Твое внимание

       Сколько бы лет мы ни прожили на этом свете, мы остаемся несмышлеными детьми и ровно ничего не понимаем!

Осаму Дазай, 1947

      — Сука!..       Чуя без сил опустился на колени неподалеку от Дазая, который только что обнулил своей способностью вампиризм. Не самого рыжика, а так удачно появившегося в тюрьме Брэма Стокера, которого принесла маленькая девочка - Ая. По крайней мере, именно это имя услышал Накахара из уст своего напарника-придурка. Сколько времени прошло? Как долго он пребывал в виде вампира? Все воспоминания были как в тумане. Парень с напуганными глазами начал плеваться кровью на пол.       — Чуя… — было слышно, как Осаму присел на корточки возле него и положил руку на плечо.       Дазай внимательно изучил лицо своего старого друга, прежде чем прийти к выводу, что это, должно быть, побочные эффекты от вампиризма. Чуе не грозило ничего серьезного, но ему все еще была необходима медицинская помощь, как только они выберутся из этого места. Он был уверен, что мафия позаботится о своем важном сотруднике. Как было и всегда.       Не прошло и минуты, как по всей тюрьме раздалась красная сирена. Дело было плохо.       — Мы почти у выхода. — недолго думая, произнес шатен и ровно встал. — Нужно выбираться.       — Да подожди ты! — рявкнул Накахара и грозно взглянул на своего напарника.       Он осторожно поднялся на ноги, прижимая руку к животу. Двойной Черный не умрет здесь и сейчас, только из-за того что Чуя не в лучшем состоянии, чтобы как-то передвигаться.       — Ты точно сможешь идти? — спокойно спросил Дазай.       — Идем уже! — направился вперед Накахара, скривившись от боли.       Как много длинных и коротких коридоров они прошли? И этот ублюдок Дазай сказал, что они совсем у выхода! Чтоб Чуя еще раз ему поверил… А если так подумать, то они были знакомы уже достаточно долгое время. Целых семь лет. Вместе они свергли столько организаций, что не пересчитать на пальцах обеих рук. Двойной Черный был сильнейшим дуэтом в лучшие года мафии. После того как Дазай покинул ее, Чуя отказался от предложения Мори завести себе нового напарника. Вряд ли кто-нибудь мог совладать с порчей парня, как это делал Осаму. Рыжий мафиози за это время ни раз доверял ему, даже после его ухода. Дазай всегда держал свои слова, когда дело касалось жизни Чуи, старался обнулять порчу вовремя. Не всегда он, правда, успевал, из-за чего Накахара злился.       Они шли в тишине, то и дело наблюдая за передвижениями ищущих их солдат и охранников. Детектив был их компасом в этой тюрьме. Еще до попадания в нее и схватки с Достоевским, он изучил карту и запомнил все маршруты, что очень пригодилось при побеге. Хоть у Чуи и были мысли, что Дазай ведет их прямо в западню, другого выбора у него не было.       — Эй, чертов Дазай! Как долго ещ-       Чуя не успел договорить, как был прижат к ближайшей стенке, и его рот накрыли ладонью. Послышались звук рации и голос, исходящий из нее. Помимо этих ключевых моментов не было ни единого шума, что показалось очень подозрительным Дазаю. Он с осторожностью выглянул из-за укрытия, все еще не отпуская Чую. Мафиози тем временем поправил шляпу в своей манере, долго не задумываясь, он прикусил Дазаю руку, отчего шатен моментально отпрянул от него.       — Ай! — бросил на напарника удивленный взгляд Дазай.       — Не делай так больше! — угрожающе предупредил Чуя, прежде чем пройти в комнату, откуда шел звук.       Дазай пошел за ним и в мгновение ока перед ними предстала бойня: по всему полу были разбросаны окровавленные трупы бойцов или их части, а в воздухе витал запах разлагающихся тел. Осаму с поднятыми бровями взглянул на Чую, в то время как он все еще разглядывал сию картину. Быстро сложив два и два, детектив с ухмылкой произнес:       — Твоих рук дело?       Чуя едва поднял свой удивленный взгляд на друга, но затем мгновенно потупил глаза в землю. Дазай не стал с напористостью обвинять Накахару в содеянном, а лишь переступил некоторые мертвые тела и побрел в следующий коридор. У него самого на счету их было немало, поэтому не было никакого смысла строить из себя справедливого человека. Чуя, все еще держась за живот, взглянул на тела в последний раз и направился за ним. Уж это событие он вовек не забудет.       — Привет-привет! — услышал он веселый голос незнакомца у самого уха.       Глаза Чуи округлились: он не успел опомниться, как его тут же накрыл плащ и в следующую секунду он уже стоял не позади Дазая, а в совершенно другом месте. Комната была похожа на кабинет, в основном заставленный книгами и парой кожаных кресел. Накахара задумчиво пялился в потолок, освещаемый тусклым светом лампочки.       — Что за на хрен…       Он развернулся лицом к входной двери и дернул за ручку. Она поддалась, и мафиози зашел в другую комнату, которая оказалась… в точь-точь такой же. Кабинет был буквально дубликатом предыдущего, в котором он ранее присутствовал. Чуя вновь открыл дверь, и прошел в очередное помещение. Снова та же самая комната. Чтобы убедиться, что это правда, он отчаянно попробовал еще несколько раз, пока в девятый не услышал насмехающийся над ним голос:       — Мышка в клетке и пытается сбежать. — рыжик заметил висящего на потолке человека в обличии клоуна. — До чего любопытное зрелище.       Сверху спрыгнули, а затем в мгновение ока Чую насильно развернули спиной к стене и прижали. На него был зорко уставлен один глаз, другой же был закрыт за игральной картой.       — Давненько не виделись, — улыбнулся он.       Первая мысль, которая пришла в голову Чуи - тот самый эспер-террорист, Николай Гоголь, который являлся членом «Крыс Мертвого дома». Ещё на работе в мафии Чуя пробежался по документам, касающихся членов этой организации: довольно знатное количество преступлений они совершили, в большинстве которых главное участие принял человек напротив него.       — Тебя то я уж точно в жизни не встречал… — сухо ответил Чуя.       — Ах да! — отошел на пару шагов назад клоун. — Как неприлично с моей стороны, меня зовут Гоголь!       Николай почтительно поклонился, не отрывая взгляда от рыжика. Казалось, он внимательно изучал черты лица и комплекцию тела Накахары. Беловолосый парень был по истине удивлен, когда ему сообщили, что парень впереди него обладал сверхчеловеческой силой и способностью манипулирования гравитацией. Судя по его телосложению, Гоголь задумался: «И это самый сильный эспер мафии?», однако он не стал раньше времени недооценивать врага, действуя с осторожностью.       Чуя смутился от взгляда Николая и в ту же минуту стал разглядывать свою одежду. Что этот клоун задумал? Почему он вдруг стал пялиться на него?! Пока мафиози искал ответы у себя в голове, в комнату зашел Достоевский. Черноволосый молча взял с медицинского подноса, который лежал на крепком деревянном столе, скальпель и подошел к Накахаре, присев на корточки перед ним.       — Посмотри на себя, ты вдруг стал бесполезен… Стоит ли нам избавиться от тебя прямо сейчас?       — Отличная идея, Дос-кун! — захлопал в ладоши Николай, встав позади Федора. — Оставишь мне хотя бы маленькую часть в этом деле?! Я так хочу вырезать эти карие глаза собственными руками.