Позволь себе сложить оружие

После случившегося в бассейне Гарри чувствовал себя неловко. Он не знал, что на него нашло, он ведь никогда даже в мыслях ничего такого не фантазировал, но в тот момент, в те мгновения он просто не знал себя. Драко дал ему пространство для осмысления, но растянулся на постели довольным котом, и, когда его маленький цветочек всё же пришёл в спальню, обвился вокруг него, почти по-звериному отвоёвывая у Гарри эти объятия, уложил голову на грудь и совершенно бессовестно уснул. Утро не всё расставило по своим местам, но дела закружили их в водоворот событий. Сначала Акаши прислал весточку с информацией от Энди, подтвердив, что да, да, это оно — то место, где Тёмный Лорд едва не отдал свою жизнь за попытку убить маленького Гарри, потом Снейп некрасиво заявился прямо к обеденному столу и сказал прямо, что ещё немного — и Мальсибер начнёт действовать напролом, а к вечеру Гарри нашёл схему расположения магических камней, которая могла сместить вектор основного заклинания туда, куда понадобится владеющим этими знаниями магу. Так, они уже следующим утром побывали на могиле родителей Гарри. Тайком, чувствуя себя натуральными ворами, они пробрались к некогда белому могильному камню. Боясь привлечь лишнее внимание, Гарри только пошептался немного, не позволив себе даже обновить чары, даже цветов не позволил себе оставить, а потом они отправились туда, где вероятнее всего мог раскинуться Лигурийский пентакль. Они нашли. Всё, что нужно, и даже больше. Сооружение было почти завершено, много усилий, чтобы заставить эту адову машину работать, не понадобится. Они потратили почти весь день, и только когда основная задача была выполнена, позволили себе пообедать, хотя скорее поужинать. Гарри ел молча, он снова был под Оборотным, и тем не менее, их присутствие заметили. Пришлось изображать срочные дела, и спешно уходить, оставив половину ужина на столе заведения. Этот день совершенно истощил их, и сил на то, чтобы даже итоги подвести, уже не было. Однако Гарри, лёжа в кровати, не мог не спросить: — Драко, а где мои вещи? Я уже несколько раз вспоминал об этом, но… Как-то было не до того… Я про то, что должно было остаться в школе. Мой сундук… И чемодан… — Не знаю, родной мой. А там было что-то важное? Невосполнимое? — Да. Да, было. Как ты думаешь, есть шанс это найти? — Мы посмотрим, что можно сделать… Bonne nuit ma petite fleur… Спокойной ночи, мой цветочек… Совершенно непонятное вдохновение нашло на Малфоя, словно от успеха его предприятия по поиску вещей Гарри зависело что-то экстраважное и ценное. Но он действительно предпринял много усилий, чтобы вернуть Гарри вещи из его сундука. И случилось это в очень знаковый вечер. После их путешествия в Годрикову впадину Гарри был, с одной стороны, ошеломлён и измотан, потому что даже прикасаться к тем камням, уже словно знающим, какую силу им предстоит через себя пропустить, было страшно и трудно, но с другой… С другой стороны, Поттер успокоился в каком-то особенном ключе, где-то глубоко в душе. Он поговорил с мамой и папой, сразу не совсем внятно представляя себе этот процесс, но он чувствовал внутри потребность оказаться причастным к своей семье хотя бы таким странным образом. Однако оказавшись в тишине кладбища, он заговорил. Недолго, но чётко, негромко выговаривая из себя то, что никогда ещё им не говорил. И Драко, стоящий рядом, очевидно наведший на него чары, чтобы не слышать эту исповедь, он будто давал ему новых сил, новых слов, новых эмоций. — Это он, мама, папа, это тот, кого я люблю. Тот, кто меня тоже любит и бережёт. И тот, кого берегу я. Это он… Мой рыцарь, спасший меня от смерти… Это Драко Малфой. Лорд его рода. Мой любимый мужчина… Почему именно «мужчина», зачем именно эти слова, зачем вообще говорить, Гарри не понимал, но не мог остановиться, и использовал то время, что у него было, с пользой для себя. И после этого разговора