recuérdame

Камило хандрит. раскинувшись, после недлительной пробежки к тайнику, под тенью дерева и слушая умиротворяющие звуки течения воды, мысли подростка текли плавно, медленно, тягуче. утренние рассказы побуждали думать о прошлом, вспоминать давно позабытые чувства. новые данные о истории этого человека, их истории, постепенно смывали налёт недовольства. хотелось побольше об этом послушать (к величайшему смущению лицедея). новые размышления привели к мысли о том, что теперь Камило был совсем не против попробовать узнать родственника, понять, чем он зацепил его десять лет назад. может он был добр? да, несомненно: плохие помыслы Камило чуял за версту, как и фальшивость. ведь так же легко, как парень примеряет на себя роль, так же легко он может понять, что человек не искренен. с собой, с ним или с кем-то. он видит, когда человек находится не в своём обличье. несмотря на то, что примерка чужих личностей — привычное занятие мимикрика, он старался чётко разделять, когда играет роль и когда он — это он, ведёт себя так хочет хочет он, как велит его интуиция, как подсказывают его совесть и сердце. в лице пастыря — он даёт советы из библии, которыми разбрасывается священнослужитель, сам Камило так никогда не сделал бы, он не особо проникся верой. в образе матери он будет настойчиво придерживаться распорядка: покормить овсяной кашей или супом с брокколи, в холода укутать потеплее, а на улице обязательно следить, чтобы ребёнок не упал, когда играет в салки. но буквально через пару часов, после работы он сам будет гонять на перегонки с этим ребёнком по площади и советовать как стащить пирожок повкуснее. Камило тщательно старается отыгрывать роли, но ещё тщательнее он пытается не забыть самую главную — свою. иногда, по вечерам он сидя в своей комнате вспоминает что для него важно, что он любит, а что нет, что уважает, а что презирает. он на ощупь проходится по своему телу: запоминает какие у него ноги, бёдра, живот, руки, плечи. особенно тщательно всматривается в лицо. такие ритуалы помогают чувствовать себя и не забывать кто он есть. на следующий день он снова будет надевать чужие роли совершенствуя своё мастерство и закрепляя образы с помощью дара. но маски всегда в конце концов снимаются и снова появляется Камило. от Бруно не чувствовалось этой фальши, даже актёрства. тот не старался скрыть свою неуклюжесть, не пытается всем понравится, его забота о доме отображается в делах: убрать посуду, потому что племяннице будет легче; смазать петли в окне коридора — Касита довольно переберёт половицами; помочь перетащить мешок с удобрениями, чтобы цветы благоухали, а Иса не так напрягалась; бежать спотыкаясь на подмогу Августину, ибо тот как-то неудачно замахнулся накалывая дрова. таких мелочей было море, от каждого его действия веет чистой заботой и желанием быть тут своим — видимо это всех и подкупило. подросток пролежал так несколько часов в ленивых раздумьях, прежде чем понял, что на поляне он больше не один. не успел он напрячься от нервного перетаптывания за соседним деревом, как уже ближе но вовсе не увереннее к нему подошёл его гость, нервно скрестил пальцы, кинул соль через плечо и нескладно уселся рядом. -эм, п-привет, К-камило, — голос до парня еле долетал, наверное отсюда Долорес точно не услышит. — ты не против, если я тут с тобой посиж-побуду, — и выждав секундную паузу продолжил скороговоркой — но если-ты-не-хочешь-я-пойду, — только что усевшийся мужчина начал нелепо размахивая руками вставать. Камило до этого не подававший виду, что как-то заметил дядю, решил что разговор им действительно не повредит. он шустро приподнялся на локтях и ухватил мужчину за край старого пончо. но только посмотрев в эти растерянные (и даже напуганные?) глаза — сразу растерял те пару подколок, что вертелись на языке секунду назад. — да, э-э-э, то есть нет, то есть не против. эм. — надо срочно вернуть свою невозмутимость, в конце концов он подозревал, что намеченный мамитой 'гениальный' план может сбыться. — присаживайся. и будто следуя своему предложению сам перекатился в полувертикальное положение. будет хорошо, если собеседники будут находится на одном уровне головы. — а-а-а, как ты нашёл меня? — видя, что собеседник всё не говорит и устав уже битую минуту (целую вечность!) ждать в неловком молчании Камило решается как-то начать диалог. -а, ну, видишь ли, я сначала немного прошёл вслед за тобой, а когда всё же понял куда ты идёшь долго не решался присоединиться. даже домой успел вернуться. но потом всё-таки… я подумал, что если ты не захочешь меня видеть или говорить, то я спрошу, а ты уж ответишь. провидец говорил слегка невпопад, но уже не заикался и не выплёскивал поток слов. может это потому, что с момента как он сюда пришёл на Камило не было брошено и одного взгляда? казалось, он зацепился за одну только ему видимую точку на том берегу и боялся её упустить. -понятно. — да уж и что теперь говорить дальше? — минутку — мимикрик нахмурился быстро соображая. — а как это ты мог за мной проследить? я ведь… -парень