***
«Змей» на самом деле был просто символом, в отличие от доктора Хван Хи, который буквально стал ящером из-за неудачного эксперимента. Носитель Змея, по сути, являлся гениальным хакером и ни на одном из мест своих преступлений он открыто не появлялся, действуя подобно змею, скрытно и осторожно. Это добавило Человеку-пауку немало проблем, ведь выслеживать невидимку ему ещё не приходилось, а с учётом того, что хакер действовал абсолютно непредсказуемо - миссия казалась совершенно невыполнимой. По крайней мере, так казалось изначально. Со временем Чонгук начал замечать некие закономерности. Во-первых, преступления, которые Змей совершал, имели определённую цель. Изначально паучок считал, что имеет дело с психически нестабильным человеком, возможно террористом, но позже заметил, что ни разу его действия не доходили до логического конца, хотя возможность завершить задуманное предоставлялась неоднократно. Змей ей не пользовался. Он поднимал панику, подвергал человеческие жизни опасности, но за те несколько месяцев, что Чонгук был знаком с его деятельностью, хакер ни разу не доводил дела до конца. Он дожидался появления Человека-паука, позволял ему исправить ситуацию, а после вновь пропадал. Чонгук достаточно скоро понял, что этот спектакль разыгрывался специально для него, он и есть цель. Реакция Чимина на эту новость была крайне негативной. Он не злился конкретно на Чонгука, ведь и дураку ясно, что его вины в происходящем нет, однако разочарованию и злости, которые вместе формировали отчаяние, не было предела. Паук и сам чувствовал примерно тоже самое, ведь предыдущие его противники пускай и не были настроены по отношению к нему положительно, скорее ровно наоборот, но ситуация с ними складывалась совершенно иначе. Человек-паук был преградой, встающей на пути к цели и внимание, так или иначе, не было сфокусировано на нем полностью. С момента появления Змея в городе проходит два с половиной месяца, или, говоря точнее, с момента, когда его заметили. Чонгук за это время не сдвинулся с мёртвой точки, он не смог найти помощи у полицейских, а единственное, за что смог зацепиться сам – дроны, которые подобно маленьким телекамерам снимали само происшествие. Это наблюдение могло бы быть нереально полезным, Чонгук даже стал рассчитывать, что это поможет ему выйти на местонахождение хакера, но он, естественно, не был настолько глупым. Каждый из дронов после завершения своей «миссии» самоуничтожался. Чон бы уже давно, наверное, отчаялся, смирился бы со своей судьбой и покончил с расследованием, позволяя Змею воплотить свой план в реальность, а до тех пор бы защищал город от его нападений. Так бы могло быть, если бы Чонгуку было нечего терять. Однако просыпаясь утром в объятиях любимого человека, он каждый раз находил в себе силы подняться. – Ты куда собрался? – интересуется с лёгким недовольством Чонгук, когда замечает, что в коридоре к нему присоединяется возлюбленный. – Я тебе помогу, – заявляет Пак, накидывая поверх белой футболки джинсовку, а на нос надевая солнечные очки. – Что такое? Не смей говорить, что я выгляжу глупо, иначе получишь. – Нет, выглядишь круто, как и обычно, – он хмурится, отрицательно качая головой, – но мне не нужна помощь. С чего ты взял? Пак хмыкает, удивлённо поднимая брови и смотрит на возлюбленного так, словно тот сказал величайшую глупость. Он делает несколько шагов к Чонгуку и кладёт руку на его плечо, тяжело вздыхая. – Я не идиот, Чонгук, – с небольшой досадой произносит он. – Ты уже недели две носишься как белка в колесе и пытаешься разобраться с тем рептилоидом, причём не как раньше, ты реально помешался, – он качает головой, мол, так дальше продолжаться не может. – Я уже практически ревную, разве не мной должна быть забита твоя прелестная головушка? – Она и так тобой забита, – юноша усмехается невольно и глубоко