***
Наступил декабрь, и это была еще одна скучная и бессмысленная лекция по защите от Темных искусств, на которой "профессор" Амбридж "преподавала" в меру своих способностей, пытаясь передать "важнейшие" знания будущему магического сообщества Британских островов, молча сидя и приказывая своим ученикам читать непрактичную книгу с бессмысленным "этическим" жаргоном. Амбридж подняла глаза от своей чашки, наполненной чаем, налитым из розовой фляжки в форме бутылочной тыквы; она приятно улыбнулась притихшему классу, в котором слышался только шелест переворачиваемых страниц и записи, сделанные на ее уроке пятикурсниками Гриффиндора и Пуффендуя. - Запоминайте хорошенько, дети, - сказала она с тонкой улыбкой. - На следующей неделе я проведу неожиданный тест по всему, чему я вас учила до сих пор. - Да, профессор Амбридж, - сказали студенты в унисон, как группа, обученная синхронности. Гарри Поттер сидел на задней парте класса (популярное место на уроках Амбридж), как можно дальше от розовой угрозы, насколько это было физически возможно (жаба никогда не вставала со своего стула), глядя на Амбридж с сильной ненавистью в глазах. Он чувствовал столь сильную неприязнь к Долорес, большую, чем когда-либо испытывал к этой женщине ранее. В этом году в Хогвартсе ему нравились только две вещи — ОД и квиддич — женщина высосала из него все, что составляло школу, и оставила ощущение тюрьмы. Если бы кто-то избил его до полусмерти, Гарри частично отдал бы должное Амбридж за создание ОД. Другая вещь, связанная с квиддичем — Амбридж изо всех сил старалась отнять и это, и даже при том, что они смогли вернуть их спорт, она ввела мелкий Образовательный Декрет номер Двадцать Пять и бросила Бомбарду в то, что, казалось, оказалось хорошим сезоном. Его темперамент, который был на небывало высоком уровне в начале года и на некоторое время утих, теперь вернулся в полную силу, более того, он был сильнее, чем раньше. И поэтому он поднял руку. Амбридж увидела поднятую руку и заговорила своим "медовым" голосом: - Да, дорогой. Что такое? - Нас будут проверять на наши способности к заклинаниям в этом тесте? - прямо спросил Гарри, пряча всю свою правду за фасадом. В середине класса Гермиона и Айви озадаченно оглядывались на Гарри с заднего сиденья, недоумевая, почему он, который три месяца не произносил ни слова на уроках Амбридж, поднял руку сейчас. Гермиона поспешно схватила Айви за рукав и сильно дернула. - Произнеси... произнеси Ободряющее заклинание или что-то в этом роде, быстрее, быстрее, сделай это, сделай это, сделай это сейчас, пока он не наделал глупостей, - сказала она. Но было уже слишком поздно. Улыбка Амбридж стала шире, когда она сказала в ответ: - Нет, дорогой, как я уже говорила, вам всем нет необходимости использовать заклинания и чары, так зачем вам нужно проходить проверку на свои способности... - Питер Петтигрю, - сказал Гарри. Тихий класс каким-то образом стал еще тише, чем был раньше, когда все присутствующие затаили дыхание. - Что? - спросила Амбридж. - Питер Петтигрю, доверенный Пожиратель Смерти Волдеморта, - все в комнате отреагировали по-разному, - этот человек сбежал из тюрьмы и теперь в бегах... Министерство пыталось найти его, но безуспешно... Что, если Питер Петтигрю придет за мной, как же по вашему, я буду защищаться, если не смогу произносить заклинания? Все взгляды обратились к Амбридж, которая встала и наклонилась положив руки с короткими пальцами на стол. - Зачем ему приходить за вами... - Потому что он изначально приходил за мной. В тот день когда Волдеморт убил моих бабушку и дедушку; они охотились за мной, - затем он сделал паузу, - и я Мальчик—Который-Выжил, тот, кто победил Волдеморта... - Не произносите это имя! - прошипела Амбридж. Гарри встал. Все уставились на него; Симус выглядел наполовину испуганным, наполовину очарованным. - Гарри, дружище, нет! - Рон предупреждающе прошептал, дергая его за рукав, но тот отдернул руку, чтобы он не мог дотянуться. - Согласно Министерству, Волдеморт мертв. Что, если Питер Петтигрю, невменяемый Пожиратель Смерти решит отомстить и придет за мной, Мальчиком-Который-Выжил, который убил его хозяина Волдеморта, и попытается убить меня? - с вызовом сказал Гарри. - Министерство позаботится о... - Министерство уже два года не может "позаботиться" о нем; как я могу чувствовать себя в безопасности после такого долгого времени некомпетентности? Как я могу чувствовать себя в безопасности, когда высокопоставленный служащий Министерства, такой как вы, дрожит при имени предположительно мертвого человека. - Вы наказаны, мистер Поттер! - сказала Амбридж; она была в такой ярости, что все ее лицо покраснело. - Завтра вечером. Пять часов. В моем кабинете. Министерство магии