***
POV Анна. Я должна уйти первой, чтобы не видеть его спину. Не видеть, как он даже не обернётся, не одарив меня прощальным взглядом. Должна была быть сильнее всего, что меня тяготило. Сдерживая слёзы, затолкала ингибитор в рюкзак, где уже покоился альбом с фотографиями, о котором я горевала, закрыв его на молнию. Покосившись на тех, кто следил за мной, осознала, что Хакон не даст им пойти за мной, задержит. Даже не смотря на то, что он отпускает меня, он продолжал заботиться... Одной из причин, почему я хотела стать ночным бегуном — пропажа Лилиан. Уже как два года её с нами не было. И никто даже пальцем не пошевелил попытаться найти её. Хакон, вернее, пытался. Но всё оказалось тщетно. Мы прошерстили весь её дом, проверили всё вокруг, ища следы, куда она могла пойти, но абсолютно ничего не нашли. В доме все вещи стояли так, словно она никуда не пропала, словно её призрак всё ещё блуждал по комнатам, освещаемым ультрафиолетом и ароматизированными свечами, которые она любила и делала сама. Шла неделя за неделей. Хакон каждый вечер после вылазок возвращался без лица и отрицательно мотал головой без единого слова. Всё было сразу ясно. Он не мог найти её. Я плакала почти каждый вечер, прежде чем лечь спать, а опекун слушал мои всхлипы из соседней комнаты. В такие вечера он сидел за столом, попивая самодельный самогон, который покупал на базаре у одного из продавцов. Или же пиво, которое предоставлял ему Райан. Мне не нравилось, когда он выпивал, но так хотя бы человек расслаблялся, отдыхал после трудных дней. — Опять пьёшь, — расстроено произносила я, садясь напротив него. — Ты же не алкоголик, чтобы вот так в одиночестве напиваться... — Это — единственное, что может мне позволить побыть простым человеком, — приподняв бутылку пива отвечал Хакон, потрясывая в ней янтарную жидкость. — И помнить прежние времена. Как-то раз я говорил тебе, чтобы ты брала пример с меня...Не надо. Вот это...не повторяй. Я не такой уж и хороший человек, как ты думаешь. — За десять лет я не думаю про это, а знаю, Хакон. Если бы не ты, я бы умерла. Только понять не могу, зачем ты меня спас? — Я не мог иначе, Анна. Остановившись и прильнув спиной к холодной стене, я прижала руку к груди в области сердца, где сейчас появилась тупая ноющая боль. Глаза застелила мутная пелена накатывающих слёз. Да что же это такое? Я шла в Гриндейл и, быть может, смогу найти Лилиан сама, а в итоге мозг снова и снова генерирует воспоминания с Хаконом, заставляя меня сожалеть о том, что я ушла. Но он всё же не остановил меня окончательно, значит не так уж и сильно я ему была дорога. Это же должно как-то вытеснить всё то, что я испытывала? Но почему ничего не проходит? Всё это было чем-то запретным. У нас разница в возрасте девятнадцать лет. Девятнадцать! Я для него как дочь. Всегда была. И никем мне больше не стать. А значит, я должна убить в себе все чувства и просто быть благодарной за то, что он меня спас и вырастил. Теперь я была сама по себе.***
Гриндейл уже виднелся вдали. Невысокие стены окружали опустевший небольшой город. Уже вечерело, нужно было успеть оказаться возле стен с УФ-светом, что были включены по всему периметру заранее, оповещая тем самым людей поблизости о том, что там безопасная зона. Осталось преодолеть чуть меньше двух километров до захода солнца, но я совсем не знала, что меня там ждало. Деревянные возведённые стены в некоторых местах имели трещины и пробоины, которые наспех забивали досками. В моей руке оказалась листовка, ведь это было подобно билету для прохода за стену. Оказавшись в зоне ультрафиолета, с облегчением выдохнула, облокотившись рукой и согнувшись, чтобы перевести дух. Путь сюда не близкий, приходилось торопиться, практически не останавливаясь