Вкус металла

Сколько я шла ― пятнадцать минут, час, два, день? Время уже не имело значения, ведь сейчас самое главное сделать всё по плану. Наконец-то я смогла выровняться, сверху доносились крики, я взбежала по земляной лестнице. Выйдя из туннеля, я оказалась в большой доме. Дряхлый, вся мебель завешана тряпками, большая винтовая лестница поднималась к открытому балкону с двумя дверьми, одна из которых была открыта. Я сразу узнала фигуру Северуса, ему загораживал дорогу Гарри. Мужчина в ярости кричал на него, я стала медленно подниматься по лестнице, пока сердце билось где-то в районе горла. ― Умер бы как отец, слишком самоуверенным, чтобы допустить мысль, что Блэк тебя одурачил, ― его глаза блестели торжественным блеском, пока Гарри всё сильнее сжимал палочку. ― А теперь прочь с дороги, Поттер, или я заставлю тебя убраться! Наши взгляды с Северусом встретились, в его черных как туннелях пролетела какая-то эмоция ― страх? В ту же секунду Гарри выкрикнул заклинание вместе с Гермионой и Роном. Лучи соединились, ударив в грудь Северуса, откидывая его в стену. Сердце остановилось, но отбросив сомнения я влетела в комнату. ― Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Палочки школьников прилетели мне в руки, все замерли от удивления. Я быстро забрала с кровати и палочку Северуса, обводя всех присутствующих бешеным взглядом с улыбкой на лице. Пока никто не сказал ни слова с кончика палочки вырвались тонкие как змеи верёвки, связывая Люпина, Сириуса, Рона, Гермиону и в конце концов, Гарри. Меня немного потряхивало от бушующего адреналина в крови, что придавало мне поистине сумасшедшего вида. ― Каллиста, ― прошептал Блэк, сердце защемило. ― Что… ― Тихо-тихо-тихо, ― проговорила я, рукой показывая закрыть рот. ― Не надо мне рассказывать всю историю снова, пока я разбиралась чуть мозг не сломала. Я всё знаю, ― уголки рта Сириуса дрогнули, но подобие улыбки сразу же исчезла, как только сабля блеснула у меня в руках. ― А сейчас, Ронни, отдай мне Коросту по-хорошему. Парень резко побледнел, пока я медленным шагом подходила к нему. Его нога выглядела отвратительно, весь грязный, но одно я заметила точно- как бугорок в его нагрудном кармане сжался от страха. ― Обещаю, я тебя пальцем не трону, ― сказала я, наступая на раненую ногу Уизли, тот взвыл от боли. ― Если ты мне отдашь этого предателя. ― Каллиста… ― прошептала Гермиона возле него, её глаза были полны страха ― Ты же не такая. ― Ооо, поверь, Грейнджер я тот ещё псих, ― весело прощебетала я. ― Ты бы слышала, как те дети кричали, ― я изобразила карикатурный испуг, махая саблей. ― Нет! Пощади! Я хочу жить! Прости меня! ― мой голос резко стал холодным, выражение лица серьёзным, ― Да вот только меня никто не жалел, когда тушили бычки об плечи. И только благодаря этому гавнюку я выгляжу как внебрачная дочь Грозного Глаза Грюма. Стоять! Крыса вылезла из кармана Уизли, стремглав побежав к выходу. Дверь резко захлопнулась перед носом Петтигрю, а невербальное заклинание прилетело точно в его маленькую головушку. Тельце вытянулось, принимая вид человека. Петтигрю был едва выше меня, водянистые маленькие глаза бегали из стороны в сторону, ища выход. Редкие светлые волосы и обвисшие тело после резкого похудения вызывало отвращение. Что-то облезлое сохранилось в нём даже после перевоплощение. ― Каллиста! ― вскрикнул он, голос Петтигрю дрожал. ― Я так рад тебя… ― Петрификус Тоталус! Руки мужчины прижались к телу, он резко окаменел, падая лицом вперёд, прям к моим ногам. Я