***
Время доходило к полночи. На улице почти нет людей, машины проезжают редко, и то, больше из них такси. Некоторые фонари не работали, но улица всё равно оставалась освещённой от магазинчиков и других настенных ламп. Что может быть лучше ночной прогулки после палящего жаркого дня? Разве что искупаться в воде. Тэхён разменулся с теми альфами, он не собирается быть с ними дружелюбным, ему нужна только выгода, которую обязательно получит от Чона. Он не ищет себе новых друзей, не нужны знакомства, он хотел только уберечь своего брата, забрать с больницы и спрятать так далеко, чтобы никакая опасность не грозила ему. Так поступил бы любой любящий брат. Есть сомнения на счёт контракта? Их нет, потому что омега и так знает, что Чонгук что-то подстроит, чтобы уловить его. Слишком легко далась сделка, как и слишком быстро у него появилась информация почти о всей родословной Кима. Почему бы также не воспользоваться этим? Им нужен он, а они ему. Всё честно. Единственное, что беспокоит Тэхёна, так это то, что утянул с собой Юнги, который ни причём. Да, он хороший друг, с детства вместе, каждый день рядом. Но отдавать его в руки опасным ребятам не хочет. Вот только уже поздно жалеть, ибо подписи двух сохранены на бумаге. — Тэхён, ты уверен, что они помогут? — Юнги сомневается, но Тэхён не будет за это его судить. Это нормально для них, тех, кто убивал подобных. Если бы отец Тэхёна был сейчас с ними, не позволил бы случится этой сделки. А, возможно, они даже никогда бы и не встретились. Слишком много "бы" не так ли? Но и правда всё могло быть гораздо иначе, будь с ними отец. — Им нужен Аид, а после кукловод. Они получают всё в одном комплекте. — Тэхён показывает на себя и глядит уверенно на друга. Омега намекает, что является тем самым "комплектом". Но это чистая правда, зачем потом ходить и искать человека, что будет им полезен, если уже есть готовый экземпляр? Тэхён знает, что такой шанс они не упустят. Дедушка раньше всегда говорил, что: "Когда у тебя отбирают твою куклу, иди за ней до конца или умри. Кукловод без куклы — никто". И именно так он ушёл, отдав своего Зето. Поэтому Тэхён пойдёт тоже, но это будет жертва ради всех, кем дорожит. — Но они могут тобой пользоваться, как захотят! Ещё и шантажировать Донхёном будут. — Юнги раздражён, потому что никогда не думал, что этот лучик солнца будет под прицелом у мафии. Его пытались уберечь от всего, но как только расслабились, появилась маленькая трещина, что пустила воду через себя. Трещину можно залатать, но умело, иначе она поползёт к потолку, и придётся рушить всё. Этого допустить никак нельзя. — А кто сказал, что я не могу нанести ответный удар? — Ким наклоняет слегка голову на бок, изучает профиль Юнги и затем закусывает губу. Взгляд хитрый, уверенный. — Я заставлю Чонгука найти отца и убрать с моего пути Лоренцо. — Ты ищешь отца уже не первый год. Думаешь, у них выйдет? — Юнги всё ещё пытается хоть как-то переубедить друга, ведь никогда не будет поздно вернуть всё назад. К Донхёну можно кого-то положить, чтобы охраняли, а тех, кто будет мешать, просто убить. Они же так всегда делали, так почему сейчас Ким противоречит сам себе? Юнги очень надеется, что та мысль, которая сидит внутри, ложная. Он даже готов себя после наказать, ибо надеется, что его догадки неверны. Он слишком долго знает Тэхёна, и уверен на половину, что его мысли — полный бред. Омега надеется, что Ким не изменился, а остался таким же, как всегда. Но ответ не сразу звучит, чем настораживает Юнги. Блондин долго смотрел на своего друга, как обычно, без эмоций, к чему многие привыкли и не ожидают от него что-то подобное, и только после Тэхён отводил взгляд в сторону и смотрит на ночное небо. — Они за сутки узнали, кто я такой. У Чонов людей гораздо больше. — говорит будто не другу, а комму-то ещё. Себе? Пытается сам себя убедить в этом же? Или он твердит точность этих слов для каждого живого существа? — Я знаю, что у него получится... — слишком тихо, чтобы услышали другие. Но Юнги слышит очень хорошо. Его догадки сдавливают горло, дышать становится трудно, но омега держится. Тэхён только что подтвердил те сомнительные мысли, которых Мин боялся больше всего. Тэхён доверяет Чонгуку, доверяет тому, кого когда-то убивал.***