он словно принял для себя какую-то ещё истину. Что они с Драко вместе, и это стало словно ещё глубже. Именно эта тишина в душе позволила ему обсудить с Драко конкретный план без истерики и паники. Он поддерживал его во всём, чувствуя внутри какое-то странное разрешение на это «вместе», но никак не хотел понимать, почему именно Драко должен этим заниматься. И только благодаря своему внутреннему спокойствию смог задать правильный вопрос. И получил на него ответ. Драко уже говорил об Акаши, но в прошлый раз обошёл в своём рассказе эту деталь. Вейла не просто так сказал, что пентакль — это теперь ответственность Лорда. И пожав руки, они с Малфоем не просто попрощались, а скрепили своеобразный договор. Драко необходимо было обязательно самому найти способ, как обезопасить это место, а не надеяться на кого-то ещё. И они с Гарри справились. Поттер подробно, не жалея пальцев, описал всё, что смог найти, соединил в своих записях и то, что удалось изучить Драко, создав настоящую инструкцию для Снейпа. Потому что именно его руками должно было свершиться волшебство. И когда в Мэнор прилетела сова с одной только фразой: «Выше ожидаемого», Гарри на какие-то мгновения почувствовал себя снова его студентом. Северус организовал «утечку» из «Ежедневного пророка» о том, что Тёмный Лорд нуждается в помощи своих верных, однако противники власти пытаются этому помешать. Якобы, Кингклифф, который был одним из бывших авторов газеты, уволенный за допущенную двусмысленность, связался со «своим» человеком, и рассказал, что перехватил послание. Была даже причина, почему Владыка не мог использовать Метку, чтобы призвать своих ПСов. Кингсли со Снейпом «поймали» предателя, «пытали», и даже предоставили воспоминание. Причём, организовали всё так, что даже вызвали подмогу, но к моменту, как прибыли ПСы, ожидая, как минимум, возвращения Хозяина, всё было уже решено. «Труп» Кингклиффа дотлевал от Инсендио, а Снейп серьёзным голосом сообщил, что Владыка на пути поиска нуждается в своих верных слугах, которые должны провести ритуал и влить в таинственный артефакт силу, и когда он вернётся, а будет это ближе к Йолю, он позволит своим приближённым прикоснуться к таинству великой мощи… В общем, как смог, так и воспроизвёл максимально похожий монолог от лица Тёмного Лорда. Кто-то из ПСов довольно быстро понял, о каком артефакте может идти речь, из тех, кто был ближе к властным намерениям Волдеморта, кто-то никогда и не слышал о чём-то подобном. Северус не стал давать много информации, не ограничивая магов в источниках. Пусть ищут, пусть понимают, пусть знают, куда идут. В конце концов, это будет вполне классический по своим масштабам и способам ритуал, и заподозрить в нём что-то, что может пойти не так… Там и без дополнительной подозрительности многое могло пойти не так. И именно это убедило скептиков — слишком уж в духе их Хозяина было использование таких инструментов. В день «х» Драко был сам не свой, потому что он, они с Гарри поставили на эту идею очень многое. Пойди что-то не по их плану, не составит труда найти, откуда растут ноги у этой операции. Но Снейп был уверен, у него была достаточная группа поддержки, как он выразился, и даже с его уверенностью Драко швыряло по Мэнору, словно он куда-то опаздывает. — Его больше нет, Драко. Я его убил, — тихонько сказал Гарри, чуть ли не впервые признаваясь в этом так. Открыто, ровно, уверенно. — А никого опаснее него нет. Даже если что-то пойдёт не так, мы справимся. Что бы ни случилось, мы с тобой справимся. Я хочу жить, Драко, хочу быть с тобой, делать тебя счастливым. И мне ничто не помешает. Малфой опешил от таких слов, от такой поддержки, и не было никаких шансов выразить это словами. Но Гарри не стал ждать какого-то ответа. Он увлёк за собой своего любимого, загрузив простыми делами. Родник, ограда, Пифагор, которого давно не чистили, обед, и снова сад, а потом и уже не