на передышки, чтобы успеть вовремя. Подойдя к воротам, заметила небольшое окошечко, совсем как у нас, в Вилледоре. Осмотревшись, постучала, прислушиваясь к тишине. Никаких шагов и шумов за воротами слышно не было. Если здесь кто и был, то явно не поблизости. — Чёрт, — от обиды я пнула ворота ногой, разворачиваясь к ним спиной. Передо мной расстилалось поле с иссохшими деревьями без листвы, несколько разрушенных домушек и несколько куч с мусором, вроде старых гнилых досок и тому подобного. Позади послышался скрип. Резко обернувшись, я осторожно подошла ближе, заметив, что окошко было отодвинуто, а сквозь решётку проглядывал силуэт чей-то головы. — Кто ты и зачем пришла? — спросил недовольный мужской голос с хрипотцой. Подойдя ближе, подняла листовку на уровень окошка, чтобы человек за воротами смог рассмотреть её, — Биомаркер. Стиснув челюсть, подняла правую руку, сжав ту в кулак. Послышался шум и скрип, после чего одна из ворот немного открылась, а оттуда выглянул неприятный старичок с седыми волосами и бородой. Морщинистое лицо выглядело не столь приветливо. — Девкам в ночных бегунах делать нечего, — отозвался он, осматривая меня с головы до пят. — Катилась бы ты отсюда, голубушка. — Дед, повежливее с дамами надо быть, — за его спиной показалась светлая макушка молодого парня, который сверкнул улыбкой. — Всё-таки, такой путь в одиночку прошла. Не каждый на такое способен. — Тьфу, — скрипнул старик своим голосом, скрываясь за воротами. — Сам разбирайся. — Ты извини его, он не очень людим и чужаков не жалует. — Да мне как-то плевать, — нахмурилась я, покачав листовку в руке. — Правда это, или нет? Я шла сюда не для бесед о сумасшедших стариках. — Через порог говорить плохая примета, — вновь улыбнулся, отчего стало не по себе. — Заходи. Биомаркер, как я вижу, зелёный, а значит проблем с тобой не будет. — Со мной проблем не будет. А вот с твоим дедом определённо будут, — усмехнулась я, нырнув внутрь, за стену. — Шелдон, — незнакомец протянул мне руку в качестве приветствия. Рукопожатие было коротким. Я не любила, когда ко мне притрагивались чужие люди. После такого всегда было неприятное ощущение на коже и чувство какой-то грязи, что ли. — Анна. — Редкое имя в здешних краях. С виду Гриндейл был не таким уж и людным, однако за стенами кипела жизнь. Не такая, как в Вилледоре, но здесь определённо уже давно сформировалась некая культура, отличающаяся от нашей. Но в большей степени всё же Гриндейл был схож в моим городом. Шелдон показал мне несколько улиц, центральную площадь, где была выстроена сцена. Неподалёку от неё были даже специально выделенное место — помост, на котором совершается публичная казнь. Механизмов с названием "гильотина" было два. От вида лезвий стало не по себе. — А гильотины используются? — осторожно спросила я. В мыслях начали представляться ужасные картинки с отсечением голов людей, возможно даже не виновных. — Крайне редко. Обычно заражённых мы выпускаем за стену, призывая тех к тому, чтобы они сюда не возвращались. Но если кто-то пытается скрыть факт укуса, а здешней главе об этом доносят, то их казнят незамедлительно. Исключением являются люди с иммунитетом. Я ещё за стеной заметил у тебя рану на ноге перевязанную. Ты была укушена? — Несколько часов назад, — пожала плечами. — Ингибитор и солнечный свет. По стандарту. Если бы знала о том, что у вас тут за подобное казнят, то даже бы не сунулась сюда. — Не переживай, — усмехнулся блондин. — Среди нас есть люди с иммунитетом. Не так много, но есть. Главный тоже имеет иммунитет. — Ну, ясно тогда, отчего таких, как я, не казнят, — я улыбнулась, продолжая осматриваться. Народ вокруг общался и даже распевал песни вокруг большого костра на одной из площади, который, видимо, разожгли