ГЛАВА 21
ЧАСТЬ II
Он приходит за мной когда я одна
Взимает долги которые я должна.
Следуй за мной, в глубокие воды
Я позволю тебе утонуть в худшем из того, что во мне есть.
Если у меня добрые намерения, почему я не могу признаться во всем?
Если небеса выше, то что мне остается?
Все повернулись к Джинни, и увидели, что она с несколько каменным лицом и сдержанным видом стоит у заслонки палатки. — Как вы трое считаете, так и будет, вам явно не нужно мое мнение, Гарри, — произнесла Джинни, глядя себе под ноги. Гермиона заметила, что на ней был медальон. — Джинни… я могу поносить его сегодня вечером, я знаю, что ты, должно быть, устала… — О, прекрати нести чушь, Гермиона, как будто тебе не все равно, всем вам! Гермиона почувствовала укол. — Джинни, нам действительно не все равно! Я не знаю, через что ты прошла за последние недели… — Вот именно, ты не знаешь! Никто из вас не знает! Никто из вас НИЧЕГО не знает! — закричала она, выбегая из палатки под дождь. Гарри моментально бросился за ней, Гермиона и Драко последовали следом.ОхОхОхОхОхОхО
Джинни бежала, она не была уверена, как далеко она зашла, но к тому времени, когда споткнулась и упала в грязь, она могла слышать только звуки голосов своих друзей вдалеке. Она чувствовала себя оцепеневшей. Не могла вспомнить, когда в последний раз не чувствовала себя такой опустошенной или безнадежной. Разве что когда ей было одиннадцать и она начинала учиться в Хогвартсе. Ты ничего не стоишь, сказал голос в ее голове, похожий на ее собственный. Что ты можешь предложить Гарри Поттеру? У него есть вся необходимая помощь… Почему ты должна жить, пока другие, гораздо более талантливые, волшебники и ведьмы умирают? Ты не важна… Ты всего лишь мертвый груз… Гарри должно быть счастлив, что избавился от тебя… Ты причинила ему достаточно боли… Ты видела достаточно… Ты должна просто покончить с этим… Покончить со всем этим… Сейчас… Джинни сдержала всхлип и потянулась в карман, сложенный нож сильно давил на ее промокшие джинсы. Ее рука сильно дрожала, когда она вытащила его, чтобы посмотреть на очертания лезвия в темноте. Сделай это… Освободи себя… Сделай это… СЕЙЧАС… Без лишних мыслей она плотно закрыла глаза, раскрыла лезвие и быстро провела им по руке. Выронив нож, она вскрикнула от боли. Кровь хлынула из ее руки, стекая на одежду, когда она прислонилась к коре дерева рядом с собой. Она слышала, как громко всхлипывает под проливным дождем, надежда медленно уходила из нее, как жизненная сила из тела. Она с трудом повернулась и почувствовала что-то твердое в заднем кармане. Вытащив предмет здоровой рукой, она поняла, что это Делюминатор. Тепло, исходящее от трубки, отвлекло ее от боли, хотя бы на мгновение. Медленно она открыла его. — Где она?! Джинни, пожалуйста, где ты?! — всхлипывала Гермиона. — Она не могла уйти далеко, — обеспокоенно сказал Драко. — Если я ее не найду, я себе этого не прощу, — прорычал Гарри, казалось, что он вот-вот сойдет с ума. Джинни смахнула шальную слезу здоровой рукой, когда разговор закончился. Затем закрыла и снова открыла Делюминатор. — Это моя вина, я должен был заставить Джинни сказать мне, в чем дело! — яростно сказал Гарри. — Ты не мог заставить ее сделать то, чего она не хотела, приятель, это все из-за этого чертова медальона! — разочарованно сказал Драко. — Я просто надеюсь, что она в порядке, я даже не представляю что бы сделала, если бы с ней что-то случилось — со слезами на глазах сказала Гермиона. Джинни нахмурившись, сильно потерла глаза и нащупала медальон у себя на груди, затем сорвала его через голову и положила рядом с собой в грязь. Сожаление сразу же закралось внутрь… Что я наделала?! — О нет, о нет, о нет, о нет, о нет! — она в панике сорвала с себя джемпер, чтобы обмотать им