Children of the Sun

Мужчина обвёл пристальным взглядом диковинный крест. Его вершина образовывала петлю, завершавшуюся там, где расположена голова священного хепри, распростёршего соколиные крылья. — Где-то я уже видел, — он потёр подбородок в раздумьях. — Значит, «хепри»… «Держатель солнца». Князь повернул голову к гостье. Волнистые пламенные волосы закрывали миловидное лицо. В спокойствии бессознания она ему не угрожала. В голове сложились факты. Она — дитя, коснувшееся солнца. Хепри — его священный держатель, выплавленный золотом. Выходит, она полноправный владелец оберега и сможет поведать о его силе, если останется в живых. — Мозенрат перестарался, — из-за её густых прядей выплыл Ксерсис. — Дышит, значит — всего в меру, — невозмутимо отозвался Мозенрат. К удивлению, одобрительной реакции в виде смешков фамильяра он не дождался. Долго он о том не раздумывал, заинтригованный мощью креста. Находка озарилась синим светом в его ладони. Оберег ненадолго засветился, но вновь лишился энергии, подобно тому как погас на груди светоносной. Ему не хотелось ошибаться в своих догадках. Хозяин артефакта знает как им управлять, а она словно первый раз, безрассудно с ним вступила в бой против великого мага семи пустынь. Абсолютное невежество. И тем не менее, крест её защитил от воздействия. Знанием она обладает. Будет ли она ему противиться снова, потерпев поражение? Мозенрат вознамерился проверить, как прекрасный, но нелепо строптивый цветок справится без артефакта. Маг резко сомкнул пальцы, растворив его в воздухе. Нападение маловероятно, но с ней-то он точно сладит. Князь окинул спящую уставшим взглядом. — В темни-и-и-цу? — угорь оказался у плеча хозяина, заискивающе вопрошая. Казалось, людские терзания ему приходились по нраву, как и колдуну. — Не люблю проявлять снисхождение, — Мозенрат небрежно оттянул рукав, — Но девчонка нам будет полезна.

***

Окружение ходило кругом, заворачиваясь в тонкую нить. Затем снова расползалось и продолжало незатейливый ход. С тихим стоном, девушка сделала попытку встать. Рука, обращенная к ней, держала темную чашу, наполненную неизвестным напитком. Она подсознательно потянулась к ней. Поднесла чашу к губам. Кашель пробудил сознание и выпроводил тяжесть из головы. Лекарство походило на горькую, неприятную отраву. Рыжеволосая поморщилась. — Любая сладость — притворна, — раздался тихий смех. — И недолговечна. Она догадывалась, кому принадлежал насмешливый голос. Девушка с усилием подняла голову на него. — Раз ты наконец проснулась, мы можем перейти к делу, — на нее смотрел тот самый господин, преисполненный самолюбия… и напрочь лишенный деликатности. В памяти всплыли неприятные события. Он своею рукой усыпил её бдительность, пустив гром по телу, а после, словно непричастный, вел непринужденную беседу. Нахал. Девушка нахмурилась, недовольно поджав губы. — К знакомству с тобой? — чуть смелее заявила она, поднявшись с места. — Вчера ты молила о помощи, — он с улыбкой наклонил голову вбок, вводя девушку в ступор. — Изволю ли я отказать? Заметив неясность в девичьем взгляде, он усмехнулся. — Я — Мозенрат, правитель страны Чёрных песков. Сейчас ты находишься в моих владениях, где действуют мои законы. Её слегка кольнуло то, как он подчеркивает свою значимость. — Знакомство в одни вехи утомляет, — он прошел ближе, недовольно ей намекнув. — Я…не помню, — тихо нашлась девушка, наблюдая за тем как сжимаются его руки, скрещенные на груди. — Я мог бы освежить твою память. Но вряд ли тебе понравится метод, — в его разочарованном тоне играло притворство. Она задумалась над его словами, несколько раз повторив про себя имя. Возвышенное, и в то же время дерзкое. Но как