Первая и последняя игра в жизни Натаниэля Морияма

Для компании Эндрю Миньярда не составило особых проблем пройти сквозь длиннющую очередь: их без каких-либо проблем пропустили вышибалы, приветствуя с улыбками и дружескими рукопожатиями, — из чего Нат сделал вывод, что они здесь желанные гости. Как бы сильно Ниэль ни хотел отстать, потеряться в толпе, убежать, Ники под его рукой никак не позволял сделать лишний шаг в сторону или увильнуть. Братья всё время обсуждали что-то на немецком, но Натаниэль, владея только английским, французским и японским, не мог расшифровать их речь. Единственное, что он понял, так это то, что Аарона злили слова Хэммика, а Эндрю вообще никак не реагировал на обильные и красочные речи своего двоюродного брата — О чём вы говорите? Решаете, где закопаете мой труп после сегодняшнего вечера? — с легкой иронией интересуется Нат, когда им удается протиснуться в само здание клуба. Неоновые вывески, практическая темнота, громкая музыка, дорогие напитки, огромное количество людей, танцующих на огромном танцполе — эти вещи Нат видел впервые. Он с интересом ребенка наблюдал за каждым движением толпы, казалось, забывая о всех своих проблемах. — Нет, Ники планирует, как трахнет тебя, — Говорит Аарон и его голос заставляет Натаниэля просмотреть на него, — Чего пялишься? Я бы на твоем месте боялся: если этому уродцу кто-то нравится, то он от этого человека даже в страшном сне не отлипнет — Ну, Аарон! — тянет Хэммик, толкая своего брата в плечо, — Ему не за чем было знать это! Ники переводит взгляд на Натаниэля, рассматривая его веснушчатое личико. Он не смог сдержать свои порывы огладить бледную щеку за что был награжден недовольными возгласами со стороны Ната — Эй, — Кевин смотрел на Хэммика так, словно был готов прямо здесь и сейчас размазать его по стенке, — Не трогай его. — Ох, Кевин Дэй всё же решил вступиться за меня? А где ты был, когда Миньярд пытался прирезать меня? — Натаниэль скидывает с себя руки Ники и подходит ближе к Эндрю. Тот лишь с легким удивлением поднял одну бровь с немым вопросом, что от него хотят, — С тобой безопаснее, чем с ним. Как бы странно сейчас ни звучала моя фраза. Ники ущемился и принялся что-то доказывать, в то время как Эндрю просто пошел куда-то в сторону, и Нат посчитал, что он должен последовать за ним. А шли они к барной стойке, за которой активно работали бармены. Один из них подлетел к Эндрю, явно радуясь приходу Миньярда. Ниэль осмотрел его в поисках бейджа, на котором вычитал его имя — Роланд — У тебя сегодня гости? Что будешь заказывать? — Мужчина достал большой поднос, явно предсказывая большой заказ алкоголя. — Как обычно, — на это Роланд фыркнул, начиная смешивать, как казалось Нату, неимоверно много красивого, вкусного и дорогого алкоголя. — Что ты будешь пить? — поинтересовался Эндрю, собираясь угостить Ната. Это вызывало у Веснински подозрения — он несколько минут ранее пытался перерезать его, а теперь оплачивает его напитки? — Мне будет достаточно газировки, — Сейчас на сердце стало тоскливо: как бы Веснински не желал выпить алкоголя и повеселиться, как все нормальные люди, он здесь на задании, он не может позволить себе выпивать. Роланд посмотрел на него с легким разочарованием, но в конечном итоге достал бутылку вишневой фанты, выливая содержимое в стакан. Эндрю взял поднос в руки и с немым требованием проложить ему путь до столика, который они ранее умудрились выбрать, пока Ники приставал к Нату. Ниэль кивнул и двинулся в нужном направлении; люди расходились в разные стороны, обеспечивая Эндрю коридор. Эндрю аккуратно поставил алкоголь на столик, плюхаясь на черный диванчик, который с ним разделили Кевин и