кровоточащую руку, ее тело уже ослабло от потери такого количества крови. — Ребята! — слабо крикнула она, чувствуя, как все силы утекают из нее с каждой секундой, — Я здесь! Пожалуйста, помогите! Джинни поняла, что находится слишком далеко, чтобы они ее услышали, и испустила панический крик, снова зовя их. И снова никто не ответил. Грудь сжалась, когда она поняла, что это конец. Она умирает. Джинни издала небольшой всхлип и снова открыла делюминатор, чтобы услышать их голоса. — Мы должны продолжать искать ее, мы не можем остановиться! ДЖИННИ! — закричала Гермиона, казалось, что у нее вот-вот случится нервный срыв. — Тише, мы найдем ее, — неуверенно утешил ее Драко. — Черт возьми, Джин, зачем ты это сделала, — всхлипывал Гарри, разрывая ее сердце на части. Становилось холодно. Она уже потеряла чувствительность кончиков пальцев порезанной руки, и теперь это ощущение распространялось дальше. Ее джемпер казался тяжелым — то ли от крови, то ли от дождя, она не могла определить в темноте. Хотела наколдовать согревающее заклинание с помощью палочки, но она не была уверена, что у нее хватит на это сил. Сейчас у нее вообще ни на что не хватало сил. Холод начал отступать… На смену ему пришло восхитительное тепло, и медленный, но спокойный сон начал тяготить ее глаза. Почти как шоколад после морозного дня. Она весело подумала, чувствовал ли Гарри себя так же, когда ел шоколад после борьбы с дементорами. Дементоры… Мой Патронус! Джинни села, чувствуя себя немного бодрее благодаря адреналину, текущему по ее венам, и выхватила палочку, накладывая самый мощный Патронус, на который только была способна. — Помогите мне! — закричала она, а затем отправила его на поиски Гермионы, Драко и Гарри, прежде чем ее силы иссякли а глаза закрылись, и она быстро опустилась на землю.ОхОхОхОхОхОхО
Гермиона свернула за угол, вытирая слезы и капли дождя с глаз, держа свою палочку высоко поднятой, пока искала Джинни в темноте. Находиться ночью так далеко от лагеря было невероятно опасно, она даже не была уверена, как они найдут свою палатку, но Драко заверил, что знает дорогу, несмотря ни на что. Желудок болезненно сжимался, когда она отодвинула с дороги еще одну ветку, а затем отступила назад и чуть не налетела на Драко, когда перед ней внезапно появился Патронус Джинни, мощный и прекрасный, его сияние отгоняло дождь. — Помогите мне! — крикнул он им, а затем исчез и снова появился в десяти шагах перед ними, призывая их следовать за ним. Она не стала раздумывать. Гермиона бросилась за Патронусом в лес, перепрыгивая через бревна и слыша позади хруст кроссовок Гарри и ботинок Драко. Патронус наконец остановился и исчез за корявым деревом, и у Гермионы замерло сердце, когда она в свете палочки увидела маленькую бледную фигурку Джинни, свернувшуюся калачиком, ее синий джемпер, обернутый вокруг руки и был пропитал коричнево-красной жидкостью. Гермионе показалось, что из легких вышел весь воздух, и она рухнула на колени рядом с подругой, уверенная, что ее больше нет. — О нет! — услышала она свой крик перебиваюсь пульс сердца, — Джинни, нет! — она застонала, заключая ее в объятия. Гермиона больше ничего не слышала, так как потеряла контроль над собой, крича и плача. — Поттер, помоги мне! Нужно ее осмотреть! — Гермиона вдруг услышала, как Драко кричит, пытаясь оторвать Джинни от Гермионы. Драко вырвал ее, и Гарри внезапно оказался рядом, оттаскивая Гермиону от тела Джинни, пока та брыкалась и вырывалась. Гарри только крепче прижал ее к себе, но ничего не сказал. Но Гермиона чувствовала спиной, как его пробивает дрожь. Драко тут же навис над Джинни, разворачивая ее руку и показывая в свете палочки Гермионы ужасный порез, из которого вытекало еще больше крови, когда Драко поднес ее к глазам. Он достал свою собственную палочку и начал заживлять рану, его глаза были сосредоточены, а лицо оставалось безэмоциональным. Через мгновение он остановился, когда сухожилия снова сшились, и поднял палочку вверх, чтобы увидеть плавающую голограмму тела Джинни. — Она жива! — услышала она внезапный крик Драко, который, изучив ее на мгновение, поднял девушку на руки, — но нам нужно влить в нее зелья восстанавливающие кровь, она едва держится!ОхОхОхОхОхОхО