звали её — она не могла вспомнить. В волнении приложив руку к груди, девушка обнаружила пропажу. На лице правителя отразилась улыбка. Злость нарастала внутри нее. — Я — честна перед Ра. А вы… — А я — твой единственный господин, — довольно он произнес, сложив ладони вместе. — И сейчас ты отправишься на базар, дабы выполнить моё поручение. Рыжеволосая тяжело дышала. Слишком много он себе позволял. Чтобы напыщенный незнакомый мужчина обращался с ней так. Будь он сам страж подземного мира — ей никто не указ. — Я не собираюсь тебе угождать! — громко объявила она, намереваясь выйти из покоев. Приближаясь к арке, она ощутила, как неведомая сила её пригвоздила к месту. — Как жаль, что решение остаётся за мной. Сомнений нет, она связалась с колдуном, обратившим её к себе во служение, да ещё похитившим её оберег. Удачно обошлась мысль войти в незнакомый город. Неужели вовек не видать свободы? В животе осязался тугой ком. — Видишь ли, я немного поколдовал, — колдун спокойно преподнес ей факт, довольный содеянным. — Ты не сможешь рассказать никому, кто ты есть, откуда ты. И кто твой хозяин. Она замерла, поверженная в ужас. Пути отступления он предусмотрительно уничтожил. — Кроме меня, разумеется, — Мозенрат снисходительно на неё посмотрел. — Надеюсь, небольшая прогулка напомнит тебе об уважении. И покорности. — …Где твои слуги, правитель Чёрных песков? — её недоверчивый вопрос позабавил князя. Не единожды ему предъявляли сомнения в имении власти. Попытка сбить с него спесь обернулась неудачей. Слуги негаданно восстали из низов, напомнив о пользе молчания. Холодная мёртвая плоть объяла строптивицу рукой. Маг скривился от женского крика. — Полно тебе. Это не самое страшное, что можно увидеть, — Мозенрат приблизился на расстояние шага, любезно улыбаясь. Тотчас от улыбки не осталось и следа, он приподнял её лицо в жесткой хватке. — Бояться стоит иного. Жестокость способна обжечь безразличием, подобно той, коей полны его бездонные глаза. Он красив. Но отвратителен изнутри. Она опустила взгляд, почувствовав на себе этот холод. Князь смягчился в лице. По мановению руки мертвецы исчезли. Девушка облегченно выдохнула. Мозенрат коснулся её волос. Они в мгновение скрылись за бордовым платком, обернутым вокруг головы. — Лишнее внимание тебе ни к чему, — он протянул ей два льняных мешочка, один из которых был наполнен монетами. — Ступай. Принеси порох деревьев агара. Мёд. И загляни к торговцу, за дальними палатками. Ксерсис укажет дорогу. Они знакомы всего день, а тот раздавал указания. Если бы ей удалось найти способ снять чары — она определенно бы воздала за такие фокусы. Вечер не за горами. Девушка сдерживалась от проявления негативных эмоций. Хотелось на него накричать, но не успела она опомниться, как ветер угольного песка закружил её. Помотав головой, она обнаружила, что находится в совершенно ином месте. И в компании нового…друга? — Мозенрат д-о-о-обр, — радостно протянул угорь. Рыжая не разделила его энтузиазма. Если это называется добротой, то чего ожидать, когда он в гневе? — Он мог отправить нас зыбучим песком, — пояснил Ксерсис. — Зыбучим? — девушка поёжилась, представив как ноги утопают в тягучей жиже. Здесь она не смогла не согласиться. Хоть на сей раз маг не стал её пугать. В плачевных положениях она искала положительные моменты. Возможно, он вернёт ей память, как и обещал? К тому же, они оказались на базаре, среди множества торговцев. У кого-то из них должны быть лечебные травы или информация. — Не пытайс-с-ся сбежать, — предупредил её Ксерсис, высунув голову из платка. К подобному ей придётся привыкнуть. — Почему же? — поинтересовалась она шепотом, глазея на проходящих мимо