вздыхает, отводя взгляд. – Не представляю чем ты можешь помочь. – Потому что ты и сам не знаешь, что делать, – соглашается Чимин, опуская руку с чужого плеча. – Вот именно. Так, чем же ты, – он делает акцент на последнем слове, – мне поможешь? – Обижаешь, – Пак щурится, недовольно хмыкая из-за этих слов. Он берёт из шкафчика ключи и выходит из квартиры, терпеливо дожидаясь, пока Чонгук последует его примеру. – Может конкретно я и не могу ничем помочь, – вздыхает он и закрывает дверь, проворачивая ключ в замке два раза. – Но я знаю того, кто сможет. Чонгук немного удивляется, пробует спорить, но с Чимином спорить бесполезно, он пропускает всё, что говорит его возлюбленный, мимо ушей, если это кажется ему бессмысленным. А таковым он считает многое. Паучок в какой-то степени ему за это даже благодарен, ведь если бы не стальная выдержка Пака и его умение терпеливо выслушать все переживания возлюбленного, а после вполне справедливо отметить, что Чонгук самый настоящий дурачок, то они вполне вероятно уже могли бы миллион раз рассориться, и после разойтись. Когда Чон перестаёт возмущаться и принимает присутствие Чимина рядом как данность, он наконец задаётся вопросом о том, куда они держат путь. Пак в подробности не вдаётся, но кратко поясняет, что он собирается познакомить Чонгука с человеком, который разбирается в сфере информатики. Называть его хакером изначально Чимину не хочется, но спустя несколько минут обсуждения это именование всё-таки из уст вырывается и количество вопросов к учёному возрастает в геометрической прогрессии. Рассказ приходится расширять. Имя человека, о котором заходит речь – Мин Юнги. Они с Чимином дружат, как оказывается, со школы и почему-то паучка этот факт не радует, наоборот, только лишний раз напрягает. За всё то время, что они общаются, более того – встречаются и живут вместе, Чон ни разу не слышал, чтобы возлюбленный называл кого-либо своим другом, все были максимум хорошими знакомыми. По этой причине Чонгук не перестаёт напряженно покусывать губу и на Чимина поглядывает несколько недовольно, а к половине слов про Юнги начинает придираться. Спрашивает, почему Пак прикрывает его, если тот занимается чем-то незаконным. Возмущается из-за того, что рассказывая о своих близких, он никогда этого человека не упоминал. Сомневается в том, что этого парня вообще можно назвать надёжным. А Чимин, в конце концов, просто психует, отчитывая Чонгука за его ревнивое поведение и подозрительность. После этого Чон виновато просит прощения, хотя по выражению лица прекрасно видно, что обида его не отпускает, но Чимин извинения принимает, достаточно быстро отпуская раздражение. Знакомство с Юнги задаётся лучше, чем ожидалось. Пускай Чонгук и не отличается доверительным к программисту отношением, явно он свою неприязнь не демонстрирует. К тому же, его опасения по поводу близости возлюбленного с этим парнем достаточно быстро исчезают, потому что они не ведут себя как близкие люди. – Боюсь, я ничем не могу помочь, – Мин пожимает плечами, когда они полностью объясняются с ситуацией. До этого момента Юнги проявлял некий интерес, спрашивал подробности деятельности Змея, задавался вопросами о непосредственном отношении к этому Чимина и Чонгука, и даже отвечал на встречные вопросы Чона к себе. – Предлагаю сдаться и ждать смерти. – Серьёзно? – звучат одновременно два голоса и Юнги даже вздрагивает, замечая обращенные в его сторону взгляды. У Чонгука на лице очевидное разочарование и злость, а вот Чимин выглядит скорее озадаченным, нежели раздраженным. – А чего вы ожидали услышать от меня, господин полицейский? – отвечает он, поднимая руки на несколько секунд, чтобы продемонстрировать, что он сдаётся. Легенда о том, что Чонгук бывший полицейский родилась во время их беседы, ведь иначе ему оправдать свой интерес к преступнику, не выдав при этом