села на корточки, наклоняясь к его уху, угрожающе шепча. ― Сначала ты предал Поттеров, потом Блэков и надеялся сбежать, ― он задрожал ещё сильнее чем в кармане мантии. ― Поверь мне, я заставлю пережить тебя всё, что пережили все мы, только в разы хуже. И начнём, ― взмахом своей палочки его верхняя одежда пропала, показывая отвратительную на вид спину, но голоса я не подала. ― И начнём мы прямо сейчас. ― Каллиста! ― вскрикнул Гарри, ― Он того не стоит! ― Мерлин, Гарри ― я приняла оскорбленный вид, палочка обжигала кожу Петтигрю, ― Ты так говоришь, будто я его убивать собралась сейчас. Не волнуйся, золотце, я это сделаю потом. Мне не впервой марать руки, ― Гарри замолчал, его лицо исказилось ужасом, и я отвернулась, обращаясь к Петтигрю. ― Я обещаю, Питер, будет очень больно. Выдохнув, я выжгла на спине первую руну из пятидесяти. Петтигрю хоть и сквозь зубы, но орал как девчонка. Все молча наблюдали за мной, пот медленно стекал с моего лба. Рунный код я давно заучила так, что он у меня от зубов отскакивал. А умиротворяющая настойка убрала дрожь в руках, благодаря чему я с филигранной точностью оставляла шрамы на спине Петтигрю. Вывив концом палочки последнею завитушку, я достала из сумки прозрачное зелье. Открыв сосуд, я принюхалась. Пахло сожженными спичками- в точности как в инструкции. Капнув по одной капле на каждую руну, Петтигрю зашипел. Руны засветились зелёным светом и резко погасли. Выдохнув, я перевернула Петтигрю к себе лицом, снимая чары. Он обессилено валялся на полу как тряпичная кукла, его взгляд отсутствовал. Вероятнее всего болевой шок, хотя утверждать я не собираюсь- никогда с таким не сталкивалась. Схватив его за щеки, я вытащила зелье, которое я схватила из кабинета Северуса вместе с Волчьим противоядием. Силой раздвинув челюсть я влила ему в рот алую шипящую жидкость, заставив его проглотить её. Его и так водянистые глаза заполнила пелена, губы растянулись в дурацкой улыбке. Невербально связав его такими же путами, я взмахом палочки развязала других. От усталости я упала на кровать, выдыхая ― концерт окончен. — Это Волчье противоядие, профессор, ― сказала я, кидая флягу из сумки Люпину, который ощупывал свои запястья. ― Выпейте пока не взошла луна. ― Что это, мать твою, было?! ― взревел Рон, прожигая меня взглядом. ― Театр одного актёра, Уизли, ― проговорила я, вставая с кровати и подходя к нему. ― Но зачем? ― непонимающе спросила Гермиона. ― Петтигрю из тех людей, что боится даже собственной тени. И Каллиста создала образ, чтобы сначала обезвредить его морально, а только потом физически, ― проговорил Люпин, допивая одним махом зелье. ― Верно, сэр, ― сказала я, осматривая ногу Рона. ―Но вдруг Петтигрю… ―начал Гарри, опасливо поглядывая на Сириуса, которого будто громом поразило. ― Во-первых Гарри, мой отец тут ни при чём, он стал жертвой обстоятельств, ― приказным тоном сказала я, вытаскивая из сумки все принадлежности для помощи Уизли. ― Во-вторых, у Сириуса нет Метки, а у Петтигрю есть, я даже не сомневаюсь. В-третьих, отца посадили без судебного разбирательства, даже не выслушав его точку зрения, потому что Барти Крауч был чёртовым политиком, которому нужно было кресло Министра, для чего он садил в Азкабан всех без разбора, даже собственного сына, ― я повернулась лицом к Сириусу Блэку, хмурясь. ― И, в-пятых, нельзя было Рона аккуратнее кусать? Да у него рваная рана на пол ноги… ― Когда ты поняла, что я анимаг? ― спросил Сириус, отходя от наваждения. ― С первого дня нашей встречи, ― честно