Первая и последняя игра в жизни Натаниэля Морияма

«— Интересно, как бы повернулась моя жизнь, если бы тогда моя мать смогла сбежать вместе со мной? Был бы я тогда счастлив или же страдал точно так же, как сейчас?» Десять лет. Натаниэлю было всего десять лет, когда Натан Веснински решился подарить его семье Морияма. Никогда прежде мальчишка не чувствовал себя более брошенным, потерянным, но лишь осознание, что он не один такой в Гнезде, преданный и обиженный, делало Веснински более счастливым. Кевин Дей, которого, по сути, точно так же передали семье Морияма, казался более счастливым. Тренировки, игры, тренировки и снова игры. Для такого помешанного на экси человека, как Кевин, жить в Гнезде и играть каждый день с лучшими — дар Божий, жаль только, что Натаниэль это счастье не разделял. Ему хотелось домой, к маме, но ни матери, ни дома у него более не было. Это была первая его неделя в университете Эдгара Алана и её он никогда не забудет... — Натаниэль Веснински, — Голос Тренера Мориямы, как всегда, был непонятным. По тону Тетцуи было невозможно предугадать зол он или наоборот расслаблен, что заставляло всякий раз молиться и надеяться на второй вариант, — Было принято решение, что ты не будешь представлен обществу до своего первого года в качестве студента нашего университета. — Что? — в голубых глазах поселилась неуверенность, — Что это значит? Рико, стоящий рядом со своим дядей, садистски улыбался, а, когда Натаниэль перешел на более пренебрежительную речь, улыбка его стала более жестокой. — Следи за языком, Номер Три. Не забывай, что разговариваешь сейчас со своим хозяином — У меня нет "хозяина", — Выпалил Нат, за что тут же получил наконечником трости Тетцуи по ребрам. Он упал на колени, содрогаясь от дикой боли в теле, а после вовсе повалился на пол: он привык чувствовать себя униженным и побитым, можно сказать, боль для него — пустое чувство, однако, удержать тело в вертикальном положении после такого удара очень сложно. — Не забывай, Натаниэль, ты — игрушка. Игрушка, без воли и своего мнения. Так что замолчи и склонись, как подобает хорошим куклам, — Рико хихикнул, садясь на корточки перед распластавшимся на черном полу Натаниэлем. Дернув за рыжие прядки, он поднял голову Веснински, заставляя того смотреть на себя, — Я давно мечтал иметь домашнее животное, но возможности не было, понимаешь? Теперь же моим питомцем будешь ты, — он издевательски похлопал Ната по щеке. — Да пошел ты ... — в полной тишине выпалил Натаниэль, за что получил сильную пощечину. Рико, видимо, опомнясь, засунул в рот того большой палец, видимо, проверяя: не выбил ли он ему сейчас зуб? — Ах, Натаниэль, моя дорогая игрушка, — вытирая свой слюнявый палец о щеку напарника, начал Младший Морияма — Ещё раз обратишься ко мне так пренебрежительно, я заставлю тебя страдать, — Рико помотал голову Веснински в воздухе, явно испытывая его волосы на прочность. Он с интересом настоящего ребенка смотрел, как натягиваются рыжие прядки, когда пытаешься поднять голову выше и как интересно качается сама голова, стоит пошатать её из стороны в сторону. — Встань, — Приказ. Точный, не знающий отклонения. Рико со скучающим взглядом отпустил волосы Веснински и поднялся, вновь уходя за спину своего дяди, — Веснински... — проговорил Тетцуи, — Кто твои хозяева? — У меня их нет, — не поднимая головы, молвит Натаниэль. Он чувствует себя униженным, раздавленным, потерянным. Как хорошо, что сейчас его не видит никто, кроме этой парочки Морияма. Нат предпочтет умереть самой мучительной смертью, нежели показаться перед глазами кого-либо еще таким жалким и ничтожным. Очень хотелось встать, но попытки подняться не увенчались бы успехом — его просто ещё раз ударили бы тростью. — Ясно. Неверный ответ, Веснински, — Тетцуи бросает на Рико многозначительный взгляд, а после разворачивается и уходит. Комната погружается в тишину на какое-то