Between us boys

      Следующее утро выдалось тяжёлым во всех смыслах. Проведя ночь в палате Хуа Чэна, Се Лянь практически не спал. Сон был тревожным, он то и дело просыпался. Мысли очень долго не давали ему заснуть, и получалось так, что проспал то он от силы пару часов.       Прийти вчера сюда — плохая идея. Се Лянь не мог не думать об этом всë утро пока собирался на уроки. Из палаты Хуа Чэна он как трус сбежал, пообещав себе, что обязательно поговорит с ним насчёт этого, но чуть позже.       Тем временем Пэй Су бежал на урок, спотыкаясь на ровном месте. Он на удивление проспал, хотя лёг, как обычно вовремя. Глаза еле как открывались, но ноги несли его в учебный корпус со скоростью света.       — Осторожней ты, — он конечно же в кого-то врезался. Быстро извинившись перед учительницей, он побежал дальше. Женщина недобро посмотрела ему вслед и поспешила на свой урок.       Сегодня, кажется, все были какими-то неосторожными и невнимательными. По крайней мере, так думал Се Лянь. Уроки проходили ужасно муторно. Ему даже самому захотелось уснуть от своих лекций. Даже перерыв никак не мог ему помочь.       Усевшись на своём стуле удобнее, он положил голову на стол и заснул. Буквально на несколько минут, чтобы хоть немного перестать зевать. Глаза смыкались быстро, а вот раскрывать их было огромной мукой. Се Лянь давно не ощущал такой тяжести на своих плечах, будто на него взвалили целую гору.       А сны снились разные — от странной погони в облаках на какой-то статуи до гроба, в котором он корчился от боли. Последнее заставило его проснуться с холодным потом на лице и тут же испугаться до чёртиков Ши Цинсюаня. Тот смотрел обеспокоенно, одним лишь взглядом спрашивая всё ли в порядке.       — Звонка не было ещё? — опомнился Се Лянь, вставая со стула. Нужно бы расходиться, чтобы прогнать сон.       — Пять минут ещё есть, — отвечает Цинсюань. — Что с тобой?       — Слегка не выспался, — усмехается Се Лянь, подходя к доске и начиная писать некоторые задания. Ши Цинсюань внимательно проследил за ним, думая стоит ли говорить насколько плохо выглядит Се Лянь. Его будто в подворотне побили и заставили идти на работу. Какой же он всё-таки упрямый, почему бы не взять выходной? Неужели нужно всё брать на себя?       — Ты что-то хочешь сказать? — будто прочитав мысли, спросил Се Лянь. Ши Цинсюань даже слегка испугался, думая:       «Я, правда, волнуюсь о тебе!»       Но вслух лишь сказал:       — Нет, ничего. Я тебе так то поесть принёс, а то ты, кажется, обед проспал.       — О, уже обед прошёл? — удивился Се Лянь, поворачиваясь к Ши Цинсюаню. — Быстро… Я даже не заметил…       — Не удивительно, ты же спишь на ходу.       Ши Цинсюань уселся на первую парту и выжидающе уставился на Се Ляня. Тот закончил писать и столкнулся с этими прожигающим взглядом.       — Что? — Се Лянь чувствовал странную напряжённость между ними. Или ему просто показалось? Сегодня всё кажется странным, поэтому он не удивится, если он всё придумывает.       — У меня тут вопрос один, — расплывчато начинает парень.       — Какой? — Се Лянь заинтересованно смотрит на парня, ожидая, когда тот подберёт нужные слова. Тот молчит долго, будто не знает, стоит ли вообще начинать этот разговор. Се Лянь не давит на него, кажется, это что-то очень личное. Хотя время поджимает — скоро прозвенит звонок.       Ши Цинсюань поправляет очки, смотрит прямо в глаза — ищет что-то, но видимо не находит. Уверенность в его собственных глазах угасает с каждой секундой, поэтому Се Лянь спешит сказать:       — Всё нормально, можешь говорить.       — Да не, я… — он заметно мнётся, — давай потом, хорошо? Звонок сейчас будет…       И как по заказу прозвенел звонок. Ши Цинсюань быстро махнул рукой, улыбнулся широкой улыбкой и исчез за дверью. Се Лянь остался в классе один, забивая себе голову ещё и этим. Всё-таки быть наставником для кого-то — очень тяжело. Он будто растит собственного сына…       Но так как он был ещё и его другом, Се Лянь испытывал двоякое чувство. Казалось, что его роль учителя сильно тяготит Ши Цинсюаня. Да что там говорить, иногда и самого Се Ляня это смущало. Возможно, это немного не то, чем бы он хотел заниматься…       Чтобы ещё больше не погрузиться в опасные рассуждения, Се Лянь тряхнул головой. Только сейчас заметил учеников, которые уже расселись по своим местам и что-то бурно обсуждали. Се Лянь попытался понять о чём, но это оказалось безуспешно. А разговор медленно перетекал в спор, поэтому ему пришлось вмешаться.       — Урок начался, что вы так бурно обсуждаете?       Класс, как и ожидалось, резко затих, посмотрев на Се Ляня. Некоторые переглянулись между собой, будто только сейчас поняли, что учитель в кабинете.       — Учитель Се, а вы слышали, что между Пэй Мином и Сюань Цзы роман?! — не стесняясь начали заваливать его вопросами. Се Лянь даже смутился, что у него спрашивают это настолько прямо. Может ему всё-таки стоит быть более жестким?..       Не успел он и рта открыть, как вдруг один из учеников резко встал со своего места. Он привлёк всеобщее внимание и тут же спокойно процедил:       — Какое вообще вам дело до чужих романов? И откуда вы взяли такую чушь?!       Это оказался Пэй Су. Хоть он и пытался выглядеть спокойным, но по сжатым рукам было видно, что он готов кого-нибудь ударить. И пусть этот будет хоть самим директорам — настроен парень весьма серьёзно. Се Ляню стоит срочно что-то предпринять.       — Ой, точно, вы же братья! — усмехнулся кто-то. — Ну-ка, расскажи нам, что у Пэй Мина…       — Был звонок на урок, — как гром среди ясного неба прозвучал голос Се Ляня. Этого вполне хватило, чтобы все говорящие заткнулись и уставились на него. — Кто позволил вам обсуждать подобные темы на уроках? Пэй Су, сядь. Записывайте тему сегодняшнего урока и никаких посторонних обсуждений.       Было иногда такое, когда ученики забывали, что Се Лянь учитель. И он вполне имеет право быть строгим, но однако таким его редко видели, так что никто не рисковал злить его. Обычно спокойные учителя в гневе очень ужасны.       Единственный человек, что был благодарен Се Ляню — это Пэй Су. Его порядком достали подобные разговоры. Что могло такого случится, что об этом начали сплетничать — он не знал. Но точно узнает у брата, как только тот покажется у него на глазах. Каждому второму надо было спросить у Пэй Су об этих отношениях. С самого утра его чуть ли не преследуют, лишь бы узнать что-то новенькое. Да и вообще, день не задался, и он кошмарно устал. А ведь ещё оставаться на дополнительное занятие с Се Лянем… И надо это ему?       Урок прошел очень тихо, кажется парни поняли, что переступили черту дозволенного.       Что же касается самого Пэй Су, то он выскочил из класса самый первый. Будто по секундам отсчитывал, когда можно будет уйти. Се Лянь тяжело выдохнул, желая ему терпения.       На самом деле ему и самому было интересно, что он там пропустил. Кто-то распустил грязные сплетни про Пэй Мина и Сюань Цзы и сейчас сидит радуется. Девушка наверняка очень зла. Хотя между этими двумя явно что-то есть, это не для чужих глаз и ушей.       Сейчас должен был быть урок у его ребят, так что он немного расслабился. Ши Цинсюань пришел под ручку с Хэ Сюанем. Тот на удивление выглядел чересчур спокойно, учитывая, что Цинсюань так липнет к нему. Это в целом выглядело странно и нелепо, даже другие парни удивились, увидев их вместе.       Возможно то, о чём хотел поговорить Ши Цинсюань — это Хэ Сюань. Он до сих пор не может отпустить их дружбу, и со стороны выглядело печально.       «Сколько драмы в этих стенах» — подумал про себя Се Лянь и глянул на уведомление в телефоне. Ему писал Хуа Чэн.       — Кажется я сам попал в похожую ситуацию… — прошептал Се Лянь, не понимая, что ответить этому ученику. Он пишет уже пятое сообщение, но Се Лянь даже не читает. Что-то как-то страшновато. Если Хуа Чэн строчит уже шестое сообщение — это что-то важное. Надо ответить, но Се Лянь тушуется, пугаясь того, что может там прочитать.       Ши Цинсюань видит задумчивое выражение лица Се Ляня и улыбается.       — Эй, Хэ Сюань, посмотри…       — Ты сегодня чересчур активный. Отвали от меня, — грубо отвечает тот, не желая ничего больше слышать.       — Эй, ну так нечестно, — обижается Ши Цинсюань. — Ты упустишь редкое явление. Се Лянь покраснел.       Хэ Сюаня это, и правда, привлекло. Он поднял взгляд на Се Ляня. Уши у него были малинового оттенка, а глаза расширенны от удивления.       — Это ты сделал? — хмуро спрашивает Хэ Сюань.       — Я? — удивляется Цинсюань. — Почему сразу я?.. Чуть что, так сразу я…       — Потому что только тебе здесь нечем заняться… — проворчал Хэ Сюань, утыкаясь в изгиб руки. Ему хотелось оглохнуть и больше не слушать этого сумасшедшего. Но что же могло так смутить примерного учителя Се?..       Се Лянь сгорал от стыда, поэтому пока была перемена — вышел из класса. На улице прохладный ветер попытался выдуть все мысли из головы, но получалось у него это плохо. Се Лянь глянул в сторону, где стоял Хуа Чэн. Он ждал именно его, прекрасно зная, что тот выйдет.       Если бы он не вышел, то всё было бы закончено на этом.       — Прости, что доставляю проблемы, — мямлит Хуа Чэн, подходя ближе. — Ты сказал мне выйти, но я не…       — Откуда эти фотографии? — чересчур жестко спрашивает Се Лянь. — И почему ты знал о них, а я нет? Немедленно объяснись.       Он слишком взволнован, поэтому резок. А еще он очень устал. Устал от этих вечных нескончаемых проблем и забот. Почему о нём никто не заботится? Насколько сильно он проебался в прошлой жизни, что сейчас ему надо со всем этом разбираться?       — Не злись, — Хуа Чэн морщит нос, а потом чихает. Они молчат еще очень долго. Се Лянь смягчается и тяжело выдыхает. Ему становится тяжело стоять, ноги не держат. Он садится на ближайшую скамейку и закрывает руками лицо.       Хуа Чэн стоит на том же месте, не смея даже громко дышать. Ему хочется чихнуть еще раз, но он еле сдерживает себя. Ему не было страшно разозлить Се Ляня еще сильнее, скорее страшно, что он видит его в таком убитом состоянии.       Он ведь сильный и никогда ничему не поддается, так почему же Хуа Чэн видит сейчас это?       Звонок давно прозвенел, но Се Лянь даже не шелохнулся. Ему хочется уснуть и не проснуться. Настроение падает так стремительно, что жизнь приобретает черно-белые оттенки.       — Се Лянь я… — решается на первый шаг Хуа Чэн, однако тут же жалеет об этом.       — В учебное время обращайтесь ко мне официально, — Се Лянь поднимает взгляд на ученика. Вот именно. Он лишь проблемный ученик и не более. Не стоит так сильно беспокоиться об этом. — Ваша прогулка затянулась, возвращайтесь в палату. Я не несу ответственности за ваше здоровье в данный момент.       — Ты сказал, что мы поговорим, если я выйду, — Хуа Чэн не даст ему просто так уйти. Только не сейчас, когда тот наверняка винит себя.       — Мне надо на урок.       — Пятнадцать минут назад тебя это не волновало.       Се Лянь молчит. Но и не уходит. Он слишком разрывается между собой и работой.       — Эти фотографии были у тебя, — Се Ляню не хочется ни в чем разбираться — он чертовски устал. Но разобраться видимо придется, потому что глаза этого ребёнка скоро будут на мокром месте. Ему только этого не хватало сейчас.       — Хуа Чэн, просто скажи правду. Чего ты хочешь этим добиться? Тебе что-то нужно?       — Да ничего мне не нужно! Это написал не я…       — Кто же? — Се Лянь правда пытается быть тем, кто понимает всех и всё. Но он не такой.       — Ши Цинсюань.       — И ты думаешь, что я поверю? — хмурится Се Лянь, надавливая на переносицу. — Хуа Чэн, я не думал, что ты будешь мне лгать.       — Что?.. Ты мне не веришь?.. — искренне удивляется Хуа Чэн.       — У меня есть причины тебе верить?       Больно.       — Когда мне стало плохо, только Ши Цинсюань мог взять мой телефон…       — И он столько времени тянул? Для чего? — он всё ещё спокоен, но кажется немного и он вспыхнет, как спичка. Он хочет всё бросить и убежать. Не хочет слушать и думать об этом.       — Я не знаю, что у него на уме. Но это точно он. Мне незачем было…       — Конечно, — недобро усмехается Се Лянь, подходя ближе. Хуа Чэн опустил голову, прожигая дыру в полу. Сердце стучало слишком быстро, дышать было просто невозможно. Се Лянь грубо дернул чужой подбородок вверх, заставляя посмотреть ему в глаза. — Так бы эти фотографии остались у тебя. Зачем? Будь всё так, как ты говоришь, то ты хотя бы должен был их уничтожить. Но ты мало того, что нагло мне врал всё это время, так сейчас еще и делаешь вид, будто не виноват.       — Он хочет испортить наши отношения, — вырывается у Хуа Чэна и он снова жалеет об этом.       — У нас нет никаких отношений. — чеканит Се Лянь, смотря взглядом убийцы. Он, и правда, готов задушить этого ребенка, если он скажет что-то подобное ещё раз. — Не говори о том, чего нет. Я учитель, а ты мой ученик. Знай своё место.       