Время на часах доходит к полночи. В доме свет приглушен и тишина околдовывает красивые комнаты и спящих людей. В такое время ужасные сны не снятся, а часы летят со скоростью света. Засыпать в пол одиннадцатого для ребят из цирка стало нормой. Подъем в шесть-семь утра, за день успеваешь сделать всё что задумал и даже больше. Вот только сейчас четыре человека нарушают этот график. А если быть точнее — три, один из них никогда не делал как все. С гостиной доносятся звуки шагов: то к двери, то к окну, назад к кофейному столику и снова дверь. И так по кругу уже почти час. Джебом не может найти себе места, омеги не отвечают на звонки, дома двоих нет, ушли не предупредив. У него внутри всё сжимается от страха, что могло что-то произойти. Альфа пытается успокоить себя, придумать какое-то оправдание, но после злится и швыряет бутылкой воды в стену, но та не касается её. Джин успевает словить воду, чтобы не разбудить других, кто спит сладко. Его ловкость и быстрая реакция всегда на чику. Увидев нервное состояние друга, он не смог просто взять и оставить его одного ждать Тэхёна с Юнги. Омеге нужно проконтролировать, чтобы всё пошло хорошо. — Успокойся, я тебе чай сделал, иди выпей. — Джин ставит бутылку на столик и садится на диван, положив ногу на ногу. Сам спокойный, без нервных срывов как у Джебома, ведь того злость то уменьшается то прибавляется и готово раскрошить всё что видит. Обычно альфа в стабильном состоянии, спокойный, иногда весёлый, к нему так и тянет, чтобы поговорить. Но в последнее время из-за омег всё идёт коту под хвост. Много загадок. Джебом считал, что гормоны дают своё, поэтому те начали пропадать так часто. Но Джин всегда выгораживал их, ведь хорошо дружил с ними и знал их лучше. — Джин, какой нахрин чай? Где они делись?! — очередной крик, который мог бы разбудить половину дома, но этого не произошло. Руки альфы начали дрожать и он засовывает их в карманы брюк. Только сейчас понял, что стоит успокоиться. Но как?! На его плечах лежит ответственность за каждого, особенно за самыми младшими — Тэхёном и Юнги. А те просто взяли и ушли, не предупредив никого. Он понимает, что омеги не должны отчитываться за каждый свой выход из дома, имеют право идти куда угодно. Но снова же, скоро полдень! Это первый раз, что их так долго нет. — С ними всё хорошо. — тёплый ласкающий уши голос Джина. Он хлопает рядом с собой на диване ладонью, чтобы тот присел. — Поверь мне. — ещё нежнее и альфа сдаётся. Джебом тяжело вздыхает, трёт лицо ладонями и шагает к омеге, садится рядом на диван и запрокидывает голову назад. Ему хочется убить всех, но сейчас может только рассматривать потолок. Ему родители ещё в далёком детстве говорили, что он станет за всеми смотреть, станет организовывать выступления, будет для них как старший брат. И Джебом радовался, знакомился со всеми, кто был ещё ребёнком, и ожидал, что если подружиться с ними с самого детства, обретёт тёплый узы и всё будет идти гладко. Но нет, так, видимо, не возможно. Он с каждым играл, учил чему-то новому, чему не научили родители. Доверие между ними самое крепкое, каждый знает, что никто не повернётся спиной друг к другу. Даже попытки развеселить десятилетнего Тэхёна, который учился быть как кукла, были успешны. Но это пока отец не занялся ещё большей тренировкой и пока Тэхён не изменился кардинально, а вместе с ним и Юнги, что всегда рядом. Но даже это не мешало всем им быть как одна большая семья. Подумаешь, один в цирке без улыбки. Что в этом такого? За то какой он профи в своей сфере! Два в одном! И акробат и кукловод. Хотя многие спорили, чего в омеге больше. Было несколько случаев, когда на улице Тэхён не двигался (но скорее это было его тренировкой), и дети часто спрашивали, откуда и них такая большая кукла, словно живой человек. А Тэхён продолжал