«С днём рождения тебя, с днём рождения тебя! С днём рождения, дружо-ок, поздравляем тебя!»
Если выключить музыку прямо сейчас, а этих чучел оставить двигаться в том же темпе, то это будет выглядеть уже куда менее забавно, думал Джози. А ещё станут слышны лязг их пружин и клацанье их железных челюстей... Боже, да неужели он один замечает, какие они жуткие? Как видимо, один, потому что все остальные пришедшие дети тут же кинулись к сцене с воплями: «Бо-о-они! Фре-е-едбе-е-ер! Ура-а!», а взрослые с умилением провожали их глазами. Джози на плечо легла тяжёлая рука отца, отчего мальчик на секунду вздрогнул. – Джози, не бойся, иди за стол со всеми, – шепнул ему Уилл Афтон. – У меня ещё нет аппетита, пап, – ответил мальчик, не сводя глаз с золотых, механически-танцующих и высоких фигур на сцене. – Появится в процессе, так всегда случается. Давай, иди... – но мальчик опять не послушался и хмуро упёрся ногами в пол, оставаясь на месте. – Скажи, чего именно ты боишься в Бонни и Фредбере? – спросил Уилл напрямую у сына. – Они... роботы. – И что с того? Они безобидные и глупые, работают на батарейках и вообще умеют только петь и пританцовывать! – и Уилл дурашливо передразнил танцевавших роботов. Джози усмехнулся. – Тебе совсем не обязательно к ним подходить. Просто сиди за столом и смотри на них издалека. Как поешь, сможешь пойти к игровым автоматам: поиграешь в стрелялки или в аэрохоккей. Аниматроники же тебе ничего не сделают, слышишь? – Да я знаю, пап. Но Майк... Если Майк, Бонни и Фредбер собираются вместе, это обычно до добра не доводит, ты же знаешь. – Если Майк хотя бы задумает сделать что-либо провокационное по отношению к тебе, я его за уши отдеру, – заверил сына отец. – Я буду за ним следить весь вечер, хорошо? Договорились? Он и пальцем не посмеет тебя тронуть. – Спасибо, пап... Знаешь, ты для меня самый лучший, правда-правда! – растроганно сказал мальчик и обнял сидевшего рядом с ним на корточках отца. – Да что ты, что ты, ладно. Не смущай старика, – улыбался Афтон. Они расцепили объятия и посмотрели друг на друга. – Давай, иди веселись. Этот день у тебя должен быть одним из лучших. Приободрённый Джози кивнул и побежал к накрытым столам, где уже собрались некоторые из самостоятельно пришедших гостей. Среди них были соседи Афтонов, дочка мистера Эмили – Шарлота, которая больше любила своё сокращённое имя – Чарли; были и некоторые одноклассники Джози и ещё какие-то дети, о которых он практически ничего не знал, но знал, что их тоже попросил пригласить Майкл. Майк с дружками, к слову, подозрительно притихли: сели где-то в углу на диванах и шепчутся. Уж не готовят ли они какой-нибудь план засады? В любом случае, даже если и готовят, папа защитит его, папа их накажет. Эта мысль придавала маленькому Джозефу сил какое-то время. Он расслабился, поиграл в игровые автоматы, поел пиццы с газировкой и даже немного потанцевал под песни аниматроников вместе с младшей сестрёнкой Элизабет. Кружил и вёл её, как настоящий кавалер, а она лишь задорно хихикала. Набаловавшись, они снова вернулись за стол и принялись добивать остатки вкуснейшей пиццы. «А ведь правда, не такие уж Бонни и Фредбер и страшные, как мне всегда казалось, – думал именинник тем временем. – Может быть, с этого дня они даже перестанут быть моей фобией. Ах! – и у Майка пропадёт причина пугать меня! Звучит, как несбыточная мечта!..» Когда все ребята наелись и Джози остался за столом один, он машинально оглядел зал... и тут у него перехватило в груди: у самого входа в зал он увидел, как мистер Эмили и его отец переговариваются о чём-то с довольно серьёзными лицами. Затем до мальчика долетели слова дяди Генри: «... не знаю, но у него определённо что-то замкнуло. Нужно сбегать, посмотреть, что там да как. Пойдём, Уилл, мне будет нужна твоя помощь». «Как это "пойдём"? Папа никуда не пойдёт – он ведь обещал следить за Майком и не оставлять меня