Больно.       Хуа Чэн смотрит вслед уходящему учителю и чувствует, как горячие слезы на щеках капают вниз. Нет, он не будет плакать из-за такой ерунды. Он сам виноват во всем происходящем. Он обязан был дать знать Се Ляню о фотографиях и угрозах Шэньу. Се Лянь взрослый человек — не маленький ребенок, и ему не нужна его защита. Он должен был дать ему право выбора, но решил всё за него.       Он полный идиот.       И он получил по заслугам. Разве сможет Хуа Чэн теперь находиться рядом с ним и смотреть ему в глаза? Он, и правда, такой мерзкий…       Чихнув еще раз, он пошёл обратно в палату. На душе кошки выцарапывали слова «ты виноват». Хотелось просто закутаться в одеяле и задохнуться там.       Надо срочно поменять пароль от своей страницы. Больше он не ошибется так сильно. Хуа Чэн будто с самого утра знал, что произойдет что-то ужасное. Кто бы мог подумать, что этот паршивец пришлет Се Ляню те фотографии от его имени. Зачем он это сделал? Это было уже неважно — Хуа Чэн уничтожит его любыми путями.       Но не сейчас. Сейчас почему-то так больно. Се Лянь ведь, и правда, лишь учитель. Он не смеет грустить из-за того, чего нет.       Но всё равно было больно.       Почему всё постоянно рушится?       Хуа Чэну не было даже восемнадцати, но подобных мыслей всё равно хватало. Возможно давали о себе знать гормоны или что обычно говорят взрослые в подобных случаях?       Ему уже было всё равно, что он болеет. Сейчас хотелось просто исчезнуть. Он не особо понимал свои чувства. Он был расстроен? Или может зол?       Се Лянь смотрел так холодно и отстранено. Так смотрят лишь те, которых сломали. Так смотрят слабые люди.       Хуа Чэн не любил слабых людей.       Но Се Лянь не был ему противен. Ему наоборот хотелось подойти и обнять. От таких противоречивых чувств он разрывался весь день. Он считал себя человеком упрямым, жившим по принципам. Но в итоге получается, что он обычный зазнавшийся подросток, не понимающий самого себя. От этого становилось еще хуже. Он обманывал не только Се Ляня, но и самого себя.       В итоге доказать свою невиновность он не сможет. Хотя судя по всему никому это и не было нужно. Стоит позвонить отцу и настоять на том, чтобы его забрали отсюда как можно скорее.       Как смешно, он решает убежать. Кем ты становишься, Хуа Чэн. Всё это время ты был лишь высокомерным ублюдком. Неудивительно, что Се Лянь бросил тебя.       Парень вернулся в палату и закутался в одеяло, поджав ноги ближе к груди. Он всеми силами пытался справиться с роем мыслей в голове. Перебивая друг друга они всё больше пугали и раздражали Хуа Чэна. Он резко сел, тяжело выдохнув. Встал с кровати, чувствуя, как ему не хватает воздуха. Сил как назло тоже не было. Он с трудом дошел до окна, чтобы проветрить комнату. Было слишком душно.       Дойти он так и не смог. Ноги подвели и ему пришлось присесть прямо на пол. Голова неумолимо кружилось, из-за чего его начинало подташнивать. Хуа Чэн дышал часто и тяжело, будто задыхался. Неизвестный страх умереть прямо здесь никак не мог покинуть его. Тело бросило в холод, руки потрясывало.       — Помогите, — ему казалось будто он крикнул изо всех сил, но на самом деле это было даже тише шепота. Становилось всё страшнее, ему хотелось увидеть кого-нибудь рядом с собой. Даже чертову Ши Цинсюаню он был бы рад. Комната сужалась с каждым вздохом. Хотелось закричать, но вместо этого он лишь закрыл голову руками и зажмурился. Даже не понял, как оказался зажатым в угол, словно мышь.       Он точно не помнил, сколько времени он так просидел, но когда пришло время процедур, его нашли в таком состоянии. Медсестра что-то громко говорила ему, но он не особо понимал вообще происходящее. Давящая тревога не давала ему сдвинуться с места.       — Хуа Чэн, это я Юйши Хуан, — другой голос оказал более эффективным. Хуа Чэн смог распознать в девушке знакомое лицо. Наконец-то шум в голове перестал так сильно гудеть. — Всё в порядке, мы рядом, слышишь? Не плачь, мы уже здесь и поможем тебе.       Он плакал?       — Как ты себя чувствуешь? Кружится голова? — несмотря на спокойный голос, выражение лица девушки говорит об обратном. — Нужно померить давление, принеси быстро…       Хуа Чэн на пару секунд выпадает из действительности, совсем не слыша, о чём говорят девушки. А когда открывает глаза, то уже находится на кровати. За окном сумерки, а рядом вновь сидит учитель Се.       