Запретный плод

Прошло уже два дня с окончания турнира. Белоснежка искренне волновалась за свои отношения с Гримхильдой, потому что времени осталось у них совсем немного, а женщина так и не поговорила с ней. Не то, что бы им не было что обсудить, но она её откровенно игнорировала. После турнира она словно охладела к Белоснежке. Но так ведь не может быть. Не может она так легко остыть, когда так пылко говорила о своих чувствах до этого. Девочка понимала её чувства и не осуждала, но упорно пыталась найти решение проблемы. Она не хотела её терять, она нуждалась в ней. Она засыпала и просыпалась с воспоминаниями о родных губах на своих. И каждый раз, как она представляла, что Фердинанд, совершенной чужой для неё человек, её ненавистный жених, будет касаться этих же губ, заглушая последние воспоминания о Гримхильде, она горько рыдала снова и снова, снова и снова… *** Начался третий день её последней свободной недели. Она сидела на своём окне, вышивая красивое расписное полотно. Однако нить то и дело путалась, стежки получались рваными и неосторожными, а рисунок неровным. Она заново и заново пыталась создать картину на этом полотне, однако вскоре руки и вовсе перестали слушаться. Она со злостью бросила нити на пол и отошла в другой угол комнаты. *Нет, я так совсем с ума сойду. Нужно что-то с этим делать, пока не стало совсем поздно. Резко дёрнув за ручку, она решительно направилась к выходу из комнаты. Но не успела сделать и шага, как столкнулась с кем-то явно выше неё. Девочка пошатнулась и практически упала на пол, когда сильные руки притянули её обратно, крепко прижимая к себе. Как только с глаз Белоснежки спала лёгкая пелена испуга, её взору предстал нежный образ любимой женщины, что всё ещё держала её в своих руках. –Кажется, нам пора поговорить. - улыбнувшись ещё раз, сказала женщина, наконец отпуская Белоснежку и входя в её комнату. Девочка ещё пару раз моргнула, не совсем понимая происходящее, а затем прошла назад вслед за Гримхильдой. –Да, я как раз за этим и направлялась к тебе. Почему ты меня избегаешь? Я… Ведь ничего нельзя сделать, ты сама говорила. Ты же сама убедила меня, что всё будет хорошо и мы справимся. Так почему ты первая сдалась? - с каждым новым словом её бросало в дрожь всё сильнее, а на глаза наливались слёзы. –Солнышко, постой. - решила прервать её женщина, взяв холодные ладошки девочки в свои, пытаясь согреть и успокоить. - Прости меня. Я… Мне нужно было подумать. Да, я действительно в какой-то момент хотела сдаться. Поэтому мне и нужно было подумать. Солнышко, я не могу без тебя. Больше никогда не смогу. По щекам девочки уже катились слёзы, которые женщина старательно убирала большими пальцами рук, взяв лицо девочки в своё. Белоснежка тянулась к её рукам, как к источнику тепла в морозный день, лужицей растекаясь в объятиях женщины. Гримхильда нежно прижимала девочку к себе, уже сцеловывая непрекращающиеся слёзы с её глаз. Щёки Белоснежки горели от приятных, согревающих касаний, совершенно прелестно краснея. Они стояли обнявшись минут 10, стараясь вдохнуть тепло друг друга. Нехотя оторвавшись, Белоснежка произнесла, наконец, то, что гложило их обоих, но о чём обе боялись говорить: –А дальше что? У меня осталось всего 5 дней, включая этот. –Я… Я хотела бы ответить на этот вопрос, но и сама не знаю, что будет дальше. - голос женщины опустился, брови нахмурились. Ситуация её всё ещё беспокоила, но решения здесь не было. А вывод напрашивался только один. И его ни одна из них не хотела бы озвучивать. –Всего 5 дней. А потом венец, и уже к утру следующего дня я буду в пути к Северному королевству. Я не выживу там без тебя. - Белоснежка не плакала, произнося это, но голос дрожал так, что её боль и переживания ощущали даже стены. –Хватит. Ты думаешь мне легче? - голос Гримхильды, до этого добрый и успокаивающий, резко сменился на грубый и рычащий, да так, что Белоснежка невольно сделала полшага назад. Тут же поняв свою ошибку, женщина замерла, обдумывая всё только что произошедшее. - Прости, пожалуйста. Я не хотела тебя напугать. - уже спокойнее сказала она, стараясь говорить как можно мягче. - Ты ведь сама прекрасно знаешь, что я тоже переживаю не меньше тебя. Мне тоже больно. И я честно пытаюсь найти решение. То, что ты постоянно напоминаешь мне о неминуемом, не значит, что я быстрее найду ответ. Я не хочу на тебе вымещать злость, поэтому хватит, пожалуйста. Сейчас я уйду, потому что мне нужно остыть и подумать. Я на тебя не обижаюсь, но злюсь. Вернусь, как смогу. - сказав это на одном дыхании, Гримхильда, даже не взглянув лишний раз на Белоснежку, чтобы не