такое и заброшенное крыло Мэнора, и когда вестник принёс хорошую новость, Драко даже не понял. Прочитал, улыбнулся и принялся разглядывать свои детские игрушки дальше, думая, что с этим всем милым, но бесполезным хламом нужно что-то решать. И только спустя минут десять до него дошло. Они свободны! Они свободны! Пусть теперь Снейп сам решает, когда сообщать общественности о смерти Министра. Пусть строят новую Британию, пусть… А они с Гарри могут делать, что захотят, никого больше не опасаясь. Это было полуправдой. Впереди было много уже другой работы, и да, другие опасности. Но чувство лёгкости накрыло Малфоя с головой. Он выдернул Гарри из лужи, в которой тот пытался установить фундамент для статуи, обнял крепко, а потом почти приказал собираться. Они идут гулять. Они идут в «Константин»! Или просто на променад по Диагональной алее, или нет, они пойдут в «Лунную чашу», что прямо напротив Министерства! Гарри понял половину из сказанного, но безропотно подчинился, потому что столько счастья в глазах своего любимого не видел никогда. Разве только в их первый ужин после смерти Волдеморта. Но в тот момент между ними ещё не всё было решено, и Гарри не мог прочувствовать до конца, что же творилось в душе у Драко. Но теперь… Но теперь он просто поднялся наверх. Принялся подбирать себе одежду по случаю, стараясь не выглядеть слишком торжественно. — Ты очень красивый, Гарри… — прозвучало из-за спины, а потом Поттер увидел отражение Драко за своей спиной. И внутри появилось такое чувство, что он это уже видел. Что такое уже случалось. — Мы можем отложить прогулку… — тихонько заметил Гарри, оставаясь без рубашки, — можем отметить здесь… Прямо здесь, — он улыбнулся и развернулся, подходя ближе к Драко, — в постели, например… Будем пить вино, будем смотреть на звёзды, я почитаю тебе, любовь моя, а может быть, если тебе повезёт, сам сочиню для тебя особенную сказку… Тебе не кажется, что это немного слишком? — Не бывает понятия «слишком» для вечернего туалета, и ты… — и снова Гарри толкнуло внутри узнавание, и какое-то восторженное чувство, и радость… — Я хочу отвести тебя на свидание, Гарри Поттер. Пожалуйста… Гарри не смог бы устоять. Они сидели в каком-то жутко пафосном ресторане, правда, в вип-зале, где кроме них не было никого. Они касались руками, не глядя на расторопных официантов, они ласкали друг друга взглядом, а после сладкого десерта не смогли устоять — поцеловались на глазах у неловко замершего мальчика в красивой униформе с вензелем заведения. Драко простонал, понимая, что должен всё же выполнить то, ради чего они вообще выбрались сегодня в свет. Отметить осуществлённую рокировку тоже хотелось, но это были вопросы политики, вопросы власти, а вот между ними… Драко воплотил довольно большую коробку и вручил её Гарри, переместив на стул рядом с ним. — Вот. Это то, что я смог найти. Здесь не… — Драко смутился. Он не понимал, почему так важно было сделать это, но не мог не пойти на зов своей интуиции. — Я не знал, что именно искать. Собирал по наитию и по своим воспоминаниям, и… Так или иначе… Это начало. Просто скажи, чего не хватает, и мы поищем снова. — Драко… Драко… Это же… Боже! Мой снитч! Мой снитч, Мерлин! Да, это она… Мамочки, Драко, я люблю тебя, люблю тебя… Это моя мантия! Но как?! Это же… Драко… А карта? Карта мародеров? — Гарри стал копаться в коробке, пытаясь что-то разыскать. — А что это? Ни разу не слышал о такой штуке… Ни от кого из… — Оу… — Гарри расстроился, но через секунду уже снова перебирал какие-то мелочи на самом дне, — Это карта Хогвартса, которую придумали мой отец с его друзьями. Там можно было посмотреть на любого, кто находился в школе… Её могли просто выбросить, она же просто — кусок не очень воспитанного пергамента, если не знать, как с ней обращаться… — Ну, у меня вообще-то есть идея, кто мог оценить её по достоинству, а потому сохранить, не взирая на то, что это