своей геройской личности, было невозможно. – Я вообще не хочу ввязываться в такого рода авантюры. Хотя про смерть пошутил. – Вроде ты говорил, что опытные хакеры могут без особой опасности для себя проделывать огромное количество задач в интернете? – уточняет Чимин, получая в ответ тяжелый вздох от друга. – От тебя большего и не требуется. – Во-первых, не раскрывай моих секретов в присутствии копа, хочешь, чтобы меня посадили? – недовольно спрашивает Мин, указывая на стоящего рядом паучка. – Бывшего копа, – поправляет Чонгук, как бы обозначая, что готов на грехи нового друга глаза закрыть. – Неважно, – Юнги отмахивается, откидываясь на спинку дивана, и вздыхает тяжело. – Во-вторых, вы правда не вкуриваете фишку? Мы говорим о психопате, который использует свой могучий мозг и близкие отношения с техникой для того, чтобы людей пугать на улицах. – Будто впервые с таким сталкиваемся, – с усмешкой отмечает Чонгук, складывая на груди руки. – Сколько могучих мозгов в год уходит на то, чтобы разнести в щепки город? Что-то о великих научных открытиях я слышу редко. Юнги тяжело вздыхает, видимо отчаиваясь, потому что спорить в такой ситуации крайне трудно. Хакер нервно покусывает изнутри щеку и хмурится напряженно, не особо радуясь присутствию в своей квартире гостей с настолько странными запросами. Между ними образуется тишина. Чонгук обращает взгляд на возлюбленного и замечает, что тот сидит неподвижно и смотрит в одну точку, погруженный в тяжёлые думы. От этого почему-то щемит сердце и юноша вздыхает глубоко, прикрывая глаза, чтобы переварить информацию. Змей действительно охотится конкретно за ним и слова другого опытного взломщика это подтверждают. Опытные хакеры с гениальным умом, которых не так уж и мало, действительно имеют не шуточную власть, они способны целый город обесточить, если будет достаточно желания и ресурсов, но такие цели должны иметь определенные мотивы, иначе дело превращается в бессмысленную трату ресурсов, а никому лишние затраты и риски не нужны. – Разве ты не говорил, что взломать можно всё, что угодно? – интересуется Пак, привлекая к себе взгляды обоих парней. – Любую систему, которая зарегистрирована в сети. – Можно, да не каждый способен, – он отрицательно качает головой, мол, даже надеяться не на что. – А я в борьбе против этого типа явно уступаю. Он слишком хорошо подготовлен, говорил же, что изучал чисто ради интереса и он, этот чёртов Змей, просто идеален в том, что творит. – Идеалов не существует, – Пак усмехается, разводя руки в разные стороны, а затем встает со своего места и быстро преодолевает между ним с Юнги расстояние, садясь на диване рядом с парнем. Он пихает Мина в бок, чтобы привлечь внимание, и, глядя на него хмуро, продолжает. – Во всём есть погрешности и даже не думай отрицать, ты прекрасно знаешь, что я прав. Этот тип никакой не идеал, он человек, а значит проебаться мог в любой мелочи. Нам нужно эту мелочь найти и воспользоваться. – Допустим, что у меня получится, – хмыкает Мин недовольно. – Что ты собираешься делать с этой информацией, герой? – Мы найдём, что с ней делать, – отвечает вместо возлюбленного Чон. – Разберёмся с этим гадом. – Так, – нерешительно начинает Мин, переводя взгляд с Чонгука на сидящего рядом друга, – я правильно понимаю, что это всё ради того, чтобы вернуть пацану должность? А дело попроще почему не выбрали? – Я хочу спасти людей, – поправляет его Чон с явным недовольством, но после, замечая во взгляде Пака намёк включить актёра и вжиться в роль полицейского, продолжает. – Ну, конечно, без своих полномочий я не слишком силён, поэтому хочу вернуть должность, чтобы больше не пришлось обращаться за помощью к таким людям, как ты. – Какой благородный, – удивленно бормочет хакер, поворачиваясь к Чимину. – И он всегда так? Или выпендривается? Тебе нравится? – Слишком много вопросов, – парень отворачивается, открыто показывая своё нежелание отвечать. – Окей, я понял, мальчики, – Мин поднимается с дивана и, устало качая головой, продолжает. – Из большой любви к Минни и с огромной надеждой на то, что у меня будет дружочек в полиции, – тяжело вздыхает он, – я пообещаю сделать всё возможное.***
