A Magical Journey

      - Сыворотка правды. ...мощная штука, настолько мощная, что всего три капли заставили бы человека выложить свои самые сокровенные секреты на всеобщее обозрение. Зелье эффективно заставляло пьющего правдиво отвечать на любые заданные ему вопросы....       - Хотя есть методы сопротивления, — сказал Куинн, увидев Долиона, который зажмурил глаза и выглядел так, словно переживал тяжелую борьбу, - можно либо принять противоядие, но это не панацея, и поэтому его нужно будет принимать внутрь общая опасность проглатывания Сыворотки. ...и, судя по всему, ты не знал, что сегодня подобное могло произойти.       - Нет — Да! Я принял противоядие, — сказал Долион сквозь стиснутые зубы - он пытался сопротивляться.       - Второй способ противостоять Сыворотке - это Окклюменция, - сказал Куинн с сияющей улыбкой, - что ты сейчас и делаешь, и, судя по всему, тебе весело. . . . можно конечно дать тебе большую дозу, но, к сожалению, я забочусь о твоём психическом здоровье и не хочу перегрузить твой мозг.       - И я могу заставить тебя перестать сопротивляться, — сказал Уэст, садясь обратно на свой стул. - Должен сказать, Долион, я доволен произошедшим - у меня был этот флакон с Сывороткой правды в течение очень долгого времени, и не было никакого значимого способа использовать его внутри Хогвартса. . . .возможность наконец-то использовать его настолько волнительна, насколько это возможно для меня .. . . И теперь, с твоим сопротивлением, у меня будет шанс использовать Жесткую Легилименцию, чтобы ослабить тебя, что мне редко удается использовать.       Долион почувствовал, как его веки оттягивают, чтобы они оставались открытыми, и почувствовал, как глазные яблоки приподнимаются, чтобы посмотреть вперед, где его ждали каменно-серые глаза. А затем он ясно почувствовал, как мысленный зонд врезался в его щиты.       "Жёстко!" - подумал Долион, испытывая на себе силу Легилименции племянника.       - Всегда приятно использовать Жесткую Легилименцию.. .. не скрываясь, с такими небольшими ограничениями и тайком, - сказал Куинн, его глаза встретились с Долионом, и магия потекла.       - О, полностью алмазная защита, - сказал Уэст, глядя на окклюменционные щиты дяди — перед ним была россыпь сверкающих полированных алмазов.       В свое время, будучи легилиментом, Куинн видел много окклюменционных щитов, и он пришел к выводу, что у подавляющего большинства людей щиты были в виде кирпичных стен или стальных конструкций. И хотя изображение слоя щита не имело большого значения, поскольку реальная сила исходила от уверенности человека в своих щитах и тяжелой работы, но когда люди видели, как ломаются кирпичи или сталь сгибается с помощью магии, подсознательно вера людей в свои щиты рушилась. Шестиугольные щиты Куинна на основе графена на самом деле не были замечены в естественном мире, что гарантировало, что его уверенность не упадет от того, что он увидит материал своего щита в реальном мире.       - Алмаз - прочный материал, хороший выбор, чтобы выбрать его в качестве щита, - сказал Уэст, улыбаясь, что не принесло Долиону никакого утешения. - Твой щит состоит из углерода, а мой .... конечно, мой крепче.       Затем Долион почувствовал себя так, словно по его алмазному щиту обрушился молот. Он мог представить, как гудят его щиты, когда ударная волна распространяется повсюду.       - Это гораздо веселее, чем действовать скрытно, - засмеялся Куинн. - Скажи мне, Долион, как ты защитил разум Нерео?       Бах! Бах! Бах! ...непрерывные удары Легилименции мешали Долиону держать язык за зубами.       - Я — не — НЕТ! - Долион взял себя в руки как раз вовремя и бросил вызов Сыворотке, пробежавшей по его телу.       Куинн разочарованно вздохнул: - Похоже, время игр закончилось.... придётся разрушить твой щит одним махом. ...не говори, что я тебя не предупреждал.       Он зарядил свою легилименцию и вонзил копье в алмаз. Сразу же на сверкающих поверхностях появились трещины, которые быстро распространялись по мере того, как Уэст бурил глубже.       - Так, еще одну секунду, - сказал Куинн, чувствуя, что скоро наступит конец.       Бах!. . . . алмазный слой распался на миллион маленьких кусочков, заставив Куинна улыбнуться, но затем его глаза сузились, когда он почувствовал острую ментальную атаку, появившуюся из ниоткуда.       