ответила я, обрабатывая ногу Рону экстрактом бадьяна, о чего тот шипел от боли. ― Уж прости, но для человека, который двенадцать лет провёл в окружении одних дементоров ты вёл себя чересчур… нормально? Да, это слово подойдёт. А в Вогнечаре изучают Анимагию более углублённо чем в Хогвартсе, потому я сразу поняла, что к чему. Но почему ты не зарегистрирован? Тогда мне ответ дал Северус, рассказав о дружбе с Поттером, Люпином и Петтигрю. Через месяц я поняла, что Люпин оборотень, но держала это в секрете, до сегодняшнего дня. Не трудно догадаться, что вы ещё в школе анимагами стали, потому и в реестре вас не было. Поэтому я предположила, что Короста не та, кем является. Слишком живучая, слишком старая, да и Живоглот за ней охотился, а он мне от тебя подарки приносил, значит в курсе твоей проблемы. Он то умный низзл, ― проговорила я, поглаживая кота. ― Я понимала, что Короста-Петтигрю ещё объявится, потому стала искать способ его обезвредить, и мне помогли руны мамы. ― А сегодня за ужином Хагрид написал о том, что нашёл Коросту, ― заворожено проговорила Гермиона. ― Но почему ты не пошла с нами? ― Потому что не поверила и решила пойти к Северусу, ― сказала я, обматывая ногу Рона заживляющими бинтами. ― Он пошёл отнести зелье профессору Люпину. Мне нужно было спросить его о том, можно ли взять одну книгу из его библиотеки, но тот, даже не заметив меня, вылетел из кабинета с Картой Мародёров в руках. Тогда я поняла, что Сириус добрался до Петтигрю раньше меня. Я побежала в кабинет Северуса, схватила Дурманящую настойку, налила в флягу Волчье противоядие и пошла за ним. Залезла в Иву и оказалась с вами. Я затянула бинт, Рон взвыл от боли. Раздав всем палочки, я направилась к Северусу, который валялся возле стены без сознания. ― Ну вы тоже хороши ― три Экспеллиармуса! А если бы он возрастом был как МакГонагалл?! Он же окочурится мог! ― Да на здоровье, ― прошептал Сириус, но я сделала вид, что не услышала его. Сложив руки на груди Северуса как при массаже сердца, я закрыла глаза. Сосредоточившись, я направила всю свою энергию в руки. Одним резким толчком я отдала всю энергию ему, Северус рвано вдохнул. В глазах потемнело, я свалилась на холодный пол. Северус подхватил меня, закрывая собой. ― Не подходи, Блэк! ― вскрикнул он. ― А то… ― Отдай мне её, Нюниус! ― взревел Сириус, он явно пытался меня забрать. ― Да она сейчас сдохнет, не будь куском драконьего дерьма! ― В моей сумке зелье для восстановление магической маны, Блэк, достань его, пожалуйста. ― Сумка.. мана… Блэк… ― это всё что вырвалось из моих уст, но мужчины всё сразу поняли. ― Сейчас, душа моя, сейчас, только держись, ― тараторил Сириус, вытряхивая мою сумку. ― Да у тебя тут что, весь арсенал Поппи?! Зазвенело стекло, про себя я обрадовалась, что на все сосуды наложены чары Неразбиваемости. ― Вот он! ― вскрикнул Северус. К губам прикоснулось холодное стекло, я разом выпила всё зелье, даже не скривившись. Рвано вдохнув, я открыла глаза. Всё ещё казалось размытыми пятнами, но я быстро сосредоточила взгляд на бледном лице Северуса, со лба которого всё ещё стекала кровь и на скелетоподобном Сириусе Блэке, который будто живого мертвеца увидел. ― Ты в своём уме! ― закричал Северус, прижимая меня к себе, ― А если бы ты умерла! Зачем…! ―Не смей так больше делать! ― закричал одновременно Сириус, отчитывая меня. ― Нюниус того не стоит…! ― Вау. Вы находитесь в одной комнате и кричите на меня, а не на друг друга, ― устало проговорила я, ухмыляясь, ― Вселенная скоро