стоять и не двигаться, чтобы не испугать их. У омеги красивое лицо, подчеркивает его косметикой, из-за чего и правда выглядит как фарфоровая кукла, только есть одна разница. У него в груди бьётся сердце. — Почему ты такой спокойный, Джин? — А зачем мне психовать? — омега выгибает бровь, словно удивляется, а после ставит руку на напряжённые мышцы Има и начинает массажировать. Он надеется, что хотя бы так ему полегчает. Джин привык быть в роли будто является папой для всех, а Джебом, выходит, как отец. У омеги тёплые чувства к альфе, но скорее как к брату, нежели как к мужчине, партнеру или объекту всей влюблённости. Юнги несколько лет назад шутил, чтобы они начали встречаться, мол, хорошо смотрятся, идеально подходят характеры и всё такое. Но Джин не может перешагнуть через себя и изменить свой взгляд и свои чувства. И даже сейчас, будучи зрелым, с годами узы усилились, и он смело без заиканей может сказать, что Джебом его брат. При чём родной. И именно так он может назвать любого из их цирка. — Я не психую. — огрызается парень и меняет позу, уже прижимается спиной к груди Джина и позволяет массажировать свои плечи. Омега умеет помочь расслабиться, его массаж как в дорогом салоне. Ему предлагали пойти отдельно на работу, чтобы не сторчать только в цирке и не выполнять грязную работу, но он отказался. Сообщил, что со своими будет до конца. — Психуешь. — тот пожимает плечами и прекращает массировать. Голос всё ещё спокойный, ведь знает, что прав. Длинная пауза, после которой Джебом смотрит уже сердито. Он не хочет признавать тот факт, что всё время злой и чуть не срывается на остальных. Возможно, частично он понимает, что со стороны видней, но также не может согласится со словом Джина "психуешь". Альфа не переходит черту, вовремя пытается брать себя в руки, чтобы не становилось ещё большего дерьма, чем есть. — Нет. — Да, психуешь. — голос из открытой двери что скрипнула. Юнги снимает с себя кроссовки у входа и отходит, пропуская следом в дом Тэхёна. — 23:59. Смотри, какие мы точные. Комендантское время Им Джебома ещё не началось. — Как смешно, ха-ха! Вы где были? — альфу будто кто-то уколол на диване. Он подскакивает быстро и большими шагами идёт к ним. Лицо строгое, но его останавливает ещё строже выражение лица Тэхёна. Тот буквально одним взглядом остановил Има. — Нужно было отлучиться, дела появились. — обычным будничным тоном сообщил Ким и прошёл мимо альфы, словно его здесь нет. Он даёт этим понять, что не настроен на разговор, душевное признание или прочую чепуху. Омега хочет пойти к себе и отдохнуть, ведь завтра снова придётся встретиться с Чоном для "посвящения в Чёрные Змеи", как было написано в смс. Тэхён чувствует, что альфа что-то задумал, и это должен быть подлый трюк или же что-то унизительное. Он знает, что его захотят сломать и подстроить под себя, но не позволит. Ким сам сломает Чонгука, или даже всю его семейку. Омега направляется к лестнице, а за ним, будто хвостик, Джебом. Тот хватает Тэхёна за локоть и тянет назад к себе, заставляя развернуться лицом. Он столько нервов угробил, пока ждал их, поэтому не позволит так просто уйти. — Где были, отвечай. — почти сквозь стиснутые зубы. Джебом отпускает чужую руку, так как боится, что сможет за сильно сжать и навредить ему. У него бывают припадки гнева, когда может сделать больно кому-то. — Я устал, поговорим завтра, Боми. — Тэхён начинает тереть место, где была рука альфы. Он и правда сжал сильно её. — Завтра где-то вечером расскажу, что к чему. Ничего серьёзного, не бойся. Тэхён говорит спокойно, он знает, что после признания будет скандал и тогда их двух из дома не выпустят. А омега не может позволить подумать Чону, что они струсили и поэтому не пришли. Как потом смотреть им в глаза? Как потом называть себя Чёрным принцем? У него язык просто не повернётся, а уши скорее отрежет, чем позволит слышать это в свою сторону. Он принял решение, поэтому не может отступить. Сейчас не только его жизнь на волоске, но и брата, Юнги, и остальных. Тэхён знает, что