Вкус металла

Вокруг себя я слышала спорящие мужской и женский голос. Разобрать, о чём именно они спорили мне не удалось, как бы сильно я не напрягала мозги. Я хотела сказать им быть потише, но из рта вырвалось только непонятное бубненые. Тело тряслось от холода, меня охватил озноб, дыхание было тяжелое, даже можно сказать, свинцовое. Я только недавно появилась в этом теле, а уже умираю- вопиющая несправедливость. На горле скреблись кошки, тошнило. Я откашляла какую-то жидкость. Приоткрыв глаза, я увидела неразборчивые пятна, которые я как поняла и были обладателями голосов. Держать веки было сложно, я опустила их. Чьи-то руки подхватили меня, от них исходило тепло. Человек сел на колени придерживая правой рукой мою голову и левой убирая мокрые от пота волосы с моего лба. К моим губам приложили сосуд, приподняв его. Содержимое стекало по подбородку, пить совсем не хотелось, но поднять руку и убрать колбу от лица не было сил. Приняв свою участь, я выпила всю жидкость. На вкус она была отвратительная, у меня были позывы на рвоту. Как только я подумала об этом, мне приподняли спину, чтобы я села, под нос поднесли ведро. В тот момент, я схватилась за ручки, как об спасательную веточку, вывернула своё нутро наизнанку. Приоткрыв глаза, я увидела на дне чёрную жидкость, походившую по цвету чем-то на бензин. По спину прошлись мурашки, меня рвало на части, казалось, что мой конец совсем близок. Воздуха не хватало, жидкость выходила из меня даже через нос. Высморкавшись, я вздохнула. ― Ось так, дитино, ось так, — проговорил мужской хриплый голос у меня над ухом. ― Краще?* Повернув голову в сторону собеседника, который всё это время придерживал меня, я увидела дедулю. У него были длинные седые закрученные усы и такой же седой оселедец* стекавший по его голове. Такое чувство, что он из «Кобзаря» выбрался. Худощавое лицо, обтянутое загорелой кожей. Морщины смотрелись так, как будто камень под многовековым напором воды всё же изменил свою форму. Васильковые глаза, с-под густых седых бровей, смотрели на меня с жалостью, на лице играла успокаивающая улыбка. Медленно кивнув, я сорочкой промокнула лоб от пота. Удовлетворившись моим ответом, дедушка проговорил: ― Як же ж так вийшло, м? Невже інфекцію підхопила?* — Напевно кинджал був з отрутою*,― высказала я свою догадку. Воспоминания о бое возле Вогнечара хоть и были свежие, но некоторые вещи я начала забывать. Лица действующих лиц ускользали от моего сознания, лишь только отличительные черты тех или иных людей я более-менее помнила. — Шкода, що у нас цього кинджала нема, може змогли б знайти протиотруту*, ― отметила Мотря, которая все это время стояла рядом с пустым сосудом в руках. ― Хоча, моє зілля впоралось навіть краще, ніж ми думали*. На её лице появилась добродушная улыбка, в сердце зажглось тепло, но быстро потухло. Озноб уже давно прошёл, силы вернулись, как и возможность здраво думать. Встав на ноги, пользуясь помощью деда. Он, поддерживая меня, похлопал по спине. В его глазах была печаль, словно он понимал, что Кэл пришлось пережить. Картина с Волком, проткнутым моей саблей, всё ещё стояла у меня перед глазами. Посмотрев в ведро, которое я всё ещё держала, присмотрелась к жидкости. Это хоть и было похоже на кровь, это явно была не она- запах совсем другой, более терпкий. Скорее всего, это токсины от яда, который был на кинжале. Я пришла к такому выводу, так как в основном многие умирали не от ранений, а от попадания яда в тело через оружие. Но почему я не умерла? Скорее всего это был другой яд, который действовал на человека медленно. А может у меня терпимость именно к этому типу яда, я не знаю. — Хтось, крім мене вижив?* -вырвалось у меня из уст. Этот вопрос, как не странно, невыносимо волновал меня. Взглянула сначала на Мотрю, потом на дедулю, который, скорее всего и был вышеупомянутым Грицем. Встретившись со взглядом васильковых глаз, я всё поняла без слов. Отвернувшись, чтобы они не видели моих слёз, я закрыла лицо рукой. Я не знала этих людей, но Кэл их знала, её часть во мне кричала от безысходности, и я вместе с ней. Мне нужен воздух. Поставив ведро на пол, я быстрым неровным шагом пошла к двери. Открыв её, вырвалась на улицу перед домом. Стоя на земляной дороге, я закрывала рот двумя руками, из меня вышел сдавленный крик. На улице было темно, моросил дождь. И несмотря на всю эту меланхолию вокруг меня, было тревожно и грустно, я скорбела о людях, которых