Снова и снова (Я бегу к тебе)

Гарри не потребовалось много времени, чтобы догнать Тома. Он быстро бегал (годы тренировок), его подстегивали адреналин и страх (ни то, ни другое, как он был уверен, Волдеморт не мог почувствовать). Гарри добежал до конца коридора, обозначенного буквой Т, но ему не нужно было выбирать путь, по которому бежать, потому что в конце коридора стоял Том. Гарри без колебаний направил палочку Малфоя на Тома. —Я снова убью тебя. Снова и снова, Том, пока ты не умрешь навсегда. Том только усмехнулся. — Удачи с этим. Он потянулся к своей груди, а не к поясу, где должна была быть его палочка, и подмигнул Гарри, вытягивая длинную золотую цепочку, на конце которой был... Гарри замер. И Том повернул Маховик времени, когда часы пробили двенадцать. — ...не пытался бы втиснуть свой чемодан в это глупое маленькое пространство, мы бы не опоздали. — отрезала Гермиона. —Я знал, что смогу вписаться… —...двумя ступеньками вниз было прекрасное открытое пространство... —Но я вписался в него, не так ли? —Да, но… — Дверь купе скользнула в сторону, и Гарри увидел раздраженную Гермиону и Рона. — Привет, Гарри. —Выглядишь дерьмово, приятель. — прокомментировал Рон, садясь. — Хорошо поспал? Гарри проигнорировал его, вместо этого полез в карман. Палочка Малфоя и записка исчезли. Он откинулся на спинку сиденья, тупо глядя на сиденье, на которое сейчас садился Рон. Опять неудача.

***

—Что делают Гермиона и Рон? —...ну ты кудрявая сука, не знающая, когда заткнуться! —Я часто навещал своих родителей. Я работал с Ханной над созданием зелья, противодействующего действию Круциатуса, который разрушил их разум. —Ты даже не мог остаться, чтобы поддержать меня? —Это что-то вроде червоточины. Не знаю, времени в ней почти не существует. Это как пауза в… —О, Драко! Я слышу шаги! Может быть, ведьма с тележкой пришла, чтобы принести нам сладости! Тебе что-нибудь нужно? —Что тебе нужно, Поттер? Грязнокровка и рыжий устали от тебя и выгнали? Мы тоже не хотим, чтобы ты был здесь. —Кто меня заставит? Ты? Снова собираешься меня порезать —Он того не стоит, Драко. Оставь его покое. —Яксли, Офелия! —Хорошо! А теперь, когда наша Церемония Сортировки завершена, начнем пир! —Кроме того, если бы вы получали такие же комментарии своих волосах, то не отказались бы и от чужих! —Не знаю. Позже Симус будет моделью для меня, а я не голоден, так что пока рисую. —...не пытался бы втиснуть свой чемодан в это глупое маленькое пространство, мы бы не опоздали. —Я знал, что смогу вписаться… —...двумя ступеньками вниз было прекрасное открытое пространство... —Но я вписался в него, не так ли? —Да, но... —Я часто навещал своих родителей. Я работал с Ханной над созданием зелья, противодействующего действию Круциатуса, который разрушил их разум. —Что тебе нужно, Поттер? Грязнокровка и рыжий устали от тебя и выгнали? Мы тоже не хотим, чтобы ты был здесь. —...не пытался бы втиснуть свой чемодан в это глупое маленькое пространство, мы бы не опоздали. —Яксли, Офелия! —...двумя ступеньками вниз было прекрасное открытое пространство... —Это что-то вроде червоточины. Не знаю, времени в ней почти не существует. Это как пауза в… —Я знал, что смогу вписаться… —Что делают Гермиона и Рон? —Кроме того, если бы вы получали такие же комментарии о своих волосах, вы бы не отказались и от чужих! —Выглядишь дерьмово, приятель. Хорошо поспал? — ...ну ты кудрявая сука, не знающая, когда заткнуться! —Он того не стоит, Драко. Оставь его в покое. —...не пытался бы втиснуть свой чемодан в это глупое маленькое пространство, мы бы не опоздали. —Я знал, что смогу вписаться… —...