Феникс и единорог

      — Правда, что ли?       — Не вздумай смеяться!       — Я разве смеюсь? — Зейх вскинул бесцветную бровь с выражением самого искреннего недоумения на лице. — Так, слегка иронизирую. Так ты действительно никогда себя не?..       — Я уже сказал, — буркнул Тэнри, практически утыкаясь носом в миску с похлёбкой. Неизвестно, что было краснее — разваренный кусочек свёклы или его лицо. — Бьян иногда подшучивал на эту тему, но я не придавал значения.       — Выходит, сколько? Года полтора?       — Примерно так.       — И желания не возникало?       — Даже если возникало, я предпочитал просто… отвлекаться.       — Да уж… — наполовину сочувственно, наполовину насмешливо протянул колдун, постукивая ложкой по краю своей миски. Затем расплылся в ехидной улыбке. — Неудивительно, что ты так быстро сдался накануне…       Отголосок чувственного пламени искрами рассыпался вдоль позвоночника, но Тэнри нашёлся с ответом и обвиняюще прищурился:       — Как будто не ты приложил к этому все усилия.       Зейх довольно закатил глаза и придал голосу предельно томное звучание:       — Все? Что ты. Это лишь малая часть…       Юноша опустил глаза. Лицо по-прежнему пылало, но на губы так и просилась улыбка.       Они не касались друг друга, не держались за руки, не целовались — однако между ними протянулась тонкая незримая струна, колебания которой Тэнри чувствовал всем сердцем. Ему было уютно, спокойно, несмотря на неловкость выбранной темы, а извечные подначки больше веселили, чем раздражали. Произошедшее между ними как будто смело остатки невидимой стены, мешающей свободному общению.       День был наполнен привычными вещами: сбором растений в зачарованном саду, изготовлением зелий, приёмами пищи, беседами — и каждая из них сделалась чуть более значимой, яркой, иной. Конечно, Тэнри отдавал себе отчёт в том, что его взор застилает завеса влюблённости, но вовсе не спешил её отодвигать. Не желал расставаться с чувством тихой, щемящей радости, по которому, оказывается, так скучал.       Зейх в целом вёл себя обычным образом, но его жесты, интонации, общая оживлённость и, в особенности, взгляды красноречиво свидетельствовали о прекрасном расположении духа. Когда он смотрел на юношу, в бездонных колодцах его зрачков отражались новые звёзды. Причём, он вовсе не пытался это скрыть — напротив, с неторопливым удовольствием осматривал чужое пунцовое лицо, открытую шею, руки, точно покрывая их мысленными поцелуями. До чего сладостная мысль…       Пальцы Тэнри бездумно скользнули по шероховатому боку миски, вспоминая прикосновения к сухой горячей коже. Ещё пару недель назад он и подумать не мог, что близость с мужчиной так его взбудоражит. Казалось, грубый напор Лема отбил желание раз и навсегда, но, очевидно, нет. Впрочем, урок, преподнесённый Зейхом, был совершенно новым, отличным от всего прошлого опыта.       Опыта…       Внезапно помрачневшее лицо юноши заставило колдуна отложить ложку.       — В чём дело?       Губы Тэнри дрогнули, но он помедлил, прежде чем подать голос.       — Поиск… «сокровищ». Ты научился этому у них? У… — Он поджал губы и с трудом выдавил: — …падших мужчин?       Зейх опёрся подбородком на кулак. Уточнил без улыбки:       — А что? Плохо научили?       Такого встречного вопроса юноша не ожидал. Поперхнувшись, он неловко уклонился от ответа:       — Извини. Наверное, не стоит о таком спрашивать.       — Но ты спросил. Значит, тебе интересно. Это вполне объяснимо. Рассказать?       — Нет. Да. Не в подробностях.       Раз уж тема затронута, глупо отступать. К тому же, на лице Зейха в кои-то веки не было провокационной ухмылки.       — Там и без подробностей рассказывать особо нечего, — пожал плечами колдун. — Вот ты чего-то не умеешь и хочешь научиться. Что делаешь?       — Читаю, — ответил Тэнри не раздумывая. — Или обращаюсь к наставникам.       — Тут тот же принцип. Уж не знаю, какие книги учат академически грамотному разврату, а вот наставников найти совсем не проблема. Сперва они показывают, что умеют, а потом ты подхватываешь. Ничего сложного.       Вспомнив ночь в мастерской, Тэнри пристыжённо закусил губу.       — Я не подхватил тогда.       — Не всё сразу. Но не запрещаю тебе вернуться к этому вопросу позднее.       Усмешка всё же прорвалась наружу, и синие глаза сверкнули нескрываемым озорством. Юноша сделал вид, будто крайне увлечён поглощением пищи, а на деле попытался изгнать из головы не самые приличные мысли. Кончик тёмного локона едва не окунулся в похлёбку, пришлось заправить его за ухо. Отросшие волосы вели себя не лучшим образом — совсем не слушались гребня и начали виться на концах, напоминая щупальца каменного кальмара. Стоило перед ужином собрать их лентой.       — Или отстричь?.. — подумал он вслух.       — Зачем? — удивился Зейх.       — Неудобно.       — Наоборот, скоро в косу начнут собираться.       — Возможно. Но я не умею плести.       — Я умею.       В сознании Тэнри расцвела яркая картина: он сидит на краю постели, Зейх распутывает его волосы гребнем. Его пальцы бережно скользят меж прядей, ненароком задевая шею. По спине струится водопад мурашек… Ёртатан, это уже не смешно. Хватит фантазий. Юноша застенчиво пригладил локон пальцами.       — Спасибо за предложение, но не уверен, что они лягут нужным образом.       — Хуже водорослей на голове того чокнутого старика точно не будет, — фыркнул Зейх.       Упоминание заставило Тэнри стыдливо поёжиться. За весь день он ни разу не вспомнил о найдашах и поисках голоса. Пожалуй, сейчас подходящий момент, чтобы поделиться своими изысканиями. Он отодвинул миску и поднял глаза на собеседника.       — Послушай. Помимо непонятных слов о голосе, тот старик сказал кое-что ещё. Назвал меня «заклинателем».       Реакция Зейха на новость вышла не слишком бурной — он лишь дёрнул бровью, выражая лёгкое недоумение.       — «Заклинателем»?       — Да. Ещё добавил, что мой голос слишком слаб и нужно искать свой. Что это может значить?       Взгляд колдуна подёрнулся дымкой задумчивости. После непродолжительного молчания последовал вопрос, которого Тэнри опасался:       — Почему сразу не сказал?       Юноша ограничился размытым ответом:       — Не придал значения. Но чем дольше думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что это может быть важно. Так кто такие заклинатели?       — Не знаю. — Похоже, Зейх говорил искренне. Над его переносицей взбугрилась толстая складка. — Почему голос… Колдовать можно и без него. Чем он так важен?       — Наверное, найдаши могут знать. Правда, я не нашёл о них никакой подробной информации в книгах.       — Немудрено. Если у кого-то и есть ответ, то у них. Только они не расскажут.       — А если вернуться и расспросить старика снова?       — Боюсь, в том состоянии он нам тоже ничем не поможет.       Вспомнив мёртвый взгляд чёрных глаз, Тэнри вздохнул. Поспорить было трудно. Неожиданно Зейх скривился, словно набрал полный рот кислых ягод.       — Ёртатанова задница. Калаяк — последнее место, куда я хотел бы вернуться в ближайшее время. Разве что… — Выражение его лица немного смягчилось. — Ладно, можем и заглянуть ненадолго. Мне теперь и самому интересно. Захвачу плащи полегче.       Он поднялся на ноги так решительно, что Тэнри от неожиданности едва не опрокинул скамью. Пришлось ухватиться за стол, чтобы не упасть.       — Постой, мы что, отправимся прямо сейчас? — выпалил он.       — Темнеет, время подходящее. Зачем откладывать?       