Чонгук не успокоится и будет копать дальше, пока не доберётся к нему, пока не пересчитает каждую косточку и не начнёт ломать по одной. — Пожалуйста. — уже уставшим голосом просит омега, после чего Джебом тяжело вздыхает и закрывает глаза. Это знак того, что можно идти к себе, он больше не тронет. Альфа будет ждать завтра хоть весь день, будет волноваться и не сможет найти себе место, но не станет давить. Раз Тэхён дал слово, он его выполнит. Омега молча благодарит его и уходит к себе, оставив в гостиной удивлённого Джина и довольного Юнги. Он также не скажет ни слова, всё представление предоставит Тэхёну.***
В больничной палате стоит свежий воздух от открытого окна и свежих цветов лилий, что принёс Тэхён для брата. Он здесь уже с утра, ждал, когда Донхён проснётся, покормил своей приготовленной едой, принёс зубную щётку, пасту, гель и шампунь с новым полотенцем, подождал, когда брат помоется и перебрал ему постель в чистое бельё. Благодаря Чонгуку его брата перенесли в вип-палату, где есть своя маленькая ванная комната. В предыдущей палате нужно было пройти половину коридора, чтобы добраться к туалету, а Донхён ещё слаб, чтобы так далеко ходить. Помимо этого альфа оставил четырёх охранников стоять у двери, которые меняются на день и ночь. Тэхён так и не смог понять, то ли это страховка Чона, в случае чего иметь чем шантажировать, или же он и правда готов защитить Донхёна, ведь Тэхён считается почти частью их банды. Омега всё ещё не уверен, как считать правильно, и гнать на альфу не хочет. Лучше подождёт и посмотрит, чего той добивается. Дверь палаты открывается и внутрь заходить улыбающийся Юнги с пакетом фруктов, что начали перебивать запах цветов. Он почему-то не волнуется так, как Тэхён из-за встречи, что должна произойти через час. Чон скинул им адрес, куда приехать и предупредил, чтобы не опаздывали. Но не стоило предупреждать, ведь омеги никогда не опаздывают. — Малыш, смотри что купил. — Мин поднимает пакет и слегка трясёт им, затем открывает и вытаскивает содержимое. Тэхён подкладывает большую миску, что предназначена для фруктов. — Еле нашёл твои любимые киви. Все фрукты были, а киви нет. Сейчас помою их в кране и можешь кушать. — Спасибо, Юнги. — альфа улыбается широко, сам аж светится от счастья. Он ощущает неловкость, что стольких людей заставил волноваться, и сейчас ещё и они должны ухаживать за ним. Он будет принимать всё с большой благодарностью и когда-то обязательно отплатит в двойне. Пусть Донхён и потерял несколько своих лет, находясь в коме, он пытается показать брату, что всё ещё тот ребёнок, который нуждается в нём, но сам же знает, что это далеко не так. Ещё до катастрофы он уже был взрослым, у которого были свои планы на жизнь. — Кстати, Тэхён, так ты мне и не сказал, что то за альфа был. После его визита во второй раз меня переселили сюда. — Донхён доедает еду из контейнера, съел всё до крошечки, ведь не может позволить еде брата портиться. — Он к тебе снова приходил? — пальцы омеги сжимаются на коленях. Будто чувствовал, что что-то не так, но считал, что это из-за того, что утром не обнаружил брата в прежней палате. Он чуть не разнёс всю больницу, пытаясь выяснить, куда спрятали Донхёна. Только на ресепшене сообщили о новом его месте. Даже врач сменился. Тэхён испугался ни на шутку. Он не понимает, когда Чон успевает сделать всё: и с ними поговорить, и у брата побыть, и отдохнуть, и дела вести, ещё и придумывать всякую хрень. Будто у него есть двойник, что помогает быть везде. Затычка в каждом месте, серьёзно. — Да, вчера где-то в шесть вечера. Он оказался очень милым. — альфа мягко улыбается и опускает взгляд, смущаясь. Кончиком языка облизывает свои губы, затем ставит контейнер на шкафчик прикроватный и кладёт ладони на щеки брата. Заглядывает в растерянные глаза напротив и начинает улыбаться ещё шире. — Ну ты чего? Он очень хороший человек. Поговорил со мной, как с альфой, не смотря на то, что я почти всё ещё ребёнок. Предупредил о охране и да, даже во двор на коляске вывел, чтобы я