одного!» Но нет: Уильям, несмотря на своё обещание сыну, кивнул Генри, и оба скрылись в коридоре. «Интересно, что у кого замкнуло?» Джози обернулся через плечо на сцену и вдруг увидел, что из аниматроников в движении остался только Бонни. Фредбер же стоял, застыв, с широко распахнутым ртом и с опущенными вдоль тела руками. Музыка шла, а он не пел – заглючил. «Видимо, это с его неполадками отправились разбираться папа и дядя Генри. Вот бы они поскорее вернулись, а то что-то мне опять неспокойно становится...» Только Джози подумал это про себя, как ему на плечо упали две тяжёлые руки. Затем ему на ухо прозвучал пугающий, заговорщицкий шёпот его брата: «Джо-о-ози-и-и, ты случайно не хочешь засунуть голову в рот циркового льва?» – Ч-что ты этим имеешь в виду, Майк? – пугливо переспросил мальчик. – Как что? – и теперь Майк свесил голову вниз, чтобы увидеть напуганные глаза брата. – Я имею в виду то, что ты у нас сейчас, как настоящий циркач, пойдёшь к Фредберу... – Нет, – охрипшим голосом перебил его Джози, но брат продолжал. – ... и засунешь голову в его разинутую пасть! Видишь, сама судьба предоставляет тебе эту возможность – он заклинил! – Я не стану этого делать! – пискнул мальчик, вкладывая в свой голос воинственные нотки. – Ещё как станешь! А то мои ребята уже заскучали без экстремальных зрелищ. – Вы меня не заставите, слышишь? – прикрикнул Джози, на всякий случай схватившись руками за край стола, за которым он в данный момент сидел. Ситуация накалялась: к Майку начинали стекаться его дружки, все, как один, сверкавшие недобрыми улыбками. – За что вы меня мучаете?! – плаксиво воскликнул Джози, всё сильнее и сильнее ощущая свою беззащитность. – Скажите! Почему ты меня ненавидишь, Майк?! Мы же братья! – Но-но, полегче, Джози! – остановил его Майкл. – Чего ты так взъерепенился? Мы ж это по-дружески, а не потому, что тебя «ненавидим». – К тому же, мы хотим тебе помочь избавиться от твоего старого страха, – поддакнул один из друзей Майкла. – Вы так только хуже сделаете, – прошептал Джози. – Поверь, ты глубоко заблуждаешься, братик, – хищно ухмыльнулся Майк. – Страхам надо смотреть в лицо, а в твоём случае – в морду! На этих словах он вдруг подмигнул своим дружкам. Не успел Джози и глазом моргнуть, как его стул с грохотом выдернули из-под него, а затем, прямо в воздухе, мальчишки поймали именинника за руки и за ноги и начали поднимать над своими головами. Джози не выдержал и начал орать во всё горло. Дёргался, пытался вырвать свои конечности из рук неприятелей, но всё было тщетно. Напуганные криками гости, большинством из которых были девочки лет десяти, подбежали к хулиганам и принялись отговаривать их от этой затеи. – Не надо, мальчики! Ему же страшно! – Пожалейте его! За что вы так с Джози? – А вдруг вы его уроните? – Твой папа это не одобрил бы! – Идите вы к чёрту, зануды! – прикрикнул на них Майк, и дети отпрянули. – Я сейчас позову папу, Афтон! – угрожающе крикнула в ответ смелая девчонка по имени Чарли Эмили, – и он тебя отсюда вышвырнет, несмотря на то, что ты приглашённый гость! – Стукачка! – крикнули на неё мальчишки, но девочка ни сколько на это не обиделась. – Джози, держись, я приведу помощь! – прокричала она напоследок и побежала на своих длинных ногах к коридору. За ней кинулся один из шайки Майкла, но смог ли он догнать и остановить её, Джози так и не узнал. Его снова потащили к пружинному Фредберу, крепко держа за извивающиеся руки и ноги. Джозеф кричал в надрыв, но никто не шёл ему на помощь, никто не осмеливался препятствовать шайке Майкла Афтона: мальчики забились по углам, девочки тоже прятались под столами и плакали, а взрослые как назло ушли гулять по пиццерии, оставив своих детей без всякого присмотра. – Пустите, умоляю! – как резаный, орал бедный Джози. Слёзы во всю лились по его щекам. – Я не хочу! Мне страшно! Не надо, Майк! Пощади меня!! – Да что тебе