Не успел юноша опомниться, как Зейх покинул столовую и вернулся с двумя тёмно-синими плащами в руках. Лёгкой струящейся ткани было так много, что плащи напоминали многослойные женские юбки. Наряд дополняли тонкие перчатки. Также колдун принёс шёлковую маску, которая целиком покрывала голову, оставляя лишь узкую прорезь для глаз.       — Для чего она? — нахмурился Тэнри, недоверчиво рассматривая предмет.       — Наденешь, чтобы лица не видели, — пояснил Зейх и подтянул завязки своего плаща.       — К чему эта скрытность? Прежде ты не просил меня о подобном.       — Прежде вокруг было куда безопаснее. — Колдун деловито расправил складки плаща на плечах Тэнри, затем строго взглянул в глаза. — Держись рядом со мной. Ни во что не вмешивайся, как бы дико это ни выглядело. Если при тебе кого-то обольют кипящим маслом, станут рвать волосы, стегать кнутом — отворачивайся и иди дальше. У тебя нет власти что-либо изменить.       — Но…       — И ещё, — настойчиво прибавил Зейх. — Ни с кем не заговаривай. Звук голоса выдаст твой возраст, проходу не дадут. Чем быстрее и незаметнее мы уберёмся, тем лучше.       С каждым его словом затея выглядела всё более сомнительной. Что за смертельно опасная вылазка? Перед полётом в Висд такой тщательной подготовки не было, а ведь там их ждало столкновение с настоящими разбойниками. И потом, ведь Зейх — могущественный маг, неужели он не в состоянии отбиться от кучки торговцев в случае необходимости?       Все возражения отмела ладонь на щеке Тэнри и большой палец, мягко скользнувший вдоль приоткрытых губ. Сердце сладко и отчего-то тревожно сжалось, но тут же застучало ровно. В конце концов, Зейх уже бывал в Калаяке и наверняка знает, о чём говорит. Юноша молча нырнул в шёлковую маску, накинул сверху капюшон и последовал за колдуном на улицу.       У водопада Зейх замедлил шаг и пронзительно свистнул. Ничего не произошло.       — Сажень! — гаркнул он, озираясь по сторонам. — Шевелись, дело есть!       Хриплое карканье раздалось прямо над головой, заставив Тэнри подскочить. Нахохлившийся ворон сидел на уступе скалы и всем своим видом показывал, что не собирается двигаться с места.       — Прости, старичок, без тебя никак не обойтись. — В тоне Зейха странным образом мешались вина и насмешливое раздражение. — В другой раз оставлю в покое, даю слово.       Ворчание Саженя напоминало перестук речной гальки. Наконец он решился и нехотя перелетел на навершие посоха. Колдун примирительно потрепал его по спине и протянул Тэнри руку.       Сразу после перемещения их встретил тёплый порывистый ветер. Капюшон тут же сдуло, полы плаща взметнулись крыльями. Заслонив глаза ладонью, Тэнри прищурился и увидел прямо перед собой гладкий склон, весь в золотистой дымке. Песок. Целая гора песка. А над ним — тёмное, почти ночное беззвёздное небо. Обернувшись, юноша застыл с раскрытым ртом.       По книжным описаниям он представлял себе пустыню совсем иначе — чем-то вроде скучной пыльной равнины, похожей на исхоженную дорогу. Но дюны Калаяка напоминали бесконечные холмы, плавно перетекающие один в другой до самого горизонта, позолоченного светом уходящего солнца. Ветер хватал песок небольшими горстями и вытягивал их лентами — то широкими, то узкими, то почти прозрачными, то наоборот, плотными. Даже сквозь маску Тэнри прекрасно слышал их нескончаемый шелест.       Из оцепенения вывела рука, крепко сжавшая запястье. Зейх молча потянул юношу за собой, уводя вдоль склона дюны, и вскоре глазам открылся иной вид — приземистая громада из сотен маленьких светлых башен, обнесённых крепкой стеной. Вольный город Калаяк. Сажень взмыл вверх, а путники направились в сторону башен.       