двумя ступеньками вниз было прекрасное открытое пространство... —Но я вписался в него, не так ли? —Да, но… — Дверь купе скользнула в сторону, и Гарри увидел раздраженную Гермиону и Рона. — Привет, Гарри. —Выглядишь дерьмово, приятель, — прокомментировал Рон в двадцать седьмой раз подряд. — Хорошо поспал? —Как обычно, — машинально ответил Гарри. —С тобой все в порядке? Тебе следует принять те таблетки, которые рекомендовал целитель Трэвис. — сказала она. —Да, Гермиона, я в порядке. —Я проверяла тебя, Гарри. Это то, что делают друзья. —Ты была там, Гермиона, и ты все еще на терапии. Он был в центре всего произошедшего, у него явно не все в порядке. —Заткнись, Рон. Тебя никто не спрашивал. —Ну, это поворот, не так ли? Потому что обычно это ты лезешь в дело, когда это никому не нужно! —Я хочу, чтобы вы двое вернулись к тому времени, когда вы целовались друг с другом. —Ну, мы же не можем этого допустить, не так ли? Потому что Рон «Не готов к отношениям»! —Мой брат умер у меня на глазах, уж прости меня, если я не в том состоянии, чтобы строить отношения… —Я хотела быть рядом с тобой, а ты оттолкнул меня! —Я хотел побыть один! —Это неправильно! Я читала, что… —Травма не так проста, как слова на странице, Гермиона! —Могла бы быть, если бы ты только позволил мне помочь! —Пожалуйста, заткнитесь! —Тогда почему бы тебе просто не уйти! —Прямо как ты в лесу? —Я извинился, наверное, восемьдесят раз! —Ты извинился только дважды. —Гермиона, ради Мерлина, ты когда-нибудь затыкаешься? —Привет. Нарглы есть рядом со мной? —Что делают Гермиона и Рон? — ...ну ты кудрявая сука, не знающая, когда заткнуться! —Болтают. Что это? —Летом я часто навещал своих родителей. Я работал с Ханной над созданием зелья, противодействующего действию Круциатуса, который разрушил их разум. —Есть какой-либо прогресс? —Нет. —Так для чего нужны обертки? —Помнишь, когда я водил тебя к ним? Мама каждый раз дает мне обертки от жевательной резинки. —Ты даже не мог остаться, чтобы поддержать меня? —Я не хочу вмешиваться в ваши споры, Рон. —Ну, ты, кажется, не возражал против леса! —Это что-то вроде червоточины. Не знаю, времени в ней почти не существует. Это как пауза в… —О, Драко! Я слышу шаги! Может быть, ведьма с тележкой пришла, чтобы продать нам сладости! Тебе что-нибудь нужно? —Нет, Пэнс, спасибо. Не голоден. —Что тебе нужно, Поттер? Грязнокровка и рыжий устали от тебя и выгнали? Мы тоже не хотим, чтобы ты был здесь. —Заткнись, Малфой. —Кто меня заставит? Ты? Снова собираешься меня порезать? —Я не знал, что делает это заклинание. И я спас твою блядскую жизнь в Выручай комнате и на суде, ты должен быть благодарен —Я не просил твоей помощи, Поттер, и уж точно не буду тебе за нее благодарен. —Он того не стоит, Драко. Оставь его в покое. —Яксли, Офелия! «Гриффиндор!» —Хорошо! А теперь, когда наша Церемония Сортировки завершена, начнем пир! —Заткнись, Рон, она очень хорошенькая! Кроме того, если бы ты получал такие же комментарии о своих волосах, ты бы не отказался и от чужих! —Что ты имеешь в виду, такие же комментарии о своих волосах?.. —Привет. Добро пожаловать в Гриффиндор. С первым днем. —Э… Спасибо! Скажи, ты Гарри… —Ага. Гарри. Просто Гарри. —Я Офелия. Просто Офелия. —Яксли? Как п… —Пожиратель Смерти и маньяк Корбан Яксли и его жена, психически неуравновешенная Кайра Яксли? Да, это мои родители. Или, я полагаю, были ими. —Прости. —За то, что говорил достаточно громко, чтобы он услышал, за то, что пожимал мне руку, или за смерть моих родителей? Я не виню никого. Я не расстроена. —Тогда я полагаю, ни за что. —Что ты рисуешь? —Кота. —Почему? —Не знаю. Позже Симус будет моделью для меня, а я не голоден, так что пока рисую. —Спокойной ночи, парни. —Спокойной ночи, Гарри! Увидимся утром! —...