Children of the Sun

Девушка не до конца определилась, зачем она помогала неведому колдуну. Несмотря на приветливый оскал, он мог вполне себе позволить её измучить… агаровым порохом? Перед ней предстал образ чаши с мутным содержимым. Видимо, Мозенрат задумал приготовить зелье. Знала бы она только, какие добавки помешали бы ему — тотчас бы подпортила напиток. Из толчёного дерева? Её догадки точно верны? Кто бы знал. А в свои планы он не посвятил. Или ему нужен был напиток для других целей и она волновалась зазря. Решил потешить свою чёрную душу медовой водой и смеялся над ней. А секрет лежал на поверхности. В любом случае, он отправил её к к дальним палаткам неслучайно. И без его чуткого ума не выбраться из западни. По иронии, в назначенном месте не оказалось никого. Отплатить бы этому самодуру за размытые представления о подсказках. И Ксерсис не столь сговорчив, как на первый взгляд. Внутренний голос провел её за ветхий ковёр, выступивший навесом над входом. Народ проходил мимо, оставляя его незамеченным. В полумраке слабо горели свечи, крохотным пламенем освещая предметы обстановки. Другие, ритуальные свечи, лежали нетронутыми и вызывали дрожь по телу неестественным чёрным цветом. Рядом лежали и пурпурные. Вряд ли использовались для красоты. Чуть ближе гостья заметила в глиняных баночках россыпи порошков. На полках у стен расположились статуэтки. Не так страшно. Ладонью она потянулась к крохотному зеркальцу, но её остановил резкий возглас: «Не смей!» Девушка сжалась в плечах. Она обернулась и увидела сгорбившуюся женщину, прижимавшую костлявые руки к груди.  — Поглядевший в него узрит то, чего не должен. Любопытно, а что ей запрещено было узреть? Она прикусила губу, сдерживаясь, чтобы вновь не коснуться зеркальца. Гостья оглядела её с ног до головы. Фамильяр напомнил о своем присутствии, сверкнув глазами в полутьме.  — Това-а-а-р. Для Мозенра-а-та, — угорь увлеченно выискивал нечто, о чём сопровождаемая им ведьма даже не имела понятия. А вот хозяйке лавки не впервой знавать о Мозенрате и том, что он искал.  — И вы конечно принесли золото? — как быстро меняются люди в лице, стоит им подумать о желанной оплате. Вас тут же встречают радушно. Вот только примесь хитрости никуда не девается. — Меш-ш-ш-ок, — Ксерсис не сдержался от брюзгливых комментариев, поторопив. Словно кто-то отдал бы ей товар безвозмездно. С тихим вздохом, девушка обменяла мешочек на другой, более лёгкий. — Агаровое дерево… Вы ведь знаете, для чего его применяют? — девушка аккуратно помяла в руках лён, в попытке прощупать, что там внутри. Ксерсис еле слышно подтрунивал в стороне. Она напряглась, скрыв купленное под накидкой. Эти двое всё-таки задумали нечто неприятное? Другого шанса у неё не предвиделось бы спросить.  — Да, дитя, — она не сдержала загадочной улыбки на лице. Рыжая успела уловить её удивление. И отсутствие некоторых зубов. — Известно, что с корнем датуры получается удивительный бахур. Перестараешься — не избежать встречи со смертью. Торговка многозначительно улыбалась. При слове «смерть» подсознание настойчиво рисовало князя Чёрных песков. В её мешочке случаем не датура?  — Ба…хур? — девушка растерянно хлопала ресницами. Эти люди употребляли странные слова и вели себя до боли непонятно. Должно быть, она говорила о настойке. — Нам пора, — перед глазами мелькнул Ксерсис, припугивая лукавым взглядом. И всё же, просто так она бы не ушла. Дождавшись, когда торговка отвернется, девушка ловко приподняла пальцами раму зеркальца. Сердце пропустило резкий удар. Женщина видела попытку. Но не проронила ни слова, проследив за ней до выхода с той же нехорошей ухмылкой. Вернувшись во владения Мозенрата, девушка долго не могла прийти в себя, вспоминая о походе на базар и увиденном в зеркале. Предупреждение оправдано. И любопытство до добра не доводит. Особенно, когда дело касается Его.  — Что так долго? — без интереса спросил Мозенрат, выдернув мешочек из рук опешившей слуги. — Я не успела… — та вспыхнула от злости, так надеялась излить эмоции, но была перебита. «Высказать тебе за «господина» — подумала она. — Поспевай, — холодно отрезал колдун. Девушка шумно выдохнула, отвернувшись. Понятно, по какой причине его слуги — мертвые создания. Живые просто бы не вынесли такого характера. Помедлив, она достала фрукты, припасённые до покоев. Протянула ему грушу. Маг с недоумением воззрился на аэрианку, но подарок всё же принял. — Скромноватое подношение, — безразличие колдуна с каждым разом сильнее доводило её. — Не подношение, а забота, — подчеркнула она, насупившись. — Выброси из головы эту чепуху. Девушка замялась. Как с ним нужно говорить, чтобы он остался доволен и проявил элементарное уважение? — И кто тебе позволил тратиться без моего