Уже на подступах Тэнри начал различать неясный шум, перебивающий дыхание пустыни. У высоких квадратных ворот теснилась небольшая толпа людей в длинных бесформенных одеждах — они громко спорили на местном языке. Над покрытыми головами поблёскивали пики алебард. Неужели стражи не пускают караванщиков внутрь? Как тогда войти? Он мельком оглядел стены, сложенные из огромных, тщательно обтёсанных валунов, и с удивлением отметил, что каждый камень покрыт тонким позолоченным рисунком. Великолепная работа.       — Не отставай, — шепнул Зейх, не выпуская руки юноши. Навершие посоха на миг блеснуло белым. Колдун уверенно нырнул в толпу, но спорщики, равно как и стража, не обратили на прибывших ровным счётом никакого внимания. Они без труда преодолели заслон, юркнули в приоткрытые ворота и вошли в Калаяк.       Главная улица оказалась неожиданно тесной — но сколько жизни она вмещала! Сотни закрытых цветных фонарей озаряли подоконники, вывески, снующие повсюду крошечные повозки. Многие люди неспешно передвигались пешком, и пестрота их нарядов поражала воображение. Вон высокая статная женщина в полуночно-чёрном одеянии, расшитом жемчужными нитями. Вон молодой человек, накидка которого в свете фонарей сверкает всеми мыслимыми цветами, как и его странный, высокий и вычурный головной убор. Взгляд судорожно метался от одной детали к другой, но быстро терялся в их непривычном изобилии. Костюмы на севере, даже самые изысканные, выглядели скромнее.       Шум стоял невообразимый — казалось, все вокруг говорят одновременно и во весь голос. Повсюду раздавался смех, крики, песни. Стучали каблуки по истёртым плитам мостовой. Где-то подвывал диковинный духовой инструмент — судя по звуку, металлический. Можно всю жизнь стоять на этом самом месте, распутывая звенящее сплетение разнородных звуков, но так и не разобраться в них до конца. Если бы не Зейх, неумолимо шагающий вперёд, Тэнри мог бы застрять здесь надолго.       Но всё интересное ждало впереди.       Они петляли по улицам, то и дело срезая путь через ажурные арки и пышно цветущие сады, наверняка принадлежавшие (Тэнри старался не думать об этом) самым влиятельным горожанам. Голова кружилась от сотен вопросов, но сил хватало лишь на то, чтобы торопливо переставлять ноги и не сбиваться с дыхания. К тому же, Зейх советовал не подавать голоса.       Очередной узкий проулок неожиданно вывел на площадь, и выяснилось, что остальная часть города была тихим прудом по сравнению с этим местом.       Калаякский базар ревел, как неудержимая горная река. Здесь люди болтали, смеялись, спорили и пели вдвое, а то и втрое громче. Протяжные монотонные оклики без конца зазывали покупателей. Всё казалось чрезмерным, даже монеты в смуглых руках торговцев звенели как-то очень уж нарочито.       Фонарей здесь также было невероятное множество, и располагались они абсолютно везде, даже на сучках необструганных деревянных опор. На прилавках самым выгодным образом размещались груды фруктов, пряностей, лакомств, тканей, расписной посуды, ковров и прочих, самых невероятных вещей. Некоторые пользовались такой популярностью, что очередь занимала половину узкого прохода. Худые мрачные люди держали на поводах низкорослых мулов и собак с колокольчиками на ошейниках.       Бесчисленные запахи затеяли игру, какой скорее забьётся в нос: на миг повеяло цветочной сладостью, затем густой и острый аромат едва не заставил Тэнри чихнуть, но тут же был оттеснён ароматом жареного мяса, от которого рот наполнился слюной; следом откуда-то пахнуло мокрой шерстью, красками, нагретым металлом…       Чьи-то цепкие пальцы схватили Тэнри за рукав. Он с ужасом уставился из тени капюшона на тощего мужчину в коротеньком алом жилете. Сверкнув белоснежными зубами, торговец весело затараторил и сунул в руку юноши какой-то медный котелок. От неожиданности тот едва не взял, но между ними вклинился суковатый посох и предупреждающе ткнул мужчину в плечо. Покосившись на молчаливого Зейха, незадачливый продавец поспешил откланяться и юркнуть в толпу.       — Лучше на них не смотреть, — тихо предостерёг колдун и крепче сжал руку Тэнри. — Идём.       Быстрая ходьба в толпе изматывала. Зейх сам прокладывал дорогу, но всё равно то и дело приходилось сталкиваться с прохожими плечами или терпеть отдавленные ноги. В плаще и маске, пусть и лёгкой, сделалось невыносимо жарко. И куда так спешить? Можно было бы погулять по базару, рассматривая товары, тем более, большинство из них Тэнри видел впервые в жизни и сгорал от любопытства.       С самого центра площади доносился весёлый голос рожка и перестук барабанов. Повернув голову, юноша увидел большую толпу, над которой то и дело взмывали в воздух зажжённые факелы. Огненные жонглёры! Об этом Тэнри тоже читал только в книгах. Вот бы взглянуть хотя бы краем глаза…        Тут он поднял взгляд на спину Зейха, и разгорячённые плечи сковал озноб. Здесь же повсюду огонь, а воздух пахнет жареным мясом. Удивительно ли, что колдун торопится и нарочно обходит базар по краю, держась дальше от уличного представления? Как же ему должно быть неуютно здесь… Тэнри сжал пальцы Зейха в своих, выражая безмолвную поддержку, и тот благодарно стиснул его руку в ответ. А возможно, просто не хотел потерять спутника в толпе.       Вдруг в общем гвалте послышалось слово «Адалер». Показалось, наверное… нет, снова! Юноша не удержался, повернул голову и увидел совсем рядом прилавок с украшениями. Один из резных сундучков, выставленных на обозрение, был до отказа набит изделиями из сияющих кристально-синих камней. Настоящие адалерские сапфиры? Так много? Не может быть. В таком количестве они стоят больше, чем весь этот город, и никому не пришло бы в голову сбывать такое богатство с рук в открытую…       Рвущийся вперёд Зейх ощутил задержку и обернулся. Его смешок был слышен даже в оглушающем гуле базара.       — Стекло крашеное, — поведал он. — Если не знать, на глаз не отличишь.       Будто в подтверждение этих слов торговец со сладчайшей улыбкой остановил проходящего мимо господина в янтарной тунике и с поклоном протянул ему широкий браслет с крупными «сапфирами». Мужчина заинтересованно притормозил и принялся крутить браслет в пальцах. Владелец лавки без конца нашёптывал ему что-то на ухо — должно быть, уверял, что камни огранены лучшими мастерами севера и других таких нигде не достать. Мошенник.       — Остынь. Мы здесь не за этим. — Палец Зейха огладил запястье сквозь ткань перчатки, и негодование Тэнри подозрительно быстро сошло на нет.       Наконец они обогнули последний прилавок — вернее, целый шатёр с красочными нарядами, над которыми восторженно щебетала группа девушек с вуалями на лицах. Край площади встретил неожиданной темнотой, полной странных звуков. Тихие разговоры, храп, причмокивания. Невысокие фигуры переносили с места на место объёмистые тюки.       Зейх впервые выпустил руку Тэнри из своей, шагнул навстречу мужчине, неподвижно стоявшему возле стены дома, почтительно кивнул и завёл разговор. Сперва собеседник отвечал неохотно, положив одну руку на рукоять кинжала, но видимо, тон незнакомца расположил его к благодушию. Юноша на всякий случай встал поближе, наблюдая за сосредоточенным движением вокруг. Должно быть, эти люди — караванщики, что готовятся к долгому путешествию.       Тычок в плечо едва не заставил его подскочить. Совсем близко маячила вытянутая морда — в отсветах базарных фонарей показалось, что конская, но какая-то чересчур лохматая и необычной формы. Повеяло запахами слежавшейся шерсти и пережёванного сена. Диковинный скакун причмокнул длинными губами и опустил голову. Заметив выгнутую горбом спину, Тэнри догадался: верблюд. Настоящий, а не чернильный рисунок в учебнике естествознания. Забавный.       