Аарон. Напротив дивана находилось два кресла, в одном из которых сидел Ники, а второй, по всей видимости, был подготовлен для Ниэля. Будучи хорошим мальчиком, Веснински послушно сел на нужно место. Кевин быстрее всех обзавелся рюмкой с водкой, Аарон взял себе виски, Ники предпочел взять коктейль, а Эндрю, вместо того, чтобы тянуться к алкоголю, принялся возиться со своей поясной сумкой, откуда через минуту высунул пакетики с белым порошком. — Крекерная пыль, — поясняет Миньярд, раздавая всем по пакетикам. Больше всего себе взял Аарон, но Нату было всё равно на это. — Что и ожидалось от Лисов, — вздыхает Ниэль и берет свой стакан с газировкой. В компании Эндрю он чувствовал себя маленьким ребенком, который газировки-то в жизни не пробовал, — Кевин, от кого, от кого, а вот от тебя... — он сделал паузу, пока наблюдал за причудливыми пузырьками в своем напитке, впервые наблюдая нечто подобное, — ... От тебя не ожидал. Водка? Серьезно? Видел бы тебя сейчас японский уродец, он бы в обморок упал. — Японский уродец? — непонимающе спрашивает Ники, — Ты о... — О Рико, — отвечает на вопрос Кевин, выпивая залпом свою водку, — У меня несколько вопросов к тебе, Натаниэль Эндрю и Аарон молча наблюдали за диалогом, высыпая содержимое своих пакетиков в алкоголь, тут же употребляя. Натаниэль ждал продолжения мысли Кевина: о чем он хотел спросить? Если это не будет противоречить приказу Ичиро, то Нат с удовольствием расскажет всё, что нужно Дэю. Но Кев молчит. Он ставит пустую рюмку на стол, беря в руки следующую и Нат замечает, что Ники высыпает в свой коктель пыль и принимается медленно потягивать через трубочку алкоголь и наркотик в нем. Веснински смотрит на свою газировку, не решаясь пробовать. Он — ворон. Диета ему была обеспечена с детства, а газировка — это то, что ему в последнюю очередь предложат выпить. Максимум, что им позволено — кофе и то в малых количествах. — У нее интересный цвет, — в слух шепчет Натаниэль и слышит, как Кевин напротив него закашлял. — Натаниэль Веснински, — Начал Эндрю, поднимая карие глаза на Веснински, — Для тебя сейчас эта газировка — запретный плод, не правда ли? Выпей её, если хочешь продолжить наш разговор и убедить меня и мою семью в том, что не имеешь никаких плохих мотивов или намерений, — Он ставит на стол свой опустошенный стакан из-под виски, принимаясь с оживленным диким огоньком в своих глазах наблюдать за Натаниэлем и его поступками. — Звучит немного глупо, — Вздыхает Натаниэль, но так и не решается отпить. Как бы он ненавидел Рико Морияму, как бы не желал задушить его одной прекрасной ночью, у него это не выйдет. Он слишком послушный, слишком выдрессированный, слишком нерешительный, чтобы позволить себе пойти против наказов Гнезда, — Я... Для меня это немного слишком, если честно... — Ох, а как же твой «бушующий бунтарский дух»¹ — цитирует его Аарон, от чего у Натаниэля начало крутить живот. — Ладно! — фыркает Ниэль и, чуть помедлив, залпом выпивает сладкий, слишком сладкий напиток. Липкая сладкая капля течет вниз на ошейник Натаниэля, от чего стало тошно: он всё ещё в этом позоре, в этом клейме. Он всё ещё собака, даже если он сбежал на несколько часов, то это не меняет его сути. Он ставит стакан на стол, обижено смотря на Кевина. — После твоего ухода эта тварь стала всё чаще и чаще распускать руки на меня и Жана, — говорит он, вытирая рукавом пиджака мокрые линии, которые растеклись по территории от губ до шеи, — Жан очень скучает по тому времени, когда ты был в Гнезде. Я очень ценю его, но, сам понимаешь... Что бы тебе не говорили, не вздумай поддаваться и возвращаться, придурок. Натаниэль чувствует, как внутри него всё становится ватным, как ноги