Children of the Sun

Хозяин замка укрылся в личных покоях. Он опустился на тахту и отложил в сторону роскошный тюрбан. Запустил руку в смольные кудри и бросил отсутствующий взгляд на ложе. Впервые на нём оказался кто-то, помимо князя. Он временно разместил у себя ведьму, пока слуги не подготовят комнату. Гнев уступил место усталости. Ксерсис притаился у вазы, оценивающе отслеживая действия хозяина. Вот его ладонь спускала накидку с пленницы, обнажив хрупкое плечо. В мгновение лицо мужчины скрасила усмешка. — Прекрасно, — саркастично отозвался Мозенрат, обводя пальцем рисунок медного солнечного диска на нежной коже. Вниз от него шли лучи с заостренными концами. — Защитные чары. Я должен был убедиться. Он давно знавал о практике применения узоров, чтобы не подвергнуться воздействию извне. Но подобный знак он увидел впервые. Во сне её лицо казалось таким беззащитным. И эта девочка надеялась украсть его сердце? Ксерсис докладывал хозяину малейшие слухи, и этого не утаил. Только что она могла поделать против того, чья душа зачахла подобно мёртвому оазису? Ещё во времена правления Дестана девушки заглядывались на него и перешептывались между собой. Он находил их обсуждения пустыми и в чем-то забавными. Мозенрата влекло предвкушение скорой власти и ничто более. Чародей отпускал лестные комплименты лишь чтобы посмотреть на смущенных девиц и усмехнуться про себя их недалекости. Ведь они совершенно не знали, что таится под покровом вуали. Каким человеком он оказался. И если она взглянет на него теми же раболепными от любви глазами — он потеряет любой интерес. Проанализировав дерзкое высказывание, он пришел к выводу, что девчонка добивалась своего путем манипуляций. Вывод успокаивал. Она не позарится на его личное пространство. Тогда чего она хотела добиться, когда вручила ему грушу? И насколько силен её актёрский талант, раз он до сих пор находился в раздражении от лицезрения испуганного лица? Князь испустил выдох сквозь зубы, искоса взглянув на фамильяра. — Второго раза она не перенесёт, — заключил колдун, одернув ткань на место. — Я что, должен любезничать с ней?  — Мозенр-а-а-ат ум-е-е-ет, — в поддержку хихикнул Ксерсис, хвостом касаясь убранства покоев.  — Задушил бы своими руками, — раздумывал князь, возвращаясь усталым взглядом к рыжим волосам. Ему не льстила мысль о том, что жрецы Аэрии преисполнились в познании куда больше, чем он. Да ещё и некая несмышленая девица, испытывающая терпение на прочность. Мозенрат оставил её во тьме, скрывшись за стеной. Девушка ему бы не доставила неприятностей. Он в любом случае узнал бы о малейшем шаге. А в спокойствии уединения маг нуждался как в прохладе ночного воздуха. Слуга хорошо постаралась, окурив дворец благовониями. Сделав глубокий вдох, правитель насладился результатом. Жаль, что долгого времяпрепровождения в благовонных покоях не хватило, чтобы выведать правду. Освободившись от одежд, он поднял руку вверх, затем плавно очертил ею волну, отводя локоть вбок. И вновь сделал взмах, заводя ладонь за своё плечо. Ветер темных песков мягко объял его и затих. Мозенрат неспешно ступил в округлый просторный бассейн, предавая ноги встрече с родной стихией. Внутри купальни поднимался пар, исходящий от горячего чёрного песка. А в сам дворец прокрался ночной холод пустынь. Глубокий сон развеялся и гостья отправилась на поиски купальни. После случившегося с ней, девушке очень хотелось побыть в одиночестве. И отсутствие чародея при пробуждении принесло в душу покой. Днём не все комнаты были окурены, лишь несколько ускользнуло от внимания. Их она и проверила, отправившись в дальнюю часть дворца. Рыжая зябко поёжилась, обходя расписные колонны. «Все пророчества сеют смуту» — где-то она слышала эти утешительные слова, донёсшиеся из закоулков разума. Ей стоило забыть о том, что она видела в лавке чудес. Выкинуть из головы навязчивые мысли о Мозенрате, при том, что он ей совершенно не пришелся по нраву. Как только она вспомнит, откуда прибыла — мгновенно покинет дворец и забудет о чародее как о страшном, удушающем сне. Проход вывел её в огромное помещение, наполненное легким паром. Девушка сглотнула, завидев вдали знакомую фигуру. Хочешь уйти и стереть из памяти, но пути приводят туда, где нежеланное встретит. В купальне отдыхал Мозенрат, прислонившись спиной к каменной стене.  — Как ты смеешь сюда заходить? — тёплый воздух разрезал строгий возглас. Князь на эмоциях приподнялся. Рыжая налилась румянцем, стремительно развернувшись, чтобы уйти. Не хватало ещё, чтобы он в неё начал метать разряды. И как она не подумала, что вечер создан для купаний, потому Мозенрат и отсутствовал. — Постой, — приказал он громогласно. Её ладони вспотели от волнения. Где видано, чтобы женщина так нарушала мужское уединение? Что он успел придумать в качестве наказания, раз позвал?  — Говори, раз явилась сюда. Она нехотя повернула голову. Зелёные глаза виновато обратились на него, тихо усмехнувшегося и не спешившего расставаться с негой песков. Девушка прошла вглубь зала, держась поодаль от бассейна.  — …Я…искала…купальню… Я не знала, что ты здесь… — рыжая смущённо оправдывалась, сгорая на месте от стыда. — И ты её нашла, — в его смехе сквозило подозрительное добродушие. — Да… И я… ею воспользуюсь позже?.. — девушка сделала шаг назад, встретившись взглядом с Мозенратом. — Позже меня здесь не будет, — её смущение услаждало самолюбие чародея.  — О чём ты? — её щеки покраснели сильнее. Обнаженное тело скрывал лишь плотный длинный платок. Мозенрат прочел ужас по глазам. — Если хочешь воспользоваться моими песками, лучше зайти с моей стороны, — лишь после его ироничных слов девушка догадалась, что бассейн полон загадочного чёрного песка, но не воды. Она сглотнула. Поскольку иного выхода не наблюдалось, а поддаваться Мозенрату явно не в удовольствие — рыжая медленно ступила в песок у противоположного края бассейна. Пески стремительно поглощали невинное создание, утягивая вниз. — МОЗЕНРАТ! — отчаянный выкрик сладкой музыкой сорвался с её губ. Чародей довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как творение его стихии благополучно справлялось с задачей. И когда она ещё так крикнет имя господина, умоляя о пощаде. Возможно, никогда? Рыжая макушка окончательно скрылась под теменью. Князь прикрыл глаза, широко зачерпнув всей рукою песок. На месте песков проявлялись огненные волосы, а затем и побледневшие женские плечи. Девушка плотно прижалась к магу, обхватив руками его шею и зажмурившись. Он крепче сжал ладонь на её ребре. — Мне отпустить тебя? — с задором поинтересовался он. Та была слишком напугана, лишь помотала отрицательно головой. В подобном состоянии она ему нравилась сильнее. Сердце норовило выскочить из её груди. Он определённо безумец. — Игнорируешь мои предупреждения. Она тяжело дышала, ощущая его горячее тело. Невероятно близко. Мужчина мягко очертил пальцами её бок. Показаться на глаза кому-либо после такого будет стыдно. — Повинуйся мне. И ты сохранишь себе жизнь, — шепнул он ей на ухо, всё так же довольный собой. — Ты… чуть не отравил меня… — голос девушки дрогнул, она не сдерживала слёз. — Но я же не отравил, — с наигранным недоуменнием отозвался Мозенрат, не выпуская её из рук. Рыжая тихо всхлипывала. Он не умел успокаивать женщин. Если бы маг изъявил желание, до её слуха вновь бы дошло нечто саркастичное, подчеркивающее её вину. Сама ведь ослушалась. Тем более, в его планы это не входило после тяжкого дня, полного забот. От её волос исходил тонкий запах цветов лотоса. А кожа приятно пахла козьим молоком. Её бёдра вплотную к нему, и тепло женской груди согревало. Мозенрат злился на возникшее желание, ранее ему неведомое. Полжизни провёл во дворце, добиваясь расположения Дестана. Охотно игнорировал общество служанок и приехавших издалека принцесс. И вот появилась она. Проблема, свалившаяся ему на голову. Хотел над ней потешиться, в итоге себе оказал плохую услугу. Того же мнения придерживалась и гостья из Аэрии, корившая себя за непонятное влечение к нему. Его запах напоминал о кострах, зажженных в далёких странствиях, порохе, смешанном с сандаловым маслом… Понять бы, каков его аромат без прикрас. — Ты заколдовал песок? — тихо спросила она, боясь его отпустить. — Потому я тебя предостерег, — мужчина прикрыл веки. — Ты же… не отпустишь меня? — она уткнулась носом в его грудь. — Если не будешь мне действовать на нервы.