Как всё это странно, у него даже дежавю.       Поднявшись на локтях, он зачем-то огляделся, будто в палате мог быть кто-то еще.       — Как ты? — коротко спрашивает Се Лянь. Выглядит уставшим и сонным. Хуа Чэн становится так гадко и стыдно, что он не смеет смотреть в глаза Се Ляню.       — Нормально… Не понимаю, что это было… Вам не стоило приходить.       — Не волнуйся, я уже ухожу. Раз с тобой все нормально…       Он правда встает и уходит. Хуа Чэн рвется остановить его, но всё также находится на койке. Какая-то густая и тягучая ненависть растекается по венам, заставляя Хуа Чэна всё-таки пересилить себя.       Выбежав, он еле уловил мелькнувшую тень в конце коридора. Откуда-то даже появились силы бежать. Когда он чуть не поскользнувшись оказался перед Се Лянем, то тут же выпалил:       — Мы поговорим нормально.       — О чем? — вымученно спрашивает Се Лянь, оглядываясь, чтобы их никто не увидел.       Хуа Чэн взял всю свою упрямость и наглость в руки и подойдя совсем близко, сказал:       — Ты нравишься мне.       Се Лянь понимает, что с ушами у него что-то не так, иначе могли они такое услышать?       — Стой, дослушай. Ты мне нравишься, именно поэтому я не хотел их показывать. Потому что знал, что ты увидишь их и тебе станет противно. Я просто хотел оставить всё так, как оно было. Мне незачем было их тебе потом отправлять. А Ши Цинсюань единственный, кто мог забрать тогда мои вещи и посмотреть пароль. А потом спокойно отдать всё обратно.       — Хуа Чэн… Ты…       — Да, ты мне нравишься, и что с того?.. Разве я не имею права кого-то любить?.. Ты… Ты должен меня понять! Прошу…       Се Ляня бросило в дрожь от таких откровенностей. Он невольно сделал шаг назад.       — Не уходи, пока не ответишь мне, — просит Хуа Чэн, виновато смотря на Се Ляня. Жалеть он будет потом, а сейчас главное не дать заднюю. Он не должен позволить этому недоразумению разрастись в огромную проблему.       — Я тебя понял, — выдыхает Се Лянь, сжимая руки в карманах. Ему дается всё это не легче, чем Хуа Чэну. Не каждый день ему признаются в симпатии… парни… В конце концов, он до конца хотел отрицать то, что видел вчера в палате. Это всё немного пугало. — Я прекрасно понимаю, я… Я уже не злюсь, всё в порядке. Верить или нет тебе… Я хочу сам разобраться во всём. А что насчет тебя…       — Я сказал это лишь для того, чтобы всё объяснить. Я не собираюсь ждать какой-то ответ на это… — тихо проговорил Хуа Чэн. — Раз мы с тобой учитель и ученик, то так тому и быть. Просто прими к сведению и забудь.       Он не может тут больше находиться, поэтому поспешно уходит, оставив Се Ляня со своими мыслями наедине. А тот шумно выдыхает, не в силах больше терпеть всё это. Садится на пол, запрокинув голову вверх. Он ведь еще молодой, так почему чувствует тяжесть всего мира. Отношения со своим учеником… Как же глупо и неправильно… Совсем не этого он ожидал, когда устраивался работать сюда.

***

      По прошествии недели слухи о страстном романе разошелся по всему пансиону. Под обсуждения попал даже выигравший конкурс Пэй Су. К сожалению, его обсуждали совсем не из-за победы, а лишь из-за родства с учителем-ловеласом. Всё это плохо сказалось на бедном ученике — казалось будто все вокруг хотят спросить с него все грехи брата.       Но несмотря на грязные сплетни, Пэй Су и Сюань Цзы делали вид будто совсем не замечали косые взгляды за собой. Держались они отлично, по крайней мере это видели все. А вот наедине друг с другом они готовы были перегрызть друг другу глотки.       Се Лянь совершенно случайно в очередной раз стал свидетелем такой ссоры. И честно признаться, молил всех богов, чтобы провалиться сквозь землю. Услышав в учительской такой скандал, он даже передумал заходить туда и поскорее решил ретироваться.       Пройдя всего пару шагов, он вдруг встретился с Хуа Чэном, идущим почему-то во время урока непонятно куда. Как классный руководитель, Се Лянь обязан был поинтересоваться, в чем дело.       — У нас сейчас физкультура, — начал Хуа Чэн совсем не смотря на Се Ляня, — а учительницы Сюань всё нет. Мы подумали, что она в учительской.       