время, а потом Рико вдруг нарушает её. — Интересно, воспитывать собак сложно? Где-то я слышал, что собаки хорошо понимают приказы, если давать им что-либо в замен на исполнение, но вот с тобой мы поступим по-другому, — Рико еще раз презрительно уставился на Веснински прежде чем надменно усмехнуться, — Вставай, Номер Три, сейчас я покажу тебе твою комнату. Натаниэль, не веря в свою удачу, медленно поднялся на своих ватных ногах. Отец никогда так быстро не прощал его. Неужели Морияма так быстро прощают дерзость? Раз так, то, вероятно, жизнь в Гнезде станет прекрасной ... Натаниэль никогда так сильно не ошибался Ната ещё с самого начала смутило, что его комната находится в другой части здания, не там, где все остальные. Как-то из рассказов Рико для Кевина Нат уловил суть строения Гнезда: оно делилось на черное и красное крылья. В черном жили король и его свита, а в красном все остальные, но вот вели его вовсе за пределы живого комплекса. Рико притащил его не в уютную комнату, где Веснински мог бы отдыхать между тренировками, нет. Это была пустая, не отапливаемая комната с голыми белыми стенами, без окон и, судя по всему, с отличной звукоизоляцией. Было бы замечательно, если бы в комнате этой не было света — Натаниэль мог бы спать и ни о чем не думать, только вот свет как раз таки был. Он был включен. Лампочка самого дерьмового качества одиноко весела над помещением, в углу валялся старый матрас, на нем лежало дряхлое одеялко, а в углу комнаты значился самый омерзительный на вид сортир из всех когда-либо виданных Натаниэлем. — Что это за... — не успел Веснински закончить свой акт возмущений, как его толкнули в эту адскую комнату. Парень моментально понял, что его наказание состоит в полной изоляции от общества, но мириться с этим он не хотел. Рыжий начал пытаться открыть тяжелую металлическую дверь до того, как она закроется, но среагировал он слишком поздно — Рико уже вводил новый пароль от двери. Теперь никто, кроме него, не мог помочь Натаниэлю, — Если ты думаешь, что я опущусь до того, чтобы молить отпереть меня, то ты ошибаешься! Я не стану унижаться перед тобой, мелкий меркантильный уродец, решивший, что он самый лучший в этом дерьмовом мире! Ответа не последовало. Следующие пять недель прошли в агониях. Натаниэль не общался с людьми, он был один в холодной комнате, где, кроме старого одеяла не было ничего, чем можно было бы укрыться. Ужасная лампа горела целыми сутками и никогда не выключалась; из-за отсутствия окон Нат потерялся во времени. Сколько он уже сидел в этой конуре? День? Два? Неделю? Месяц? Угадать невозможно, как минимум, потому что его даже кормили ненормализованно. Да и можно ли это назвать едой? Когда Натаниэль засыпал, пища магическим образом появлялась на столе: это были лишь кусочки белого хлеба, стакан воды и, если повезёт, яблоко или орехи. Нат мог получить их аж четыре раза за приблизительный день, а мог сутками сидеть без. Спать нормально было невозможно — уж непонятно где конкретно, но Морияма запрятали где-то колонку, предположительно, возле камеры, что наблюдала за происходящим в помещении. Всякий раз, когда голубые глаза закрывались, Натаниэль либо просыпался от воды с потолка (кто-то включал пожарную систему), либо от громких звуков высокой частоты, что оставляли его в сознании. Проведя тридцать пять дней в этой комнате, Натаниэль перестал быть тем, кем был ранее. Его психическое состояние надломилось, если там вообще было чему ломаться после десяти лет жизни под одной крышей с Мясником, а от мышечной массы осталась лишь кожа. И вот, сегодня ему в первый раз принесли не хлеб, а кашу. Это было подозрительное подношение, но у Ната ничего не осталось, кроме как съесть её, чтобы выжить. Употребив пищу, Натаниэль почувствовал себя до ужаса правым в том, что еда была подозрительно хорошей и не стоило ее пробовать. Рыжий монстр почувствовал себя более