даже не помнила. Посмотрев вверх мои глаза озарили звезды. Сил плакать не осталось. Вздыхая, я рассматривала белый диск луны. В прошлой жизни, когда мне было тоскливо, я смотрела из окна на небо. Живя в оживленном городе, я никогда не видела настолько яркие огни в небесах. Казалось, что это маленькие окошки панелек, в которых виднелись обитатели квартир. Ухо уловило звук чужого дыхания. Повернув голову, я была готова увидеть кого-то из тех людей и встретить свою смерть, но мне открылся взор на чёрного скакуна. Наверное, он с самого начала стоял возле меня, но из-за окраса шёрстки (Хотя с виду и скажешь, что она есть), я не заметила его в ночи. Фестрал смотрел на меня, не отрываясь, хоть у него и не было глазниц. Он походил на всадника апокалипсиса или приспешника самой смерти. Фыркнув, он подошёл ко мне ближе. Не сомневаясь, я протянула руку к нему, погладив по голове. Видимо, ему тоже было плохо на душе, ведь он сразу притулился ко мне, как котёнок, который искал тепла и ласки. Удивившись такому повороту событий, я на секунду перестала его гладить, но поняв, что опасность мне не грозит, приобняла его шею. Приглаживая, я говорила, хотя понимала, что он не поймёт: — Спасибо, что вывел нас из того ада, ― прошептала я фестралу. ― Спасибо Вдруг, закричав, он вскачил на дыбы. Я отскочила от него, как от огня, посмотрев на руку. На подушечках пальцев, которыми я водила по его шее были капли крови. Как-то слишком часто я вижу кровь за последнее время. Осторожно осмотрев шею скакуна, я обнаружила небольшой рубец. Он сверкал под светом звезд, кровь медленно стекала одной крупной каплей. — Надо позвать кого-то, кто сможет залечить её, дружок, — развернувшись к дому, я собиралась уходить, но фестрал остановил меня, сжав своими зубами рукав сорочки. Я с непониманием посмотрела на жеребца. Отпустив рукав, он сделал шаг ко мне, уперевшись носом в бок шаровар, фыркая обнюхивая коричневую ткань. Отстранив его, я взглянула вниз. На штанах остался небольшой мокрый след от его дыхания, приложив ладонь к ткани, я ощутила какой-то маленький предмет. Осмотрев штаны повнимательней, я нашла карман! Как же я до этого его не заметила? Засунув руку, наткнулась на холодный камень. Вытащив объект на лунный свет, раскрыла ладонь. В янтаре отражались и преломлялись яркие огни небес. Неровный кусочек солнца, обрамляло серебро с деревом, что больше походило на змею пытающейся задушить драгоценность. Волшебное кольцо выглядело дико и по-настоящему сакрально. Надев ювелирное изделие на указательный палец, от ног до макушки прошлось приятное покалывание. Я подняла взгляд на раненого друга, который всё это время внимательно наблюдал за моими действиями. Его грива как будто плыла по воздуху, завораживая. Я медленно подошла к месту ранения, но ещё раз увидев рубец, я удостоверилась, что точно не имею и малейшего понятия, как я могу залечить своего новоиспечённого друга. Приложив подушечки пальцев к ране, я зажмурила глаза, пытаясь хоть что-то откопать в воспоминаниях. Кадры жизни Кэл ускользали от меня, как только я хватала отрывок он растворялся в моих руках, словно снег. В голове была лишь звенящая пустота. Не хватало перекати поля. Только мемуары окутанные языками пламени из боя под Вогечаром, воспользовавшимися которыми я могла только навредить, а не излечить. «Я должна вылечить его». После того как эта фраза пронеслась в моём сознании, серебро на кольце потеплело. Приоткрыв один глаз, я уловила движение на ране. Разинув глаза, оторопела. Рубец не спеша начал стягиваться, капля крови, которая до этого стекал по телу фестрала потихоньку возвращалась в тело. Даже шрама не осталось. Но как? Я не сказала и не подумала заклинание, как? Но мой крылатый друг был доволен, так что, я оставила раздумья о случившемся. Погладив фестрала по его шёрстке, в мою голову пришла до ужаса простая идея. — Слушай, — скакун взглянул на меня, — А ты бы мог меня отвезти на юго-восток на днях? Фыркая, конь облизал мою щёку горячим языком. Наверное, это значит да. — Хорошо, — улыбнулась я, отстраняя его голову от моего лица. — Значит решили. Тогда не уходи никуда в ближайшее время. Фестрал поржал и взглянув на меня, раскрыл крылья и удалился в ночной тьме. Вернувшись в дом, я пожелала спокойной ночи моим спасителям, улеглась на печь спать. Несмотря, на то, что я совсем не устала за день, меня быстро утянуло в сон. Скорбь ушла из сердца Кэл, оставив лишь ноющую боль.