Кто-то робко потянул сзади за плащ. Седая старуха, сгорбленная не меньше верблюда, жалобно лопотала, протягивая сморщенную ладонь. Тэнри бездумно раскрыл рот, чтобы объяснить, что не имеет при себе ни монеты, но отчего-то не смог произнести ни слова, даже шёпотом. Звуки словно растворялись в горле, вместо них выходили лишь прерывистые вздохи.       Зейх! Вот, значит, какова цена нежного прикосновения к губам перед уходом из долины? Он наложил заклятие безмолвия, подлец! Если бы юноша мог, непременно зарычал бы.       А голос старухи звучал всё настойчивее. Она уже без всякого стеснения висела на поле плаща, натягивая тонкую ткань. Ещё немного, и вцепится в бедро. Тэнри пытался вырваться, но тонкие суставчатые пальцы держали не хуже когтей нетопыря. На помощь пришла крепкая рука, оторвавшая голосящую женщину от подола. С другой стороны раздался ещё один недовольный взвизг.       — Хоть бы по сторонам смотрел, — бросил Зейх без всякого удивления. — Пока ты тут беседовал с дамой, у тебя уже половину карманов обшарили.       Он держал за шиворот босоногого мальчика лет семи, одетого лишь в коротенькие заплатанные штанишки. Тот шипел по-кошачьи и пытался вырваться. Его сообщницы тем временем и след простыл. Мальчик удостоился лёгкого воспитательного шлепка и тоже был отпущен с миром. Колдун невозмутимо вернулся к прерванному разговору, а Тэнри, напряжённый до дрожи, принялся нервно озираться, опасаясь нового нападения. Хорошо, что у него нет при себе ничего ценного. Так можно и головы лишиться ненароком.       Звякнули монеты — Зейх расплачивался за полученные сведения. Караванщик кивнул и отошёл. Развернувшись, колдун подхватил Тэнри под локоть и отвёл в сторону.       — Они только что вернулись из Эрдина. Один из найдашей ещё здесь. Попытаем удачу.       Лишённый возможности ответить вслух, юноша лишь нахмурился под своей маской. В «Атласе» говорилось, что найдаши невероятно скрытный народ, едва ли удастся так просто выведать тайну их волшебного голоса.       Внезапно Зейх шагнул обратно, в сторону базара.       — Постой пока здесь, я быстро. Не двигайся и не разговаривай.        «Очень смешно», — мысленно проворчал Тэнри и привалился спиной к стене. Она была холодной.       Стоять в одиночестве в полумраке, среди незнакомцев, было не слишком приятно. Казалось, в любой момент из переулка может выскочить новый воришка или назойливый продавец. Слегка успокаивало лишь присутствие верблюда, который никак не желал отходить от Тэнри и уже порядком измазал слюной его плечо. Почёсывая шею зверя, юноша переминался с ноги на ногу и прислушивался к шуму ночного Калаяка. Яркий город, но такой утомительный. Скорее бы Зейх вернулся.       Оглянувшись в очередной раз, Тэнри едва не подскочил от неожиданности. Рядом с ним стоял незнакомец, подкравшийся бесшумно, словно тень. Он был невысок, но его стройность не могли скрыть даже длинные одежды. Выбритый тёмный череп блестел, как полированное дерево. Скрестив руки на груди, он стоял молчаливо и нерушимо, как скала. Чёрные глаза, живые и проницательные, бесстрастно изучали лицо Тэнри.       На всякий случай юноша прижался поближе к верблюду, но мужчина не сделал ни единой попытки к сближению. Что ему нужно? Может, это его верблюд и ему не нравится, когда к его животным прикасаются посторонние? Но в таком случае ему надлежало как-то выразить своё недовольство. Он же просто стоял и смотрел. Это пугало больше открытого столкновения.       — О, вы уже встретились? — Зейх с увесистым мешком в руках приблизился, задержал взгляд на Тэнри, затем сосредоточил внимание на незнакомце и заговорил с ним. Тот и глазом не моргнул. Предвечные, что здесь происходит?       Колдун терпеливо повторил свой вопрос и прибавил что-то ещё. Наконец темнокожий мужчина расплёл руки и ответил короткой фразой. Разумеется, Тэнри не понял ни слова, но голос… Негромкий и звучный, он проникал прямо в голову и окутывал сознание дурманящей дымкой. Казалось, этот человек способен одним словом подчинить себе целый мир…       Голос. Невысокий рост, тёмная кожа, немногословность. Стоило догадаться сразу.       Мужчина из племени найдашей наконец удостоил Зейха величественным кивком головы и двинулся прочь. Тэнри не сводил глаз с его статной фигуры, пока она не скрылась за углом. Верблюд всхрапнул над ухом, не то приводя его в чувство, не то выпрашивая угощение.       — Он сказал: «Ступай в пески и слушай», — тихо проговорил колдун, покрепче ухватил мешок и притянул к себе Тэнри. — Так и поступим.       Поблизости никого не оказалось, так что они без помех покинули город по воздуху и вновь очутились в пустыне. На чёрном покрывале неба сияли крупные бриллианты звёзд, в свете которых отчётливо виднелись покатые горбы дюн. Зейх сбросил капюшон, опустил мешок перед собой и собирался сесть рядом, но был остановлен рукой, настойчиво потянувшей его за плащ. Тэнри тоже снял капюшон, сорвал маску и требовательно указал пальцем на собственный рот.       — Точно, — невозмутимо кивнул колдун и вновь коснулся его губ. Наконец юноша мог открыто выказать своё недовольство.       — Не могу поверить, что ты просто взял и сделал это! Ты совсем не доверяешь мне?       — Доверяю. Но перестраховаться не помешает. Будь твоя воля, ты взялся бы любезничать с той милой старушкой, что хотела тебя обчистить.       — И что плохого она могла мне сделать?       — Хочешь вернуться и проверить?       Прикрыв глаза, Тэнри раздражённо выдохнул.       — В следующий раз будь любезен хотя бы предупреждать о подобных выходках.       — Обязательно, — без малейшего раскаяния отозвался Зейх, плюхнулся на песок и похлопал по нему ладонью. — Присядь. Придётся подождать.       — Чего?       — Наш новый знакомый посоветовал слушать.       Тэнри обернулся на оставленный позади город, отсюда казавшийся горсткой камней, усаженных фонарными светлячками.       — И что можно услышать отсюда?       — Скоро узнаем.       Песок оказался на удивление прохладным. Запоздало вспомнилось, что Великие дюны раскаляются днём, зато невероятно быстро остывают ночью. Сейчас Тэнри не отказался бы от плаща потеплее, хотя совсем недавно страдал от базарной духоты. Плавные изгибы песчаных холмов постепенно уводили взгляд всё дальше, к потерянному во мраке горизонту. Вдалеке мелькнул угольно-чёрный птичий силуэт. От тишины звенело в ушах.       — Как тебе Калаяк? — светским тоном поинтересовался Зейх, подтягивая к себе мешок.       — Шумно и ярко, — устало признался Тэнри.       — Не понравился?       — Непривычно. А ты?       — Что я?       — Почему ты не хотел сюда возвращаться?       — Ты сам сказал. Шумно и ярко.       — Понятно. А настоящая причина?       Раздался глухой смешок. Колдун извлёк из мешка увесистый шар. Впился в него ногтями и потянул, словно соскребал кожуру. Запахло свежестью с лёгкой кислинкой.       — Я жил здесь. Недолго, меньше месяца. Но навидался больше, чем за десяток лет, — пояснил Зейх, глядя на безмолвную пустыню. — Сколько раз меня тут пытались обмануть с оплатой, и не сосчитать. Пришлось принимать меры и, хм, требовать своё. Довольно громко. Но я смотрю, эту часть города отстроили заново, так что всё в порядке.       Освободив душистый шар от оболочки, он разломил его на две части и протянул Тэнри половину. Тот с опаской взял.       — Что это?       — Апельсин. Не пробовал?       — Нет.       — Так я и думал. Ешь. Здесь они самые вкусные.       — Хочешь сказать, ты решил вернуться за этим? — недоверчиво поджал губы Тэнри, но затем прокусил тонкую кожицу фрукта, и причина перестала выглядеть такой уж пустяковой. Рот так быстро наполнился терпким кисловато-сладким соком, что юноша едва успел сглотнуть. Холодная струйка побежала вдоль запястья и скрылась в рукаве. Зейх тихо засмеялся и откусил от своей половины.       Пустыня дремала, овевая кожу прохладным дыханием. Тэнри щурился в попытке уловить на вершинах дюн знаменитые изумрудные отблески, но, пожалуй, для этого было слишком темно. Управившись с апельсином, он, как мог, вытер липкие ладони и спрятал их в рукава. Пальцы и кончик носа начали леденеть.       Зашуршал песок — Зейх придвинулся ближе и набросил на плечи спутника полу своего плаща. От него веяло жаром. Поколебавшись, Тэнри забрался колдуну под бок и сразу почувствовал себя гораздо лучше. Всё равно что сидеть промозглым осенним вечером у тёплого камина… Воспоминание об этом заставило юношу тревожно поднять голову.       — Зейх?       — М?       — Там, на базаре, было так много огня и… — Он запнулся. — Ты в порядке?       Горячая ладонь ласково взъерошила его волосы.       — Это всего лишь уличные фонари, принцесса. Меня таким не испугаешь.       — Мне показалось, тебе было неприятно.       — Не более того. — Тут колдун вскинул голову и уставился на горизонт. — Слышишь?       Тэнри тоже встрепенулся, напряг слух и с трудом различил далёкий монотонный гул.       — Что это?       — То, ради чего мы здесь, — откликнулся Зейх, отыскал его ладонь в складках плаща и сжал в своей. — Сажень нагнал караван. Уж не знаю, чем это обернётся, но ты можешь попытаться почувствовать. Заклинания не нужны, я помогу. Закрой глаза.       Слабо представляя, о чём идёт речь, юноша подчинился. Его рука погрузилась в прохладный песок по самое запястье. Энергия, что билась в груди маленьким ручейком, с чужой поддержкой разрослась в полноводную реку.       И он услышал.       Протяжный голос выводил прихотливую мелодию. Трели тонко вибрировали в горле певца, скользили то вверх, то вниз, будто повторяя контуры дюн. Ни намёка на слова — это было торжество чистого звука, возвышенного и древнего, как сама пустыня. Оберег от любого зла. Молитва о благополучии. Бессмертная песнь ветра и песка.       Все кости тела отозвались на эти звуки, превращаясь в грандиозный музыкальный инструмент. Грудь опустела, подобно барабану, а внутри в такт каждой ноте отстукивала свой ритм погремушка-сердце.       Магия? Нет. С магией Тэнри сталкивался достаточно часто, чтобы ощутить разницу. Это нечто совсем иное. Глубинное, едва уловимое, но имеющее невероятную силу. Этому голосу невозможно сопротивляться…       — Тэнри?       Он с трудом вспомнил, что существует нечто, помимо этой песни и сердца, внимающего ей. Юноша повернул голову и увидел звёзды в чернильно-синих глазах.       — Получилось? — коротко спросил Зейх.       — Я словно… — начал Тэнри, но быстро умолк. Описать испытанное им чувство словами было совершенно невозможно.       Песок молчал, но его пение продолжало звучать в голове, в груди, в кончиках пальцев. Струна, опоясывающая собой целый мир, была совсем рядом. Искусному музыканту не составило бы труда сыграть на ней любую мелодию. Пока Тэнри лишь прикоснулся к инструменту, не представляя, как его использовать, но впечатление глубоко укоренилось в его душе. Возможно, приведя мысли в порядок, он сможет разобраться и действительно найти свой голос…       — Думаю, получилось, — негромко заключил Зейх и отвёл с лица юноши растрёпанную ветром прядь волос.