Месть

— Возьмите вот это, — соседка, невысокая худенькая блондинка, волосы которой едва ли когда-нибудь знали краску, а лицо — макияж, протянула маленький флакончик с ярко-зелёной наклейкой. — По пять-шесть капель в каждую ноздрю, и уже к завтрашнему вечеру ваша жена забудет о том, что болела. Оно прекрасно сбивает температуру.       Пока навязчивая соседка щебетала, Ахим Фербер старательно улыбался, чувствуя, что, если не прекратит разговор в ближайшие две минуты, лицевые мышцы сведёт от этой фальшивой улыбки и гримаса навсегда приклеится к его лицу. Он едва удерживался от того, чтобы не послать соседку далеко и надолго. На этот раз ему досталась роль любящего мужа, поэтому резкие слова и ругань с соседями не подходили его образу. Когда рядом с калиткой их участка затормозило такси, привлекая к себе внимание и прерывая бесконечный поток советов, он был готов броситься на шею и водителю, и пассажиру.       Из такси вышел Алекс, или — как привыкли звать его студенты — Александр Вессельски. Гримаса Ахима превратилась во вполне искреннюю улыбку, которая погасла лишь на одно короткое мгновение, когда он встретился с Алексом взглядом и понял, что его разочарование в нём после их последней встречи никуда не делось. — Спасибо вам, Марьяна, большое, — обратился он к соседке, — но как раз приехал наш замечательный дядя. Он доктор, поэтому, я уверен, Луизе недолго теперь мучиться от этой простуды.       Марьяна бросила на Алекса взгляд, в котором читалось всё, что она думает о традиционной медицине и безграмотных врачах, только и мечтающих содрать с пациентов побольше денег, а затем снова повернулась к Ахиму. — И всё же дайте ей эти капли, — она накрыла руку Фербера, в которой тот держал флакон, своей ладонью и сжала его пальцы вокруг него крепче, словно переживала, что тот сейчас вернёт ей лекарство, — посмотрите, какая колоссальная разница с обычными препаратами. Поверьте мне, вся моя семья лечится ими, моей дочери пять, а она никогда в жизни не была у педиатра.       Ахим старательно проглотил комментарий по этому поводу, беззаботно взял Вессельски, который выглядел немного растерянно, под руку и помахал вслед удаляющейся соседке. — Доктор? — только и спросил он, когда они шли по дорожке, выстланной плиткой, от калитки к входной двери дома. — Тилль вам всё объяснит, — отозвался Ахим, продолжая держать его под руку. — Как доехали? — Спасибо, хорошо.       По его сдержанному тону Фербер понял, что его первое впечатление оказалось верным, но сейчас было не место и не время возобновлять тот разговор: они уже заходили в дом.       Тилль снял огромный двухэтажный коттедж, на втором этаже которого расположились целых пять небольших спален, так что каждому досталось по отдельной комнате. Первый этаж занимали кухня, просторная столовая, не менее просторная гостиная, два санузла, топочная и ещё пара подсобных помещений. В таком же огромном дворе хватило места для гаража на две машины, беседки, гриля и больших садовых качелей. Оливер, большой любитель пикников и всяких развлечений, сразу заявил, что как минимум пару раз они должны всё использовать. Никакие напоминания о том, что они приехали работать, а не развлекаться, на него не действовали. — Линдеманн, лови масло с нимом! — весело велел Ахим, войдя в гостиную и швырнув флакон в сторону лежащего на диване Тилля.       