было соблазна остаться, вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь. Только оказавшись за дверью, она глухо ударилась о стену затылком, прижавшись к ней спиной. Тяжело вздохнув пару раз, она, прикрыв глаза, начала думать, что делать дальше. Решив, что в первую очередь нужно поговорить с мужем, она, поправив наряд, направилась на его поиски. О чём говорить с ним, было пока не ясно, но надо же с чего-то начинать. *** Белоснежка стояла в ступоре, практически не дыша, от начала слов Гримхильды и до самого хлопка двери. Она впервые видела женщину такой. *Какой такой? Эмоциональной? А до этого ты не думала, что чувства есть не только у тебя? - тут же выдало подсознание, заставляя корить себя ещё больше. Медленно переставляя ватные ноги, девочка дошла до постели, аккуратно присев на неё. Было два варианта, что делать сейчас: поговорить с Шарлоттой или поговорить с отцом. О чём говорить с отцом - пока было не очень понятно, поэтому решение пришло само собой. Дёрнув за сонетку, она стала ожидать прихода подруги. Та явилась почти сразу, будто только и ждала этого. –Я вот как раз шла к тебе, хотела сказать, что работу над свадебным платьем закончат… - тут же Шарлотта прекратила своё увлекательное повествование, увидев состояние Белоснежки. Та была бледная, измученная, глаза, опухшие от слёз, были красивыми и выделялись на белоснежной коже ещё ярче. - Что случилось? Тебе плохо? Вызвать врача? - Шарлотта мгновенно оказалась у ног девочки, садясь на колени и беря руку той в свою, чтобы девочка, наконец, перевела взгляд с увлекательнейшего разглядывания пола на неё. –Я всё испортила. - только и произнесла Белоснежка, прежде, чем разрыдалась снова. Шарлотта пересела на кровать рядом с ней, позволяя подруге уткнуться себе в шею, крепче её обнимая в попытке поддержать. В голове девушки сейчас было достаточно непонимания ситуации, но одно было ясно - чтобы хоть что-то понять и попытаться помочь, надо успокоить её. Мягко касаясь плеч девочки, она тихими поглаживаниями успокаивала ту, даря ощущение покоя. В итоге, просидев так добрых 40 минут, она услышала тихий и неразборчивый шепот, щекочущий шею. –Что-что? - переспросила та, стараясь не напугать девочку. –Я не знаю, что мне делать. - тяжело выдохнула Белоснежка, словно давно несла этот груз на себе. Хотя, если вдуматься, так и было. - Через 5 дней моя свадьба, а я ведь его не люблю. Я его даже не знаю. Больше всего я просто хочу быть со своей любимой женщиной. А я уже даже её своими бессмысленными страданиями достала. –Погоди, то есть ты… Вы… Ты рассказала королеве о своих чувствах? - Шарлотта явно была в ступоре от такого. Нет, о чувствах Белоснежки она знала и давно, но никак не ожидала, что подруга решила рассказать об этом королеве. –Да… И, знаешь, мне хорошо рядом с ней. - девочка улыбнулась, погружаясь в воспоминания. - Она меня любит. Правда любит. И то, что сейчас происходит, - это ошибка. Всё вообще ошибка. –Но эту ошибку мы не можем исправить. - резко прервала её Шарлотта, всё ещё немного шокированная. - Знаешь, поговаривают умные люди, что если ошибка неисправима, то это не ошибка, - это урок. В народе же люди прозвали это судьбой. Впрочем, суть в чём: не можешь что-то исправить, плыви по течению. В конце концов, если это жизнь тебя привела сюда, она и выведет. Белоснежка всё ещё прижималась к подруге, пока та осторожно поглаживала её по спине, уже не говоря ничего. Они просто наслаждались временем, пока всё спокойно. Убаюкивая Белоснежку лёгкими покачиваниями, Шарлотта вспоминала. Она эту девочку буквально вырастила, полюбила, как родную. Видеть её такой разбитой было больно, это отравляло. Семь лет назад Шарлотта сидит на коленях перед маленькой девочкой, осторожно дуя на её коленку, на которой красовалась свежая, только промытая ранка. –Принцесса, ну что же ты так? Надо же быть осторожнее. - девушка говорила без злости или упрёка, не пытаясь давить на ребенка. Её голос был мягким, заботливым. Руками она аккуратно держала ножку сидящей на кровати малышки, всё ещё дуя на неё, успокаивая жжение. –Я осторожная, это ветки выросли в неправильном месте. - слегка надув маленькие розовые губки, произнесла кроха. Девушка взяла лицо малышки в своё, стирая большими пальцами выступившую влагу. Мягко поцеловав ту в кнопку-носик, произнесла: –Допустим, верю. Но ты же сильная девочка? - уже улыбаясь, произнесла Шарлотта, наблюдая за реакцией младшей. Девочка ещё раз протёрла кулачками глаза. –Да! - послышался её смелый голос –А сильные девочки разве плачут? - с неким вызовом произнесла Шарлотта. –А я не плачу! - тут же нашла ответ девочка. Дверь в комнату отворилась, и девочка, завидев вошедшего, тут же соскочила с постели, подбежав к нему. –Хей, принцесса! - воскликнул король, подхватывая малышку на руки. Она тут же обвила его шею маленькими ручками, прижавшись лбом к его щеке. –Папочка, представляешь, я упала и даже не плакала. Ну, может, совсем чуть-чуть. Но Шарлотта сказала, что я сильная девочка! - малышка радостно щебетала, а король улыбался, впитывая её каждое слово. –Конечно сильная. Ты у меня самая сильная, да? - король звонко засмеялся, кружа девочку, продолжая держать её в своих сильных руках. Заливистый смех девочки придавал комнате совершенно иную атмосферу. Рядом с этим светлым лучиком всё становилось ярче, теплее. Шарлотта стояла рядом и не чувствовала себя здесь чужой. Она будто была на своём месте, в своём доме. Малышка любила её, верила каждому её слову. Не было ни дня, чтобы Шарлотта пожалела о своём предназначении. Уже сейчас она поняла, что рождена была для этого солнышка. И она не против, совершенно нет. Четыре года назад Девушка сидит на краю кровати, меняя мокрую повязку на голове принцессы. Жар не сходит уже третий день, что ни на шутку её пугает. Придворный лекарь дал травы и приказал ждать, но не дал никакой гарантии. За все эти дни, пока малышка болеет, Шарлотта, кажется, совсем не спала. Она боится. Чертовски боится, что если позволит себе уснуть, что-то определенно случится. Оставить девочку с кем-то другим уж не может, сердце не позволяет. Тех жалких пару часов сна, которые организму с боем пришлось у неё урвать, совершенно не хватает. Но она продолжает сидеть около девочки, тихо напевая по памяти какие-то песни. За окном давно день передал свои владения в руки ночи, что покрыла мир своею черной вуалью. Освещения свечей на подсвечниках едва хватало, чтобы освещать часть комнаты, но это волновало Шарлотту в последнюю очередь. Страх темноты, что с детства ходил за нею по пятам, смело уступил место страху за эту хрупкую девочку. –Борись, прошу тебя. Ты ведь сильная. - просила её Шарлотта, не зная даже, слышит ли та эти мольбы. Два года назад –Шарлотта? - послышался откуда-то детский крик, но девушка его не услышала, будучи слишком вовлечённой в происходящем. И зря. –Шарлот…та. - в дверях появилась Белоснежка с бумажными корабликами в руках. Эмоции девочки резко сменились с ярких до серьёзных и даже озадаченных. Картина, которую она застала, была не самая приятная - Шарлотта жадно целовала какого-то парня и, вероятно, зайди девочка чуть позже, она бы увидела явно больше. Шарлотта тут же отскочила от молодого человека, рукой отталкивая его ещё дальше от себя и девочки. - Ты же обещала со мной пойти кораблики запускать по реке. Ты обещала быть только со мной! - кричала обиженно девочка, не сдерживая эмоции. –Принцесса, я уже иду. Забудь, пожалуйста, то, что ты увидела. Давай сделаем вид, что это был просто сон. - Шарлотта и сама понимала, какую пургу несёт, особенно зная характер девочки, но надо же было хоть что-то сказать. Возбуждённый мозг, как назло, противился умным мыслям. А жаль. Девочка зло сжала кулачки и, топнув ножкой, вышла из комнаты, не желая больше это слушать. Да, она была твой ещё ревнивицей. С детства она привыкла, что Шарлотта играет только с ней, обнимает только её и любит тоже только её. Она даже не задумывалась никогда о том, что девушка, вообще-то, не её собственность и вполне имеет право на личную жизнь. Да вот только сейчас, когда глаза так резко открылись, реальность больно ударила по детскому сердцу. Шарлотта понимала это, всё понимала. Она не стала бежать за девочкой, пытаясь её успокоить, но в тот же день прекратила свои отношения с этим молодым человеком, понимая, что никого не любит настолько сильно, чтобы терять хорошие отношения с девочкой. Они помирились уже к вечеру, так как каждая остыла и приняла для себя какое-то маленькое решение. Шарлотта не знала, что было в голове девочки, но, когда та первая пришла к ней мириться, переступая через все свои принципы, девушка только и смогла подумать: «А ты отказалась даже сильнее, чем я думала» Настоящее Шарлотта осторожно перекладывает задремавшую Белоснежку со своих рук на кровать, укрывая её. Как когда-то в прошлом она присела на колени у изголовья кровати, трепетно поглаживая девочку по мягким волосам. –Пожалуйста, не плачь больше. Ты ведь сильная. - прошептала Шарлотта девочки, одновременно стирая собственные выступившие слёзы. - Я всегда буду рядом, малышка. Шарлотта, продолжая сидеть у кровати, положила свою голову в сгиб локтя, тихо рыдая, продолжая поглаживать другой рукой волосы девочки.