***
Новый китайский проект совпал с новой страницей в жизни архитектурного бюро, с тем самым переездом в собственное здание, спроектированное под ключ лучшими инженерами Верано: восьмиэтажная офисная прелесть благодаря своей овальной планировке и лаконичному дизайну вмиг превратилась в золотой стандарт района. На открытие первых трех этажей явился даже сам губернатор, с открытым ртом расспрашивающий Китти о том, как тому удалось так органично вписать в старые авеню Нью-Йорка бамбуковые рейки, «светящийся дождик», свисающий с потолка, и огромный, больше походивший на нечто восточное, вестибюль, и почему при всей этой мешанине из течений, приемов и материалов ему до сих пор кажется, что он в самом сердце лучшего города на земле? Китти тогда часа три потратил на умасливание старика, рассказы о том, откуда взялись все эти идеи, и почему для строительства (официально, конечно, редизайна, но все адекватные люди понимали масштаб предстоящих работ и обманываться привычки не имели) железнодорожного вокзала стоит выбрать его компанию. Увещевания дали свои плоды: никто ему столь лакомый кусок, безусловно, не отдал, но зато пригласили в коммерцию, то есть закинули в строительство торговых центров и общественных пространств. Поэтому к полноценному переезду в новый офис, как и к новому китайскому проекту, Китти подошел с горящим распушенным хвостом из всевозможных личных проблем и рабочих проектов. — На одиннадцать запланировано совещание по поводу… — Адам вгляделся в планшет, сощурившись. — Гуан… Чжоу… в общем, по китайцам. Два часа. Дальше… Встреча с мэрией по строительству… Час… Так-так, в общем, это пока основные дела на сегодня. Все остальные встречи с сотрудниками… Эй, ты меня вообще слушаешь? Китти дернулся, захлопав глазами. — Что? — удивленно проговорил он и тут же нахмурился. — Конечно же слушаю, все, иди, — замахал он руками, прогоняя, но тут же опомнился. — А подожди-ка, стой. А разве у тебя сегодня нет занятий? — Нет, у меня неделя экзаменов, — равнодушно пожал плечами Адам. — И? Сложно? — Китти моментально ухватился за редкую возможность. — Нет, — брат мотнул головой. — Я уже почти все сдал. — И как? — В основном нормально, — пожал он плечами. Разговоры об учебе утомляли его сильнее, чем кукование на всех этих совещаниях, где с десяток альф и парочка омег разговаривали на каком-то совершенно инопланетном, птичьем языке: балки, своды, каркасы, типы бетонов, типы энергосберегающих окон... Честно, Адам в этом разбирался, как свинья — в апельсинах. — А почему не «отлично»? — Боже, — закатил он глаза, развернувшись прочь. — Эй! — Ты как отец, — бросил Адам ему уже в дверях. — Наглец! — совершенно не удивившись, выдохнул Китти, вновь принявшись гипнотизировать горный пейзаж из небоскребов. Ему что-то не давало покоя, но он был не в силах сформулировать, даже намекнуть из какой категории было это «что-то», уж слишком много личного и не очень навалилось на его хоть и широкие, а все-таки хрупкие плечи: выпрыгнувший из ниоткуда Нейт, словно черт из табакерки; этот подозрительно-жутко-отвратительный перфоманс с посылкой ему под дверь; Калеб, без устали трындящий о том, как он прекрасно провел время с отцом; Джейкоб, приглашающий его в который раз выпить вина и поесть мидий; этот проект, еще один, третий, четвертый — словом, его взяли в осаду, как какую-то средневековую крепость. Впрочем, из всего списка проблем больше всего его волновал даже не Хаддам, а таинственный извращенец. И скорость работы полиции! — Эй, — растрепанная голова Адама показалась в проеме. — Чего сидишь? Уже одиннадцать. — Тц, — Китти закатил глаза. Обо всем, за что ему не платят, он подумает чуточку попозже.***
