Between us boys

      Шагая по пустому коридору, Се Лянь думал о Ши Цинсюане. Учителя уже известили его о неявке ученика. Се Ляню пришлось выслушать очередное нытьё преподавателей. Они чуть ли не наперебой говорили о Цинсюане. Собрали все его грешки и обсуждали, как сплетницы.       Се Лянь конечно поспешил смыться из учительской, чтобы не стать центром всего этого. Как хорошо, что про него быстро все забыли и даже не заметили его уход. Порой быть учителем с плохой репутацией довольно выгодно.       По пути он встречался с парой учеников. Все улыбались, здороваясь с ним. Это было мило с их стороны. Такое отношение было сложно завоевать, но он сумел. Возможно, какая-то часть преподавательского состава завидовала ему на этот счёт. Ученики его уважали и тут ничего нельзя было поделать.       А вот натянутые отношения между ним и Шэньу — проблема. Се Ляню было очень тяжело находиться с ним в одном помещении вместе. Одного этого взгляда хватало, чтобы уткнуться взглядом в пол и молчать. Было не по себе.       Се Лянь тяжело выдохнул, решив, что над этим нужно подумать. Был бы это другой человек, то он забыл бы. Однако, Цзюнь У годится ему в отцы, да и друг семьи, так что ему немного неловко и даже стыдно.       Он вышел из учебного корпуса и направился в общежитие учащихся. Мимо стало проходить всё больше юношей. Се Лянь устал здороваться с каждым, поэтому просто кивал головой. На входе стоял Мэй Няньцин. Он достал сигарету и закурил. Когда стал оглядываться, то заметил идущего Се Ляня. Комендант тут же быстро потушил сигарету и сделала вид, будто ничего не было. Се Лянь про себя усмехнулся. Этот мужчина никогда не изменял своим привычкам.       — Какими судьбами здесь? — спрашивает комендант. — Хотя, стой, я кажется знаю. Насчет Хуа Чэна пришёл говорить?       — Нет, — улыбается Се Лянь и встаёт рядом. — У меня всё ещё есть другой подопечный.       — Аа, — протянул Мэй Няньцин. — Ши Цинсюань ещё ведь есть. Две занозы в заднице.       — Не выражайтесь так, — смутился Се Лянь, смотря на проходящих мимо парней.       — Да они похуже этого говорят, — он лишь махнул рукой. — Кстати, Хуа Чэн то твой, наглый такой. Похуже Цинсюаня будет. Я утром к нему пришёл, а он меня будто прибить хотел. Ещё и сосед странный какой-то, всегда один и хмурый такой. Может, тебе заняться и им?       В этом слышался сарказм и насмешка. Се Лянь улыбнулся и ответил:       — Он и без моей помощи справится. Да и я не помогаю, а просто общаюсь. Обычная дружба.       — Ну-ну. Какая может быть дружба между учителем и учеником? Деловые отношения, уважение и хватит, — он встретился с упрямым взглядом Се Ляня и вздохнул. — Хотя, наверное, у меня слишком старые взгляды на жизнь. Не моё это дело, в прочем. Как хоть поживаешь? Мы давно не виделись.       Се Лянь рассказал некоторые последние события своей скучной и обыденной жизни. Разговор был приятным и расслабляющим; его внимательно слушали и не перебивали. Иногда Мэй Няньцин тихо хмыкал, будто ожидал это услышать.       Мэй Няньцин был ровесником Цзюнь У, но если так посмотреть, то они были совершенно разные. Первого можно назвать взрослым ребенком, а второго… Се Лянь пока не до конца смог понять личность Цзюнь У. Он был тем самым взрослым, который растит ребёнка кнутом и пряником. В каком-то смысле, этим ребёнком был Се Лянь. Не то, чтобы он себя как то жалел или винил Цзюнь У… Просто в этом во всём было что-то не так.       Когда они обменялись последними новостями, то зашли внутрь. Мэй Няньцин ушёл на своё рабочее место, а Се Лянь пошёл в уже знакомую комнату. Он поднялся на этаж выше и свернул. Тут было прохладно, по сравнению с духотой на улице. Се Лянь мысленно отсчитал секунды до того, как постучал в двери. Он мало что знал о том, как поддержать человека в сложной жизненной ситуации. Однако точно хотел помочь, поэтому долго думал, что может сказать Цинсюаню.       Открывать видимо не собирались.       