Окклюменция и Легилименция были двумя сторонами одной медали. И так уж получилось, что когда Легилимент пытался проникнуть в разум, они расширяли своё сознание, оставляя его открытым, делая его уязвимым для цели.. .. и если этой целью оказывался другой Легилимент, у них был шанс нанести ответный удар.       Долион Абатт был природным Легилиментом, и если на него собирались напасть, он не сдавался без боя. Он послал резкую ментальную атаку, стремясь причинить племяннику сильную боль.       Абатт увидел, как Уэст закрыл глаза, затем между его бровями появилась морщинка, и, наконец, услышал стон, вырвавшийся из его горла. Он также почувствовал, что атака отступила, заставив его вздохнуть с облегчением.       - Ха, получи это—       - Это почти больно!       Слова Долиона застряли у него в горле, когда он увидел, как Куинн со вздохом открыл глаза.       - Вот почему так больно врываться в разум другого легилимента, - сказал юноша, хрустя шеей. - Они всегда, непременно, пытаются нанести ответный удар, - затем он ухмыльнулся, - и при этом оставляют свой разум открытым.       Глаза Долиона расширились, когда он понял, что натворил. Атакуя, он расширил свой разум и позволил племяннику использовать это.       - Ты талантливый Легилимент, дядя, — сказал Куинн, приподняв уголок губ, - но - я — лучше. ...намного, намного лучше.       Мир Долиона побелел, когда Куинн бомбардировал все его сознание ошеломляющей детонацией зонда Легилименции.       - Теперь, начнем.... скажи мне свое имя.       - Долион Абатт.       - Какого цвета у тебя нижнее белье?       - Белого.       - Хорошо. ...хорошо, как ты смог защитить разум Нерео от меня?       - С помощью Легилименции.       - Пожалуйста, уточни.       - Я природный Легилимент....       Куинн немного помолчал. Это была важная информация; природный талант - это огромный дар. Этот факт объяснил, как дяде удалось обмануть его. Для естественного легилемента его магический талант был таким же, как дыхание.       Например, Метаморф был прирожденным мастером в трансфигурации, что делало Нимфадору Тонкс такой. Куинн лично знал другого человека с двумя природными талантами; абсолютный монстр магии разума, его учитель, Алан Ди. Бэддли, человек с природным талантом в Легилименции и Окклюменции.       Долион продолжил: - ...Я развил способность перехватывать и блокировать зонды Легилименции. Я помешал твоему мягкому зонду достичь Нерео, и именно поэтому ты ничего не почувствовал. ...если ты сейчас вернешься, то сможешь прочитать его.       - Почему Нерео помог тебе с зельем?       - Он использовал деньги Ригенераре для поддержания своей страсти к азартным играм и фальсифицировал бухгалтерию. Я поймал его и шантажом заставил помочь мне.       - А как насчет Антонио? Почему он так себя ведет?       - Я переписал его разум, чтобы он выполнял каждую мою команду. Это похоже на гипноз, но в отличие от гипноза, он будет делать вещи, даже если они противоречат его моральному кодексу. Это дает мне полный контроль, как проклятие Империус, но Антонио не может избежать моего контроля с помощью сильной воли... его воля даже не вступает в игру... он полностью подчинен.       Это была сила природы. . . . они могли делать то, на что другим потребовались бы годы и годы тяжелой работы, чтобы повторить. Куинн мог себе представить, как после пары лет исследований и экспериментов удалось заблокировать зонд Легилименции на треть, но он даже не мог поверить, как он мог даже начать превращать другого человека в марионетку без какого-либо шанса сбежать, изменяя его изнутри.       - У тебя есть другие куклы? — спросил Куинн; он не собирался спрашивать, был ли он следующей целью Долиона - это было очевидно.       - Их много... но Антонио - лучший.       Куинн уставился на дядю и спросил после паузы: - Что вы подразумевали под лучшим?       - Потребовалось некоторое время, метод проб и ошибок, чтобы улучшить мои способности кукловода. До Антонио их было много, но они не вышли из процесса целыми. ...многие потеряли рассудок и стали пустыми сосудами... овощами.       