Shots

- Тебе нужно учиться. - Учиться чему? - Всему, чему сможешь. Наперекор несносным протестам он отправляет маленькое чадо к самому толковому учителю, которого только можно найти в этом бедном крае. Просвещение в их тёмном царстве - дорожайший раритет. Образование здесь одним даётся в достижении личным жалким, потужным стремлением, другим же не даётся совсем. Не оценив должным образом прелесть возможности Джинкс из раза в раз возвращается в мрачном расположении духа. Преподаватель не посмел бы от нее отказаться, так что к его же счастью однажды вспыхнув девчонка выражает недовольный протест сама. - Это скучно! Ску-у-чно! - тянет она брюзгливо.- Очень-очень! И сам он тоже очень скучный. Ее голова, точно василёк - с синеватыми космами - внезапно возникнув приподнимается под подбородком Силко. От неожиданности он дёргается, отдаленно убеждаясь, что уже совсем скоро к ее спонтанностям совершенно привыкнет. Ему нравится эта ее юркость. Слишком сильно нравится. Все же не лучшая была идея усаживать Джинкс на колени в разгар рабочего дня. Она протягивает руки, накрывает его собственные - внезапно ставшую ненужной авторучку приходится уронить, а не до конца исписанные листки с расчётами выпустить. Развернув ладони он широко расставляет пальцы. Чужие, маленькие и тёплые, плавно с ними переплетаюся. Сжимают крепко, не крепко, слабо. Он тихо вздыхает, отчего короткая прядка на задернутой макушке быстро качнувшись спадает на слегка нахмуренный лоб. - Я не хочу ни к кому ходить. Голос жалобный. От прозрачной печали в нем тесно сжимается сердце. Силко вздыхает еще раз. - Ну, хорошо. Мы разберёмся. Запрокинув голову девочка смотрит на него большими блестящими глазами. Теперь же сердце отзывается мягкой истомой. Склонив голову на пару медленных сантиметров ниже Силко упирается лбом в чужое чело. Темные прядки выбиваются из порядка, плавно спадают вниз. Девочка морщится - щекотно ей от этой небрежности. - Я сам буду с тобой заниматься.- Решается Силко. Улыбка вырисовывается на маленьком лице. Удовлетворена. Конечно. Ладошки сжимаются следом. - Договорились. Не разжимая хватки, скрестив руки Силко прижимает Джинкс к себе. Этот компромисс даётся ему на удивление легко. Чего не скажешь о последующих. ___ Через пару лет он поведет ее на стрельбище. Даст ей в руки заряженный пистолет, покажет, как надо стрелять. Она будет активно сопротивляться, яро уверяя, что и так владеет оружием. Причём превосходно. Он говорит: хорошо. - Тогда покажи мне. Я хочу посмотреть. А потом спустив всю обойму она наставляет дуло прямо ему в лицо. Улыбается, склонив прелестную головку к плечу и весело говорит: - Ты попался! Да, попался. - Я тебя поймала! Да, поймала. Теперь он твой. Когда не позовешь, чего не попросишь - все сделает. Всегда будет рядом. Только не жми на крючок. Согласна? Она подходит ближе, тыкает дулом в центр груди и восклицает: - Пух! Смеется. Звонко. Как же ее все забавляет! Потом прикладывает ухо туда, где можно четко услышать сердечный стук. Слышит только размеренный ритм. - Ты что совсем не волнуешься? Тебе ничуть не страшно? Он кладёт руку на еще тёплое дуло и сжимает металлический ствол. - Конечно, мне бывает страшно. И я очень часто волнуюсь. Иногда чаще, чем нужно. Склонив голову, Силко упирается лбом в чужой, что стоит заметно ниже. - Но я что-то с этим делаю. Стараюсь, работаю. Джинкс заметно ослабляет хватку, но цепкие пальцы смыкаются поверх ее собственных, не больно, но сильно сжимая. - Пусть руки у тебя не дрожат. Пусть хватка будет крепкой. Когда спускаешь курок сомнений быть уже не должно, Джинкс. Она хмурится, хотя сверху ему это плохо видно. - Знай в кого и почему целишься. Знай, что должна попасть. Его пальцы ложатся на спусковой крючок. Он чувствует, как похолодели ее руки. В тон его собственным. - Если что-то нужно сделать. Делай. Без колебаний. - И он жмет. Знает, что впустую. Раздается щелчок. От резкого звука Джинкс дергается точно от удара. Он ловит ее плечи, оружие летит на пол. Ей хочется закричать: не делай так! Никогда не делай! Она молчит, глотая ком. - Волнение лишнее, поняла? - Как оно лишнее, если ты сам... Она прикладывает руки по краям его шеи. Прижимает сосуды. Чувствует пульс. От такого неумышленного ( он надеется ) удушения дыхание у Силко перехватывает. Но он не стремится это показать. - Я чувствую! - Это естественно. Это пройдёт. Он отнимает похолодевшие руки, сжимает ладони, прикладывает тылом к губам. Иногда и очень часто ему кажется, что "учитель" из него никудышный. Успокаивая себя легкой иронией он вспоминает, что ни учителем, ни опекуном, ни кем-либо еще подобным становиться вообще не собирался. Но Силко старается. Работает. Стабильно и честно, самоотверженно. Как и говорит - ведь важно отвечать за слова делом. Есть еще много уроков, которые ей предстоит освоить. Ему же что-то принять. Вне зависимости от желания обоих. - Пойдем уже. На сегодня хватит. Здесь становится холодно. P.s. Весь путь обратно он не выпускает ее руки из своей. А она и не против. Ей нравится идти, энергично раскачивая сцепленные вместе ладони. - У тебя и вправду отлично получается,- приходит к заключению Силко, по достоинству оценив чужую меткость.- Признаюсь, даже лучше, чем у меня. - Правда? - Улыбается девочка его словам. Приятно видеть, как у нее от похвалы, пусть даже малой, каждый раз блестят глаза. - Но я бы не стал этим сильно гордиться...- добавляет он, ловя ее озадаченный взгляд. - Ведь по факту, Джинкс, ты стреляешь лучше человека с только одним глазом.