Гермиона ждала в жилой зоне палатки, полностью промокшая и замерзшая, но не заботясь ни о чем. Ее лучшая подруга только что пыталась покончить с собой. Она поняла это еще до того, как нашла карманный нож рядом с Делюминатором и медальоном в грязи, и до того, как Драко поднял ее на руки, чтобы отнести обратно в лагерь. Но чего она не могла понять, так это почему? Почему Джинни решила оставить свою семью, своих друзей, свою вторую половинку? Она почувствовала, как в ней вспыхнул гнев. Как она могла так поступить с ними? С ней? Джинни, Гарри и Драко — это все, что у нее осталось, родителей больше нет, и она не была уверена, что когда-нибудь сможет их вернуть. Как Джинни могла оставить ее?! Гермиона провела рукой, покрытой грязью, по спутанным мокрым волосам, крепко сжимая пряди. Как она могла оставить их? Гарри был в шоке. Он ничего не говорил все время, пока они добирались до палатки. Она попыталась сделать ему кружку чая, но он уставился прямо перед собой, словно не видя ее. Гермиона снова обеспокоенно взглянула на него, но он сидел точно так же, как и пятнадцать минут назад. Гарри сидел в кресле и смотрел на ее сумку на кухонном столе. Драко сразу же занялся Джинни, как только положил ее на пол, вливая в ее горло зелье за зельем, а затем поручил Гермионе стащить с рыжей ее мокрую одежду. Она подавила желчь в горле и безропотно принялась за работу. Когда она закончила, он принялся за работу, тщательно очищая и заживляя рану на ее руке, не торопясь. — Хорошо… я собираюсь забинтовать ее и закончить… Милая, не могла бы ты немного помыть ее губкой? Разместишь ее поудобнее? — Драко тихо вздохнул, глядя на нее, когда он осторожно опустил руку Джинни. — Да, конечно, — хрипло сказала Гермиона, заметив, что у нее болит горло, вероятно, от крика. Драко встал и прошел мимо, держа в руке миску с водой и окровавленные тряпки. Гермиона сглотнула и снова принялась за работу. Достала из шкафа еще одну миску и наполнила ее небольшим количеством мыла и воды, затем взяла тряпки из ящика. Джинни лежала совершенно неподвижно. Глаза были закрыты, и она медленно дышала, пока Гермиона работала, оттирая грязь с ее тела. На ощупь она все еще была холодной. Через десять минут она закончила, и Джинни была полностью одета в свежую пижаму и выглядела умиротворенной. Гарри по-прежнему смотрел прямо перед собой, но теперь Драко тихо разговаривал с ним, шепча ему на ухо и успокаивающе положив крепкую руку на его плечо. У Гермионы сжался живот. — Гарри, — осторожно сказала она, обращаясь к нему, как к напуганному ребенку, — почему бы тебе не принять душ, я не хочу, чтобы ты простудился… Мы присмотрим за ней, обещаю. Гарри ничего не ответил, но медленно встал, затем схватил пижаму, которую она уже положила для него на стол, и скрылся в ванной. Гермиона села в потрескавшееся кожаное кресло, в котором сидел Гарри, рядом с Драко и подтянула колени к груди, глядя ему в глаза. — Что ты ему сказал? — прошептала она, играя ниткой на краю куртки. Драко вздохнул и провел рукой по своим длинным мокрым волосам, почесывая небольшую бородку на лице. — Я сказал, что это не его вина, а медальона. Джинни была более восприимчива, и он усиливал ее эмоции и все такое… Я пытался вывести его из этого состояния. Чем сильнее шок, тем труднее вывести