Позади послышались крики. Се Лянь покрылся мурашками, представляя какую взбучку Сюань Цзы устроила Пэй Мину. Попасть ей под руку будет не очень приятно. Поэтому чтобы избежать проблем, Се Лянь успел быстро среагировать и подтолкнул Хуа Чэна к огромной колонне. В ту же секунду послышался громкий стук двери и они едва ли попались на глаза разъяренной женщине.       — Сюань Цзы, вернись, я не договорил! — говорит Пэй Мин, останавливаясь совсем рядом с Се Лянем и Хуа Чэном. Они двигаются немного левее, чтобы их не увидели. — Слышишь?! Только попробуй это сделать!       Обычно спокойного Пэй Мина было необычно видеть в таком состоянии. Се Лянь хотел выглянуть, чтобы убедится, то парочка отошла подальше, но Хуа Чэн резко прижал того к колонне, мотая головой.       Се Лянь только сейчас понял, что опять нарвался на неудобную ситуацию. Увидя Хуа Чэна так близко, он тут же вспомнил, как со слезами на глазах Ши Цинсюань говорил, что он ничего не делал. И Се Лянь не знал уже кому верить. Цинсюаня он знал больше Хуа Чэна, он видел его совсем затравленным, он помогал ему справиться со многими загонами… А что же насчет Хуа Чэна? Всего лишь признание? Да и правдиво ли оно на самом деле? Может всё это спланировано заранее? А что если спланировано Шэньу?       Он не верит ни Цинсюаню, ни Хуа Чэну. И что делать дальше, он также не знает.       Несмотря на всю сложность их отношений, сейчас они стоят тут. Прячутся и стоят непозволительно близко. При этом слушают то, чего совсем не должны. С какой стороны не посмотри — всё неправильно.       — Тогда женись на мне, — выдает Сюань Цзы, подходя ближе к Пэй Мину. — Ты меня использовал, а жениться не хочешь?       — Дурная женщина, — злобно произносит Пэй Мин. — Прекрати кричать, иначе слухов станет еще больше.       — А что, не нравится, да? — усмехается она. — Слухов будет еще больше, если не прекратишь это. Я предупреждала, что со мной шутки плохи. Бросишь меня, я не останусь в долгу, уж поверь.       — Да ты же не любишь меня. Тебе просто хочется отмстить.       — Даже если и так. Позаботься о своем младшем, иначе я устрою ему веселую жизнь, понял?       После этих слов она круто развернулась и ушла, оставив Пэй Мина до чертиков злым. Вскоре и он ушел в обратную сторону. Слава богу, Се Ляня и Хуа Чэна они так и не заметили. Се Лянь собирался уйти, раз спектакль был окончен, однако Хуа Чэн быстро поставил обе руки напротив головы Се Ляня, загораживая проход.       — Ты узнал что-нибудь от Ши Цинсюаня? — волнительно спрашивает Хуа Чэн.       — Кроме того, что он считает тебя наглым вруном, — практически безразлично ответил Се Лянь, ожидая, когда его отпустят. — Тебе пора на урок, иначе сорвутся еще и на тебя.       — Я не виноват.       — Я не верю никому из вас двоих, — делится Се Лянь, сжимая чужую руку до боли. Хуа Чэн тут же отпускает. Се Лянь однако не делает того же самого, а наоборот резко меняет их положения. Хуа Чэн сильно ударяется спиной, но молчит, немного сморщившись от боли. Се Лянь будто копирует его — расставляет руки точно также. Хуа Чэн всё равно не намерен убегать от него, так что его совсем не волнует это.       — Раз решил поговорить об этом, то расскажи-ка всё о твоей ссоре с директором. Абсолютно всё, а не то, что ты говорил мне до этого.       Скрывать что либо уже не имело никакого смысла, так что Хуа Чэн поведал практически дословно каждый их разговор. Ко всему прочему вдруг вспомнил важную деталь — фотографировал их именно Хэ Сюань. А значит это человек, который может подтвердить, что Хуа Чэну это вообще даром не сдалось и что именно его шантажировали этими фотографиями.       — По твоим словам можно сделать вывод, будто Ши Цинсюань заодно с директором, — непонятно рассуждает он или говорит с сомнением. Хуа Чэн просто кивает, уже поняв, что оно так и есть. Вот только ради чего ему быть на побегушках у Шэшьу?       — Не могу понять зачем, ведь мы практически, как друзья… Мы ведь даже немного похожи.       — Спросите напрямую, — предлагает Хуа Чэн. — Тогда точно поймет, что уже всё потеряно и не имеет смысла скрываться.       Се Лянь задумчиво кивнул. На самом деле он не может злиться ни на того, ни на другого. Они оба стали ему очень дороги. Ши Цинсюань был для него, как младший брат, а Хуа Чэн…       — Можно я тебя обниму? — смотря прямо в глаза, спрашивает Се Лянь.       — Что?       Они молча смотрят друг на друга. Се Лянь выискивает в темных глазах хоть капельку злорадства, но не находит там ничего, кроме искреннего удивления и желания.       — Ничего, забудь, — Се Лянь не тот человек, что поверит в искренность поведения, но он считал, что подобное стоит учитывать. Несмотря ни на что, ему хотелось верить. А еще больше хотелось, что Хуа Чэн просто ошибся насчет Ши Цинсюаня и виноват кто-то другой.       — Можно! — несмело говорит Хуа Чэн, когда Се Лянь уже отходит от него. Теперь учитель смотрит с удивлением, не понимая, что от него хотят. — Пожалуйста…       Хуа Чэн прекрасно знал, что Се Лянь никогда не собирался его обнимать или что-то подобное. Он просто блефовал, что-то проверял… Но какая разница, если он всё равно спросил это.       И он правда надеялся. Ничего не мог с собой поделать.       Се Лянь рискует, даже просто, когда стоит рядом, учитывая все обстоятельства. Однако из-за них же его нервы начинают сдавать и появляется ощущение вседозволенности. В конце концов, хуже уже быть не может. Так что наплевав на всё, он решил, что так сможет разобраться хотя бы в себе. Оглянувшись вокруг слегка подтолкнул Хуа Чэна обратно к колонне. Се Лянь даже почувствовал себя глупым школьником, однако останавливаться уже не собирался. Вместо простых объятий он приблизился к чужим губам и смело поцеловал. Се Лянь даже почувствовал, как дернулось чужое тело. И он готов был отпустить его сразу же, но Хуа Чэн стоял на месте.       Губы парня неуверенно поддались Се Ляню. Тот слегла прижал ослабевшее за секунду тело. Кажется Хуа Чэн был слегка в шоке от такого поворота событий, но держался до последнего. Когда Се Лянь отстранился, то сразу же посмотрел на покрасневшего Хуа Чэна. Он чересчур стыдился смотреть в ответ, поэтому голову склонил как можно ниже, будто желая исчезнуть.       — Ты с ума сошел, — шепчет Хуа Чэн. — Ты же говорил…       — Я хочу тебе верить, Хуа Чэн, — выдохнул Се Лянь, смотря на чужие губы. — Я в любом случае докопаюсь до правды, а пока…       Хуа Чэн понимает, что на этом разговор закончен, поэтому собирается поскорее уйти. Однако Се Лянь снова притягивает его и заключает в сильные объятия.       — Такого больше не повторится, — серьезно говорит Се Лянь.       — Знаю. Но как мне понимать это?       — Даже если я отвечу тебе сейчас взаимностью… Тебе стоит подрасти. Твои чувства могут изменится, и я даже уверен в этом. Отношения в твоем возрасте всегда заканчиваются не очень хорошо. Ты ребенок еще.       — Ты старше меня на пару лет, — говорит Хуа Чэн, вдыхая тепло чужого тела. Так хорошо ведь не бывает…       — В любом случае, меня могут посадить, — в шутку говорит Се Лянь. — Так что единственное, что я могу дать тебе — это поддержку.       — Понимаю, я не собираюсь тебя подставлять.       — Вот и славно, — улыбается Се Лянь. — Я хочу верить тебе, так что надеюсь, ты не подведешь.       Хуа Чэн промолчал. Он знал, что Се Ляню не хотелось бы принимать тот факт, что его друг предатель. И он готов был ждать, когда Се Лянь всё примет, даже если придется все это время самому страдать. Он просто был готов ждать.       Через пару секунд Се Лянь резко покраснел, когда Хуа Чэн в конце концов поднял голову.       — О боги… Я, что, правда, поцеловал своего ученика… — чуть ли не плача проговорил Се Лянь. — Это ужасно…       — Что, правда что ли? — усмехается Хуа Чэн, наблюдая, как Се Лянь теряет свою смелость. — А мне понравилось между прочим.       — Замолкни, — шикнул Се Лянь, потерев переносицу. — Несносный. Топай на физкультуру, иначе тебя накажут… С ума сойти… Я сошел с ума… Что творю…       Хуа Чэн хотел было сказать что-то вроде слов поддержки, но Се Лянь быстренько ушел, махнув рукой. Что ж…       Одним цензурным словом тут обойтись никак нельзя. Ему срочно нужно проветрится или хотя бы отвлечься.       — Он меня поцеловал, — проговаривал он, пока шел обратно на физкультуру. — Я не сплю…       Безусловно, его также тревожили мысли, что из-за этого у Се Ляня будет еще больше проблем. Но если никто не увидит и не узнает, то и проблем не будет, так? Хуа Чэн просто будет держаться от него подальше на людях. Делать вид, что всё как у всех — ничего сложного.       