Се Лянь настойчиво постучал второй раз и к нему всё-таки вышел парень. Это был далеко не Ши Цинсюань. Его сосед по комнате недовольно смотрел на Се Ляня. В руках у него были наушники, поэтому Се Лянь предположил, что отвлек парня от отдыха.       — Прошу прощения, где Ши Цинсюань?       — Брат приезжал за ним ещё утром.       — О? Ну что ж, спасибо.       — Ага, до свидания.       Перед ним захлопнулась дверь, а он стоял и думал, почему никто не сказал, что его ученик уехал с братом. И почему сам Цинсюань не известил его? Чисто по-дружески мог бы поделиться? Хотя, возможно, из-за вчерашней драки Ши Уду решил поговорить с ним, а тот не знал.       После этого Ши Цинсюань точно будет не в настроении. Может приготовить что-нибудь вкусное?       — Учитель Се?       Се Лянь оборачивается на голос и видит Хуа Чэна. Он выглядит довольно сонно, видимо только проснулся. Пижама на нём полностью чёрная, что немного бросается в глаза. Се Лянь невольно цепляется за цепочку с кольцом на груди.       — Искал Ши Цинсюаня? — догадывается Хуа Чэн, подходя ближе. На плече висит полотенце.       — Да, но его забрал брат. А ты куда в таком виде?       — Воды горячей нет.       — Ты случайно во времени не потерялся? — улыбается Се Лянь. — Или ты думаешь, что можешь покинуть территорию пансиона?       Хуа Чэн замирает, понимая, как сильно прокололся. Он смотрит несколько секунд на Се Ляня, проклиная свою невнимательность и его наблюдательность. Потом беззаботно пожимает плечами и говорит:       — Я хотел просто освежиться. Только проснулся. После уроков так спать охото, здешние учителя слишком скучно рассказывают.       — Все? — удивляется Се Лянь.       — Не все, — улыбается Хуа Чэн.       Се Лянь, довольный, таким ответом, кивает.       — Кстати, я знаю, почему не работает вода, — вдруг спохватился Се Лянь. — У меня как-то такая же ерунда была. Помочь?       — Было бы славно.       Хуа Чэн впускает Се Ляня к себе в комнату. Хорошо, что Хэ Сюаня не было, иначе он бы точно съел их своим взглядом. За короткий промежуток времени Хуа Чэн понял, что иметь с соседом дело очень проблематично. Он неразговорчив, да и вообще странный. Но всё равно вызывал у него интерес.       Се Лянь по-хозяйски зашёл в ванну, закатав рукава. Он что-то долго копался там, пока не послышался щелчок. Хуа Чэн, который стоял около своей кровати, потому что хотел положить полотенце, повернул голову. В ванной после этого щелчка по видимому полилась вода, которую Хуа Чэн включил и забыл выключить.       Се Лянь вышел весь мокрый.       С его волос капала вода, а рубашка и пиджак были полностью намочены. Брюкам повезло больше всего, хотя на них тоже попала вода. Сам Се Лянь стоял немного в шоке, осматривая свой внешний вид.       Что ж. Его удача всегда оставалась незавидной. Но зато у него получилось включить горячую воду. Се Лянь довольно улыбнулся.       — Небольшие технические проблемы, — говорит он, наблюдая, как вода образует небольшую лужу под ним. — Можешь дать полотенце, пожалуйста?       Хуа Чэн сдержанно улыбнулся, кидая Се Ляню еще одно полотенце. Тот вытирает лицо и волосы, но с одеждой вот не знает, что теперь делать.       — Может дать одежду? — интересуется Хуа Чэн, с интересом наблюдая за телосложением Се Ляня. А он держит форму, значит не слабенький, каким кажется на первый взгляд.       — Не нужно, — торопливо говорит Се Лянь, не желая доставлять ненужные хлопоты. — Мне дойти тут недалеко, так что всё нормально. Можешь мыться и идти гулять.       Хуа Чэн хитро щурит глаза. Се Лянь ловит этот взгляд и улыбается.       — Думаешь, ты один сбегаешь отсюда по ночам? Я уже давно знаю секреты учеников, так что не бойся. Главное, чтобы другие учителя не узнали.       — Ну спасибо, — смеётся Хуа Чэн. — Я и не думал, что наш учитель будет таким хорошим. Может ты ещё со мной сходишь? Хотел же вроде провести знакомство.       Се Лянь удивленно смотрит на Хуа Чэна, не ожидая такого приглашения. Обычно никто и не подумал бы позвать его куда-то. Хоть он и покрывал их, но такая мысль не приходила в голову. Как же: звать своего классного руководителя идти с ними тусоваться? Было бы определенно некомфортно.       — Ты шутишь? — предполагает Се Лянь.       — Нет, — серьезно говорит Хуа Чэн. — У меня тут нет друзей. А Цинсюань уехал, так что остаёшься только ты.       — Но я учитель?       — И что? Тебя это разве волнует? Отдохнём, как следует. Заодно покажешь местные достопримечательности.       Се Лянь усмехнулся, задумываясь над таким соблазнительным предложением. С одной стороны у него завтра рабочий день и нужно подготовиться… Но с другой, когда ещё он сможет вот так погулять? У него тоже не особо-то друзей было.       Поэтому, собственно, он и соглашается.       — Нет времени ходить в общагу учителей, — говорит Хуа Чэн и открывает шкаф. Он смотрит на вещи, а потом на Се Ляня. Приходиться поднапрячься, чтобы найти что-то подходящее.       — Ты заставляешь меня чувствовать себя каким-то хулиганом… — растерянно говорит Се Лянь, снимая мокрую одежду. Он надевает то, что дал ему Хуа Чэн. Вся одежда — как минимум, на размер больше. Она висит на нём и вроде как оверсайз. Хотя, он плохо в этом разбирается.       Хуа Чэн цепляется взглядом за многочисленные шрамы на груди. Это поражает его. Появляются тысячи вопросов и каждый из них неловко спрашивать. На шее виднеется татуировка, которую Се Лянь видимо хорошо скрывал.       Не то, чтобы Хуа Чэн был сильно любопытным… Но тут, кажется, у всякого появятся вопросы. Однако, он не стал ничего спрашивать и сделал вид, будто вовсе не подсматривал. Он совершенно приличный парень.       — Тебе не кажется, что лучше было пойти…       — Всё нормально, ты выглядишь шикарно! — перебивает Хуа Чэн, выталкивая его из комнаты. — Ни слова больше, мы уходим.       Се Лянь впервые видел, чтобы кто-то так открыто говорил с ним. Всё, что делал Хуа Чэн, было очень… Непривычным, что-ли? Даже тот же Ши Цинсюань относился к нему немного сдержанно, ведь он, в конце концов, старше. Нет, Хуа Чэн тоже был уважителен, но отношения между ними складывались по-настоящему дружеские.       Это радовало обоих.       Они шли по тайным подземельям. Никто не знал, откуда здесь это взялось. Кто-то говорил, что это осталось еще от войны, кто-то утверждал, что это специально сделали, чтобы сматываться отсюда. Много ходило слухов, но никто не осмеливался спросить учителей, потому что они бы сразу догадались обо всём. Никому не нужно было, чтобы их выход к свободе замуровали. Поэтому, ученики на протяжении нескольких поколений, тихонько молчали.       Но Се Лянь знал про них, как ученик, который когда-то сам ими пользовался. Он был уверен, что некоторые учителя всё-таки знают о них, и тем более, Цзюнь У. Однако, Се Лянь никак не мог понять, почему никто ничего не предпринимает. Цзюнь У точно не надо было проблем, но он молчал, закрыв глаза.       Было достаточно темно, чтобы пару раз споткнуться. Впрочем, удача Се Ляня была чересчур плоха, поэтому он и при свете дня мог упасть на ровном месте.       Хуа Чэн шёл, давясь улыбкой, потому что это было очень смешно. Се Лянь шёл сзади и ворчал, почему тут так темно. Даже фонарик на телефоне не особо спасал ситуацию. Се Лянь схватил Хуа Чэна за руку и они резко остановились.       — Хуа Чэн.       — А? Что случилось?       — Там, кажется, что-то сзади меня было.       — Что? — не понимает Хуа Чэн и светит ему под ноги, чтобы разглядеть. На ноге Се Ляня запуталась тонкая верёвка. — Это верёвка. Откуда она тут?       Се Лянь расслабляется и отпускает Хуа Чэна. Он распутывает свою ногу и тянет за веревку. Она натягивается и не даёт дёргать себя дальше. Они переглядываются. Какие тайны может скрывать подземелье?       Они сворачивают в другую сторону, идя следом за протянутой веревкой. Хуа Чэн смотрит назад, запоминая путь. Было бы плохо, если б они тут ещё и заблудились.       Они идут недолго. Им не приходилось никуда сворачивать, поэтому вернуться будет несложно.       А пришли они к тупику.       