смог подышать свежим воздухом. — Донхён перевел взгляд в окно и немного замолчал, вспоминая всё, что вчера видел. — Во дворе больницы так красиво. Большой чистый сад. — альфа промычал и прикрыл веки ненадолго. Тэхён его ещё не выводил во двор, ибо врач не разрешал, да и коляску надо было купить, нужно время, чтобы гулять и вернуться обратно в койку. А Тэхён долго никогда не мог задерживаться, но при этом умудрялся между перерывами забегать и навещать его. — Он мне рассказал одну забавную историю со своего детства, как делал ловушки отцу и брату. Донхён начинает звонко смеяться на всю палату, прокручивая в голове воспоминания, но только Юнги с Тэхёном не было смешно. Неужели он пытается подлизаться и влезть в доверие Донхёна, чтобы надавать на омег? Тэхён искреннее надеется, что это не так. Он хочет верить, что этот человек не на столько гнилой. — Донхён, он что, понравился тебе? — омега задаёт вопрос не сразу, так как рассеян. Он снова не знает, чего ожидать от Чона. Возможно, его стоит бояться? Или же поблагодарить? — Да, Тэхён, он очень хороший человек. — альфа убирает ладони от щёк брата и зарывает пальчики в его блондинистые густые волосы, что начали завиваться. — Я знаю, кто он. Чонгук мне рассказал, чем занимается и зачем сюда приехал. Ему нужен не просто Аид, но и ты, братец. Мне кажется, если вы объединитесь, будете очень сильны. — Ох, Донхён-Донхён. — Юнги тяжело вздыхает и мотает головой. Он знает, как слова брата подействуют на Тэхёна, уже начинает бояться за возможные будущие последствия. Омега обязательно прислушается к словам Донхёна, ведь готов на всё пойти, только бы тот оставался счастлив. И да, сейчас он счастлив, причиной его улыбки и хорошего настроения стал именно Чонгук. Чего альфа этим добивается, не известно. Но прогресс его действиям уже пошёл. Донхён одобрил Чонгука. И Тэхён повинуется этому.***
Приглушённая музыка раздаётся внизу лестницы, что находится в конце длинного коридора. Именно там находится бассейн под огромным зданием недалеко от парковки. Окна маленькие в самом верху стены возле потолка, светильники настенные почти рядом друг с другом, из-за чего комната освящена сильно. Вода в бассейне чистая и холодная благодаря регулированию. Возле шезлонгов стоит большой стон с едой и бутылками различного алкоголя: текила, ром, коньяк, вино сухое, полусладкое и сладкое разных цветов, пиво и конечно же соджу. Корейцы без него никак. У них здесь словно фуршет, ещё и ведро со льдом. Чонгук готов отмечать по полной свою победу, но только Хосок мотал головой и закатывал глаза. Чимин с Намджуном хотели отказаться от этой затеи, в которую посвятил их Чон утром, но не смогли. На посвящении должны находиться несколько человек, чтобы были доказательства, что они точно состоят в их рядах. Пусть Чонгук и глава мафии, мог бы запросто сказать без колебаний, что да, они с ними и бла-бла-бла, но по правилам так нельзя. Должны быть свидетели и точка, даже главе верить на слово не будут, ведь крыса может быть где угодно. Чонгук вылезает из воды, запрокидывает мокрые пряди волос назад и идёт к столу. Там его ждёт стакан с ромом и кубиками льда, чтобы освежиться в такую жару. Температура превысила 36 градусов, можно пойти в магазин и вернуться домой, чтобы загореть как следует. Сидеть сейчас здесь, почти в земле и холоде — мечта для любого, кто сейчас там, на верху, под палящим солнцем. И именно омегам не повезло, которые наконец-то пришли ровно в минуту, не опоздав. Чонгук правда удивляется, как у них это выходит. Хосок первым заметил, как охранник пропустил их и с сочувствие открыл маленький холодильник, в котором были бутылки воды. Тэхён с Юнги оделись не по погоде. Первый в ярко-желтом вязанном свитере и белых шортах, второй в голубом свитере и белых джинсах. Старший Чон аж прочувствовал те пытки, что прошли они в эту жару. Он подходит к омегам и протягивает две бутылки воды, чтобы те передохнули и смочили сухое горло. Он думал, что те будут огрызаться или же как-то с докором смотреть, но в глазах прочёл