Помощь опытного взломщика позволяет делу продвинуться, но лишь на самую малость. Змей оказывается, как и говорил Мин изначально, слишком подготовленным и аккуратным в своих действиях. По сути, как таковых сдвигов в положительную сторону не наблюдается. Чонгук не может смириться с тем, что единственное, что остаётся делать в данной ситуации – ждать, пока противник перейдёт к более решительным действиям. Разве это можно называть выходом из положения? Он совсем не хочет ждать, пока пострадают люди. И тем более, не хочет, чтобы пострадал самый дорогой для него человек. Ведь если пережить «поражение» даже с огромными людскими потерями Чонгук сможет, измучает себя чувством вины, но сможет, то потери родного человека он просто не переживёт. Только не в этот раз, не снова. Однако плюсы от помощи Юнги, несмотря на отсутствие толкового продвижения в расследовании, всё-таки были. Он рассказал многое о противнике, основываясь на личных познаниях в программировании и методах взлома систем, что на самом деле имело огромный вес, ведь любая полезная информация такого плана давала некое преимущество. Чонгук понял, что у этого человека всё это время была возможность раскрыть личность Человека-паука, однако, если рассуждать логически, то раз он до сих пор ничего не предпринял в отношении Чона, то пока ещё не раскусил. Эта информация не приближала к победе, но позволяла обезопасить себя во многих отношениях, тем самым создавая для Змея более трудные условия для воплощения своего, каким бы он ни был, плана в жизнь. Чимин возлюбленного успокаивает. Он зарывается пальцами и медленно перебирает густые вьющиеся волосы, которые юноша отрастил за время их отношений, узнав о слабости Пака к подобному, и вздыхает устало, мягко массируя кожу головы Чона. Брюнет лежит на коленях Чимина, держа глаза закрытыми в попытке насладиться массажем, но хмурые брови выдают его напряжение. Эта ситуация со Змеем заметно потрепала их обоих. – О чём думаешь, крошка? – тихонько интересуется Чимин и убирает с чужой головы одну руку, протягивая её к пульту, чтобы переключить новостной канал на что-то более приятное. Методом тыка он попадает на канал, по которому показывают какой-то фильм, который Пак с первого взгляда определить не может, а второй он обращает уже на своего парня. – О том, что ты читаешь мои мысли, – он открывает глаза и благодарно улыбается Чимину за то, что тот избавил его от новостей о Человеке-пауке. – Интересно только, – игриво продолжает он, – насколько хорошо? – Прекрати пытаться отшутиться, – Пак закатывает глаза и слабо бьет возлюбленного по лбу пальцами. – О боже, – театрально вздыхает он, – как больно. За что ты так? Я ведь о тебе только хорошее. – А сколько раз я говорил, что за вранье будешь получать, ненаглядный ты мой? Даже в шутку. Чонгук кладёт руку на грудь и сжимает домашнюю футболку, играя глубоко раненного подобными словами человека из-за чего его возлюбленный снова закатывает глаза недовольно и поднимает чужую голову, в попытке согнать Чона с себя. Тот, очевидно не удовлетворенный таким раскладом, поднимается сам и хватает Чимина за шею, притягивая к себе для пылкого поцелуя. Такой метод утешения Пака полностью устраивает. – Ты что-нибудь слышал о совести? – спрашивает старший, когда Чонгук отстраняется и вновь роняет голову на чужие колени. – Ммм, – задумчиво тянет он, – наши пути давно разошлись и так вышло, что я не смог её вернуть. Очень жаль, приходится жить без этой прелести. – Значит, – уточняет Пак с усмешкой, – совесть у нас