медленно перестают его слушаться и как шумные звуки клуба: музыка, крики и топот танцующих ног, — становятся фоном; Веснински ощущает, что с ним что-то не то. Что случилось? Почему он вдруг стал чувствовать себя тряпичной куклой, безвольной и бескостной субстанцией — мешочком с мясом. Он резко встаёт и чувствует, как его тут же хватают за руку. Ники, что сидел сбоку от него, быстро среагировал на попытку побега. Ниэль видит, как Аарон встает с дивана, Кевин пододвигается к краю, на место, где ранее сидел «нормальный» Миньярд, а Эндрю поднялся следом за братом со своего места и подошёл к Ники и Натаниэлю. — Как знал, что ты захочешь уйти. Придется посадить тебя возле себя, — с этими словами Хэммик отпускает запястье Ната, а Эндрю хватает свою жертву за рыжие волосы, утаскивая к себе на диван; Аарон безэмоционально присаживается на старое место Натаниэля, как ни в чем не бывало берет с подноса алкоголь и продолжает выпивать. Ниэля с силой усаживают на мягкий диван, вручая ему в руки еще один стакан с газировкой и пылью, — Пей. — Не буду, — Отнекивается Натаниэль, пытаясь вырваться. Эндрю же такое терпеть не стал — он сильнее сжал волосы в левой руке; во второй сверкнуло серебряным светом лезвие, приставленное к горлу Ната. — Я тебя не спрашиваю. Пей, если не хочешь, чтобы Аарон отправил твои фотки на почту университета Эдгара Алана — Натаниэль чувствует, как к его горлу подступает тошнота; его вот-вот вырвет, но он терпит. Он послушно выпивает еще газировки, морщась от излишней сладости. Кевин, что сидел и наблюдал за этим зрелищем и выпивал уже шестую рюмку водки, решаясь, видимо, стать бесформенным овощем на остаток дня, не смог больше смотреть на то, как его товарища насильно пичкают наркотиками и решил ретироваться (прошу вас запомнить этот момент, во взгляде Жана это будет ключевой момент), — Хороший мальчик, — хлопает его по щеке Эндрю и отпускает рыжие волосы, — Ники, иди, погуляй с ним. — Понял, — Хэммик оставляет свой напиток на столе, весело хватая Ната под ручку, уводя в сторону танцплощадки. Веснински еле перебирал подкошенными ногами, когда людей вокруг него стало становиться больше, а температура поднимается. — Какого быть вороном? — вдруг спрашивает Ники, притягивая Ната к себе за талию. Веснински не сразу понял, что происходит, но, когда заиграла более спокойная музыка, он понял, что его затащили танцевать медленный танец. — А какого быть лисом? — задает встречный вопрос Нат, выпрямляясь, насколько это возможно, чтобы не вызывать у посторонних людей подозрений. Он понял, что несколько пар глаз прикованы к ним и больше всего Нат боялся, что это из-за того, что его узнали. — Дерьмово, — хихикает Ники, делая несколько красивых разворотов в танце. — Вороном быть тоже дерьмово, разве вам Кевин не рассказывал? — Натаниэль старается поспевать за шажками Ники. В Эверморе его какое-то время учили бальным танцам, да и отец несколько раз брал своего отпрыска на важные мероприятия, где ему так или иначе приходилось танцевать, — Это просто ужасно, каждый день что-то да происходит, каждый день кого-то насилуют или убивают, это хуже каторги, — Ниэль проклинает себя за свой длинный язык, но ничего не может поделать с собой: наркотик в крови развязывает, делает более разговорчивым. — Какой кошмар, — он берет Ната за щеку, заставляя смотреть на себя, — Мне действительно жаль всех бедных птичек, которых обижает их напыщенный вожак, — С этими словами губы Хэммика соприкасаются с губами Ната и он перестает танцевать. Ники жадно целует его, кажется, наслаждаясь вкусом сладкой газировки. Это был первый поцелуй Натаниэля. Он отдал его Хэммику без какого-либо сопротивления. Он омерзителен.