наказа? — он приподнял бровь. Ожидаемый вопрос. Но не стоило ему говорить, что Ксерсис выглядел голодным. — Мне казалось, вы заботитесь о здоровье слуг, господин, — последнее слово далось с трудом, однако он должен был прочувствовать её язвительность. — Скажи мне, девочка, — мужчина прошёл к ней. Одарил надменным взглядом. — Не мне ли решать, на что растрачивать казну? Будь ты отребьем, уже бы лишилась своих тонких пальцев. Рыжая в расстроенных чувствах посмотрела на него. Всего лишь преподнесла ему грушу, как он мог сравнить любезный жест с воровством? Ксерсис за время диалога не проронил ни слова, и как не странно, ощутил укол вины. — Не так страшно, — грустная улыбка тронула губы. — Послать за отравой — ты так великодушен. Сначала он изумился. — Какой вздор, — раздался приторно ласковый хохот. — Продолжишь так веселить — всех песков страны не хватит. Девушка непонимающе взглянула. — Мы теряем драгоценное время. Приступай к подготовке бахура, — Мозенрат щелкнул пальцами, материализовав причудливую увесистую вещицу. Она со звоном встретилась с полом. Зачем ему свечной фонарь, украшенный металлическими узорами? — Ты и об этом не имеешь понятия? — прищурился маг с раздражением. Она молча посмотрела в сторону. Всерьёз хотел, чтобы она отозвалась, не зная и имени своего? Колдуна тяготило ожидание. — Ксерсис, займись ей, — бросил он через плечо, покидая зал. — И управьтесь до заката. Она осела на пол рядом с непонятным фонарем, держа в руках несчастную грушу. Непривыкшей к подобному обращению трудно оставаться в замке Мозенрата. Беспомощность убивала изнутри. Ощущать себя негодной ни на что и слышать тому подтверждение — мучительно. Ксерсис выглянул из-за её плеча, потянувшись к руке девушки. Его приманил аромат сочного фрукта. Рыжая поближе поднесла к нему грушу, угощая. На лице исчез след радости. Насытившись, угорь объяснил ей, как нужно открыть бахурницу. Многое предстояло узнать. Он высвободил из зубов несколько принесенных прутьев. Понадобилось время, чтобы получить огонь и поджечь им уголья. Она засыпала в углубление порох и поместила туда маленький кусочек твёрдого мёда по наставлению фамильяра. — … Это ведь… благовония? — девушку радовало, что она не до конца выжила из ума. Ксерсис кивнул, хищно улыбаясь. — Окури за-а-амок, — фамильяр невесомо устроился на её плече, когда девушка поднялась и взяла бахурницу в руки. Со спутником блуждать по темным коридорам дворца спокойнее. Дым благовоний разносился повсюду, заглушая присутствие безжизненной плоти. Будь в проходах цветы, обстановка изменилась бы к лучшему. Пришлось заглянуть и в заброшенную комнату, куда явно не ступала нога женщины. Что говорить о них, если во дворце и живым пристанища не нашлось. Девушка нехотя прошлась по ней. На полу лежали порванные рукописи, а поодаль — осколки стекла. Она поспешила выйти оттуда. Колдун явно издевался, когда просил исполнить приказ до заката. Насчитывалось больше шести комнат, и в каждой необходимо задержаться. Девушка облокотилась спиной об стену библиотеки, устало уставившись на приспособление, отставленное на стол.  — Уста-а-ала, — фамильяр потерся об её ладонь. Она слабо улыбнулась.  — Мозенрат бы справился в два счёта, Ксерсис? — прояснила она. — Это похоже на издевательство… Где-то рядом, в темноте схлопнулась книга. Гостья помрачнела. — Наивная девочка, — заискивающим тоном произнес колдун, выходя на свет. — Недальновидные мысли посетили тебя. Я действительно мог бы. Девушка стиснула зубы, слабея от непривычных ей ароматов. Маг раскрошил над бахурницей листья, обращая их в пыль. Над ней поднялся заметный дым. Неожиданно в нос ударил крепкий специфический запах, сжимающий лёгкие в тиски. В глазах поплыло. Мужчина в предвкушении коснулся её шеи, произнося заклинание. Рыжая закашлялась. В голове образы сменяли друг друга чрезвычайно быстро, пританцовывая, подобно зловещим элементалям.  — Хозяин, — боязливо отозвался Ксерсис из-за его плеча. Брови Мозенрата поднялись вверх. Он с силой ударил по столу. — Дерзкая девчонка! Информация закрыта! — сокрушался маг. — Я просчитал всё! Мозенрат ожидал, что бахур подействует на гостью должным образом, но её подсознание отказало в сотрудничестве. Он был близок к её отравлению, решившись на отчаянный шаг, а она и там разрушила планы упрямством. И как ему вытащить из неё признание, если магия бессильна? — Определенно она непростая. Не верю ни единому слову. Я докопаюсь до истины, — резко развернулся он, дабы обратить на неё взгляд. Ведьма нашла своё место на полу, как в вечер их встречи. Не выдержала воздействия. Маг хмыкнул, наколдовав покорного мертвеца. — В мои покои! — мамелюк спешно исполнил приказ, впечатлившись рассерженным голосом и взмахом руки господина.