вообще-то кража… — Драко, ну её, эту карту… Жалко конечно, но… Ты сделал для меня невероятное… Спасибо… — Пожалуйста… Мне просто очень хотелось… Не знаю, почему… Но хотелось порадовать тебя. Порадовать тем, что что-то из прошлого — твоего прошлого — осталось твоим, — глаза Гарри так благодарно светились, что Драко в очередной раз отметил эту самую причину, почему ему так хочется радовать sa petitе fleur. — Драко… Пойдём домой. Хочу целовать тебя. Обнимать. Чтобы не было всего этого расстояния между нами… Малфой забыл как дышать от этой искренней просьбы, поднялся и протянул руку, привлекая Гарри к себе. Они вышли из зала, Поттер придерживал коробку рукой, другой вцепившись в руку Драко. И когда они покинули, наконец, ресторан, стараясь не быть чертовски очевидными, скрыть свою светящуюся счастьем в глазах влюблённость, Гарри неожиданно засмеялся. — Ты знаешь, что это, Драко? Это вообще-то не просто мантия — это мантия-невидимка… — с этими словами он оставил коробку левитировать, накинул на них свою мантию и поцеловал Малфоя, кусаясь в нетерпении, цепляясь за любимого, утягивая его в восторг взаимного обладания. Сердце в груди отбивало сумасшедший ритм, и единственно важным было словить этот пульс губами, поймать этот импульс и вернуть, запуская бесконечный водоворот тепла и взаимности. Мантия сбилась и съехала, почти падая к ногам, Драко словил её пальцами, сминая в кулаке, и, не желая отвлекаться, активировал порт-ключ, оказываясь прямо в гостиной Мэнора. — Люблю тебя… — кажется Гарри и не заметил перемещения, — Так люблю тебя… Так хотел тебя целовать, так хочу… Хочу обнимать, мой Драко, хочу целовать… Прости, невозможно сдержаться, невозможно без тебя… — Целуй, Гарри, всё, что хочешь, цветочек мой, — Драко и сам терялся, плавился, купался в эйфории, отодвигая глубже какое-то странное беспокойство от понимания, что даже без таких открытых выражений чувств, всем присутствующим и по глазам было бы ясно, что между ними. Потому что между ними любовь, яркая, как первая звезда на ночном небосклоне. Малфой упал в эту близость, а потому очень остро почувствовал, как Гарри немного оробел и словно замедлился. Он не пытался отстраниться, но напряжение в теле не могло остаться незамеченным. — Что такое, радость моя? — Я… — Гарри смутился и прошептал в шею, — ты мне тоже самое сказал там, в воде… Всё, что я захочу… Я же не знал… Я же… — Гарри… Mon impossible petite fleur bien aimé… Я и подумать не мог о том, что ты для меня будешь таким… Рarfait… Идеальным… Я не смел об этом думать, полагаю, потому что понятия не имел, что об этом мне можно мечтать. Я люблю тебя. Я люблю тебя, и твоя смелость и дерзость — всё это заставляет любить только сильнее. Мне было хорошо, мне было… Ты мне подарил такое невероятное удовольствие, ты подарил мне себя, я люблю тебя, Гарри. Прекрати прятать голову в песок, я весь твой. Я твой, ma petite fleur… — просто закончил Драко, не разрывая объятий. Поттер не успел как-то отреагировать, он вслушивался в признание Драко жадно, остро, и тем громче ему показался звук яркого пламени, когда в камин гостиной кто-то заглянул. — Лорд Малфой! Лорд Малфой, вам нужно вернуть его! Вернуть! — в пламени послышался хрип и какая-то ругань, а потом оно погасло, оставляя парней в тишине. — Драко? — Это Акаши, милый… Я только понять не могу, что случилось? И чем ему вестник или совы не угодили… — Может, не мог отправить… Или что-то ещё… Наверное, это срочно? Он звучал отчаянно… — они всё так же обнимались, не прерывая обоюдную ласку, даря друг другу привычную поддержку, несмотря на напряжённый мыслительный процесс. — Я вот только понять не могу, почему именно сейчас? Это не может быть связано с тем, что сегодня сделал Снейп — он написал, что никто не выжил. Так, почему же именно сейчас Акаши стал волноваться за Забини? Гарри воздохнул. — Тебе сначала нужно с ним всё-таки поговорить. Если только