слабым, более сломанным. Он отключился практически моментально. Проснувшись в незнакомой комнате, Натаниэль не мог поверить, что видит что-то помимо голой стенки. Его не волновало, где он, что он, почему он голый и почему не может пошевелиться. Всё, что его заботило, так это черная краска на стенах, черные полы, черный натяжной потолок, красные книжные полки и красные канцелярские принадлежности, которые придавали идеально черному пространству рельефа. Комнаты воронов по сравнению с той ужасной конурой выглядели Раем на Земле. — Доброе утро, Номер Три, — Проговорил Рико, сидевший на стульчике прямо напротив Натаниэля. Голубые глаза уставились на него с радостью, что вызвало у Рико чувство удовлетворения, — Давно не виделись, кажется, три недели? Или месяц? Без понятия, — Он устало зевнул, откидываясь на спинку стула, начиная на нем качаться. Натаниэль молчал. Он не мог выдавить из себя и слова. — Молчишь? Ну, ничего сейчас я заставлю тебя вспомнить, как разговаривать, друг мой, — перед лицом Натаниэля сверкнуло острие раскладного ножа. Шестерёнки в голове Веснински закрутились — он вспомнил своё детсво в Балтиморе. Дрожь окутала все тело. Он вспомнил, как его отец разделал человека на сто кусочков в день его отбора в Малой Лиги. Интересно, вспоминает ли Рико этот инцидент? — Н.. Не... — собственный голос показался ему незнакомым. Рико замер. Взгляд его был таким, будто он видел перед собой тысячи изнывающих личинок, а не Веснински. — Малыш третий, — Начал младший Морияма, рассматривая свое лезвие, — Скажи-ка, кто твой хозяин? Этот вопрос ошеломляюще подействовал на Ната. Он округлил глаза, не понимая, почему Рико так волнует эта маленькая деталь, как признание Натаниэлем его лидерство. Хотя, догадывался, что дело тут было в гордости, которая не давала покоя царскому ублюдку. — Не… нет... У меня... Его... Нет! — выдавил рыжий и попытался встать, но тело пронзило острой болью: только сейчас Натаниэль понял, что он привязан к кровати колючей проволокой. Достаточно туго, чтобы от одного лишнего движения иглы вошли в плоть и оставили кровавые подтёки. — Ах, Веснински, — Король обречённо вздыхает, прислоняя нож к грудной клетке Ната, — Три недели назад я впервые увидел своего старшего брата, — начал он, загадочно улыбаясь, — Меня просили усмирить тебя в кротчайшие сроки и вывести на корт, неважно в каком состоянии ты будешь. И я усмирю. И я выведу. А теперь, позволь мне делать мою работу — ломать тебя. — Морияма садистски улыбался, проводя острием по коже Ната, обводя им старые шрамы, — Мясник — личность довольно интересная, не правда ли? Ой, это что, след от утюга? Какой интересный выбор, я, пожалуй, запомню, — Японец надавливает чуть сильнее, что вызывает сдавленый писк Натаниэля, — Если ты попросишь меня, я остановлюсь. — Рико, хватит…! — Нет, не так, Номер Три, попробуй ещё раз, — Рико убирает нож, начиная рисовать на теле Натаниэля его же выступившей кровью, надавливая в тех местах, откуда она выходила более охотно. — Нет. — Ох... Ничего, у нас впереди ещё много времени, Натаниэль. Пока ты не попросишь, я не остановлюсь. А просить нужно правильно, иначе, как мне понять, что моя собака просит? — вновь принимаясь резать Ната, Рико натянул улыбку, когда спустя десять минут уже кричащий от боли Веснински, извивался под его лезвием и вдавливался в острые шипы проволоки. Но ни в тот день и ни в последующие он не назвал его хозяином. *** Дверь в VIP комнату открылась. Натаниэль ожидал увидеть здесь Кевина, явно прослушав, что там Тетцуи говорил об основной ветви Морияма — ему было попросту не интересно, но, увидев деловую фигуру мужчины перед собой, неуверенно сглотнул. Ещё большее напряжение у Натаниэля вызвала девушка рядом — Лола. Она выглядела так же, как Нат запомнил её в детстве — элегантная, раскрепощенная и сбивающая с толку своими глазами, сеющим хаос. — Ох, Младший, давно не