человека из него… Я не хотел его потерять. Но я не думаю что мои слова как то повлияли на него… Любовь всей его жизни почти покончила с жизнью. Он, наверное, думал, что она умерла, как и ты. Бедный Гарри, подумала она про себя, понимая, что не может даже представить его боль. — Что могло заставить ее сделать это? — спросила Гермиона, сглотнув ком слез в горле. — Я не знаю… то, что она испытывает, не просто проявилось, это уже давно было в ней, этот медальон сделал все, что она чувствовала или думала, в сто раз хуже… Гермиона печально кивнула в знак согласия, и он продолжил. — Если бы она порезала обе руки, я не уверен, что она все еще была бы здесь… Похоже, она пришла в себя прежде, чем смогла сделать это. Гермионе хотелось провалиться под землю. Она не могла поверить, что все это происходит, особенно с Джинни. — Джинни всегда была восприимчива к Сам-Знаешь-Кому, это все связано с тем дневником, который твой отец по ошибке подбросил ей в котел. Драко вскинул голову и посмотрел на нее, на его лице промелькнула вспышка гнева, но он успел ее скрыть. — Конечно, это так… Мой отец — чертов мудак. Мне нужна сигарета… И, если честно, мне нужно побриться. Черт, эта штука на моем лице ужасно чешется. Гермиона улыбнулась от его слов. — Но мне даже понравилось… Мне приятно чувствовать тепло на лице, когда ты меня целуешь. Глаза Драко пылали жаром. — Поверь мне, я хотел бы сделать с тобой больше, чем просто поцелуи… Гермиона почувствовала, как тепло разливается внизу ее живота. — О, правда, например? Драко издал низкий стон и медленно приблизился к ее уху. — Все. Внезапно Гарри снова появился из ванной, его лицо было спокойным и нечитаемым. — Я иду спать… Я бы не хотел беспокоить ее… Гермиона, не могла бы ты помочь мне трансфигурировать раскладушку или что-то в этом роде? Гермиона потрясенно посмотрела на него, затем кивнула и полезла в сумку, доставая раскладушку, которую Джинни решила захватить перед тем, как они покинули Нору. — Я… собираюсь взять на себя вахту Джинни, — проговорил Драко, выглядя немного неловко, пытаясь собраться с мыслями, пока Гарри не смотрел. Гермиона грустно кивнула, понимая, что сейчас не время и не те обстоятельства, чтобы думать о близости с Драко. Все произойдет в свое время.ОхОхОхОхОхОхО
Гермиона вскочила с кровати, услышав скрип, доносящийся из-за занавески, сон практически оставил ее, когда она начала искать свою мантию. Палатка остывала уже несколько часов, скорее всего, дрова в маленькой печке в гостиной закончились где-то ночью, а Гарри, вероятно, слишком устал, чтобы их заменить. Застонав, она надела теплые тапочки и побежала в основную зону, захватив немного дров, чтобы подбросить их в печь, затем зажгла ее и вернулась на кровать. Гермиона уже собиралась снова закрыть занавеску, когда заметила очертания тела Джинни, сидящей на кровати, обхватив колени одной рукой. Взглянув на Гарри в столовой, она заметила, что он тоже не спит. Он смотрел на тень Джинни с выражением глубокой боли на лице. Гермиона почувствовала, что была готова взорваться от злости. Она громко протопала через всю комнату и отдернула занавеску, наблюдая, как Джинни испуганно откинулась назад, глядя на нее большими карими печальными глазами. — КАК ТЫ ПОСМЕЛА, ДЖИННИ УИЗЛИ! Как ты посмела вот так бросить нас! — закричала она, чувствуя, как магия бурлит в ее жилах, — я думала, что потеряла свою лучшую подругу! Гарри думал, что потерял любовь всей своей жизни! ТЫ НЕ ДУМАЛА НИ О КОМ, КРОМЕ СВОЕГО ГРЕБАННОГО Я, КОГДА ДЕЛАЛА ЭТО! — Гермиона, я… — начала Джинни, выглядя бледной, но была быстро прервана. — Нет, я еще не закончила! Ты не видела того, что видела я, когда мы нашли твое тело! О ЧЕМ ТЫ ДУМАЛА?! — Я не думала, Гермиона! Изви… — Нет! Ты не можешь просить прощения! Ты почти бросила меня! Ты мне нужна! Ты единственная, кто понимает все дерьмо, происходящее с этой связью, ТЫ ЕДИНСТВЕННАЯ КТО ПОНИМАЕТ МЕНЯ! ПОНИМАЛА, ЧЕРЕЗ ЧТО Я ПРОШЛА, КОГДА ВСЕ БЫЛИ ПРОТИВ МЕНЯ! Ты не можешь просто уйти.ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПРОСТО ТАК БРОСИТЬ ГАРРИ! — кричала Гермиона заливаясь слезами. — Я ЗНАЮ И МНЕ ЖАЛЬ, МНЕ ТАК ЖАЛЬ, Я ПРОСТО БОЛЬШЕ НЕ МОГЛА ЭТОГО ВЫНЕСТИ! — скулила Джинни, уткнувшись лицом в руку и сокрушенно всхлипывая. Гермиона шмыгнула, яростно вытирая слезы. — Выносить ЧТО?! Как мы можем помочь тебе, если ты нам ничего не говоришь?! — ОНИ УБИВАЮТ ИХ! — закричала Джинни, слезы текли по ее лицу, — ОНИ СТИРАЮТ ВОСПОМИНАНИЯ ВОЛШЕБНИКОВ ЖЕНАТЫХ НА МАГЛОРОЖДЕННЫХ… ОНИ УБИВАЮТ ИХ! Гермиона замерла, слезы на ее лице стали ледяными. — Что? — прошептала она. — Они стирают их воспоминания, а если они сопротивляются, то сходят с ума, и в итоге их уничтожают! — Джинни закричала, срывая простыню со своего тела, чтобы встать, а затем, покачиваясь, опустилась обратно на кровать. Гарри внезапно появился рядом с Гермионой, с расширенными глазами. — Они стирают тот факт, что они когда-либо были женаты, и заставляют смотреть из заколдованного окна с видом на зал суда! Я наблюдала из того же окна, как Миссис Кроткотт поцеловал дементор! — всхлипывала Джинни, вытирая лицо, когда начала успокаиваться. — Джинни, почему ты нам не сказала? — вздохнул Гарри, его лицо побледнело. — ПОТОМУ ЧТО Я, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, НЕ МОГЛА! Было слишком много… слишком много всего, с чем нужно было разобраться! — закричала она, снова пытаясь встать и терпя неудачу. — Ты держала это в себе все это время? — Драко внезапно появился, и Гермиона подпрыгнула, не заметив его раньше. — ДА! — закричала Джинни, яростно вытирая выступившие на глазах слезы, — Потому что было не место и не время для того, чтобы выплескивать мои личные травмы! Потому что это было не время рассказывать всем, как я каждую ночь вижу во сне Гарри, кричащего и говорящего голосом Сами-Знаете-Кого! Как я мысленно вижу всех этих перепуганных маглорожденных, выстроившихся в коридоре по пятьсот раз на дню! Лицо Грейсона, когда он объясняет мне так, блять, ЧЕРТОВСКИ НЕПРЕНУЖДЕНО, КАК МЫ ДОЛЖНЫ СТЕРЕТЬ ПАМЯТЬ ВОЛШЕБНИКА ТОЛЬКО ПОТОМУ ЧТО, ОН НЕ ЖЕНАТ НА СЕБЕ ПОДОБНОМ! Она резко задыхалась, вцепившись в рубашку, прилипшую к ее взмокшей коже. — Или как… — она прервалась на мгновение, глядя на Гермиону с чистой болью в ее слезящихся опухших глазах, — как я умерла внутри, увидев твое истекающее кровью тело, безжизненное и сломанное… как разорванная тряпичная кукла… ты не дышала, — она сглотнула и, наконец, встала, опираясь на койку своей здоровой рукой. — Вы действительно ожидали, что я расскажу вам все это?! — кричала она, глядя на всех них со слезами на глазах. Никто не произнес ни слова, и Гермиона стояла ошеломленная, чувствуя себя так ужасно, как никогда в жизни. — Но почему Джинни? — произнесла Гермиона, делая шаг к ней, — Зачем так поступила с собой? — Потому что… — прошептала она, затем посмотрела на медальон на шее Драко, — потому что эта штука убедила меня, что если я покончу с этим, то вся боль прекратится… но как только я сняла его, то поняла, что натворила. Джинни посмотрела вниз на половицу, ее лицо исказилось от страдания. — Печально что несмотря на то что я пришла в себя… маленькая частичка меня все еще хотела уйти. Она снова громко всхлипнула и Гермиона сократила расстояние между ними и обняла ее так крепко, садясь на кровать и сжимая ее, крепко зажмурив глаза от боли внутри. Гарри сел рядом с ними, обнял Джинни и поцеловал ее в макушку, зарывшись головой в ее волосы, испустив собственный тихий всхлип, наконец-то