это не какая-то провокация или ловушка… Может, сначала с директором свяжешься? А потом уже с Акаши? Вейлы ведь не свободны? Ой… — Поттер сглотнул и как-то резко поднял немного взволнованный взгляд. — А сам Акаши в порядке? Он не звучал так, будто всё как обычно, хотя я не знаю, может у них там так принято общаться… — Гарри, вейлы не безобидные существа… Он сможет за себя постоять… Мерлин, я так хотел эту ночь провести с тобой в постели, не думая, что завтра нужно снова что-то решать или ждать, наслаждаясь, любуясь тобой, не давая заснуть до самого утра. Я соскучился по спокойному и тёплому тебе, по твоим объятиям соскучился… — Драко огладил скулу любимого, заглядывая ему в глаза. И знал, что Гарри видит, как в глубине его собственных, безумное желание смешивалось с горечью отложенного удовольствия. — Я знаю, что мы оба устали, солнце моё, особенно в последние дни… Но я вот прям здесь чувствую, что что-то не так… — Гарри приложил руку к груди, показывая, где прячется его ощущение. — У тебя ведь с ним обещание, Драко. Ты ему обещал… — Хорошо, — Драко смирился с просьбой Гарри, понимая, что тот может быть прав. — Я решу это. — Реши, — улыбнулся Поттер, разрывая объятия. И потом выпалил дерзко, быстро, прямо перед тем, как стремительно уйти из гостиной, — а я пока придумаю, как именно хочу отблагодарить тебя за возвращённую мантию отца… Малфой ещё никогда не видел у Гарри такой гаммы эмоций на лице, но было очевидно, что мысль о вейле навела его на какие-то идеи. Из тех, которых он обычно стеснялся и смущался. Так или иначе, Акаши доставили в Мэнор. Ночью. К воротам. Прямо из борделя. Гарри, узнав, как именно Драко «решил» вопрос, задумался ненадолго, а потом решительно сказал: — Я хочу с ним познакомиться. Войдя в гостиную, Гарри не стал близко подходить к Драко и остался стоять чуть поодаль. Они образовывали некий треугольник, во главе которого восседал Акаши. Тот образ, что Гарри видел в голове у Блейза, был и близко не таким, каким был вейла на самом деле, и Поттер первые минуты никак не мог понять, почему в его глазах Акаши выглядит, с одной стороны, куда менее сногсшибательным в своей красоте, а с другой, — куда более привлекательным и сильным. Гость выглядел уставшим и каким-то измученным, словно сутками не спал, его запястья прикрывали красивые рукава с витиеватым золотым узором, но присмотревшись, Гарри ужаснулся. И без спросу, ещё не успев даже представиться, сорвал оковы с рук вейлы. Про палочку он опять забыл, хоть и обещал Драко никогда не делать больше в присутствии чужих людей, не обременённых обетом, но это было не важно. В глазах Акаши блеснул и стих глубокий свет, и он вздохнул вольнее. — Благодарю, избранник древнего рода. И тебя, Лорд, благодарю. Но помощи я не просил, — вопреки своим словам, Акаши слегка расслабился, отклоняясь на спинку кресла. — Гордый, — констатировал Гарри. — И вроде не глупый, но вот в этом вопросе — есть сомнения. Что вам со своей гордости, если вы можете потерять жизнь. — И не только свою, — тихо добавил Драко. — Тёмной ночи, Акаши. Я могу предположить, что воспользоваться камином тебе пришлось после некоторой схватки… Раз у тебя появились новые украшения в гардеробе. Тот кивнул. — Если бы это не ты меня к себе пригласил, а кто-то другой попробовал бы, я бы ещё несколько дней сидел бы в клетке. Испугались меня сильно. Но тот, кто подписал мой контракт, уже мёртв. Хоть срок его ещё не окончен. — Ты ведь не об этом хотел поговорить со мной, вейла. Что с Блейзом? Почему его нужно срочно вернуть? — Твой Гарри знает… Я думаю, ты тоже знаешь… Ты ведь и забрал его память… Драко нахмурился. Он не любил вот так вступать в беседу, когда есть вопросы, которые он не предусмотрел. А вот Гарри, наоборот, готов был спрашивать, чтобы получить ответ. Но пока не торопился. Только кивнул чему-то в своей голове. — Драко, а где список верных? Снейп ведь прислал тебе