«Архитектурное чудо», «гордость Нью-Йорка», «новое слово в старом городе» — как только не называли эту помойку в ведущих профильных журналах, от которых Нейт все никак не мог отписаться. То времени не было самому на пару кнопок нажать, то каждый раз секретарю забывал задачу поставить — словом, врал не только окружающим, но и себе, лишь бы быть в курсе всех карьерных перипетий бывшего мужа. Будь его воля, он бы здесь все по своему вкусу переделал, начиная с кофейни на первом этаже, где подавали на редкость отвратительный кофе. Верано же столько лет в Стамбуле прожил, на протяжении двух лет только и делал, что пил исключительно ароматный, исключительно насыщенный кофе, а здесь в Нью-Йорке предпочитал муть какую-то в виде мокка, флэт уайта и прочих американских извращений. Хаддам аж плечами передернул. Он до сих пор ощущал во рту вкус этой гадости. — Efendim, sizinkiler bekliyor [Господин, вас ожидают], — подал голос секретарь, и Нейт оторвался от коллекции бонсая под стеклом. — Иду, иду, — равнодушно проговорил он, поправляя воротник и мельком оглядывая себя с головы до пят в стеклах восьмого этажа. Сегодня расслабленность, как нельзя кстати, преобладала над формальностью: строгость однобортного пиджака смягчалась шерстью, не совсем классическим материалом, а черная водолазка и модные дерби окончательно превратили его в молодого альфу. Он больше не казался старше своих лет. — İyi mi görünüyorum? [Я нормально выгляжу?] — Her zaman harika görünüyorsun [Вы всегда выглядите великолепно], — почтительно склонил голову секретарь, и Нейт остался доволен. Хоть где-то от Бала была польза. — Пошли, — по-барски махнул он рукой, представляя какую удивленную морду состроит Китти. — Они уже там? — Evet [Да], — спешили за ним с опущенной головой. — Замечательно, — с предвкушением облизнув губы, толкнул он двери конференц-зала, и рой голосов вмиг стих. Пара десятков глаз, очкастых и не очень, уставилась на него с легким недоумением. — Ты? — выдохнул Китти, слегка приподнявшись на кресле и вцепившись ногтями в подлокотники. Сидел он, как и полагалось по чину, во главе длиннющего стола. На мгновение Нейт даже его не узнал: удивительно блестящие в косых лучах полуденного солнца длинные волосы, светлая водолазка с высоким воротником, легкий макияж — модель на воскресном бранче, не иначе. Интересно, кого он таким нарядом впечатлять собрался? Китайцев через онлайн-конференции? — Что за… — О! — широко улыбнулось довольное лицо мистера Цая с экрана проектора, и Нейт пришел в себя, мотнув головой и прогоняя наваждение. — Это вы, мистер Хаддам! Приветствуем вас! Спасибо, спасибо! — Подож… — растерянный Верано в панике нервно заерзал на кресле. — Подождите-ка, никто не говорил, что он… — Я буду, — снисходительно прервав его поднятой ладонью, Нейт уселся напротив, с другого края, — здесь тенью. Продолжайте, прошу, делайте вид, что меня здесь нет. — Как… Да что вообще происходит? — Понимаете, мистер Верано, — мистер Цай, впрочем, не выглядел удрученным. Ситуация не казалась ему удивительной. — Я забыл вам сказать на нашей последней встрече, что мистер Хаддам будет контролировать все лично. Помимо того, что, — поднял он палец вверх, и Китти окончательно побелел, — мистер Хаддам наш генеральный инвестор, еще он закончил Нью-Йоркский архитектурный университет. В градостроительстве и дизайне уважаемый мистер Хаддам понимает лучше, чем многие из нас. К его советам мы всегда прислушаемся. Вы же не против, мистер Верано? Это был явно не вопрос. — Нет, — сжав пальцами перьевую ручку, прошипел он сквозь зубы. — Нет, — повторил уже уверенней и глядя в экран собственного ноутбука, прямо на мистера Цая, — не против, конечно же. В ответ Нейт лишь скупо улыбнулся, сцепив руки в замок и откинувшись на спинку кресла. Всем своим видом демонстрируя — этот раунд остался за ним.***