будет, Господи? – спрашивал Майк, перекрикивая брата. – Фред тебе голову не откусит! Он же окоченел! – Не-е-е-ет, не надо! Мне всё равно страшно! Поставь меня на землю! – Тащим его быстрее, ребята, – шепнул один из друзей Майка, – а то сейчас твой батяня придёт, а у него рука тяжёлая. Майк кивнул, и ребята двинулись к сцене ещё быстрее. Аниматроники были всё ближе, ближе, ближе. Бонни с беззаботным выражением морды продолжал распевать «С днём рождения тебя!» и играть на игрушечном банджо, а Фредбер так и стоял, застыв с раскрытым ртом. Глаза смотрят прямо, руки по швам. В такой позе он напоминал Джози какого-то жуткого индейского тотема. Вся короткая жизнь мальчика мелькала у него перед глазами: с детского сада до третьего класса, все праздники, все походы и поездки, все пугалки Майкла. Он увидел всё это, как на видео-перемотке, и от непонятно откуда взявшегося предвкушения своей смерти крик мальчишки сменился на истерическое, нечеловеческое рыдание. Эти звуки были настолько жуткими, что некоторые несшие Джози пацаны отказались нести его дальше. Они отошли в сторону и принялись упрашивать своего предводителя передумать: – Майк, слышь. Мне кажется, это зашло слишком далеко. Смотри, как он напуган. Сейчас у него крыша ведь поедет! – Майк, правда, ну его! Пойдём лучше пиццы поедим или в стрелялки поиграем – это уже не смешно! – А мне смешно! – рявкнул на подходе к Фредберу Майк. – Вы просто тупые слабаки, никого нормально проучить не можете! – Всё, я в этом не участвую, – сказал первый парень и спрыгнул со сцены на пол. – Блин, где там Чарли носит?.. – тихо спросил второй мальчишка и с надеждой обернулся на коридор. Никто к ним не шёл, помощь была ещё далеко. А поздравительная песня в исполнении Бонни всё играла, и Джози всё продолжал визжать и дёргаться. Он даже пытался кусаться, но ничего не помогало. Его голова была уже у самой разяваной, чемоданообразной пасти механического медведя – ещё немного, и Джозеф по самые плечи будет в ней! Именинник продолжал плакать и капать вокруг себя слезами. Вот его курчавая макушка оказалась во рту у Фредбера. Вот оказалось там и его лицо. Майк заворожённо следил за тем, что он вытворил, и хищно улыбался, держа брата за спину. В какой-то момент дети, стоявшие на сцене и под ней, услышали тихий металлический звон, идущий словно из утробы жёлтого медведя. Казалось, будто бы в нём рвутся или лопаются тонкие струны. Глаз Фредбера странно задёргался, будто бы в нервном тике, челюсть слегка-слегка дрогнула... А затем раздался «бах». Словно схлопнулась огромная мышеловка или же целый медвежий капкан. Один парень, стоявший под сценой, зажмурился от страха и в тот же миг почувствовал, как ему в лицо брызнула неизвестная, тёплая жидкость. Зал начал наполняться дикими, пробирающими до костей визгами, а затем дополнился и жуткими криками пацанов, затащивших Джози в рот медведю: «О, Боже! Джози, нет!.. Пустите, его надо вытащить!», «Он его съел! Медведь его съел!», «Ма-а-а-ама-а-а-а!» Парень протёр веки, открыл глаза и почувствовал, как у него от лица отливает вся кровь. Зрелище, представшее его глазам, было ужасным: робот-медведь стоял всё также, как и до этого, но теперь его челюсть была плотно-плотно закрыта. У него с подбородка ручьями стекала кровь, а источником этой крови был бедный Джози, повисший во рту у медведя, как пойманная добыча. Головы его не было видно, но зато было видно обвисшее, бессознательное тело. Он больше не кричал, зато кричали остальные присутствующие дети. Страшнее остальных в этой паникующей толпе смотрелась пятилетняя Бэтти Афтон, лицо которой стало цвета белой бумаги, а глаза – с ёлочные шары. Девочка не кричала, не шевелилась, а стояла как вкопанная – как Фредбер – и смотрела на сцену. Подол её платья был в кровавых бызгах брата, с которым она ещё полчаса назад танцевала под музыку. Через минуту после раздавшегося воя в зал заскочили родители. Визги