все должности, на которых будут новые назначения… — Прислал. Только я не понимаю… Объясни, хороший мой, я начинаю выходить из себя… — Малфой призвал документы, но не видел в них никакой пользы. Гарри в ответ улыбнулся тепло и мягко. — Тоже гордый… В голове Блейза был мужчина, взрослый, старше Сириуса и Снейпа… Он был похож на кого-то на большом гобелене в записях о перевороте в семнадцатом веке. Ну, помнишь? Летописи цикла Мороуза? Там были Розье, Селвин, Эйвери, Пиритс, кажется… Я уверен, что видел в воспоминаниях Забини кого-то из их потомков… Драко сжал губы и кивнул, стараясь припомнить точнее. Но пока не мог сделать нужный вывод. — Ты помнишь, Драко, эмоции? Ему было стыдно, что ты увидел это. Не просто вся та мерзость в постели, там было что-то, что я бы назвал сделкой. Возможно, магический контракт… Может быть, Блейз почувствовал смерть своего… А кто он ему был… Этот вопрос был обращён уже к Акаши. Тот старался скрыть отвращение на лице, но выходило не слишком хорошо. — Мастером. Он был его мастером. Блейз заключил с ним сделку, связав год своей жизни с его. Информация взамен на покорность. Во всём. Не только в постели. Блейз чувствует свободу, Лорд Малфой. И она его убивает. Потому что связь распалась. — Но свобода — это же хорошо? — Гарри спрашивал с сомнением, понимая, что не улавливает суть. Вейла повёл плечами, встал с кресла, где сидел, и прошёлся вдоль стены с картинами. Довольно тяжёлые, мрачные пейзажи словно завладели всем его вниманием, но Гарри чувствовал, что Акаши пытается найти баланс в своих эмоциях, чтобы не выдать себя с головой. Ему было больно. В конце концов он остановился у творения смелого мариниста, рассматривая волны с пеной у прибрежной черты. — Представь себе самый простой маятник на нитке. Его можно запустить качаться прямо. От одного апекса к другому. Пока не исчезнет импульс, маятник будет качаться, уменьшая амплитуду, а потом импульс умрёт и маятник вместе с ним. Он превратится в мёртвый груз на нитке. Но можно запустить его по кругу, и тогда он будет очерчивать окружности. Кажется, что прямая траектория более долговечна, но расстояние, которое пройдёт маятник по кругу будет намного, намного больше, пока импульс не иссякнет. Магический контракт — это маятник, Гарри, — Акаши немного развернул плечи и взглянул в зелёные глаза. — В нашем случае запущенный по кругу. Движения которого повелевали волнами эмоций и чувств Блейза, — при всех стараниях, голос вейлы дрогнул на любимом имени, и он поспешил скрыть своё лицо, прячась в несуществующих волнах, будто желая нырнуть туда, минуя резную раму. — Когда мастер ближе, волна прибывает, а когда дальше, убывает. Песок жадно принимает воду, нежится в ней, наполняется ею, каждая маленькая песчинка купается в неге, и нет ни толики воздуха там, под водой. Всё пространство между песчинками заполнено ею. А потом вода убывает. Но пляж не высыхает, а если и так, песок помнит, что вода придёт и заполнит пустоту. А теперь, — Акаши вздохнул и повернулся к Гарри и Лорду Малфою, — представьте, что море остановилось. Песок свободен от постоянных наплывов воды. Свободен навсегда, но маятник не умер. Просто воды нет. И на смену очередной волны приходит очередной отлив. Вода должна убывать, но её и так нет… Песок высох. Что заберёт с собой импульс маятника? Что высосет из Блейза контракт? — Что? — выдохнул Гарри, очарованный вдохновенным и горьким рассказом вейлы. — Силы, осознанность, разум… Жизнь, возможно… Блейз заключил контакт, так похожий на мой… После смерти того, кто на другой стороне, мы всё ещё связаны им. И чувствую, что его время словно зыбкое, оно… Утекает… — Ты хочешь сказать, что Блейз начнёт заполнять пустоту ещё большим количеством хм… Таких эмоций, — выдавил из себя наконец подходящий вариант Драко. — Это же его не убьёт, — Драко сцепил руки на груди. Приличия сейчас были не к чему. — Интенсивность должна будет