Уэст опустил голову. Это было неудивительно услышать, но от этого не становилось менее ужасно. - Сколько их было? - спросил он.       Когда ответа не последовало, Куинн поднял глаза и увидел, что Долион пристально смотрит на него. Действие Сыворотки закончилось, и Долион больше не собирался отвечать ни на какие вопросы.       - Это мой последний вопрос, - сказал Уэст. - Ты можешь ответить на него, или я вырву его из твоей головы.       Долион только сверкнул глазами. Все его секреты были раскрыты; он больше не собирался отвечать.       - Это твой выбор, - сказал юноша, а затем нырнул поглубже, глаза Долиона покраснели, и у него вырвался бы крик, если бы племянник не заставил его замолчать.       Ответ, который нашел Куинн, оказался таким же ужасающим, как он и думал. Долион оставил шесть человек в вегетативном состоянии, семерых с параличом и постоянной потерей памяти, а девять были лишь немного хуже Антонио, причем Антонио был лучшим.       - Такой талант, но ты растрачиваешь его впустую, ты настоящий лентяй, Долион. - Сказал Куинн, наконец-то дав дяде передышку: - У тебя такой дар, и все, что ты создал из него, - это магия кукловодства; потому что тебе нужны были рабы. - Способности Долиона были впечатляющими, но его базовые навыки Легилименции были ниже естественных; Куинн будучи на 15 лет моложе дяди, его превосходил.       - Я убью тебя, - прорычал Долион, - Я искалечу твой разум и превращу в пустой сосуд.... ты ничто передо мной.       Абатт наблюдал, ожидая увидеть выражение гнева или страха на лице племянника, но все, что он получил, было выражением жалости. - Что? - завопил он. - Почему ты так на меня смотришь?!       - Во мне нет ожидания, что каждый волшебник преуспеет в магии или даже сделает на её основе карьеру. У каждого свои интересы, и они не должны быть привязаны к чему-то, что у них было от рождения, - выражение жалости на лице Куинна стало еще глубже, - даже ты, Долион, если бы ты не раскрыл свой талант, я бы не осудил тебя.. .. но тебе нечем его заменить... вообще ничем, ты - пустая трата жизни.       - Пошел ты! - выругался он на своем родном языке.       Куинн встал, не отвечая, и подошел ближе к дяде. Он положил обе руки на виски Долиона и пристально посмотрел ему в глаза.       - Что ты делаешь?! - закричал он по-итальянски.       - Я уже некоторое время практикую фабрикацию воспоминаний, - заявил Уэст, - в основном на себе, и продвинулся до такой степени, что смог обмануть себя своими собственными фальшивыми воспоминаниями. . . . Я собираюсь стереть твои воспоминания, а затем внедрить фальшивые глубоко в твоё в сознание. Если я смог обмануть себя, то определенно смогу кого-то, кто слабее меня, - Долион зарычал, - даже если ты когда-нибудь начнешь развивать свои навыки, к тому времени, когда ты догонишь нынешнего меня, твой мозг усвоит эти ложные воспоминания, классифицируя их как органически реальные.... Ты никогда не получишь обратно то, что я сотру.       Куинн улыбнулся и произнес последнее слово: - Я буду скучать по нашей маленькой игре в кошки-мышки, Долион, и каким-то странным образом я буду скучать по тебе; потому что "ты", который выйдет из этого, будет совсем другим.       Магия потекла потоком, и юноша соединился с разумом дяди и начал искать каждое воспоминание, связанное с магией кукловодства, его жертвами, его планами превратить Куинна в свою марионетку, и все другие воспоминания, связанные с его злыми деяниями. Потребовалась вся окклюменция, чтобы заставить мозг обрабатывать воспоминания, и его Легилименция, чтобы изолировать их, но он смог добраться до каждого уголка воспоминаний Абатта, и в его руках было каждое воспоминание, которое он собирался стереть и заменить.       Фантастическая особенность человеческого мозга заключалась в том, что, когда он терял воспоминания, то активно заменял их самостоятельно, чтобы заполнить пробелы. Все, что Уэсту нужно было сделать, это позволить мозгу выполнять свою работу и просто использовать его способности в качестве руководства для воздействия на мозг, чтобы, когда сформируются воспоминания, они пришлись ему по вкусу.       - Давайте превратим тебя из маньяка, создающего марионеток, в человека, который будет абсолютно ненавидеть жизнь в Италии. - Куинн продолжал сеять воспоминания, в которых Долион не любил спагетти, мясо, пармезан, чеснок, поцелуи в щеку, кофе — думал, что Америка лучше Италии — держался особняком — пил капучино после завтрака. . . . и добавил, что всегда хотел заниматься садоводством, чтобы сделать нового Долиона более нормальным.       Конечно, Уэст знал, что эти воспоминания имели те же шансы изменить настоящий вкус Долиона. Легилименция давным-давно была бы классифицирована как темная магия, если бы это было так просто. Но он мог сделать, это вызвать у Долиона амнезию и заставить его потерять свои воспоминания, поэтому, когда Абатты пригласят целителя разума, чтобы помочь Долиону, всплывающие воспоминания столкнутся с его инстинктивными вкусами и вызовут хаос у человека, известного как Долион. Он начал бы сомневаться в себе до потери памяти, переосмыслил бы свою жизнь и сделал бы новый поворот.       - Если бы я не навлек на себя угрозу быть идентифицированным как мое альтер—эго, я бы забрал у тебя твои руки, а вместе с ними и большую часть твоей магии, - пробормотал Куинн, глядя на бессознательного дядю.       После амнезии Долиона, запечатав его воспоминания (забвение, но сравнительно легче обратить вспять) и разместив естественные блоки памяти по всему его ментальному пространству, чтобы помешать восстановлению и затруднить работу целителя разума, Уэст подтащил дядю к окну, поставил его на выступ, прежде чем столкнуть.       Бессознательное тело Долиона упало со среднего этажа Палаццо и приземлилось ему на ноги, сломав их при падении.       - Тебе повезло, что я не хочу войны между Абаттами и Уэстами, потому что если бы это было не так, я бы поступил с тобой намного, намного хуже.       - Отлично, дело сделано, - сказал Куинн, но затем увидел бесчувственное тело Антонио. - Оу, нужно избавиться и от него. - Он просто вычеркнул Антонио из плана превратить себя в марионетку и бросил в другой комнате, чтобы его не заметили.       . . .       В ту ночь Долион был найден, и его немедленно доставили в больницу. Абатты обнаружили, что он потерял память, и восстановление будет верным, но долгим процессом — разум естественного Легилимента - это не то, через что может пройти целитель разума; это потребует определенной осторожности, чтобы не бояться инстинктивного возмездия.       На следующий день Антонио Абатт сообщил о пропаже своего ключа от шлюза; после сообщения ключ был немедленно деактивирован из источника, чтобы избежать использования.       Примерно в то же время Куинн получил известие о том, что Нерео Поло, менеджер Ригенераре на Пизанд—роу, был жестоко избит прошлой ночью неизвестным нападавшим и подал заявление об отставке первым делом утром после того, как пришел в сознание - он решил, что жизнь слишком коротка, и собирался провести время со своей семьей.

***

      После целого дня отдыха от осмотра достопримечательностей Куинн и Аксель снова отправились в путешествие и начали свой день рано с завтрака в кафе в Венеции.       Торн вернулся к их столику с заказами и увидел, что подопечный сидит за другим столиком, болтая и смеясь с дамой средних лет... на беглом итальянском.       - Извините, что заставил вас ждать, - сказал Куинн, садясь напротив Акселя. - Я просто спрашивал эту милую женщину о ресторанах в этом районе.       - Вы говорите по-итальянски, - заявил Аксель.       - Конечно, говорю... Это родной язык моей матери. Каким бы я был сыном, если бы не знал итальянского? И я наполовину итальянец; мне нужно как-то уважать свою кровь.       - Вы не сказали ни слова по-итальянски за все время, что мы были в стране. Вы говорили по-английски; вы заставляли Долиона переводить каждый ваш разговор.       - Да, это верно, - улыбнулся Куинн, доедая мясо.       - Почему?       - Без особой причины; это была прихоть, - ответил Уэст. Он не мог сказать, что просто следовал поговорке "держи друзей близко, а врагов ещё ближе", чтобы убедиться, что Долион остался с ними и освоился со своей ролью гида /переводчика.       - Прихоть?       Куинн подмигнул, прежде чем откусить от своего сэндвича: - Какая вкусная штука!       Он посмотрел на прекрасный город, чистое небо, сверкающие воды, в которых отражалось небо, рябь, образованную проплывающими мимо гондолами, и улыбнулся:       - Мама Миа!