совсем недавно. Искры взлетали в воздух, а дым начал возвышаться в небо. Звучали барабаны, трещётки и укулеле. Странно, что в вечернее время все продолжали находиться на земле, а не прятаться в домах на крышах зданий. Но УФ-свет окружал весь периметр, чтобы никто из заражённых даже пробраться сюда не смог. Интересно, откуда у них так много ламп? — Тебе бы надо показаться нашей знахарке. Осмотрит укус и подлечит, чтобы рана быстрее зажила. — Она и так заживёт. — Нет уж, показаться всё же стоит. Минерва у нас добрая и отзывчивая. Не обидит. — Что насчёт ночных бегунов, Шелдон? И почему именно в Гриндейле? — Ночь близится, Анна. Тебе отдохнуть после дороги нужно, да поесть, а завтра займёмся этим вопросом, идёт? У нас есть одно местечко, где можно переночевать. Там тебя никто не потревожит, дом специально для таких гостей, как ты. Мы заняли гостиницу, когда-то здесь и впрямь был город, который часто посещали туристы. Всё, что осталось от прежнего города — гостиница. Она слегка разрушена: отсутствует верхний этаж, боковая часть с одной стороны здания упала. Но уцелела центральная часть, мы стараемся поддерживать там чистоту и порядок. Откуда ты пришла? — Из Вилледора. Два дня дорога заняла. — Надо же, до Вилледора и впрямь дорога дальняя, — удивился светловолосый молодой человек. — Видок у тебя потрёпанный, да и укус этот...Хлопот у тебя, видно, немало было. — Пару раз всего. Я здесь, живая и здоровая. И мне нужны ночные бегуны. — Ты ведь наверняка слышала, что они уже давно исчезли, а большинство погибло? Но кое-кто всё же у нас имеется из прежнего состава. Он-то и захотел вернуть былые времена, обучив новичков. Но бывший командир эту идею не одобрил. — Фрэнк-то? — Да. Рен ходил к нему, в Сентрал-Луп, но услышал отказ, да и ещё пару ласковых. Фрэнк в запое и мало когда просыхает. Жаль конечно, раньше мужик ого-го был, говорили. Один из самых лучших. Не даром командиром был. — Да, жаль. Мы остановились возле небольшого дома. Стены вокруг двери были обвешаны цветами и растениями, которые уже подсохли на солнце. Внутри пахло лекарствами и травами. На столах и тумбах располагались пустые склянки различных форм и размеров для хранения реактивов. В самом углу за столом сидела женщина лет пятидесяти, которая держала в руках две колбы с плоским дном, переливая из одной в другую зеленоватую жидкость. Круглые не примечательные очки сразу дали понять, что у неё были проблемы со зрением, как и сощуренные глаза, окружённые мелкими морщинками. Русые волосы уже начинали седеть у корней, а сам цвет волос тусклый. Светлую кожу освещала ультрафиолетовая лампа, окрашивая ту в голубовато-фиолетовый оттенок, как и само помещение. Так же рядом к столу возле неё крепилась ещё одна лампа с помощью металлического кронштейна. Услышав скрип двери и последовавшее после этого звон колокольчиков, висящих над входом, женщина тут же подняла взгляд, продолжая щуриться. На её серьёзном и сосредоточенном лице стала появляться улыбка, и та сразу же поставила колбы на столешницу. — Шелдон, рада тебя видеть. Что за милая особа с тобой? — Это Анна. Анна, это Минерва, наша "целительница". Заняла целое домишко под свою лабораторию. — Без меня бы подохли уже многие, дорогой мой. — Ты новенькую осмотри, да перевязку сделай. Её в ногу укусили недавно. — мотнул головой блондин в мою сторону. — А я пока снаружи подожду. — Ну, проходи, Анна, — Минерва провела рукой по воздуху, указывая в сторону небольшой кушетки. — Присаживайся. — Нехотя я прошла к кушетке, ловко садясь на ту, слегка подпрыгнув. Целительница кивнула Шелдону, а затем взяла стул, подошла ко мне и села рядом. Осторожно приподняв мою левую ногу, та внимательно укус рассмотрела, да принялась всё необходимое