потеряна безвозвратно, а благородство вжилось в твою натуру настолько, что даже палками не выбить? – Похоже, что так, – Чонгук отвечает с улыбкой, но через несколько секунд устало вздыхает и заметно мрачнеет. Чимин грустнеет вслед за ним и, в попытке утешить, тянет пальцы к чужой ладони, чтобы взять возлюбленного за руку. Этот жест заставляет Чона поднять на своего парня печальный взгляд и продолжить говорить. – Меня не покидает чувство, что вот-вот должно случиться что-то плохое. – Прямо сейчас? – пытается пошутить Чимин и, пускай выходит не слишком удачно, Чонгук улыбается, поэтому Пак продолжает. – А я даже не против. – Прости? – изумленно спрашивает паучок. – Умереть в один день, да ещё и вместе, – с улыбкой произносит Пак в ответ. – Знаешь, это не только романтично, ещё и так легко, – он наклоняется к своему парню и коротко целует его в губы, – мы ведь оба больше всего на свете боимся потерять друг друга? – И я всё равно не хочу, чтобы ты умер, – хмуро произносит Чон. – Даже если вместе со мной, я бы себе не простил. – Тогда, приложим усилия, чтобы остаться в живых, детка, – он глубоко вздыхает и сжимает чужую руку в своей. – Мы просто обязаны справиться, верно? – Верно, – Чонгук соглашается с трудом и вздыхает также тяжело, как его возлюбленный. – И я обязательно спасу тебя. – Что ж, тогда мне придётся спасти тебя. Чонгук в ответ улыбается и тянется к Чимину за поцелуем, чувственно касаясь своими губами чужих. Он словам возлюбленного не верит и просит про себя прощения, ведь сколько бы обещаний он не дал – всё равно нарушит, лишь бы Пака спасти.***
Ожидание неведомого страшного события изводило Чонгука. Он не мог избавиться от странной тревоги и с каждым днём это чувство только усиливалось, не позволяя паучку нормально спать и функционировать. Он бы поверил в утешения Чимина, прислушался к его разумным наставлениям и не накручивал бы себя лишний раз, в ожидании худшего, но Чон хорошо понимал, что от этого чувства так просто не отделаться. Главным образом на него влиял не простой страх, а чутье. Организм как будто кричал о приближающейся угрозе, однако это совершенно не облегчало жизнь. Чонгук не знал откуда ждать беду. В последние дни уровень его тревоги возрос в несколько раз. Чон был как на иголках, не мог даже сохранить образ дружелюбного соседа паучка, выполняя свою геройскую работу в абсолютном напряжении. Всё это походило на страшный сон, какое-то безумие, и маленьким спасением выступал лишь его возлюбленный, который всегда ожидал дома и утягивал в свои объятия при встрече. Чонгук жил только ради этого и выдыхал с огромным облегчением, прикасаясь к целому и невредимому Чимину по возвращении домой. И безумно хотелось сделать это и сегодня. Однако оказавшись в квартире Чону стало дурно практически сразу. Входная дверь не была закрыта на замок, при том повсюду был выключен свет, что мгновенно навело на страшные мысли и Чонгук изо всех сил старался от себя отогнать эти ужасы, молился, чтобы происходящему нашлось другое объяснение, но с каждым шагом осознание становилось всё отчётливее. Чимина здесь не было. Чонгук с трудом удержался на ногах, видя на их небольшой кухне полную разруху, которая сразу создала в голове образ борьбы. Ему было невыносимо больно от мысли о том, что возлюбленный мог пережить и, возможно, переживал даже сейчас, в эту конкретную секунду. Еле сдерживая истерику из-за раздирающей душу боли, Чонгук подошёл к столу, на котором ещё до этого издалека заметил предмет, к их интерьеру не принадлежащий. Он схватил конверт с лёгкой дрожью в пальцах и, стараясь изо всех сил унять свою злость и отчаяние, разорвал его, вынимая содержимое. Обуздать свою злость не получилось. Чон сжал в руках фотографию, на которой была изображена их квартира всё в том же хаосе, однако помимо того, что парень уже увидел собственными глазами, на