Когда он тихо прошмыгнул в спортзал, то застал неприятную картину. От такого у него в животе всё скрутило, и он совсем позабыл о поцелуе.       Вокруг столпились одноклассники, а в центре сидел Пэй Су с разбитым носом и губой. Над ним нависала Сюань Цзы, смотря с такой ненавистью, что никто не посмел и слова сказать. Но парни поблизости явно готовы были сдержать ее в случае чего.       — Что тут? — тихо спросил Хуа Чэн у одноклассника.       — Да она с катушек слетела, напала вдруг на Пэй Су…       — Почему никого не зовете?       — Уже позвали.       Сразу после сказанных слов в спортзал ворвался Пэй Мин. Следом за ним Линвэнь и Се Лянь. Последний тут же нашел глазами Хуа Чэна. А после попытался найти Ши Цинсюаня, но зря — того не было сегодня весь день. Где-то пропадал, и это немного беспокоило.       — Какого черта вы себе позволяете?! — разразился Пэй Мин.       — Заслужил! — тут же выкрикнула Сюань Цзы.       — Прекратите кричать, — спокойно сказала Линвэнь, подходя к Пэй Су. — Расскажи, что произошло.       — Я нагрубил ей, — честно признался Пэй Су, — а она в ответ ударила меня несколько раз по лицу.       — Медика позовите, — Линвэнь повернулась к учительницу Сюань. — Это правда?       Кажется только сейчас Сюань Цзы начала приходить в себя и осознавать то, что она натворила. Ее руки затряслись. Злобный взгляд брошенный на Пэй Су метнулся на Линвэнь. Та всё уже поняла. Вызвала охрану и разъяренную женщину куда-то увели. Она не переставала кричать обвинения Пэй Мину. Тот нахмурился, будто от головной боли. Такого позора он давно не ощущал. Конечно же все взгляды были обращены именно на него.       — Учитель Се, присмотрите за вашим классом, — распорядилась Линвэнь. — Я доложу обо всём директору. И еще одно, где ваш ученик по фамилии Ши? Он опять прогуливает?       Се Лянь почувствовал неловкость, ведь он впервые не знал, где Цинсюань и что делает. Обычно всегда предупреждает и Се Лянь просто закрывает на это глаза. Но после обвинений Се Ляня, Ши Цинсюань сильно обиделся.       «Доверяешь больше какому-то Хуа Чэну, а не мне!»       — Я здесь, — послышался голос откуда-то из раздевалки. — У меня формы нет сегодня, я тут сидел.       Линвэнь слабо верилось в такую отговорку. Она смерила Се Лянем уставшим взглядом, но ничего не сказала и ушла. Пэй Мин ушел следом за ней, о чем-то быстро говоря.       Се Лянь глянул в сторону идущего к ним Ши Цинсюаня. Взгляд пробирает до костей. Он еще очень сильно злится, но не стал подводить Се Ляня.       Хуа Чэн злобно усмехнулся, когда понял, о чем думал Ши Цинсюань, когда вышел. Хочет снова заполучить доверие Се Ляня. Показать, что их «дружба» выше всяких ссор. Какой всё-таки мерзкий тип. И чего он хочет добиться?       Как специально, Ши Цинсюань встал рядом с Хуа Чэном. Поправил очки и слегка улыбнулся. Его тихий шепот раздался совсем близко:       — Это будет весело, да? Кому интересно Се Лянь поверит? Давай поспорим?       — О каком споре речь? — Хуа Чэну хочется ударить ему в лицо. — Не пошел бы ты…       — Если он поверит тебе, то я уйду из школы и буду молчать о ваших… отношениях?       Конечно, откуда Ши Цинсюаню знать, что было между Се Лянем и Хуа Чэном. Но ведь это не имело отношения, ведь даже если ничего и не было — это сильно ударит по репутации Се Ляня, и это минимальные последствия.       — А если тебе? — с вызовов спрашивает Хуа Чэн, наблюдая, как Се Лянь разговаривает с Пэй Су.       — Ты сам всё всем расскажешь.       Хуа Чэн меняется в лице. Сегодня этот ублюдок точно получит… Но не здесь.       — Нет.       — А что? Так сильно сомневаешься в той правде, которую придумал?       — Мы оба знаем, что я ее не придумывал. Тебе придется рассказать, зачем ты это делаешь, по-хорошему или по-плохому.       — Уже дрожу от страха, — хмыкает Ши Цинсюань и тоже смотрит на Се Ляня. — Не веди себя как крутой дядька-мафиози. Тебя никто не боится и ты не в каком-нибудь фильме. Реальная жизнь, парень, отличается от боевиков. Может разочаровать тебя.       — Хватит нести чушь. Ты виноват и Се Лянь поймет это.       — Попробуй докажи, — улыбается Цинсюань. — И смотри, как бы отец тебя отсюда раньше не забрал.       — Что? — удивляется Хуа Чэн. — О чем это ты?       — Кто знает, кто знает…