гарантирует, что вам не угрожает опасность со стороны какого-либо Темного волшебника. Если вы все еще беспокоитесь, непременно приходите ко мне в нерабочее время. Если кто-то беспокоит вас выдумками о сбежавшем Темном Волшебнике, я хотела бы услышать об этом. Я здесь, чтобы помочь. Я ваш друг. А теперь, будьте любезны, продолжайте читать. Профессор Амбридж снова села за свой стол, и Гарри тоже; оба кипели от злости на своих стульях, покраснев до самых шей. Но через некоторое время лицо Долорес стало пустым. Затем она сказала своим самым мягким, самым нежным девичьим голосом: - Подойдите сюда, мистер Поттер. Гарри пинком отодвинул стул, обошел Рона и подошел к учительскому столу. Он чувствовал, как остальная часть класса затаила дыхание. Он был так зол, что ему было все равно, что будет дальше. Амбридж достала из сумочки маленький свиток розового пергамента, расстелила его на столе, окунула перо в чернильницу и начала что-то писать, сгорбившись так, чтобы Гарри не мог видеть, что она пишет. Никто не произнес ни слова. Примерно через минуту она свернула пергамент и постучала по нему палочкой; он легко запечатался, так что он не смог его открыть. - Отнесите это профессору МакГонагалл, - сказала профессор Амбридж, протягивая ему записку. Он взял его у нее, не сказав ни слова, и вышел из класса, даже не оглянувшись на Рона и Гермиону, и захлопнул за собой дверь класса. Он очень быстро шел по коридору, крепко сжимая в руке записку для МакГонагалл. Добравшись до ее кабинета, он постучал в дверь скорее агрессивно, чем вежливо. Дверь распахнулась, и МакГонагалл вышла из своего кабинета, выглядя мрачной и слегка встревоженной. - Что, черт возьми, это был за стук, Поттер? - она огрызнулась. - Почему вы не в классе? - Меня отправили повидаться с вами. - Отправили? Что значит "отправили"? Он протянул записку от Амбридж. МакГонагалл, нахмурившись, взяла у него листок, вскрыла его взмахом палочки, протянула и начала читать. Ее глаза бегали из стороны в сторону за квадратными стеклами очков, пока она читала то, что написала Амбридж, и с каждой строчкой они становились все уже. - Идите сюда, Поттер. Он последовал за ней в кабинет. Дверь за ним автоматически закрылась. - Ну? - сказала профессор МакГонагалл, набрасываясь на него. - Это правда? - Что правда? - спросил Гарри более агрессивно, чем намеревался. - Профессор? - добавил он, пытаясь казаться более вежливым. - Это правда, что вы кричали на профессора Амбридж? - Да. - Вы назвали Министерство некомпетентным? - Да. - Вы сказали ей, что Питер Петтигрю может прийти, чтобы убить вас. - Да. МакГонагалл села за свой стол, хмуро глядя на Гарри. Затем она сказала: - Съешьте печенье, Поттер. - Эээ — что? - Возьмите печенье, - нетерпеливо повторила она, указывая на клетчатую тарелку с печеньем, лежащую поверх одной из стопок бумаг на ее столе. - И сядьте. Был предыдущий случай, когда Гарри, ожидавший, что МакГонагалл его накажет, вместо этого он был назначен ею в команду Гриффиндора по квиддичу. Он опустился на стул напротив и взял себе Имбирного Тритона, чувствуя себя таким же растерянным и сбитым с толку, как и в тот раз. Профессор МакГонагалл отложила записку профессора Амбридж и очень серьезно посмотрела на него. - Вы достойно держались, Поттер. Гораздо дольше, чем я думала, - сказала она со вздохом. - И не буду лгать, говоря, что не предвидела, что этот день наступит. Гарри проглотил печенье и уставился на нее. Тон ее голоса был совсем не таким, к какому он привык; он не был резким, четким и строгим; он был низким и каким-то образом гораздо более человечным, чем обычно. - Что вы...? - Поттер, воспользуйтесь своим здравым смыслом, - огрызнулась МакГонагалл с более резким возвращение к ее обычной манере. - Вы знаете, откуда она; и уж точно должны знать, перед кем она отчитывается. Прозвенел звонок к концу урока. Над головой и со всех сторон раздавались слоновьи звуки сотен студентов, находящихся в движении. - Здесь сказано, что она назначила вам наказание каждый вечер на этой неделе, начиная с завтрашнего дня, - сказала профессор МакГонагалл, глядя на записку Амбридж снова. - Каждый вечер на этой неделе! - в ужасе повторил Гарри. - Но, профессор, не могли бы вы? - Нет, не могла бы, - решительно сказала профессор МакГонагалл. - Но... - Она ваш учитель и имеет полное право назначить вам наказание. Это произошло в ее классе, так что я даже не могу это отменить. Вы пойдете в ее кабинет завтра в пять часов. Просто помните: будьте осторожней с Долорес Амбридж. - Но я лишь сказал правду! - возмутился Гарри. - Волдеморт может прийти за мной; он был там той ночью, вы это знаете, профессор Дамблдор это знает... - Ради всего святого, Поттер! - воскликнула профессор МакГонагалл, сердито поправляя очки (она ужасно поморщилась, когда он использовал имя Волдеморта). - Вы действительно думаете, что речь идет о правде или лжи? Главное - не высовываться и держать себя в руках! Она встала, широко раскрыв ноздри и сжав губы, и он тоже встал. - Возьмите еще печенье, - раздраженно сказала она, протягивая ему тарелку. - Нет, спасибо, - холодно ответил Гарри. - Не дурите, - отрезала она. Он взял печенье. - Спасибо, - неохотно сказал он. - Разве вы не слушали речь Долорес Амбридж на празднике в честь начала семестра, Поттер? - Да, - сказал Гарри. - Да... - она сказала. ...