брать из чемоданчика, лежащего рядом со мной. Очередные баночки с непонятными мазями, бинты. Минерва управилась ловко и быстро, что я даже не успела заметить, как та уже делала последние узлы на кончике бинта. — Заживёт быстро, глазом моргнуть не успеешь. Ну, или до свадьбы, как раньше говорили. — До свадьбы-то вряд ли, — ответила я, одаряя женщину ответной улыбкой. — В такое время и не до свадеб вовсе. Лишь бы выжить. — Ой, я тебя умоляю, — махнула та рукой. — И детей рожают, и свадьбы играют. Неужто из-за поганого вируса отказываться от привычной жизни? Ты, я погляжу, молодая очень. Так что всё впереди. Это у нас уже жизнь оканчивается, а в своё время мы брали от неё всё. Жених хоть есть? — Нет, — отрицательно помотала головой. — Ну, того гляди появится. А не появится, ну и хрен с этими мужиками. Ну, или с женщинами? Век сейчас такой, что и не знаешь, что от людей ждать. В Гриндейле женихов полно, на каждую по трое, а-то и по пятеро. Выбирай не хочу. Женщин у нас тут мало, так что осторожнее будь. Некоторые оголодались, собаки некрещеные. Откуда ты хоть? — Вилледор. — Неужели тебе там так плохо было, что пришла сюда? Здесь не лучше, дочка, даже хуже. Я-то здесь живу с самого основания, да полезной оказалась, так что я, считай, неприкосновенна. А вот ты...Не доверяй никому, многие здесь думают только о себе и ни о ком больше. — Буду знать, — отозвалась я, нахмурившись и спрыгивая на пол. — Спасибо за перевязку. — Сама перевязку прошлую делала, иль кто-то помог? — спросила меня Минерва, когда я уже открыла дверь, намереваясь уйти. Остановившись и замерев, подумав лишь секунду, ответила: — Сама. — Ну, береги себя, Анна. — До свидания, Минерва Гостиничный номер был небольшой, и не смотря на то, что и постель выглядела чистой, всё же в помещении стоял запах затхлости, а воздух был влажным, не смотря на то, что на улице было сухо и дождей не было с неделю. Прежде, чем сюда придти, Шелдон показал мне столовую, где накормили гречкой и напоили компотом. Оставив меня в одиночестве, парень скрылся за дверью, пожелав спокойной ночи. Заперевшись, я, наконец, выдохнула с облегчением, потому что время уже близилось к ночи, за окном красовалось тёмное небо, где солнечного света уже не было. Сразу же опустившись на кровать, повалилась на спину, удивляясь, насколько постель была мягкой. Начиная представлять, как здесь было до эпидемии, прикрыла глаза, задремав. Однако, через какое-то время за приоткрытым окном, где через форточку просачивался свежий воздух, действующий на меня как снотворное, услышала громкие разговоры. Я проснулась, резко распахнув глаза. Где-то на улице, внизу, так как я находилась на втором этаже, кто-то о чём-то спорил. Высокий женский голос выражал недовольство, отчего мне стало интересно, что происходит. Поднявшись, подойдя к окну, я стала всматриваться в темноту, в то место, где тропу освещали тусклые фонари. Светловолосая женщина размахивала руками, отмахиваясь от двух мужчин, язык которых заплетался. Выпившие домогальцы вскоре ретировались, так как женщина ловко увернулась от одного и залепила ему затрещину. В этот момент та, наконец, повернулась в мою сторону лицом, отчего моё сердце сначала замерло и ушло в пятки, а затем забилось так быстро, что я перестала и вовсе слышать остальные внешние звуки. Либо мне сейчас казалось, подумавши на то, что в компот подлили что-то запретное, либо мои глаза не врали, и сейчас я видела знакомое лицо, которое не видела целых два года. Потерять из виду знакомую не хотелось, поэтому открыв окно, осмотрелась, чтобы спроектировать траекторию спуска. Перелезая через окно, зацепилась за оконную раму руками, медленно опускаясь вниз. Расстояние до земли было не высоким, поэтому спрыгнуть можно было без труда прямо на траву. Блондинка уже начала отдаляться, когда я выбежала за забор, ограждающий тропу от гостиницы. Дыхание было затруднённым, словно я пробежала километровый забег. — Лилиан, — тихо позвала её я, замечая, что та не слышит, продолжая свой путь. Если я сейчас ошибалась...— Лилиан! Светловолосая остановилась, медленно обернувшись. А затем распахнула глаза от удивления, чуть ли не начиная рыдать, поддаваясь вперёд, навстречу мне. Мы встретились, слегка столкнувшись, цепляясь друг в друга руками, сцепляя пальцы между собой. Блондинка бегло осматривала меня с ног до головы и выглядела скорее испуганно, нежели счастливо от того, что встретила меня. — Аня, — на выдохе прошептала та, а затем начала осматриваться. Схватив меня за руку, та потащила меня к забору, чтобы нас никто из окон не видел. Та говорила тихо, но голос вот-вот сорвался бы на крик. — Аня, что ты здесь делаешь?! — Здесь собирают ночных бегунов, Лили. Тех, кто обычно спасает людей и организует поиски пропавших. Я хотела найти... — Нет, Аня! Уходи отсюда, прямо сейчас! — Да что не так? Мы не виделись с тобой пару лет, мы искали тебя так долго! И вот ты здесь! Как давно ты в Гриндейле? — Я бы тебе всё рассказала, да боюсь, что эта информация тебе не по нраву будет, милая моя! Сейчас самое главное, чтобы ты ушла отсюда как можно дальше! — Лили, пойдём со мной, пожалуйста. Я без тебя не уйду, ты же знаешь! — Нельзя мне уходить, Аня. Иначе... — Всё верно тебе говорят, Анна, — позади Лилиан показалась фигура Шелдона. Рядом с им ещё один темноволосый парень, имеющий на лице шрам. Вероятно, от лезвия какого-нибудь клинка. Но отчего-то его лицо казалось таким знакомым, будто я его уже где-то видела... — Нет! — крикнула Лили громче, обернувшись к блондину. — Я здесь именно поэтому. Вы даёте ей уйти, а я остаюсь. — Зачем нам только ты, Лилиан? Когда можно иметь сразу двух, — ответил обладатель шрама, улыбаясь. — Был уговор, Итан. Я не сбегу. — Уговор был, что она будет в безопасности, пока не ступит на земли Гриндейла. А где же ещё и твой дружок, Лили? Который тебя продал. — Он не продавал меня. Я сама сделала этот выбор. — Лили, о чём они? — я дотронулась до её плеча, но та лишь оглянулась через плечо, виновато посмотрев на меня, а затем начала отступать назад, ко мне, преграждая мне путь рукой и тем самым защищая. — Не важно. Я их задержу, а ты беги в другую сторону, за гостиницей проулок ведёт к центральной площади, оттуда до выхода рукой подать. — Я не оставлю тебя! — прошипела я тихо. Та лишь помотала головой: — Нет выбора. У тебя вся жизнь впереди, Аня. Зря ты сюда пришла. Эти твари специально зазывали ночных бегунов, потому что знают, что ты подопечная одного из них и точно бросишься на зов. Сейчас же уходи! Блондинка за эти года заметно исхудала, и в глазах, некогда ярких и жизнерадостных, теперь не было ничего прежнего. Передо мной была не та Лили, которая одаряла каждого вилледорца улыбкой. Я знала её с самого детства, чуть меньше, чем Хакона. Именно он и познакомил нас. Она помогала нам во многом, Хакон запросто мог оставить меня с ней, зная, что та никуда не денется и присмотрит за мной. Для меня она была как старшая сестра, как мать. Я пятилась назад, пока Лилиан прикрывала меня, преграждая путь Шелдону и Итану. Сдерживая накатывающую истерику и слёзы, я развернулась к ней спиной, но передо мной возник силуэт, а затем я получила удар чем-то металлический по лицу, от которого я не удержала равновесие и упала на землю. В глазах появились вспышки и искры, вслед которых наступила темнота. В области носа появилась пронзительная боль. Пытаясь приподняться, вновь получила удар по лицу ногой, но на этот раз я отключилась, отдалённо слыша гогот и крик Лили.