Тот даже не предпринял попытки поймать флакон, поскольку был до шеи укрыт пледом и вообще дремал. Когда маленькая бутылочка шлёпнулась ему на грудь, он едва успел открыть воспалённые глаза. — Даже не знаю, — прохрипел он и шмыгнул носом. — Если бы без нима, я бы ещё рискнул, а вот на ним, как мне кажется, у меня аллергия ещё с детства. — Не просветите человека, который, видимо, ни черта не смыслит в медицине, что такое «ним»? — Рихард, по профессии самый что ни на есть настоящий врач, подошёл к Тиллю и протянул ему чашку с чем-то горячим, от которой вверх лёгкой струйкой поднимался пар. — Это вечнозелёное дерево семейства Ма… Мелиевые, происходящее из тропических и субтропических районов Пакистана, Бангладеша, Индии и Мьянмы, — прочитал Оливер. Он сидел чуть дальше, на кушетке, стоявшей у окна, держа на коленях открытый ноутбук. — В Индии растение известно как «деревенская аптека», «божественное дерево» и «панацея от всех болезней». Продукция, сделанная из него, в аюрведической медицине считается глистогонным, противогрибковым, противобактериальным, противовирусным, антидиабетическим и успокоительным средством; также препятствует образованию перхоти… — с каждым прочитанным словом его брови всё сильнее поднимались вверх, а губы расплывались в ухмылке. — Уверен, потенцию тоже повышает, так что на твоём месте, Тилльхен, я бы не пренебрегал. — Если для тебя проблема актуальна, ты и не пренебрегай, — тот кинул ему флакон, который Ридель изящно поймал, а сам сел и взял чашку из рук Риха. — А у меня есть доктор, которому я доверяю гораздо больше. — И на том спасибо, — проворчал Рих, с подозрением поглядывая на него. — Ты вообще лечился чем-нибудь до того, как приехал сюда? — Я не успел, — честно ответил Тилль, — я заболел за день до отъезда.       Он сказал почти правду, хотя на самом деле заболел за день до звонка Директора, который поручил ему провести расследование. Об этом он всё равно сказать не мог, поскольку тщательно скрывал сам факт того, что расследования ему «заказывает» третья сторона.       Проблема состояла в том, что его плачевное состояние на тот момент было уже очевидно даже для того, с кем он общался исключительно по Скайпу с выключенной камерой, поэтому Директор настоял на полной команде. Последние несколько месяцев Тиллю удавалось убеждать ЗАО, на которое он работал, что он вполне способен справиться с расследованиями сам. Выбравшись из смертельной ловушки, в которую все они попали в заброшенном городе, Тилль твёрдо решил больше никогда не брать людей, которые стали его друзьями, на эти расследования. Он не хотел рисковать их жизнями. Однако в этот раз ему не удалось убедить нанимателей в своей способности справиться с расследованием самостоятельно. Он бы и не смог справиться, поскольку страдал от полного набора проявлений какого-то очередного гриппа. А расследование не могло ждать. — Я вот даже не удивлён, — вздохнул Круспе, с тревогой поглядывая на него. — Так что сейчас мы решим все важные вопросы и я уложу тебя в постель, это не обсуждается. Кстати, Ридель, — он повернулся к Оливеру, пряча улыбку, — не советую принимать эти капельки от чего бы то ни было. Если у тебя всё же проблемы, иди к врачу. — Да мне то что, я подожду, — хохотнул тот, снова кидая флакон Тиллю. — Если ты собрался Тилльхена в постель укладывать, ему всё же актуальнее. — Fick dich, — проворчал Тилль, отставляя флакон на тумбочке рядом с диваном. — Как бы ни любил я наблюдать ваши однообразные перепалки, — вежливо остановил Алекс их диалог, опускаясь в большое мягкое кресло, — всё же хотелось бы узнать, чего ради я сорвался в начале сессии на расследование, которых не было уже полгода. — Боже мой, — Ридель взглянул на него с благоговейным трепетом, — это что, был сарказм?       Вессельски только смущённо пожал плечами, снял с носа очки и принялся их протирать. Все остальные тоже с удивлением посмотрели на него, только сейчас замечая некоторые изменения в его внешности, которые едва ли бросились бы им в глаза, если бы не полугодовой перерыв в личном общении. Он по-прежнему был одет в неприметный коричневый костюм, но теперь тот сидел на нём как на манекене. Вряд ли причиной этому стал лучше подобранный размер, скорее, дело было в том, как держался сам: чуть свободнее, прямее, как будто даже с небольшим вызовом. Раньше он производил впечатление скромного заики, который стесняется того, что прибился к компании любителей приключений почти вдвое младше себя, а они приняли его за своего. — Так, давайте к делу, — перебил их Круспе, тряхнув головой. Не самое лучшее время сейчас зацикливать внимание на каких-то неважных мелочах. Как минимум Тиллю следовало отдыхать и лечиться. — Чем раньше мы закончим, тем раньше я уложу его в постель. Мы приехали расследовать загадочное исчезновение одного из местных жителей. Возможно, не просто исчезновение, а даже убийство. — Я бы ставил на это, — Олли захлопнул ноутбук и посмотрел на остальных. — Рано утром четвёртого дня соседи обнаружили в доме номер два пол, залитый кровью, и полное отсутствие хозяина жилья. — Однако, как принято у наших доблестных стражей порядка, — подхватил Фербер, — нет тела — нет дела. Мужчина жил тут один, никаких родственников, которые могли бы давить на органы, тоже так и не объявилось, поэтому всё это дело спускается на тормозах. — Примечательной деталью этого исчезновения стал воткнутый в дверь серп, — добавил Тилль, голос которого после горячего питья немного восстановился. — Ходят разговоры про какого-то Кровавого Жнеца, легенду о котором я и просил вас уточнить. — Теперь понятно, — кивнул Алекс, водружая очки обратно на нос. — С легендой, как всегда, всё непросто. Я успел изучить всего пару печатных источников из библиотеки университета, касающихся фольклора этих мест. В них упоминалась сказка о жнеце, которого в конце девятнадцатого века обвинили в колдовстве и утопили. Вы же знаете этот прекрасный способ отличить колдуна от честного человека? — говоря это, он непроизвольно бросил взгляд на Ахима. — Обвязать камнями и бросить в воду. Колдун якобы выплывет, честный человек — утонет. Так вот, жнец предсказуемо не выплыл. — И что, есть предположения, что он-таки выплыл через полторы сотни лет? — с невинным видом поинтересовался Ридель. — Ага, и начал мстить, — хмыкнул Рих. — Правда, наверное, уже потомкам обидчиков, сами-то едва ли дожили. — В той же легенде говорится, что он сыпал проклятиями, пока его везли на казнь, обещал вернуться с того света и отомстить. — Вессельски выдержал эффектную паузу, а потом закончил: — И вернулся. Через год после казни так или иначе погибли три главных обвинителя. После чего дочь жнеца, которую он растил в одиночку после смерти матери, загадочным образом исчезла. — То есть с большой долей вероятности отомстила за батьку, а потом свалила от греха подальше, — уверенно резюмировал Оливер. — Не исключено, — кивнул Алекс, хотя и не выглядел убеждённым этой версией. — Пока я ехал, я изучил ещё несколько источников в Сети. Оказывается, на местных форумах любителей страшилок уже несколько лет популярна история про Кровавого Жнеца, правда, в этой истории уже больше деталей. Якобы этого Жнеца время от времени видят то тут, то там. Он носит широкополую шляпу, скрывающую черты лица, тяжёлые сапоги, в руках держит серп, которым убивает неугодных. Часто его сопровождает большая собака. Порода не уточняется. Её просто называют дьявольской. — Кто-то перечитал Конан Дойла, — прокомментировал Цвен. — Держу пари, адский вой и горящие глаза тоже в наличии? — Вы угадали, — кивнул тот. — Десять баллов, Айболит, — усмехнулся Олли.       Рих только улыбнулся уголком губ ему в ответ, многозначительно закатив глаза, дескать, и угадывать было нечего, всё лежало на поверхности. Эти двое всегда были самыми ярыми скептиками в их небольшой группе. — А вот тот Жнец, которого утопили, и местный — это типа один и тот же? — уточнил он. — Да, — Александр снова кивнул, — та легенда из прошлого века упоминается как начало истории. Просто сейчас появились новые кровавые подробности смерти обвинителей, которых никогда не было в старой версии. — Какие именно? — заинтересовался Ахим. — Детали, достойные расцвета Инквизиции. Вспоротые животы, выпотрошенные внутренности, выколотые глаза, следы долгих пыток в ассортименте. Могу прислать вам ссылку, если хотите. Мне