схлопнется, ― мужчины переглянулись, их лицо сменились с обеспокоенного выражения на гримасу ничем не скрываемой ненависти. ― Северус, посмотри туда. Мужчина отвёл взгляд от Сириуса, посмотрев в сторону двери. Там лежал связанный Петтигрю, который пускал ртом пузыри из собственных слюней. Когда пузыри лопались, он картинно удивлялся и хихикал, повторяя процесс. Северус вскинул бровями, рот его непроизвольно открылся. ― Это…? ― спросил он, глядя на меня. ― Да, это Петтигрю, ― кивнула я, вставая на ноги. ― И нет, он не всегда такой, это всё Дурманящая настойка. Не волнуйся, я тебе новую сварю. ― Что это, Каллиста? ― спросил Сириус, поднимая папку, выпавшую из моей сумки. ― Это твой билеты в нормальную жизнь, ― сказала я, забирая её и кладя вместе с зельями в сумку. ― Тут весь компромат на Барти Крауча. Если это попадёт в народ, то Министерство просто на просто рухнет. Сириус непонимающе нахмурился, но через секунду его лицо озарилось искренней улыбкой. Он встал, неловко вытягивая руки ко мне не решаясь. Я ни секунды немедля, обняла его. В нос ударила вонь, но я совсем не обратила на это внимания, прижимаясь к нему. Тот выдохнул, тыкаясь свои носом в мою макушку. Хотелось так много ему сказать, но слова тут были лишними. Это лишь пол дела. ― А теперь, ― сказала я, отстраняясь. ― Прошу всех на выход ― мистеру Люпину нужно место. Северус левитировал веселящегося Петтигрю с нескрываемым отвращением на лице, Гермиона и Гарри помогли раненому Рону спустится вниз по лестнице, а мы с Сириусом заперли дверь. ― Лунатик, я за тобой обязательно вернусь, ― проговорил Сириус в замочную скважину. ― И принесу огромную гору шоколада, как раньше. ― Лучше не попадись дементорам, это будет лучшим подарком чем шоколад после полнолуния, ― сказал Люпин из-за двери. ― Северус, ты мог бы отправить сообщение Дамблдору, чтобы он нас принял у себя в кабинете? ― спросила я, мужчина утвердительно кивнул. Взмахнув рукой, из кончика его. волшебной палочки вылетело облако, преображаясь в серебряную лань. ― Профессор, освободите кабинет в ближайшее время. Мы поймали Сириуса Блэка… ― он вздохнул, с нескрываемым отвращением прошипел. ― вместе с Петтигрю. Лань кивнула и убежала через щель в окне. Сириус хмыкнул, прогарчав как настоящий пес. ― Патронус-лань? Как… жалко, Нюниус. ― Я хотя бы Патронус могу выпустить, ― прошипел Северус, его глаза вспыхнули плохо скрываем огнём. ― А ты и Люмос зажечь сейчас не сможешь. Лицо Сириуса исказила гримаса злобы, он сделал несколько шагов в сторону Северуса, но закашлялся, сгибаясь и прикрывая рот рукой. Я подбежала к нему, обеспокоено глядя в его глаза. ― Всё хорошо, ― прохрипел он. ― Стены Азкабана не очень хорошо влияют на здоровье. ―Мог бы и раньше сказать, ― проговорила я, вытаскивая из сумки Бодроперцовое зелье, ― Выпей, сейчас же. Сириус грустно усмехнулся, разом опустошая стеклянный сосуд. Я перевела взгляд на Северуса, который всё так же смотрел на Сириуса, с его палочки сыпались искры. ― Я не прошу вас стать закадычными друзьями, ― сказала я, встав между мужчинами. ― Но глотки хотя бы не перегрызите друг-другу. Ради меня. И Сириус, не называй Северуса Нюниусом, это не только ему на нервы капает. ― Хорошо, душа моя, ― проговорил Блэк, сверля взглядом второго мужчину. ― Я не обещаю, но… Северус хотел сказать какую-то колкости, но промолчал, направляя палочку на Уизли. У того сразу появились деревянные костыли. Петтигрю валялся на полу, водя языком по гнилому паркету, я скривилась. В комнате Люпина раздались вопли, как будто все кости ломались в нём заживо. ― С ним всё будет хорошо, ― проговорил Сириус, увидев обеспокоенные взгляды троицы. ― Ему не впервой. ― Пора, ― сказала я, глядя на часы ― Сириус, перевоплотись в собаку, не стоит дементорам давать повод. Северус, на тебе Петтигрю, у него скоро должно закончится действие Дурманящей настойки. Гермиона, следи за Роном, Гарри, ты идешь впереди, будь готов выпускать Патронус. Я замыкаю. Все разом кивнули. Гарри полез первым в лаз, потом Северус с левитирующим телом Петтигрю, за ними Рон, опирающийся на Гермиону, лохматый чёрный пёс и я. В последний раз глянув на дверь в спальню, я зашла в земляной лаз. Дойдя до замка в компании оленя и медведя, мы пришли к кабинету директора. ― Шоколадный щербет, ― проговорил Северус, потайная дверь открылась, показывая лестничный проём. Дверь в кабинет была открыта. На мягких диванчиках сидел Дамблдор в длинной ночнушке, возле него Фадж вместе с тремя бугаями в мракоборческих мантиях. Увидев нас, они привстали, министр схватился за голову. ― Не может быть... ― проговорил он, глядя на связанного Петтигрю. ― Это же… ― Да-да-да, сам Питер Петтигрю, совсем не мертвый, ― отмахнулась я, проходя в кабинет, пёс засеменил за мной. ― Гарри! ― воскликнул он, подбегая к Поттеру, ― Мальчик мой, что случилось? ― Сэр, Блэк невиновен, ― проговорил Гарри, Фадж оторопел. ― Это всё Петтигрю, он убил тех маглов. Все наперебой стали рассказывать о случившейся ночи, даже Северус хоть и без особо желания, но подключился. Дамблдор молча слушал, не выказывая ни одной эмоции, а вот лицо Фаджа успело приобрести все оттенки радуги. Я открыла окна, вдыхая свежий воздух. На подоконник села букашка, я еле заметно подмигнула ей. Пёс тыкался мокрым носом мне в руку, успокаивая. Умиротворяющий бальзам давно перестала действовать, но адреналин в крови бил ручьем. Вскоре к рассказу подключился и Дамблдор, рассказав министру о недуге Люпина. ― Под стражу его, ― сказал Фадж, один из мракоборцев поднял тело Петтигрю, у того глаза от страха забегали. ― Северус, пойди вместе с ними, ― проговорила я. ― Будет нехорошо, если нашему Питеру достанется поцелуйчик раньше назначенного. Вы ведь подумали об этом, министр? Лицо Фаджа перекосило, но он ничего не сказал. Северус ушёл вместе с мракоборцем, троицу отправили в Больничное крыло. Остались только мы одни. Дамблдор ни слова мне не сказал, как и я ему. Все мы понимаем, что сейчас история полностью изменилась. Остались только последние штрихи. ― Мистер Фадж, вызовите Мистера Крауча, ― сказала я, садясь на диван напротив него. ― Думаю ему стоит сейчас быть здесь. ― А не слишком вы… ― пёс зарычал на министра, тот осекся. Вызвав Патронус-жабу, он отправил её с сообщением к Краучу. Время длилось вечно, но вот в дверь постучались. Зашёл мужчина в длинной чёрной мантии с белыми прямыми полосками. Усы идеально выстрижены, а в зализанных волосах проглядывалась первая седина. Всё говорило в Крауче о его непоколебимости. И этого мужчину променяли на жалкого Фаджа? Крауч прошёл к дивану и коротко кивнув мракоборцам и министру, сел возле него. ― Чаю? ― добродушно спросил Дамблдор, взрослые смерили его мрачным взглядом. ― Не откажусь от чашечки кофе, ― прощебетала я, улыбаясь. ― А нашим дорогим высокопоставленным лицам подойдёт что-нибудь покрепче, сэр. У них сегодня будет тяжелая ночка. Дамблдор кивнул, взмахнув палочкой. На столе появилось две сервизные чашечки и четыри стеклянных стакана. Из одного шкафа вылетела бутылка огневиски, разливая министерским напиток. В чашке Дамблдора появился розовый чай, а в моей крепкий кофе. ― Спасибо, я не пью, ― с высока проговорил Крауч, смерив меня взглядом. ― О-о-о, поверьте мне, с сегодняшнего дня начнете, ― проговорила я, отставляя чашку с кофе на стол. ― Скажите, мистер Крауч, каким местом вы вели дело моего отца? ― Что простите? ― переспросил он, вскидывая одну бровь. ― Прощаю, ― отрезала я, вытаскивая из сумки папку. ― Почему вы вынесли выговор сразу через час после происшествия, если в законах… ― Тогда требовались решительные меры, мисс, ― перебил меня он, но я вскинула руку, приказывая заткнутся. ― Вы видимо не понимаете здешних порядков, ― отчеканила я. ― Когда я говорю, ― я обвела пальцем министерских .― Вы все засовываете свои языки в задницы и слушаете. Я продолжу. В Магическом Законодательстве Британии в статье 2.17 написано, цитирую: «Выговор по заключению в магическую тюрьму Азкабан должен выносится после 24 часов после нарушения законов…» и бла бла бла. Я видела, как Фаджа начинает трясти, а Крауч понемногу багроветь. Только бугаи-мракоборцы вместе с Дамблдором не выказывали ни одной эмоции. ― Вы знаете зачем этот закон существует? ― все молчали, я усмехнулась. ― Он существует, чтобы подозреваемый не сказал глупостей в состоянии аффекта. Но вы, конечно, этого не знаете. Идём дальше ― свидетели сказали, что волшебники вскинули палочками одновременно, всех стоящих возле Петтигрю, и он сам, разорвались на кусочки. Да вот незадача, Блэка не задело, хотя он стоял в непосредственной близости от эпицентра взрыва. Как он кинул заклинание и сразу же поставил блок? Загадка. Палочку мистера Блэка, никто, конечно же, не проверил. И таких глупых нарушения со стороны вашего разбирательства уйма, мне продолжить? ― Законы можно поменять, ― прошипел Фадж, я, вскинув голову рассмеялась. ― И что вы сделаете? Отправитесь в прошлое вертеть законам как вы того хотите? ― насмешливо проговорила я, казалось, что Фадж вот-вот взорвётся от злости. Я кинула папку с документами на стол, стаканы с огневиски упали на пол, разбиваясь. ― И таких как Сириус Блэк десятки, сотни, тысячи. Что будет, мистер Крауч, если этими документами привлечь внимание общественности? Семьи заключенных начнут массово подавать апелляции, люди взбунтуются против власти. Министерстов не сможет справится с таким наплывом, да и шаткое доверие к власти разобьется в дребезги. Крауч выхватил палочку, направляя на папку. Та вспыхнула, испепеляясь. Пёс зарычал, я медленно погладила его по голове, успокаивая. Крауч встал, поправляя на себе мантию. ― Думаю, разговор окончен, ― победно проговорил он. ― У вас нет доказательств, мисс Блэк. Что значит ваш голос, против Министерства? ― Мерлин, вы правда думаете, что у меня всего одна копия? ― рассмеялась я, вытаскивая из сумки вторую папку. ― Их тысячи, Барти, и они все рассованы по углам Хогвартса. Я бы на вашем месте выслушала меня до конца, на кону ваша репутация, как и репутация Министерства. Лицо Крауча исказила гримаса ярости, он подошёл ко мне, нагибаясь. ― Я бы не советовал вам играть с огнём, Блэк, ― прошипел он, я усмехнулась. ― Говорить так будете со своим сынком, ― выплюнула я, его лицо побледнело. Направив на горло палочку, я выкрикнула. ― Сонорус! Глубоко вдохнув, я свистнула. Мужчины прикрыли уши, пытаясь защитить свои ушные перепонки, фарфоровые чашки разорвались, забрызгивая всех кофе и чаем. За окном послышался шорох крыльев. Словно ураган, в кабинет директора влетели птицы с пакетами, возглавляла