повышаться. Из раза в раз. И его действия, — понимая, что Лорд Малфой не хочет называть вещи своими именами при своем Гарри, Акаши поддержал его стиль беседы, — и это может дойти до абсурда. Его энергия в конце концов будет литься через край, его жизненные силы будут положены лишь на одно направление. Он может сойти с ума, может себе навредить, не зная, как ещё выместить это всё в мир. Почему-то сейчас Гарри совсем забыл о том, что и сам едва не убил Забини в приступе ярости и мести. Сейчас он мог думать лишь о бедном существе, которое так тревожилось о нём. По пока непонятной причине, но она должна была быть весомой… А потому с губ сорвался ещё один вопрос: — И как ему помочь? Акаши медленно моргнул. — Его нужно вернуть в лоно родовой магии. А ещё нужно вернуть ему память. Его внутренние противоречия только усугубляют процесс. Он может не понимать, что именно не так, но человек всегда чувствует, когда что-то не так. И он чувствует, просто не знает что, — Вейла помолчал недолго, прекрасно понимая замешательство и опасение Лорда Малфоя. — Я заберу его. Я заберу его, как только контракт себя изживёт. Только не дай ему пострадать… — В этом уже нет такой необходимости, как раньше. Все, кому он мог бы рассказать о том, что могло бы мне навредить, уже никогда не выступят против меня. Его знания уже бесполезны, — и словно в подтверждении своих слов, Лорд расслабленно опёрся бедром на край стола. Акаши прикрыл глаза, и что-то в его мыслях заставило его надеть вежливую отстранённую маску. Он довольно долго сидел в кресле, куда присел, словно бы случайно, даже не отмечая, наверное, своих действий. А потом посмотрел на Драко, приняв какое-то решение. И какое, стало ясно уже с первых слов. — Мы заключили договор, Лорд Малфой. Поэтому я скажу. Даже зная, что могу сделать только хуже. Это не так. Блейз — угроза для него, — он кивнул в сторону Поттера. — Он угроза твоему Гарри, потому что пока его путь идёт по камням из заблуждений, он будет видеть соперника в нём. В его душе нет равновесия. Потому что он ошибся, сделав выбор слишком рано. Ты силён. И станешь ещё сильнее. Твоя позиция, твоя власть с новой информацией упрочится. Отдай мне его, я обещаю, что под моим присмотром он никогда не навредит твоему Гарри. Вейла замер, пристально глядя в глаза Драко. В нём не было просительных интонаций, в нём не было того, что обычно вызывает жалость или желание помочь. Он тоже был сильным и властным. И сейчас надеялся только на одно — что его фальшь не раскроют. Потому что да, Блейз мог захотеть навредить мальчику. И мог попытаться. Но в этом Гарри было столько силы, столько раскрытого почти случайно резерва, в нём средоточилась такая мощь, что Блейз неизбежно погиб бы. И это стало бы толчком к тому, чтобы эта мощь вышла в мир. Сильным, ярым потоком. Но пока эти двое вместе, Гарри способен лишь созидать прекрасное. Его дефициты закрыты, его чаша полна. Нет нужды что-то завоёвывать или отвоёвывать. И сейчас Акаши использовал свой последний шанс. Он чувствовал — он просто знал — что это действительно его последний шанс. — Располагайся, Акаши. Погости у нас пару дней, — тихо, спокойно ответил на его такую внезапную исповедь Драко. — Типпи проводит тебя в твою комнату. Я должен подумать. Оставлять за спиной такой риск — это не мудрое решение. Но я обещаю, что подумаю над тем, как помочь тебе. Акаши встал, коротко поклонился парням и вышел из гостиной вслед за домовиком. И теперь Гарри точно уловил, о чём писали в книгах. Его грация, его движения, осанка, жесты — они завораживали, вызывая самые глубинные, самые потаённые и откровенные желания. Хотя вейла даже не пытался очаровать их с Драко. Что было бы, попробуй он? Без этих браслетов, так глупо и импульсивно уничтоженных в своей какой-то нелепой попытке защитить пострадавшего, Акаши был опасен. Однако выбрал путь прямолинейности и честности. И это о многом говорило.