ней был запечатлён и его возлюбленный, без сознания. Юноша в ту же минуту снял с плеч рюкзак и за рекордное время надел на себя костюм паука, а после, не беспокоясь и секунды о скрытности, покинул квартиру прямо через окно. Сейчас это уже не имело значения. Добираясь до места, обозначенного на обратной стороне того кошмарного фото, Чонгук сумел самую малость заглушить свою боль. Он не имел права на ошибку сейчас, поэтому эмоции обязан был проглотить и действовать разумно настолько, насколько в этой ситуации только было возможно. Правда, как такового плана у него не появилось и, к сожалению, даже с Юнги связаться не вышло. Чон решил, что Змей позаботился даже об этом, обрубив ему воздух со всех сторон. Здание, в котором юноша оказался, находилось на окраине города. Чонгук попытался это объяснить и пришёл к выводу, что хакер, вероятно, должен был явиться на сегодняшнюю встречу лично. Для него, как для обычного человека, посторонние могли создать много лишних проблем. Эта информация немного ободряла Чона, ведь в таком положении его способности могли оказать немалую помощь и повысить шансы. – Здравствуй, Человек-паук, – он слышит голос не человеческий, но и не принадлежащий чудовищу, скорее просто искаженный, и крутит головой в попытке найти источник этого неприятного звука. – Не стоит пытаться найти меня, разве хоть раз получалось? Я не появляюсь там, где есть мои разрушения. – Здесь и нет разрушений, – с усмешкой отмечает Чонгук. – Я надеялся, что если мы наконец решили встретиться лично, то ты сделаешь исключение и покажешь свою мордашку. – Ты прав, мне придётся, – отвечает Змей и Чонгук напрягается, взглядом пробегаясь по помещению. – Но для начала установим правила, мы ведь не хотим, чтобы твой ненаглядный пострадал, да? Юноша замирает, чувствуя как по телу разливается страшное раздражение. Он не смеет шевельнуться и в один миг забывает о попытке сопротивления, напоминание о важнейшем приоритете возвращает его в сознание. Возможно, Чон бы боролся за победу ценой собственной жизни, но хакер имел над его волей власть. Потому что Чонгук скорее согласится отдать жизнь за Чимина. – Я слушаю, – покорно соглашается он, прикрывая на несколько секунд глаза. – Вот и продолжай в том же духе. Во всем слушай меня и тогда все будут в порядке, – раздается значительно тише и ближе, чем раньше. Он, Змей, действительно предстает перед Чонгуком в темном объемном костюме и маске, размеренными шагами приближаясь к пауку. Чонгук готов к нему броситься, сорвать маску и выбить всю дурь, но стоит неподвижно, зная, что сейчас от его действий зависит жизнь возлюбленного. – Стильный костюмчик, – в шутку отмечает Чон, однако в его интонации скорее можно проследить угрозу. – Может, поведаешь, что тебе от меня нужно? – Да, наверное, пора бы, – соглашается тот и достает из-за спины нечто, напоминающее браслет. Чонгук хмурится, быстро соображая, что этот предмет вполне вероятно предназначен для него. – Видишь эту вещицу? У твоего парня есть такая же, – он медленно подносит руку к своей шее, тыкая в нее указательным пальцем несколько раз, – вот тут. Думаю, не трудно догадаться, что они связаны между собой. Чонгук замолкает, сразу соображая, что его положение походит на безвыходное. Если Чимину грозит опасность, то он не сможет сделать абсолютно ничего. – Предлагаешь мне надеть на себя эту дрянь и умереть вместо него? – хмыкает Чон. – Банально, тебе не кажется? – Я сказал, что они связаны, а не одинаковы, поэтому не совсем. Но в принципе ты угадал, ничего сложного, – соглашается он, пожимая плечами. – Вещество, которое находится внутри этого браслета должно проникнуть в носителя, то есть в тебя, и тогда второй браслет деактивируется. – Вещество? – переспрашивает паук, ощущая неприятное волнение. – И что значит деактивируется? Что со вторым браслетом? – Кто