стали ещё сильнее и резче. И только после этого из коридора прибежали перепуганные Генри, Уильям, Барбара и новая работница пиццерии – Кристен. Последняя залилась страшным криком сразу же, как подняла глаза на сцену. Она вцепилась себе в лицо, словно хотела сорвать с него кожу, и села на пол у самой стены. Генри беззвучно охнул и побледнел, а Уильям крикнул: «Джози, нет!!» – и бегом помчался к сцене. – Техработников ко мне! Расцепите челюсть! – гаркнул он за кулисы сцены и пока что принялся своими силами раскрывать пасть медведю. Его глаза начинали наполняться слезами от страха за сына, а в душу закрадывалось всё более стойкое чувство отчаяния, которое преследовало его с самого утра. Музыка смолкла – Бонни обмяк и выключился. На сцену прибежали техработники в синих комбинезонах, поставили на пол ящики с инструментами и подбежали к сломанному медведю. Челюсть в итоге раскрыли, и жутко раненный мальчик упал на руки отцу. Уильям с ним на руках сел на сцену, осмотрел его искалеченное лицо с ввалившимся лбом и крикнул: – Генри, ты вызвал скорую? – К-конечно! – слегка заикнувшись, ответил Генри. – Уводи отсюда людей, живо!! Люди медленным, шатающимся и плачущим потоком стекались к выходу. Генри, уже тысячу раз протараторив посетителям какие-то извинения и оправдания, сел на корточках возле рыдающей Кристен и пытался привести её в чувство. – ... Нет, м-мистер Эм-мили, я так больше не могу! Я не могу тут работать! Мне страшно! Я думала, что я перестану бояться, но всё стало только хуже! Мне мерзко тут находиться, я хочу домой, домой, домой!! – Хорошо, Кристен, хорошо, ты уволишься, – и Генри обнял её. – Ты уволишься завтра же, мы тебя тут держать не станем – мы всё понимаем. Всё будет в порядке, слышишь? Не плачь, тебе надо успокоиться... Не смотри на сцену, хорошо? – Не см-смотрю... – Вот и молодец. Мне надо сходить к Уиллу. Посидишь тут без меня? – П-п-п-посижу. – Вот и умница, – тихо сказал ей мистер Эмили, погладил её по голове и на ватных ногах пошёл к сцене. По пути он встретил сидевшего на табурете бледного Майкла, который был сильно заляпан кровью своего младшего брата. Глаза у парня были на мокром месте. Он сидел, непривычно серьёзный, обхватив голову руками и глядя в пол. Он понял, что он натворил, только сейчас. – Бог мой, Майк!.. – ахнул Генри. Подросток медленно поднял к нему заплаканное и залитое чужой кровью лицо. – Иди скорее отсюда, тебе тут быть нельзя. Иди, иди же! Майк, как пьяный, поднялся с табурета и, пошатываясь, ушёл из зала. Как только он оказался в коридоре рядом с Чарли, плачущей мамой, своей сестрой и женой мистера Эмили, он лишился чувств и упал на кафельный пол без сознания...Часть 2: Инцидент
6 июля 2022 г. в 10:47
Джози чувствовал себя неспокойно с тех пор, как перешагнул порог пиццерии. Ему не хотелось в неё заходить, но мама ласково подталкивала его со спины, шепча: «Ну же, не стой, сынок! Шагай вперёд, это твой праздник!» У Джози в голове были совершенно иные мысли, далеко не такие праздничные: он почему-то прощался со всем, что было раньше и со всем, что находится за порогом зловещей пиццерии. «Прощай, небо. Прощай, солнышко. Прощай, зелёная травка. Мне кажется, я вас больше никогда не увижу». Что-то непонятное давило на душу мальчика. Давили на него и тёмные коридоры с глянцевыми стенами, и полы в чёрно-белую плитку, и эти красные шарики, вереницей идущие то там, то сям. И эти плакаты аниматроников, развешенные везде, куда ни глянь.
Джози прятал ото всего глаза до самого праздничного зала, пока не оказался в нём самом. Тут уже волей неволей, а надо оторвать взгляд от собственных ботинок: малыш торопливо оглядел нарядный зал и тут же впился глазами в своих давних врагов, распевающих песни на сцене – в «пружинных» аниматроников Бонни и Фредбера. Поздравительная песня играла громко и бодро, а роботы также бодро пытались шевелить ртами и руками в такт мелодии: