Что-то о сложных взаимоотношениях старых и молодых

      Сандерсон сидел в относительно маленьком помещении, — оно в любом случае меньше, чем большинство комнат в главном здании корпоративного мира, и смотрел на грязно-розовую стену комнаты.       Он честно не помнил, как оказался здесь, но догадывался, что это как-то связано с той «скучной корпоративной вечеринкой», и с тем, что он употребил больше сладкого нектара, чем стоило бы. Об этом также говорит тупая тянущая боль в его голове.       Сандерсон глянул за решётку своей камеры и увидел других фей. Однако, что было примечательно, они выглядели намного хуже их свободных собратьев. Эти феи выглядят на 37% более истощенными и худыми.       Интересно. Неужели у фей не в полной мере получается реабилитационная функция тюрьмы?       Пикси вздрогнул. Однажды, в целях профилактики, Главноруководящий посадил его в Удержитель, — так называемая тюрьма пикси, — но даже там, в подземной части главного здания, он не чувствовал такого давления стен и безнадежности, как здесь. Йорген все-таки не так печется о своих подчинённых, как Главноруководящий, с гордостью подумал Сандерсон.       Кстати о нем. С вероятностью в 79%, его босса уже предупредили о его пленении феями, и том, что он находится в тюрьме. Сандерсон оглядел ещё раз помещение, только более внимательно. Оно не похоже на то, что рассказывал Анти-Космо. Значит, эта тюрьма не максимального режима, что… на самом деле, не очень много даёт пикси о его местоположении.       А вдруг Главноруководящий тоже не сможет найти его? Сандерсон знал, что это невозможно, Главноруководящий видит и знает все, но в глубине души появился страх того, что босс может забить на него. Конечно, это маловероятно, но ведь раньше таких ситуаций не было, и пикси было не с чем сравнивать.       А ещё Сандерсон чувствовал медленно развивающуюся усталость. Все-таки, ему надо было сначала поставить инъекцию на ещё пару лет безустанной работы, чем сначала пить нектар, а потом уже заниматься всем остальным.       Иногда ему было интересно, как его терпит босс. От Главноруководящего исходит аура жизнестойкости, серьёзности и силы, когда как от Сандерсона почти тоже самое, но с примесями молодой энергии, бунтарства и озорства. Иногда он ловил взгляды своего начальника, когда Сандерсон в очередной раз уходил в описательную сторону жизни, которые, как ему казались, были наполнены сдержанным раздражением, и поэтому он останавливался и переходил к сути дела.       Потом Главноруководящий пояснил, что наоборот, энергия молодняка Сверхприближенного в лучшую сторону контрастирует с его аурой, и если бы это было в обратном случае, то босс сослал бы Сандерсона на рудники на границе с Анти-фейским миром.       Сандерсон поблагодарил бы богов, что этот исход минул его, но верить во что-то, кроме Главноруководящего, запрещено.       Вдруг, он услышал открытие двери в тюремный блок и голос надзирателя тюрьмы. Пикси не мог понять, что он говорил, так как акустика в этом помещении была очень плохой, но Сандерсон зато понял, что шаги направляются в сторону его камеры.        — Удивительно, что сэр Йорген не разобрался с этой ситуацией, — он наконец-таки разобрал слова, когда посетители достаточно приблизились к его камере, — Обычно он занимается всеми забродившими на границу Сказочного мира.             Надзиратель подошёл к его двери, и Сандерсон почувствовал знакомую ауру, которую он ни с кем не может перепутать. Это был его босс!       Дверь открылась, и он сразу же увидел своего начальника. Он выглядел довольно спокойным, но Сандерсон мог уловить лёгкий запах сладкого нектара от Главноруководящего.       Протрезвев, он резко выпрямился и опустил взгляд до его груди.        — Простите меня, сир, — он пробормотал, — Я не думал, что питье приведёт меня сюда.       Сандерсон почувствовал, как Главноруководящий прищурил на него взгляд, но ничего не сказал. Напротив, он похлопал его по плечу и пошёл на выход.       Молодой пикси почувствовал нарастающую радость в душе, но вовремя остановился в её проявлении, и быстро пошёл вслед за боссом.       Всё-таки, хорошо, что он нашёл его!