кажется, что дельного в этих деталях мало, просто попытка добавить истории смака. — Наша задача… — начал Тилль, но тут же осёкся, понимая, что это неудачная формулировка, — и мой главный интерес — это выяснить, насколько реальна история про Жнеца. — А как же пропавший сосед, ради которого, как я считал, мы сюда приехали? — мгновенно нахмурился Рихард. — Да, конечно, если получится, постараемся его найти, — тут же отозвался Линдеманн, зная, что бесполезно объяснять ему свои приоритеты. У него сейчас на это просто не хватило бы сил. Хотелось снова лечь, залезть под плед и проспать целые сутки.       Рих бросил на него удивлённый взгляд, догадываясь, что его ответ, скорее, продиктован болезнью и нежеланием вступать в спор, однако решил тоже не продолжать. — И как часто появляется этот Жнец? — поинтересовался Ридель, с явным сожалением замечая, что спора дальше не последует. — По оригинальной легенде он отомстил и успокоился, по новой версии — появляется время от времени, чётких данных нет, — ответил Алекс. — Какая версия кажется вам более правдоподобной? — Ахим вопросительно посмотрел на него.       Тот только пожал плечами. — Сложно сказать. Обе истории выглядят обычными байками. — Как бы там ни было, а этот дом я снял на несколько дней, у нас есть время присмотреться и прислушаться к происходящему, — отозвался Тилль. — Но, поскольку посёлок маленький, здесь всего-то десятка два частных домов, нам придётся делать это тихо и «под прикрытием». — Поэтому я вдруг стал доктором? — уточнил Александр. — Да, а я Виктором, — Тилль поморщился, как от зубной боли. — Ахим — моим мужем, а Рихард — братом. — А я братом Фербера, мы слишком похожи для других легенд, — добавил Ридель. — Кстати, всё забываю спросить, как мы будем объяснять разницу в речи, братишка? — поинтересовался Рих, взглянув на Тилля. — Откуда у тебя, совершенно немецкого чувака с немецким именем и немецким братом, такой очаровательный акцент? — Потому что я долго жил за границей. Вероятно, уехал туда учиться ещё в восемнадцать лет, сразу после школы, и долго не возвращался, пока, например, не встретил Ахима. За десяток лет акцент может появиться. Мне недавно сообщили, что в моём русском появились немецкие нотки. — Э, народ, легенды выучите, — тут же велел Оливер. — Чтобы никаких «вероятно». Спалимся нечаянно — и всё, кранты, придёт за нами Ужасный… — Кровавый, — поправил его брат. — Кровавый Жнец. Вдруг он лжецов тоже наказывает, м? — он, не мигая, уставился на Тилля. — Мы пока не знаем, что именно он делает и делает ли, — Линдеманн отвернулся, почувствовав себя неуютно под его взглядом. — Начать выяснять стоит, наверное, с места преступления? — предложил Фербер. — Или правильнее сказать — исчезновения? — Тогда вы с Риделем его и осмотрите, — тут же предложил Тилль. — А вот и осмотрим, — кивнул Олли. — В отличие от вас, я уже даже легенду придумал: хочу купить домик рядом с братом. Узнавал: здесь все заняты, а тут вдруг один освободился. Некрасиво, конечно, так сразу нахрапом лезть, пока ещё даже труп не нашли, но тут как в джунглях: кто рано встаёт, того и тапки. — Хорошо, обратитесь с этим к местному… старосте, или как там его? И ещё нам в сжатые сроки нужно сдружиться с большинством местных. — Лучше всего для этого устроить вечеринку, — снова предложил Ахим. — Если погода позволит, можно прямо в саду. Олли как раз наиграется с грилем. — Благо повод есть, у вас ведь… что-то вроде новоселья? — предположил Алекс. — Именно, — кивнул Тилль. — Сегодня уже поздно, ничего подготовить не успеем, да и некоторым из нас не до вечеринки, — Рих бросил многозначительный взгляд на Линдеманна, — так что предлагаю перенести её на завтра. Как раз успеем немного с соседями познакомиться и пригласить их в гости. Не плакат же на углу вешать. — Я согласен с Айболитом, — кивнул Ридель, — вечеринку — на завтра, хилых — в постель, а мы с Ахимом — к старосте.