знает, а? Слишком много вопросов, – неоднозначно отвечает мужчина и внимательно смотрит на Чона, осторожно прокручивая браслет в руке. – Единственное, что тебе нужно знать, так это то, что если в течение следующих пятнадцати минут не деактивировать браслет, то Чимин останется без головы. Каким будет твоё решение? Я специально даю достаточно много времени на размышления, тебе даже на маленькую истерику хватит, паучок. Каким бы опытным и смелым ни был Человек-паук, его сковывает страх от того жуткого зрелища, что он представляет по описанию собеседника. Чонгук хочет заплакать от того, насколько отвратительна эта картина и жуткое чувство, выворачивающее его наизнанку от мысли, что с его любимым человеком может произойти такое. Он не знает какими силами должен бороться, не знает как противостоять самому себе и тем страхам, которые въелись в кожу после всех тех смертей родных, которые он пережил. И всё равно сопротивляется. – Ты сказал, что вещество в нём должно проникнуть в носителя, так? – уточняет Чон спустя почти минуту тишины и, получая короткий кивок в ответ, делает несколько шагов к собеседнику. Змей заметно напрягается и отступает на шаг назад, Чонгук же ловко сокращает между ними расстояние и забирает браслет из чужих рук с помощью паутины. – А если я использую его на тебе? – звучит это как угроза, но действовать он всё равно опасается. Чонгук должен сначала убедиться, что это не будет иметь последствий для Пака. – Что тогда? – Поздравляю, это верное решение для победы. Однако должен предупредить, – с усмешкой выдаёт Змей и отступает на один шаг назад с позволения паука, а Чонгук не может ничего сделать, понимает, что его возлюбленному грозит опасность, – что я дам голосовую команду своему ассистенту и твой парень все равно умрет. Если тебя устраивает такой расклад – вперёд. – Подожди, то есть браслет это не единственная возможность его убить? – Чонгук опускает голову, чувствуя, что отчаяние всё сильнее поражает его тело и разум. – Зачем они тогда вообще нужны? – он срывается и повышает голос, выставляя перед собой браслет, который отобрал у противника. – Угрожать мне мог и без этого! – Ради подстраховки, я все-таки имею шансы и проиграть, – мужчина усмехается, пожимая плечами. – Все эти сложности были созданы именно для того, чтобы свести твои шансы к нулю. Согласись, сейчас ты в тупике, – он спокойно подходит к юноше ближе, внимательно наблюдая за тем, как стремительно растёт чужое отчаяние. – Всё против тебя, бедный Человек-паук. – Я был в нем изначально, – со злостью отмахивается он, отступая на несколько шагов от Змея. – Мне очень интересно, а какие гарантии, что ты не убьешь Чимина после того как я введу в себя это вещество? – Я не заинтересован в его смерти, она будет разве что побочным эффектом твоего неповиновения. Чонгук, именно ты был моей целью с самого начала, неужели не очевидно? – с уже привычной лёгкостью поясняет собеседник. – Советую тебе поторопиться, осталось всего семь минут, если не меньше. Я, говоря честно, и сам точно не знаю. Чонгук прерывисто выдыхает, ощущая подступающий приступ паники. Он старается себя успокоить, но ни одна мысль не способна сейчас привести в порядок голову или тем более исправить сложившуюся ситуацию. Наоборот, сколько не размышляй становится только хуже. Чонгук не может пожертвовать своим родным человеком и, не видя абсолютно никаких альтернатив, осторожно надевает на себя браслет, однако нажать кнопку не решается. Его всё еще мучает вопрос о том, что произойдёт после слияния этого вещества с его кровью. – Ты можешь ответить, что со мной будет? – его голос звучит как никогда сокрушенно. Между ними вновь наступает тишина, от которой Чонгук, кажется, уже начинает сходить с ума. Хакер размышляет, внимательно разглядывая разбитого паука, похоже, уже практически готовый раскрыть этот секрет. Но