прогресс будет запрещен или... ну, это означало, что... что Министерство магии пытается вмешаться в дела Хогвартса. Профессор МакГонагалл мгновение смотрела на него, затем фыркнула, обошла свой стол и открыла для него дверь. - Что ж, я рада, что вы хотя бы слушали, - сказала она, указывая ему на выход из своего кабинета. Гарри встал с печеньем в руке и направился к двери. - О, и Поттер. Он снова повернулся к МакГонагалл: - Да? - Она также запретила вам играть в квиддич. - ЧТО?!***
Куинн сидел в хранилище Архитектора, рядом с частью стены. Над его руками парила небольшая копия части механизма замка внутри стен хранилища. Оказалось, что когда можно было увидеть механизм замка изнутри, когда была видна каждая деталь, стало намного легче понять, как все работает, и, двигая какие части, механизм открывался. В этом случае Уэст мог видеть все как таковое; у него не было проблем с копированием миниатюрной версии механизма замка внутри в одну из моделей, которые он держал в руках. Затем он сотни раз практиковался на миниатюре, чтобы найти правильную комбинацию ходов, необходимых ему для того, чтобы первый каменный диск под пьедесталом раскололся и переместился, позволив пьедесталу опуститься на один уровень. - Промой и повтори для оставшихся дисков, и все закончится пшиком, - сказал Куинн с ухмылкой на лице и смехом в голосе. - Архитектор, должно быть, не думал, что кто-то так глубоко погрузиться в магию земли, хехехе, я действительно хороший претендент... А теперь давай сделаем это. Уэст посмотрел на миниатюру, и сразу же несколько частей начали двигаться одновременно. Валы двигались, шестерни вращались, звенья сцеплялись друг с другом, другие открывались, засовы вынимались из своих мест — каждая деталь служила своей цели, и он знал каждую из них. - Щелк, щелк, и еще один щелк, щелк, - улыбнулся Куинн, делая несколько причудливых джазовых движений, и с каждым маленьким решением две тяги с цепочками, соединенными камнями, тянули за две стороны миниатюрного диска и раздвигали их. - Вуаля! Вот как это делается! Он покрутился на месте, чтобы отпраздновать это событие, и изобразил бегущего человека, прежде чем превратить миниатюру обратно в каменную глыбу (он запомнил расположение и размеры наизусть) и рассовал каменный блок по карманам. - А теперь разберёмся с оригиналом. Он положил руки на стену и глубоко вздохнул. Его дыхание коснулось стены, когда он закрыл глаза и распространил свою магию на камень. Была обычная размытость, но по мере того, как Уэст настраивал свою магию, его чувства становились все яснее и яснее, пока у него не появился "вид" точно такой же, как на миниатюре. - Время для волшебства. С этой фразы магия начала свое действие. Механизмы начали смещаться. Карта в его видении сдвинулась в то же самое время, когда реальные шестеренки внутри стен сдвинулись. Комната вибрировала, сотрясалась, дрожала, когда тяжелые каменные куски двигались под воздействием магии Куинна. После долгой серии перемещений, поворотов, тяг, толчков и широкого спектра движений Уэст открыл глаза и отодвинулся от стены. Он посмотрел вниз на пол, когда дрожь переместилась от стены внутрь к пьедесталу, пока все не прекратилось, и с огромным грохотом пьедестал опустился на один уровень. Куинн немедленно перевел взгляд на другую часть стены и увидел, как часть арки отступила на несколько дюймов, оседая пылью по мере того, как в комнате становилось все больше толчков. - Это слишком много толчков, черт возьми, - сказал Уэст после того, как все закончилось. Он улыбнулся и побежал к открывшейся арке, но не успел он сделать и нескольких шагов, как бирюзовое кольцо на его руке внезапно засветилось, заставив его остановиться. - Что, такое? Прежде чем он успел сформулировать другую мысль, более сильный бирюзовый свет вспыхнул у него за спиной. У Куинна перехватило дыхание, когда он понял, откуда исходит свет. Он сразу же повернулся и увидел, как темно-бирюзовый вход в хранилище уменьшился сам по себе, и через несколько секунд он исчез, оставив после себя такую же простую стену, как и везде в хранилище. - О, ты, ...ять, издеваешься надо мной!