благодарность. Альфа готов набить морду своему младшему брату за его издевки. Он не знает, где живут омеги, но знает, что добираться пришлось долго. — Устали? — Хосок замечает маленькие капли на лбу и шее парней, а также несколько мокрых прядей возле лица. Глупый вопрос задал, готов проглотить язык. — Скорее от твоего брата устали. Сколько нам ещё вот так бегать взад-перёд? — Юнги бубнит еле разборчиво и мочит губы, затем ополаскивает рот и только после пьёт. Дикое желание раздеться и охладить тело. За это время к ним подкрался Чонгук сзади, положил руку на плечо брата и улыбнулся широко, начиная рассматривать их. — Вы вовремя. Идите в ту комнату, там найдёте себе плавки. Не бросать же вас в одежде в бассейн? — Ах ты!.. — Юнги сжал сильно бутылку воды, от чего содержимое выхлебнуло оттуда и пролилось на его одежду. — Ну вот, сам себе помог. Живее, девочки. Нам ещё обряд проходить. — Будто в оргию попали. — наконец-то заговорил Тэхён, начиная сверлить младшего Чона строгим и слегка заинтересованным взглядом. Он не понимает, что Донхёну понравилось в этом альфе? Что видит он, чего не может заметить омега? — Если бы сказал, что в бассейне встретимся, захватили бы с собой что-нибудь. — Так не интересно. Я специально покупал то, что вам должно понравится. — игрывая улыбка на всё лицо, или как говорится, "до ушей". Чонгук опрокидывает двоих оценивающим взглядом с ног до головы, затем снова кивает на раздевалку, потарапливает их. Сам достает очки из кармана сорочки, что набросил на себя и надевает. В таком виде с мокрыми плавками, расстёгнутой сорокой, влажными волосами и очками альфа чувствует себя гораздо уверенней. Преимущество на его стороне. Его игра, его правила. А кто ему запретит быть царём на своей вечеринке? Тэхён только закатывает глаза на слова альфы и уходит в раздевалку, утаскивая за собой друга. Он не может возразить, или, скорее, не хочет(?). Ему интересно, что Чон задумал, что пустит дальше в ход. Омеге жутко хочется обыграть Чонгука, от которого так и прёт азартом. Если бы они увлекались покером, и где-то пересеклись за игрой, оба шли бы до самого конца, а зрители ставили огромные ставки на них и приходили бы в ужас. Тэхён бы не удивился, будь у него другая жизнь и страсть к покеру, его вызов Чонгуку в игре окончился бы сексом на том же столе с фишками и картами. Но это было бы там, в другой вселенной, а не здесь. Тут он попытается обыграть по другому. Гардеробная оказалась на вид не очень большой. Потолок молочного оттенка, стены шоколадного, а пол уже вышел смешанным. Небольшая люстра на потолку круглой формы. Возможно, комната была бы больше, если бы не вешалки с различными плавками, что притащил сюда Чон. Но у Юнги с Тэхёном уже дёргается глаз, ведь здесь почти всё стринги. Именно почти, ибо какой-то умник положил две пары обычных мужских плавок, правда, они не пляжные, но по лучше остальных. Ким выходит первым из гардеробной и складывает руки на голых грудях. Ему не стыдно показать своё тело, в отличии от Юнги, что пытается заставить себя выйти. Может показаться, что у него есть комплексы, но это не так. Прекрасная молочная кожа, худенькие ножки и округлая попка. Но ему неловко, что тут одни альфы, с которыми знаком всего пару часов, не больше. — У тебя неплохой вкус, Чон. Я оценил. — омега поджимает губы и кивает головой, прикрыв глаза. Он будто и правда одобряет всё это. — Но мне эти больше нравятся. — Ким указывает на свои чёрные плавки и победно поднимает подбородок. Видно, что Чонгук в растерянности. Он толкает язык в щёку, затем переводит взгляд на Хосока, что по-быстрому смылся к Чимину и Намджуну в бассейн. Не думал, что брат помешает его зловещему плану. В следующий раз всё будет проверять тщательно, чтобы не пришлось зачеркивать несбыточное. — Красивая фигура. — Чонгук пытается унять злость, что накатывается на него. Он опрокидывает стакан с виски, что оставались в его стакане и берёт дольку нарезанного яблока из миски. — Это не весь мой подарок для вас. — Есть что-то ещё? — прозвучало от