виделись, — Веснински напрягся и встал ровно. Тем временем, Лола не унималась. Она вальяжно подошла к Нату и взяла его за подбородок, заставляя посмотреть на себя, — Выглядишь просто потрясающе, Малыш. Если бы твой отец тебя сейчас увидел, наверняка испытал бы что-нибудь в роде отцовской гордости. От тебя есть хоть какой-то прок, это потрясающе. Мы не надеялись, что ты будешь приносить пользу, но вот он ты, стоишь передо мной в спортивной форме, выигравший свою первую игру. Аж немного тошно, но, раз это имеет пользу для бизнеса твоего отца, то я буду радоваться. — Лола, — Выдавил из себя Натаниэль, не решаясь смотреть этой женщине в глаза. Воцарилась тишина. Он больше ничего не сказал, точно так же, как и девушка. Она, недовольно фыркнув, отошла в сторону, после чего оперлась спиной о стену и принялась выжидать. Чего именно, ждать долго не пришлось. Три телохранителя в раз подняли свое оружие и направили на Натаниэля, стоило человеку, что до этого внимательно разглядывал его, хлопнуть в ладоши. Натаниэль медленно опустил взгляд. Смотреть в глаза кому-либо, кто имел японскую внешность, было опасно — он это уяснил ещё при первой встрече с Рико и Тетцуи. Парень в дорогих одеждах вальяжно подошел к Нату, более пристально разглядывая его. «Он выше на десять или двенадцать сантиметров», — подметил Натаниэль. Профессиональная привычка — оценивать рост и сравнивать со своим. В экси без такого умения далеко не уйти, особенно если ты самый низкий игрок в команде. — Ты знаешь, кто я? — неожиданно прозвучал вопрос, на который стоило бы ответить незамедлительно. — Да. Вы — Лорд Ичиро Морияма, первый сын Лорда Кенго Морияма и наследник империи Морияма, — выдавливает из себя Веснински, не решаясь поднять глаза на человека перед собой. Ответ, видимо, не удовлетворил Ичиро. Он, издав легкий и незамысловатый смешок, окутал пальцами подбородок ворона и резким движением дернув вверх, заставляя голубые глаза смотреть на него. — Это всё, что ты хочешь сказать мне, Натаниэль? — Тон его голоса был слишком требовательный, чтобы счесть его за хорошее предзнаменование, но от чего-то Нат не чувствовал опасности, — Хорошо, раз ты не понимаешь, о чем идет речь, я спрошу тебя по-другому. Кто сейчас твой хозяин и кто я конкретно для тебя? Веснински собирался ответить, как всегда, «У меня нет хозяина» или что-то в роде того, пока до него не дошло — перед ним представитель основной ветви семьи Морияма. Он наверняка не станет терпеть грубости по отношению к себе. Нервно сглотнув, Натаниэль перевел взгляд на Лолу возле стены: та уже предвкушала возможности поиграть с выросшим сынишкой своего босса. — Вы... Вы мой хозяин, Лорд Ичиро Морияма, — выдавливает Натаниэль, — А я — подарок вашей семье, который мой отец преподнес вам, — Натаниэль чувствует, как Лола в углу с нескрываемой радостью смотрит на него. « Младшего наконец-то обучили манерам»— вот, что наверняка прозвучало в ее больной головке. — Какой покладистый, не таким я тебя запомнил. Мне сложно представить, что мой братец сделал с тобой, раз у него получилось усмирить тебя, но результатом я доволен. — Ичиро отпускает подбородок и гладит рыжие волосы Веснински, от чего у последнего сбивается дыхание. Ему не сделали больно? Его... Его хвалят? Поощряют? За что? Через мгновение рука на макушке пропадает. Хлопок в ладоши. Все три телохранителя убирают оружие и встают ровно, заключая руки в замок за своей спиной — Не хочешь поиграть со мной в «преданность»? — Морияма надавливает на плечо Веснински, и тот без лишних намеков понимает, что стоит встать на колени. Натан опускается, а взгляд его всё так же уставлен на Ичиро, — Это будет твоя первая и последняя игра со мной, обещаю, — беззаботная и легкая улыбка навсегда мрачном и холодном лице вглядит инородно, но от чего-то Нат в нее верит. — Я сделаю всё, о чем меня попросит мой Лорд, — Неуверенно отвечает Натаниэль.