время идёт и для Чонгука, кажется, этот ответ перестаёт иметь особо важное значение, он знает, что нажмёт кнопку, если это действие позволит ему спасти Пака. Знает, но всё равно ждёт ответа. – Ладно, так уж и быть, проясню, – со слабым сомнением отвечает Змей. – Тебя не станет. – Ты же говорил, что я не умру? – Чонгук усмехается, находя свой вопрос нелепым, слишком наивным. – Ты то не умрешь, Чонгук, – соглашается собеседник. – Я говорю о смерти Человека-паука. Я хотел избавиться именно от него и, избегая лишних вопросов, сразу объясню почему, полагаю, против ты не будешь? Отлично, – Змей усмехается, складывая руки на груди. – После твоего появления, как бы странно не звучало, жизнь стала крайне неспокойной. Ты, Человек-паук, словно магнит для неприятностей, ты буквально вытягиваешь скрытую преступность из под земли и эта грязь, пока ты не поднял её в воздух, по сути никому не мешала, но теперь, – он тяжело вздыхает и качает головой. – Ты словно борешься с тем, что сам породил. – Что за бред? – неверяще бормочет Чонгук, эти слова Змея и их чудовищная нелепость приводят Чона в чувство. – Ты, выходит, сам заделался в героя? Решил всех спасти? Да что ты, чёрт возьми, несешь?! – Понимаю, обидно, но, – он глубоко вздыхает. – Тебе, видно, не понять. И ладно, – Змей усмехается и задирает рукав, чтобы взглянуть на время. – О, у тебя осталась минута. Я так понимаю, за твоё благородство, – мужчина произносит последнее слово с отвращением, – поплатится твой возлюбленный? Внутри Чонгука разрастается злость и непонимание, он испытывает даже большую безысходность чем прежде и, понимая, что времени у него больше не осталось, нажимает кнопку на браслете. Он понимает, что сложное решение только что было принято и теперь уже поздно размышлять о том, к каким это приведёт последствиям. От этого на секунду легчает. Но сразу после, слыша удовлетворенный вздох Змея, Чон словно срывается с цепи. Над Чонгуком берёт верх то первоначальное желание, которое он испытал едва завидев Змея на горизонте, наброситься на этого человека и стянуть с лица маску, чтобы посмотреть в глаза того, кто заставил его так страдать. – Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Какой ценой, а, ублюдок? И все из-за твоей сраной веры в то, чего даже не существует, в выдуманные факты! – физическая подготовка хакера явно уступает силе Чонгука, он не может сражаться с паучком на равных, поэтому Чон быстро заваливает Змея на пол. – Ты хоть знаешь сколько всего я сделал для этого города? А ты, герой несчастный, всё это время только вредил людям и сейчас несешь эту чушь про освобождение и, – ему вдруг становится тяжелее дышать, – избавление от меня? Да я тебя, я тебя, – он глубоко вздыхает и тянет маску противника с лица, а после замирает, шокировано глядя на чужое лицо. – Ты? – юноша медленно качает головой в знак отрицания, он не хочет верить собственным глазам, и спустя всего несколько секунд жмурится от резкой головной боли. – Нет, это серьёзно был ты? Блядство, нет, нет, нет... Паук искренне не понимает, почему не прислушался к себе. Он часто моргает, пытаясь сфокусироваться на чужом лице и чувствует, что ему с каждой секундой становится всё хуже. Трудно даже понять, что служит истинной причиной, ураган негативных эмоций или действие препарата, который он ввёл в себя меньше минуты назад. – Прости, дружок, – Юнги шумно выдыхает, отвечая на заданный ранее вопросом. – У жизни просто очень интересное чувство юмора, понимаешь? Не расстраивайся... Чонгук не может разобрать ни одного дальнейшего слова, прикладывая руку к своему лбу в попытке облегчить боль, а после валится на бок, чувствуя чудовищную слабость в теле. Он ещё несколько секунд наблюдает за тем, как Мин, подскочив с места, двигается к нему и тщетно пытается привести в чувство, а после теряет сознание, проваливаясь в темноту.