их чёрная ворона. Разномастные совы, сипухи и другие виды птиц сели на все поверхности кабинета, выжидающе глядя на меня. Даже яблоку было не куда упасть. Фадж открыл рот от удивления вперемешку со злобой, Крауч опасливо глядел на птиц, а Дамблдор тихо вытирал бороду от розового чая. Даже бугаи-мракоборцы повели бровью. ― Стоит только мне свистнуть, ― медленно проговорила я, заранее сняв действия Соноруса, ― И все они отправятся к журналистам со всей Великобритании. Вот же интересный материал выйдет, не правда ли? Мужчины замолчали, молча переглядываясь между собой. Сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, от нервов подкашивались коленки, а руки пришлось сжать в замок, чтобы не выдать дрожь. ― Так что же? ― спросила я, ― Мы будем договариваться, или мне раздуть из этого дела такую сенсацию, что… ― Чего вы хотите? ― спросил Фадж, первым сдавшимся передо мной. Достав из сумки пергамент, я протянула его министру. ― С моего отца снимают все обвинения, Петтигрю садят в Азкабан на пожизненно, а мистер Крауч выплачивает Блэкам пятнадцать тысяч галеонов в виде моральной компенсации. Я же в свою очередь не отправляю документы. А ещё вы не смеете каким-либо образом пользоваться своими высокопоставленными должностями желая как-либо насолить мне и моему отцу, там отдельный пунктик, где всё входит. Я не посчитала нужным молчание о документе, всё равно кровные договоры кроме там, брачных, нелегальны. Глаза Крауча округлились, он хотел что-то сказать, но передумал. Оно и понятно ― пятнадцать тысяч галеонов или вечный позор, гонения и геморрой в виде апелляций? Выбор очевиден. Дамблдор успел наколдовать новую чашку чая и тихо попивал его, будто ничего не происходит. Совы приглушенно ухали за спинами. ― Я согласен, ― сказал Фадж. ― Где ставить подпись? ― Достаточно проколоть свой палец, сэр, ― проговорила я, лицо Фаджа побледнело. ― Не делайте вид, что не подписывали кровных контрактов. На сколько я знаю на них Министерство Магии и держится. Крауч без промедлений проткнул волшебной палочкой палец, капля алой крови упала на пергамент. Я проделала ту же махинацию. Фадж колебался, но выдохнув проткнул палец. ― Почему ничего не сработало? ― спросил Фадж, он стал надуваться от новой волны ярости. ― Потому что не все подписали документ, Корнелиус, ― проговорил Дамблдор, все ахнули. Сириус перевоплотился в себя. Взяв палочку из моих рук, он улыбнулся, протыкая себе палец. Алая капля скатилась по подушечке загрубелого пальца и медленно капнула на пергамент. Слова на нём засветились, пергамент разделился на четыре одинаковые копии- по одной для каждого. Я постаралась не раскрыть рот от происходящего- ничего волшебнее я пока не видела. Дамблдор взмахнул палочкой, пакеты на птицах исчезли. Те ни секунды больше немедля улетели из кабинета, оставляя после себя разномастные перья. Крауч потянулся во внутренний карман мантии, выписывая чек. Взяв мягкую бумажку в руки, я улыбнулась. Крауч, осушив стакан с огневиски вместе с министром и мракоборцами вышли из кабинета, не попрощавшись. Я выдохнула, откидываясь на мягкий диван. Кабинет директора окунулся в тишину. Сириус, склонив голову, прикрыл глаза руками. Я положила ему руку на плечо, он поднял лицо. Его глаза стояли на мокром месте, а губы растянулись в улыбке. Сердце ойкнуло, но мужчина быстро обнял меня, прижимая к себе. ― Пап? ― спросила я, непонимающе сжимая его в объятьях. ― Всё хорошо, душа моя, ― прошептал он, тыкаясь носом в мою макушку. ― Теперь всё хорошо.