Тэхёна будто не вопросом, а утверждение. Конечно есть, омега знал, что не всё так просто. Уж слишком возбужден альфа, а хитрые довольные глаза сказали всё на перед. — Вы же теперь будете частью Чёрных Змеев. И у всех у нас есть татуировка змея. Она обязательная. — Чонгук показывает на своё запястье, на котором сквозь другие татушки показывается большой раскошный змей. — Не обязательно делать большую, можно и маленькую, по жалению вашем. Но должна быть такая же, как у нас. — альфа вытягивает руку и показывает в сторону друзей. — У Хосока она на спине, у Чимина на бедре, у Намджуна возле лодыжки. Сейчас придёт мастер, будет вам набивать, выберете, где хотите. Чонгук сплескивает в ладони и поворачивается спиной к омеге, затем улыбается ядовито, ведь мастер как раз прибыл. Он рассчитывает, что омеги откажутся и тогда точно сможет нанести ответный удар, убрав один пункт с их требований. Душа у него ликует от радости, а мастер кивнул ему в знак приветствия и уже стал всё раскладывать. — Ууу, он пришёл быстрее, чем я ожидал. Так кто из вас первый? — альфа снова смотрит уже на двоих омег, ведь Юнги наконец-то решился выйти, всё время пытаясь хоть как-то прикрыть свои соски и живот. Его беглый взгляд останавливается на Хосоке, который также уставился на него. Это смущает ещё больше. Тот Чёрный мечник, что был вчера, сегодня испарился из-за оголённого тела. Старший Чон сильно удивлён такому изменению, ему даже показалось это слишком милым. Хосоку всегда казалось, что если ты решил вести себя круто, быть бесстрашным, то таким и будешь до конца. Он не может уложить в своей голове тот факт, что Юнги пусть и омега, является опасным человеком. Но разве сейчас он выглядит опасным? Дайте Хосоку микрофон, он прокричит, чтобы все услышали, что это чертовски милая омега. — Я пойду первым. — Тэхён разминает пальцы, издав хруст костей, и после направился к мастеру, но останавливается возле Чона. Свои большие медовые глаза не отводит от чужих тёмных, пытается найти в них хоть какую-ту уловку. Но понимает, что альфа серьёзный, поэтому опрокидывает его друзей и подмечает те названные татуировки. Не соврал. — Хочу набить себе вашего змея на своей ягодице. — Тэхён хлопает ладонью Чонгука по груди и отправляется дальше. Сейчас должна быть удовлетворённая улыбка на губах, но в омеги смеются только глаза. Он нашёл, чем ответить Чону. — На ягодице? Ты уверен? — Чонгук выгибает бровь, а из-за упоминания задницы взгляд сам опускается ниже. И да, он оценивает пятую точку омеги, мысленно матерясь. Ему сейчас придётся смотреть, как мастер оголяет эту упругую попу и набивает их родного змея. — Да, Чонгук, именно там. Или ты возражаешь? — лукавый хитрый тон голоса. Тэхён ложится на шезлонг и самостоятельно задвигает ткань плавок на ягодице, оголяя её. Мастер сначала растерянно смотрит на Чонгука, затем всё же начинает свою процедуру. Ему не впервые видеть и трогать голые задницы омег, он просто не знает, можно ли при Чоне. Но тот, видимо, мыслями сейчас далеко не здесь. — Хочешь потом потрогать её, убедиться, не нарисовано ли маркером? Но ответа не поступает, Чонгук резко снимает с себя сорочку, бросает очки на стол с напитками и разворачивается к омеге спиной, затем прыгает в бассейн, ныряя с головой. Ему срочно нужно охладиться. Эта омега скоро сведёт Чона с ума. Только сейчас он понял, что Тэхён хорошо вошёл в его игру и намерен уйти победителем. — Чонгук, он тебя сделал. Тигренок и правда превратился в тигра. — Хосок довольно улыбается. Приятно смотреть, как брат мучается и как его правила нарушают. Он рад, что омега не растерялся и оказался хитрее их всех. — Он не тигр, Хосок, он чертова лиса. — альфа почти рычит сквозь сжатые зубы. Их разговор никто не слышит кроме Чимина, что с соболезнованием смотрел на своего босса. Он ведь предупреждал, чтобы не брали Тэхёна, но его же никто никогда не слушает. Тем временем Ким всё ещё продолжал следить за мокрой спиной альфы, не обращая на лёгкую боль из-за татуировки. Зачем он это сделал? Сам не понимает.