Се Лянь посветил фонариком на стену и задумчиво стал её разглядывать. Хуа Чэну это было не особо интересно, но он решил помочь Се Ляню. Он сел и стал осматривать низ. Никаких намёков на щели или какие-то механизмы не было. Кажется, и правда тупик. Или, возможно, проход замуровали.       Но что за верёвка? Она уходит в стену.       — Сколько раз ходил тут и не замечал этого… — говорит Се Лянь. — Думаю, лучше вернуться. Мне всё это не нравится.       — Забей, — пожимает плечами Хуа Чэн. — В следующий раз придём специально, еще раз посмотреть.       — Если будет время, — кивает Се Лянь и они уходят. Если Хуа Чэн быстро забыл об этой загадке, то Се Лянь всю дорогу думал об этом. Он много раз пользовался этими подземельями, но почему не видел этого тупика? Что там скрывается?       Минут пятнадцать спустя они наконец вышли на белый свет. Выход находился в парке, под огромным деревом. Се Лянь блаженно вдохнул здешний воздух, будто правда вышел на свободу.       Чтобы добраться до центра города нужно было пройти ещё минут пять-десять. Они не торопились и шли в тишине.       — И всё-таки, — вдруг начинает Се Лянь, — разве тебе не кажется странным гулять со своим учителем?       — Ты старше меня буквально на четыре года, — самодовольно усмехается Хуа Чэн, — так что не задирай нос. Здесь за пределами пансиона ты обычный парень, который хочет оторваться. А если будет выёживаться, то…       — К старшим надо относиться уважительно! — усмехается Се Лянь. На самом деле ему было приятно слышать подобное. Он не любил, когда его считают скучным взрослым, который ничего не понимает в веселье.       — Уважение, к слову, надо заслужить, — хитро улыбается Хуа Чэн.       — Что же мне сделать? — в таком же тоне спрашивает Се Лянь и снова спотыкается. На этот раз его никто не ловит и он летит вперёд. Хуа Чэн, который шёл чуть впереди, только и успел повернуться из-за шума.       — Ты в порядке?       Он помог Се Ляню встать, отряхивая его от листьев и грязи.       — Ага. Бывает.       — С тобой видимо всегда? — улыбается Хуа Чэн. — Смотри под ноги.       Се Лянь кивнул и снова повторил свой вопрос. Хуа Чэн загадочно помолчал, а потом сказал:       — Ну, например, не наказывать?       — Хуа Чэн, — серьезно говорит Се Лянь. Хуа Чэн сразу напрягается, думая, что сказал что-то не так, — я же не знаю, что ты тогда сказал. Я совмещаю полезное с полезным.       — Не смешно, — выдыхает Хуа Чэн, понимая, что Се Лянь шутит. — Ну, правда. Ты же знаешь, что я сказал?       Се Лянь давно почувствовал раскрепощенность и вседозволенность рядом с Хуа Чэном, поэтому без стеснения заговорил:       — Мы найдём общий язык либо тут, либо на вашей кровати.       Хуа Чэн задерживает воздух от смущения и видит краем глаза, как Се Лянь наблюдает за его реакцией. Он невинно улыбается. В конце концов, Се Лянь уже не маленький ребёнок, чтобы стесняться всего подряд. Да, ему немного неловко, но это чувство пройдет.       Один: два.       — Давай забудем об этом, — говорит Хуа Чэн, думая, что его наконец кто-то смог переиграть. Это нравилось ему всё больше.       — После того, как выполнишь задание.       Хуа Чэн наигранно вздыхает. В это время они уже вышли к нужному месту. Перейти через дорогу и вот пожалуйста — центр города.       Пока они шли в подземелье, то обсуждали, куда пойдут. Из-за небольшого бюджета Се Ляня, они решили пойти в клуб, который был относительно недорогим. Хуа Чэн не стал возражать или предлагать свои варианты.       Его варианты просто чересчур дорогие и непосильны Се Ляню, и он это знал.       Вообще, Хуа Чэн редко когда ходил в клубы, а если и ходил, то в исключительных случаях. Например, когда ему очень скучно. Да, раньше было мало времени, чтобы скучать, поэтому он платил чуть больше и попадал в клуб для взрослых. Он не пил, просто слушал музыку и наблюдал за пьяными людьми. Это было немного странно, что все они тут танцуют и не замечают ничего вокруг себя.       — Опять ты, — охранник на входе сморщил такое лицо, будто увидел мертвеца, — ещё и дружка привёл…       — И я рад тебя видеть, — улыбается Се Лянь. Их пропустили без лишней мороки, хотя, кажется, у охранника была неприязнь к Се Ляню. Он объяснил это тем, что в молодости много чего натворил. Поэтому на него косо смотрят.       Они сразу подошли к барной стойке. Се Лянь знал тут почти весь обслуживающий персонал. Некоторые видели его и чуть ли не бежали, чтобы поздороваться, а некоторые реагировали также, как и охранник. Хуа Чэн приметил некоторых, которые просто смотрели на Се Ляня, сжирая его взглядом. Было немного неприятно. Хуа Чэн ловил их взгляды и они играли в гляделки, пока он не выигрывал. Ребячество, но зато они не смотрят на Се Ляня, а занимаются своей работой.       Се Лянь не стал заказывать крепкий алкоголь. Всего по двум причинам: завтра на работу и он слишком сильно пьянеет и ведёт себя… мягко говоря неприлично. Этот опыт он уже прошёл, поэтому знал, когда стоит остановиться.       Хуа Чэну же было всё равно. Он — полная противоположность Се Ляня. Хоть сколько пей, разум останется светлым, но, правда, тело всё равно слушаться не будет.       Они сели за столик на втором этаже и смотрели, как народ толпится внизу, чтобы потанцевать. Се Ляню было бы некомфортно находиться так близко с кем-то чужим. Поэтому лучше насладиться вечером тут.       — Хуа Чэн, как мне известно: тебя сюда отец отправил, а ты не особо хотел? Почему так? А ещё у тебя репутация хулигана.       — Ну, — он задумчиво посмотрел на потолок, — у меня были немного другие планы, а отец их разрушил, отправив сюда учиться. А насчёт хулигана… Пожалуй, всех кого я избивал — сами виноваты. Я не бью человека просто так.       — Я так и думал, — кивает Се Лянь, радуясь, что его ожидания оправдались. — Ты подружился с Цинсюанем? Как он тебе?       — Обычный парень, — пожимает плечами Хуа Чэн, — не понимаю, почему его все так обсуждают. И вообще, почему только ты задаёшь вопросы? У меня тоже есть парочку.       — Задавай, я отвечу, если смогу. — добродушно говорит Се Лянь, устраиваясь на своём месте поудобней, будто собирался рассказывать историю всей своей жизни. Он разглядел лицо Хуа Чэна и решил сосредоточиться на нём, чтобы музыка не отвлекала.       Они задавали друг другу незначительные вопросы. Говорили на нейтральные темы. В итоге их выпивка всё-таки закончилась. Хуа Чэн спустился вниз за другой порцией. Се Лянь терпеливо стал ждать. Он огляделся вокруг, припоминая свои юные годы в этом месте. Всё будто так и кричало о себе, навевая дикие воспоминания.       — Кстати, а что за татуировка на шее? — спрашивает Хуа Чэн, придя обратно. Он не стал садиться, а лишь наклонился через перила, смотря на толпу.       Се Лянь потрогал свою шею, думая, что это будет неловко говорить. Но раз спросили и тем более увидели, то какой смысл скрывать?       — По молодости сделал её, чтобы помнить о своих ошибках и всё такое… — неловко говорит он и чувствует, как жар приливает к щекам. Он не очень любил говорить об этом, потому что считал свой поступок глупым.       — Красиво вроде, — говорит Хуа Чэн. — Почему прячешь тогда?       — Она мне не нравится, — отвечает Се Лянь и тоже встает. Он устраивается рядом с Хуа Чэном, ища место, куда он смотрит.       — Когда ты только успеваешь всё разглядеть?       Хуа Чэн застопоривается, думая, что опять проговорился. И почему он не может держать язык за зубами, если дело касается Се Ляня? А если он подумает, что он специально его разглядывал? Боже, позор.       — Прости, — тут же говорит Хуа Чэн, чтобы не испортить ситуацию вконец.       — Да ничего. Был бы я немного пьянее, то рассказал бы тебе всю свою жизнь, — он смеётся, почесывая шею.       — Повод, чтобы напоить тебя? — улыбается Хуа Чэн.       — Повод, чтобы не дать мне напиться, — поправляет Се Лянь. — Поверь мне, моя история скучная. А тебе не нравится, когда скучно.       Хуа Чэн предпочитает ничего не отвечать на это. Они смотрят вниз, молча думая о своём. Хуа Чэн мимолётно думает, что ему не было бы скучно слушать Се Ляня.