не решался раскрывать свои методы сбегания из дома, но осведомлённость старшего оставляла сомнения. — о, ну. сначала Пепа, потом какая-то рыжая девушка в сиреневом платье, потом старик с тростью. — пальцы постепенно загибались. — я очень старался тебя не упустить, это чудо, что я вовремя сообразил куда ты направляешься — усмехнувшись Бруно добавил, — я тоже сюда в детстве сбегал. когда становилось очень грустно или не хотелось показываться на глаза маме и сёстрам. о! а за тем кустом должны быть припрятаны конфеты — он радостно собирался было встать, но видимо опомнившись продолжил — хотя, я последний раз бывал тут лет пятнадцать назад. навряд там что-то съедобное уцелело, да? - без всякого стеснения или опасения тот забывшись обернулся к Камило задавая этот не требующий ответа вопрос. но, тут же заметив свою оплошность снова уставился на тот берег. -ну, думаю, тем припасам давно уже плохо. — парень решил сделать вид что этого не заметил, а сам продолжил. — то есть, ты понял, что тогда у двери с тобой не мама говорила? -да, почти сразу, но надо признаться — ты очень талантливый актёр, Камило! я бы повёлся. я всегда знал что это твоё призвание — провидец говорил мягко, с улыбкой. младший даже почувствовал гордость в его голосе. но головы тот так и не поворачивал. -и что же меня выдало? — стоит учитывать свои ошибки, если даже провидец, который мимикрика совершенно не знал смог распознать подмену то необходимо узнать что его выдало! - взгляд, мой дорогой. ты точно так же смотрел на меня десять лет назад. ты тогда только получил свой дар и частенько вертелся вокруг меня другими личинами, пришлось научиться тебя неугомонного вычислять. — взгляд Бруно, очень тёплый теперь был направлен на племянника, но будто в прошлое, в то, когда они ещё были неразлей вода и казалось, что так будет всегда. — мне всегда удавалось тебя отличить. можно считать это моим третьим даром? — всегда удавалось… даже mamá и papá не всегда понимают что перед ними я, а не кто-то другой. — Камило вдруг почувствовал себя беспомощным и совершенно неуверенным. ему казалось, что этот человек не знает о нём совершенно ничего, как и сам Камило ничего не знает о дяде. но может он ошибался? он обнял свои колени и продолжил мысли вслух — неужели мы и вправду были так близки и я так много времени проводил с тобой вместе? — ну, я думаю столько же, сколько и с остальными. но ты и в правду любил постоянно обнимать меня и забирался переночевать ко мне в башню при каждом удобном случае, даже лестница тебя не пугала. — ну да, там же подъёмник — как само собой разумеющееся выдал парень. и тут же, осознав, вскрикнул — ой! но я ведь не был в твоей башне и не могу этого знать… или. или могу. — ты не помнишь, да? — Бруно грустно улыбнулся снова находя свою точку — столько времени прошло, конечно. ты ведь был ещё совсем маленький. — я.. не уверен. до сегодняшнего утра я вообще о тебе ничего не помнил. когда мама начала всё это рассказывать за завтраком я думал это о ком-то другом. всё как будто не со мной. но потом я задумался, постарался вспомнить хоть что-то. — Камило тоже решил не отставать и найти свою невидимку на том берегу, смотреть на мужчину совершенно не хотелось. — мне вспомнились только ощущения: тёплая зелень объятий, запахи огня и песка. помню ещё как спал на чьих-то коленях укрытый зелёным покрывалом, а бедная старушка рассказывала стихи… знаю, звучит как бред, извини. — парень окончательно смущённый сказанным только больше зарылся лицом в колени. хотелось провалился сквозь землю и притвориться, что он никогда этого не говорил. — хэй, вовсе нет! ты наверное говоришь о La Pobre viejecita. я часто читал тебе её историю. не реже, чем ты под неё и засыпал зарывшись в складках моего пончо. — Камило почувствовал на себе взгляд, а за ним последовало и прикосновение: Бруно робко поглаживал кудри мальца. видимо пытаясь приободрить. — я, на самом деле очень рад, что ты что-то помнишь. я очень скучал по тебе. там в стенах. а больше всего мне не хватало твоих объятий. всё же я успел к ним здорово привыкнуть. до того как... ушёл... извини. рука мирно гладящая голову исчезла, а вместе с ней, на удивление, ушло и тепло от неё исходившее. Камило выглянул из своего укрытия и понял что сейчас, возможно впервые со дня возвращения, он впервые ощущает то же что и его дядя — давящую тоску по чему-то утерянному. ими обоими. захотелось обнять этого человека и больше не давать почувствовать себя одиноко. и самому больше так себя не чувствовать. Камило подумал, что раз сегодня день откровений и смущений, то можно позволить себе ещё одно. он решил не отказывать себе в желании и не задумываясь больше ни на секунду кинулся дяде в объятия. руки будто действовали совершенно привычно обвивая худые плечи, а лицо щекотали знакомые мягкие волосы. с небольшой заминкой парень почувствовал, как его в ответ обнимают, а зелёное пончо провидца будто одеялом прячет их от всего мира. его окутало то самое родное тепло, которое до этого лишь изредка всплывало на затворках памяти.