людей. — Ослушаешься — заберет твою ду-у-ушу, — гаденько прошелестел фамильяр. Ей неожиданно вспомнилось ледяное объятие мамелюка. Видимо, речь шла о превращении в им подобных. Безмолвных и беспрекословно подчиняющихся его мерзким указаниям. По телу прошел холодок. Но… в первую их встречу Мозенрат смотрел на нее с опасением. — Если я не заберу его сердце, — выражаясь фигурально, она и не думала, что угорь воспримет её всерьёз и с неприязнью. Неужели они правда её боятся? Их страх сыграл бы ведьме на руку. Ксерсис притих, спрятавшись под тканью платка. Она напряженно выпустила воздух из губ. Горожане вели друг с другом оживленные беседы. Повсеместно располагались различные палатки, а рядом и плетеные корзины с сочными заморскими фруктами. Девушка втянула носом приятный аромат, перемешанный с нотками сладких специй. Вот бы им прикупить горячих блюд и вдоволь насладиться их вкусом. А потом Мозенрат обозлится за растраченную казну. Она издала тихий смешок, улыбаясь всю дорогу мыслям. — Ксерсис? — девушка припомнила имя фамильяра. Тот нехотя высунул нос из-под платка. — А как выглядит…ага… — Агаровое дерево! Мёд! Подходите, покупайте! — приветливое зазывание прервало вопрос. Они с Ксерсисом направились в сторону возгласа. Оказавшись на базаре, она ощущала волнение. Место интуитивно понятное, и всё же незнакомое. Но откликнуться на зов не стоило усилий. — Чутьё, — еле слышно подсказывал голос из-под ткани. Ей стоило проверить порох? Но как она поймёт, соответствует ли он ожиданиям? Её ладонь зачерпнула небольшую горстку. — Берём, берём, — затрепетал Ксерсис. Девушка оплатила товары, убрав мешочек за пояс. Они почти исполнили указ Мозенрата, потому она не спешила возвращаться назад. У корзин с фруктами мелькнул рыбий хвост. Она быстро среагировала, схватив его и спрятав за пазуху. — Ксерсис, тебя не должны видеть, — виноватым голосом шепнула она. Угорь недовольно прошипел. Она — не его хозяйка. Но это не значит, что планы можно срывать. Ведьма ещё раз взглянула на фрукты. Снизошло озарение. — Пожалуйста, две… три груши, — девушка потянулась за мешочком с золотом. Фамильяр проследил за ней непонимающим взглядом. Она в самом деле собралась потратить золото на то, что в список не входило. Поблагодарив торговца, она шагнула за угол и протянула грушу недоумевающему угрю. Недовольство пропало с его морды. — Хоз-з-яин разоз-з-з-лится, — он спешно клацнул зубами об фрукт, обрадованный жесту пленницы. Ведьма улыбнулась, повертев в руке один из оставшихся фруктов. — «Хозяину» полезно помолчать. Они неспешно блуждали по оживленным улицам городка, радуясь солнцу и буйству красок. Град мёртвых душ остался позади, с его искусственным светом и отсутствием звуков. Мимо пробегали дети, о чём-то спорили купцы и красовались натуральными шелками женщины. Она закусила губу, заглядевшись на карминовую парчу с золотистыми цветами лотоса. И тут же одумалась, не желая связывать себя обязательствами перед колдуном. Помедлив, она решилась примерить ткань, аккуратно отложив накидку. Под ней оказалась белая тога, лишённая узоров. Она накинула на плечи понравившееся одеяние, повертевшись перед торговцем. Ксерсис тихонько наблюдал за примеркой. — Вы так прекрасны в этих одеждах! Откуда вы будете? — Я… — радость в её глазах померкла, а горло будто сжали крепкой рукой. — …Поз…же к вам забегу. Найдя выход из ситуации, она отдышалась. Горечь вновь омрачила душу. Вспомнилось заклятие, мешавшее ей поведать о себе. Куда бы она не пошла, теперь — оно довлело над ней страшнее любого кошмара. Её воля очертана приказами Мозенрата. — Чёрные пески... — еле слышно произнесла она, опуская расстроенный взгляд и развеяв ладонью горсть пыли.