поддавшись тяжести боли, которую принес предыдущий вечер. Драко ничего не сказал, но сел на пол перед ними, нежно сжимая ладонь Джинни на больной руке, печально глядя на Гермиону, его глаза были стеклянными и печальными. — Никогда не скрывай таких чувств, — со слезами на глазах сказала Гермиона, покачивая Джинни взад-вперед, — всегда говори нам, Джин, всегда… пожалуйста. Мы любим тебя… мы здесь для тебя. Не закрывайся от нас. Ты нам отчаянно нужна, мы не можем без тебя. Джинни застонала сильнее и зарылась лицом в мантию Гермионы, кивая только потому, что Гермиона знала, что она не может сформулировать слова.ОхОхОхОхОхОхО
Драко достал бутылочку огневиски, которую берег только на крайний случай. Джинни снова заснула, так как предыдущее откровение сильно истощило её и без того слабое тело, и Драко достал ещё одно зелье для восполнения крови, зная, что её организм отчаянно пытается наверстать упущенное и исцелиться. Гермиона решила остаться с ней, крепко обнимая, словно она могла исчезнуть, прежде чем снова заснуть. Гарри улегся в кресло и с тех пор не двигался с места, выглядя измученным услышанным. Драко знал, что слова ему не помогут, не сейчас. Поэтому, вытащил из шкафа две чистые кружки со сколами, он налил в них огневиски и протянул одну Гарри, а сам сел в кресло напротив, как только тот взял чашку. Гарри сделал глоток и заметно расслабился, поигрывая кончиками своих растрепанных волос. — Спасибо, приятель… — сказал он через мгновение, глядя в чашку, словно в ней хранилось его состояние. Драко слегка приподнял уголки губ, сняв медальон, чтобы положить его на стол на несколько минут. — Так мы теперь приятели? Гарри пожал плечами, снова делая глоток. — Не знаю, ты первый назвал меня приятелем… Драко нахмурился в замешательстве. — Я назвал? — Да… прошлой ночью, до того, как мы нашли ее. — Ха, — Драко фыркнул, глядя в пространство. — Ммм, — согласился Гарри, делая глоток своего напитка. Драко достал сигару, которую он также сохранил в сундуке, и закурил, почесывая свое все еще неухоженное лицо. Он отчаянно нуждался в душе. Гарри уставился на него, пока тот делал затяжку, а затем немного отстранился, когда Драко предложил сигару ему. — Давай, Поттер, поживи немного. Гарри закатил глаза, но затем взял сигару, поднес ее к губам и немного затянулся, прежде разразиться тирадой кашля. — Яйца Мерлина, — прохрипел он, — Это ужасно! Тебе действительно это нравится?! — Неужели мне придется учить тебя так же, как я учил Гермиону? — размышлял Драко, закидывая ногу на ногу. Гарри вытаращил глаза. — Как ты научил ее… если это было непристойно, я не хочу знать. Драко разразился смехом, уже чувствуя себя немного легче. — Нет, идиот, я научу тебя тому же, чему научил Блейза, хотя он будет утверждать, что сам всему научился. Сделай затяжку, не большую, втяни ее и задержи на мгновение, затем медленно выпусти. Гарри нахмурился и посмотрел на дымящийся конец. — Все равно звучит откровенно сексуально. Драко засмеялся. — Блейз бы тоже так сказал. В любом случае, ты все еще будешь немного кашлять, но к третьему разу станет легче. У Гермионы получилось со второго, хотя это было с сигаретой. Гарри закатил глаза. — Ну конечно… Поттер попробовал снова, и, к удивлению Драко, в этот раз он не закашлял, хотя выглядел так, будто хотел. Через мгновение он передал ее обратно Драко и сделал еще один глоток огневиски, внимательно глядя на него. — Так мы теперь приятели, Малфой? — тихо спросил Гарри, серьезно глядя на него. Драко не ответил, задумчиво покачивая янтарную жидкость в своей кружке. — Наверное, это зависит от обстоятельств, — наконец ответил он, допивая свой напиток. Гарри поднял бровь. — От… Драко ухмыльнулся. — От того, собираешься ли ты по-прежнему называть меня Малфоем.