Месть

      Рихард просидел в гостях ещё около получаса, выпив просто неимоверное количество чая. К концу их беседы Йоаким осмелел настолько, что поинтересовался, как часто он планирует навещать брата, и пригласил заходить в гости всегда, даже если они передумают брать дога.       Когда Рихард вышел на улицу, там было уже совсем по-летнему тепло, а в воздухе пахло цветущими деревьями, поэтому он неспешно дошёл до магазина, намереваясь купить к обеду чего-нибудь вкусненького. Однако, ещё не дойдя до главного входа, он услышал голос Мии Беккер. Та что-то громко и эмоционально кому-то рассказывала. Решив, что хочет вкусного не так сильно, чтобы попадаться в лапы этой женщине, обожающей поговорить, Рихард развернулся и обошёл магазин сзади.       Жертвой Мии Беккер оказалась Элла. И если сама Мия стояла к Цвену спиной, то Элла увидела его манёвр и проводила завистливым взглядом. Рихард лишь пожал плечами и послал ей сочувствующую улыбку. Правда, спустя несколько минут сам попался на глаза другой любящей поговорить женщине. Он уже почти вошёл в свой двор, когда из распахнутой двери дома Ральфа и Марьяны с полотенцем на голове и в банном халате показалась сама Марьяна. — Рихард, подожди! — позвала она, торопливо направляясь к калитке.       Рихард послушно остановился, искренне надеясь, что соседка не собирается всучить очередное лекарство для Тилля. — Ты не видел Эмилию? «Довольно странный вопрос, если учесть, что её мать — ты, а я иду со стороны магазина», — мысленно заметил Рихард, но вслух ограничился коротким «Нет». — Наверное, ушла гулять к вам, — вздохнула Марьяна, — а мне нужно уезжать через двадцать минут. Ральф не успел вернуться — придётся брать ребёнка с собой. — Наймите няню, — посоветовал Рихард и, пока няней не предложили стать ему, а такое желание уже начало прослеживаться у Марьяны на лице, поспешно добавил: — Если она у нас, я скажу, что ты её ищешь. — Спасибо, — кивнула Марьяна.       Рихард вежливо улыбнулся и посмотрел в сторону своего дома, давая понять, что торопится.       Во дворе было так же тихо, как и везде в посёлке. Через окно столовой Рихард видел, что Оливер вместе с ноутбуком сидит за столом, что-то увлечённо просматривая на экране и жуя яблоко, а из распахнутого окна Ахима доносилась негромкая музыка. Ничего не выдавало присутствия где-то поблизости ребенка, но Рихард сразу же направился к кустам сирени.       Эмилия действительно пряталась там и даже, как показалось Цвену, с кем-то разговаривала, но, когда Рихард залез в кусты, она уже сидела одна с испуганным выражением на лице, как мелкий воришка, которого застали врасплох невовремя вернувшиеся хозяева. — Привет! — как можно дружелюбнее поздоровался Рихард.       Увидев его, Эмилия заметно расслабилась и даже улыбнулась. — Что ты здесь делаешь? — Играю. — Одна?       Эмилия сначала кивнула, но затем призналась: — С Катариной.       Рихард мельком огляделся, но так и не увидел никого, кто мог бы носить это имя. По всей видимости, Эмилия действительно выдумала себе воображаемую подружку, однако что-то заставило Риха спросить: — Познакомишь меня с ней?       Эмилия несколько долгих секунд рассматривала его лицо, а затем медленно кивнула. Она повернулась назад, раздвинула особенно густо растущие ветки и вытащила оттуда Катарину, которая оказалась обыкновенной куклой. Хотя, если присмотреться, не такой уж и обыкновенной. Она была около полуметра ростом, с тщательно прорисованным, но уже выцветшим от времени лицом, глазами с пушистыми ресницами, которые закрывались, если положить её на спину, пышными, но очень грязными золотистыми кудряшками, которые украшала шляпка с порванными кое-где кружевами. На ней было надето такое же пышное кружевное и такое же грязное и порванное платье. Ноги оказались босыми, хотя такой наряд определённо предполагал какую-то обувь. Рихард видел таких кукол в сувенирных лавках и почему-то цветочных магазинах. По всей видимости, кукле было уже много лет, и оставалось только гадать, как именно она попала в руки пятилетнему ребенку из небедной семьи. — Привет, Катарина, — поздоровался Рихард с куклой, чувствуя себя при этом весьма странно. — Почему ты назвала её Катариной? — он повернулся к девочке. — Потому что её так зовут, — та сказала это таким тоном, словно Рихард спросил самую большую глупость в мире. — Она сама тебе это сказала?       Эмилия вздохнула, как будто уже уверившись в непроходимой тупости своего взрослого собеседника. — Куклы не умеют говорить. Она мне написала. — Написала?       Эмилия кивнула. — Хочешь, я покажу тебе, где она живёт?       Рихард очень хотел, хотя это желание и казалось ему странным. Какая ему разница, где живёт кукла едва знакомой девочки? У него нет детей, он не умеет с ними общаться, и, если смотреть правде в глаза, он никогда их не хотел. Однако ему пришлось напомнить себе просьбу Марьяны. — Давай в другой раз, — предложил он крохе. — Тебя мама ждёт дома. — Ну ладно, — девочка поднялась на ноги и неуверенно посмотрела на куклу. — А можно Катарина пока останется здесь? — спросила она. — Конечно.       Эмилия улыбнулась, снова спрятала куклу в густых зарослях и вприпрыжку побежала к калитке.