Давай слушать тишину

      Стук колес поезда и плавные покачивания. Глаза цвета ночи уставлены в испуганные золотые. Равномерные шаги учителя приближались будто под метроном. Он осматривал, все ли на месте, и искал правонарушителя. Холодная рука, прижатая к горячим губам, создавала контраст температур. Даже просто прижав ладонь, можно было почувствовать, какие губы парня мягкие и сладкие. Ребята накрылись с головой простыней, под ней было завораживающее зрелище. Тусклый свет, который проникал под лёгкую ткань, создавал уют для двоих. — Тшш… Я отпускаю руку — ты не кричишь, я все объясню, договорились? — Чимин еле как кивнул, и ладонь отпрянула от пухлых губ. — Мне не нужны объяснения. Я видел как ты полз по полу. Сейчас учитель уйдет, и можешь идти, — лицо Чимина поменялось. Оно выражало спокойствие и безразличие. Но случилось то, чего никто не мог предугадать. Желудок Чимина заурчал, обозначая, что его пытают голодом уже как неделю. Кто ж его просил… Мог хотя бы минутку подождать, так нееет, надо же тут серенады специально петь. Эмоции Юнги тут же резко сменились. — Когда ты в последний раз ел?       «Ой-ой, какие мы. То мы говорим, что я как плюшка и скоро батоном стану. То мы спрашиваем, когда я в последний раз ел. Прям мистер «постоянство». — Тебе какая разница-то? Может я в батон превращаться не хочу, — Чимин тоже хорош. Нашел время фыркать. Гнать Юнги в шею надо, разлёгся видите ли он тут. К стеночке Чимина прижал и все можно теперь. Нееет, так не пойдет. — А вообще давай проваливай уже! — Пак начинает его спихивать со своего нагретого законного места, как тут слышит. — Прости меня. Я был не прав, — тихо, но достаточно чтобы услышать.       «Чтооооооо??? Мои уши мне врут? Конечно врут.» — Ч… что? — Прости меня. Я правда был не прав тогда… мне Тэхен все рассказал. И не стоило тебе такого говорить, ведь ты и вправду поменялся. Ты стал очень красивым, не мучай себя диетами, — Юнги аккуратно поднялся, ступая к себе в купе.       Ну вот, кто теперь лежит красный? Конечно же Пак Чимин. После услышанных слов он ещё минут 5 тупил в одну точку, не понимая, что произошло. Юнги как ушел, накрыв его простыней, так он и лежал дальше, покрывшись краской.       Юнги уйти-то ушел, а вот глаза и сердце все ещё были там. С теплым и уютным Чимином. Как будто он все еще там. Но почему так хорошо? Сердце так и рвётся наружу. Ну ладно хоть прощение попросил, и на этом спасибо.       Ночь обещала быть долгой для обоих. Картинки летали перед глазами будто воробьи на хлеб.       Парни всю ночь думали о произошедшем, и только под утро смогли уснуть. ......       Утро было шумным и непонятным, все копошились, кричали и дрались за место, чтобы умыться и позавтракать. Слишком шумно. Пак даже глаза открыть не успел, как его начали поднимать с кровати, пихая в конец коридора и впихивая в руку зубную пасту и щётку. — Тааак Чиминааа, быстро умывайся и завтракать. До прибытия полтора часа. В уборную заходят по два, так что давай быстро. Я попросил Хосока занять тебе очередь, — Тэ так тараторил, что ничего было непонятно. Как только Чимина запихнули в тамбур, где все ждали своей очереди, на него уставились три пары глаз. — Что вылупились-то? — бурчать с утра это как традиционный обряд. — Ты идёшь с Джуном, — Хосок выглядел так, будто он совсем не спал. Огромные круги под глазами и уже разбитая губа, которая почти затянулась — Чего это он идёт со мной??? Может я с Хосоком хочу, у него паста вкуснее, чем у Чимина. У него вон сладкая, а я мятную хочу! — А ты ее что, жрать собрался? Мне все равно с кем идти, — ну да, кому ты врешь, Чимин? Джун был его спасением, а теперь идти с Юнги. Пять минут хватит для того, чтобы он успел умереть.       «Интересно, что будет? Он что-то скажет? Он вспомнит прошлую ночь?» — в голове Чимина всплывало слишком много вопросов. — «Хм… Интересно, почему у Хосока губа разбита? Или это не мое дело? Да, лучше помолчать.» — А почему у тебя губа разбита? — Пак Чимин, когда ты перестанешь лезть туда, куда тебе не надо? — А, да так… — приложил руку к разбитой губе Хося, будто проверяя, на месте рана или нет. — Полез куда не следовало. По пьяне пристал к какому-то парню после клуба хахахах. Ладно, заходите уже давайте!       Странное совпадение, не правда-ли?       Хосок накинул полотенце на плечо Мина, впихивая его в уборную и захлопывая дверь. Помещение маленькое, все трясется, из-за чего равновесие держать надо как маму родную. Юнги защелкнул дверь на замок. Сердце пропустило удар. — Поделись пастой, — обычный тон. Ничего нового, такое ощущение, что ничего и не было. А вдруг ему это все приснилось?       Запах клубничной пасты ударил в нос. Боже, как Чимин был голоден. — Ай, ну Юнги, подвинься ты, а! И так пол уборной занял, так ещё и всю ногу отбил, синяк будет, — что мешало нормально стать и просто почисть зубы? Может то, что из-за покачиваний Юнги все время ударялся своим бедром о бедро Чимина, где в кармане штанов было что-то острое. — Ой, куда я тебе стану-то? На унитаз? Да хоть и на унитаз, на! Опа! — Чимин поворачивается и видит как Юнги сокращается в росте. Кто ж знал, что на полу кнопка смыва, которая при нажатии убирает железное дно, и образуется выход прям на рельсы. И вот как раз нога Юнги уже болталась там. — БЛЯТЬ, ПАК ЧИМИН! ТЫ ДЕБИЛ!       А что делать то? Доставать! А как? — ДОСТАВАЙ МЕНЯ, ЗОЛУШКА! — Обопрись на меня! — Да я если обопрусь, ты сломаешься. — Не сломаюсь, давай же! Мин кладет на Чимина руки, сам же Пак начинает доставать бедного лягушонка. — Ахахахаах, ну ты и лягушка! — от смеха Чим уже красный как помидор. — Ктооо? — глаза Юнги округлились как по пять копеек. — Да не ори ты ахаха, — продолжал хохотать Чимин.       Кряхтя, пыхтя и издавая непонятные звуки, лягушонок был все-таки спасен из страшной пропасти. Правда нервная система была чуть пошатана, но, учитывая прошлый опыт Юнги, этот то он точно сможет выдержать. Все-таки он непростая лягушка.       Вот и умылись.