Нет, после развода Хаддам иногда «чудил», как выражался Лизз, но чтобы настолько... Да, с ребенком никогда не подставлял, а вот на мелкие гадости был особенно щедр. Конечно, обобранный до последнего особняка в горных европейских хребтах, Нейт любил демонстрировать и глубокую уязвленную гордость, и собственную собранную по крупицам заново власть: то тут что-нибудь скажет, то там кому-нибудь чушь нашепчет, тут рейс задержит, там появится. Не альфа, а прям базарный омега-цыган, правда, на проверку оказавшийся вполне безобидным. А тут такое… Китти закатил глаза, слыша, как за ним в кабинет топают явно не ботинки Адама. — Что? — устало выдохнул он, роняя папку на стол и разминая затекшую шею. Стоило бы прикупить массажное кресло или же все-таки согласиться на курс оздоровительных процедур вместе с Оливером. Ему даже тридцати нет, а он уже разваливается похлеще сорокалетних! Впору за ним пыль подметать. Это все сидячая работа. У адвокатов хоть во время «протестую, Ваша Честь!» можно поприседать, а тут сидишь, как горбун из Нотр-Дама, чахнешь над кульманом. Даже воду, и ту Адам подаст — вставать не надо. — Новый офис? — Нейт даже не взглянул в его сторону, сразу к стеллажу наград кинулся. Хотя, почему кинулся. Величественно продефилировал, заложив руки за спину. — М! От мэра… — брезгливо сощурился он. — Молодец, поздравляю. Прозвучало как проклятие. — Нейт, — строго проговорил Китти. — Ты мог бы подключиться к нашей встрече онлайн. Как мистер Цай. — Мне интереснее за всем наблюдать вживую, — наигранно положил он руку на сердце. — Вспоминаются былые времена, правда? Помнишь ба… — глаза его, наконец, наткнулись на роскошный букет пионов, и Хаддам на мгновение осекся, — бал… Хм. Ты же говорил, что не любишь цветы. — А ты и поверил? — Китти выгнул бровь, усевшись в кресло и положив ногу на ногу. Здесь он ощущал себя на своей же собственной территории. — Сказал бы честно, я бы подарил. — Напоминать что-то подарить — моветон, Хаддам. — Не знаю, — совершенно просто пожал плечами альфа. — Я всегда просил родителей о чем-то. — О! — Китти неискренне удивился. — Хотя почему, это же так похоже на тебя. — Тебе было стыдно? Или неловко? А теперь, — кивнул альфа в сторону пионов, — тебе не стыдно и не неловко? Дались ему эти пионы, ей богу! — Это цветы по подписке, Нейт, — следовало прекращать. В конце концов, теперь свободного времени было мало, и Китти не собирался тратить его на пустую болтовню с бывшем мужем. Они практически не общались в Стамбуле из-за плотного рабочего графика Нейта, перенимавшего бразды правления компанией, из-за вечных попоек с друзьями, из-за чего угодно, если так припомнить, а сейчас Хаддам при каждом удобном случае мыслью по древу растекался, втягивая в бессмысленные разговоры о прошлом, настоящем и будущем, словно упущенное наверстывал. — Еще вопросы? Альфа оскалился: — Я смотрю, тебе нравится меня из себя выводить, да? — Нейт… серьезно? — даже тон поменялся. — С кем угодно, но только не с ним, пожалуйста, — фальшиво улыбнулся Хаддам и уселся, широко расставив ноги, на диван. Совершенно не мягкий. — Будь лапочкой, м? Ты будешь здесь, он, — рука с массивными платиновыми часами изобразила волны, — в море. Как ты будешь течки переживать? О, это была любимая тема Нейта — его течки. — Мы, что, в средние века живем? Благо, я больше не табуретка, а тоже человек, — Китти эту наигранную улыбочку отзеркалил, зло и коротко. — Обо мне фармацевтические компании позаботились. — Я о тебе забочусь больше, — вновь изобразил участие Нейт. — Если ты обо мне заботился, почему у тебя дома, — Китти постучал ручкой по столу, задумчиво глядя в окно, — я в течки оставался один? М? — Не один, — покачал головой Нейт. — О, снова эта песнь… — Китти сел прямо, открывая первую попавшуюся папку с документами и делая вид, что просматривает записи, хотя перед глазами стояло лишь обезображенное от гнева лицо Нейта, все в крови. — Трахался направо и налево ты, а не я. — О да, — покачал головой омега. Альфа быстро терял интерес к этой теме, если Китти во всем соглашался, пусть и наигранно. — Особенно, — все же не выдержал Верано, — когда ты летал в Измир. — Я был в тот раз в Куш Дженети, — засверкал глазами Нейт. — Наверное, любовался изгибами фламинго. — А ты что делал в это время? Сосал Селиму? — Ага, и не давился. Нейт нашелся сразу: — Это потому, что у него член маленький. — Ну, судя по твоим словам, у тебя самый огромный член на всей планете, — усмехнулся Китти, поджав губы. — Стоит ли мне это указывать в тендерной документации? Как думаешь? Особые заслуги перед обществом… Или это скорее благотворительная акция с моей стороны? Я же был бесплатным слугой для твоего отца, выполнял все его поручения, раздвигал ноги по каждому твоему зову, делал все, что ты хотел и именно так, как ты хотел… Да, мне кажется, это благотворительная акция для помощи альфе с самым большим членом в мире, не находишь? Был бы Нейт на лет так пять помладше, взорвался бы уже похлеще пороховой бочки, но годы брали свое: — Язвишь? — коротко спросил он. — Нет, что ты… — наигранно возмутился омега и положил руку на грудь, точь-в-точь как Хаддам. — Просто рассуждаю вслух. А теперь — выйди, пожалуйста, мне работать надо. — Хорошо, — и хотя уходить Нейт не хотел, все же он медленно встал, хлопнув ладонями по бедрам. Словно его не прогоняли, а сам принял решение заняться, наконец, своими делами исключительной важности. — А, кстати, — щелкнул пальцами, — Бала тут. Хотел сказать прежде, чем рассказал бы Керем.***
Нахал! Подлец-мерзавец-негодяй! Курд! Цыган! Турецкая индейка недофаршированная! Китти со злостью скомкал очередной неудавшийся эскиз и отправил в мусорку. Если бы не игравший рядом сын, он бы уже напился до беспамятства. Как он вообще посмел свою подстилку сюда притащить? Как вообще сам Бала посмел заявиться в Нью-Йорк? Китти в сторону Стамбула даже не смотрел, забыл, где он находится, и чья эта столица, а этот напыщенный фазан решил, как ни в чем не бывало, прилететь… Стоп-стоп-стоп. Если Бала уже в Нью-Йорке, то, может, именно он и отправил посылку? А что? Все сходится: Бала его ненавидит еще со Стамбула, Бала умеет внушать ужас, Бала ни в коем случае не упустит шанса его закошмарить. И вправду… И еще Нейт такой веселый, довольный, с лоснящейся от хорошей жизни рожей. Они заодно? Он хочет оттяпать всю компанию, роясь в китайском проекте? Но каким образом? Подставив его на одной из многочисленных презентаций? И опять вопрос: каким образом? В этом бизнесе месть никогда не подавали холодной, ибо она успевала протухнуть. Пока многие конкуренты, вчерашние гиганты, согласовывали план действий, Китти уже действовал. Пока они в панике наводили справки о его фирме и прошлом, он уже переманивал их клиентов. Борьба шла до выбора подрядчиков, после тендеров копать под компанию не имело смысла. Что же мог такого придумать Бала, чтобы Хаддам согласился? Нет, что за бред! Нейт никогда до такого бы не опустился, но вот его нынешняя подпевала — совсем другое дел… — Папа! Папа! — крикнул Калеб, и Китти вздрогнул с неожиданности, когда детская ладошка пихнула его в коленку. — Там кто-то пришел… Тц! Омега, шаря босыми пятками по полу в поисках тапочек, отшвырнул от себя скетчбук. Встал с дивана, разминая спину — ну, в самом деле, пора искать отличного массажиста! — и гневно бубня себе под нос что-то про скорый переезд в квартиру, извращенцев, негодяев, пошаркал в прихожую. У него проходной двор или… — Привет, — улыбнулся ему Бала с порога, держа в руках плетеную корзинку. — Давно не виделись.