не пытался бы втиснуть свой чемодан в это глупое маленькое пространство, мы бы не опоздали. Это было похоже на сценарий, и Гарри мог процитировать все слово в слово. Двадцать восемь раз он прожил первое сентября 1998 года. Двадцать восемь раз он слушал ссору Гермионы и Рона, двадцать восемь раз слушал разговор Невилла о своих родителях, двадцать восемь раз он слышал, как Малфой насмехается над ним, двадцать восемь раз он видел Офелию Яксли, двадцать восемь раз он спрашивал Дина о рисовании, двадцать восемь раз он слышал, как кто-то говорил: «Увидимся утром!» не зная, насколько это было невозможно. Гарри принял это сейчас. Он будет жить сегодня, пока не состарится, не поседеет и не умрет. Он также глубоко задумался о смерти. Он задавался вопросом, умрет ли он, остановит ли это этот адский кошмар, но он слишком боялся это пробовать. Он подождет еще двадцать восемь дней, прежде чем попытается спрыгнуть с Астрономической башни. И тут он увидел Тома Реддла в третий раз. На этот раз еще не было полуночи. Была половина одиннадцатого, и Гарри бродил по коридорам, задаваясь вопросом, сможет ли он запомнить всю планировку Хогвартса, когда увидел его. Том был в середине коридора, его глаза бегали по сторонам, до того, как он заметил Гарри и обрадовался. —Гарри Поттер! — воскликнул он. — Какая честь. — Он ухмыльнулся. — Как ты проводишь свое... время? Гарри медленно моргнул. Один раз. Дважды. — Отъебись, Том. —Ну, что ты так, разве это не грубо. —Могу с уверенностью сказать, что мне похуй, — легко ответил Гарри. — Сегодня двадцать восьмой день, а я до сих пор понятия не имею, что ты сделал со мной. Том раскинул руки, на его лице играла широкая улыбка. — Ну, ты ведь мог просто вежливо спросить! —Авада Кедавра. Том легко увернулся от проклятия, усмехнувшись. — Не имеет значения, если ты попадешь в меня, Гарри. У меня есть еще один крестраж. Ты меня не убьешь. —Авада Кедавра. Ухмылка Тома исчезла, когда на этот раз он уклонился от проклятия чуть менее ловко. —Перестань, я же только что сказал тебе… —Авада Кедавра, — грубо и сердито повторил Гарри. — Двадцать восемь дней одного и того же, снова и снова. Этого достаточно, чтобы свести человека с ума, Том. Я выгляжу сумасшедшим? Я начинаю чувствовать себя так. Легкая улыбка Тома вернулась. — Ах, дорогой Гарри. Послушай минутку! Ты же знаешь, как я люблю поболтать. Присаживайся. Гарри поднял палочку выше. —Хорошо. Очень хорошо. Ну, как ты знаешь, в мае было уничтожено мое тело. То есть, мое прошлое тело. Смертельное проклятие все же беспощадно... Ну, ты конечно, исключение. — фыркнул Том. — Шрам остался во второй раз? —Нет. — На самом деле да, но Реддлу не нужно этого знать. —Ну, мое тело было уничтожено, но моя душа, хотя и раздробленная, была еще жива. Я был в густонаселённом маггловском городке. И я подумал: какой хозяин сможет содержать меня бесконечно долго? Видишь ли, прямое Убийственное проклятие убьет тело, а рикошетное просто раздробит его. Может, при правильно собранных вместе материалах, я мог бы восстановить тело. Итак, я отправился к остаткам того, что когда-то было прекрасной обителью Лили и Джеймса Поттеров, и конечно же, мое хрупкое первоначальное тело лежало в руинах. Итак, я взял его и наложил… своего рода заклинание на свое тело. Потребовалось совсем немного темной магии, и я должен был найти раздробленный зуб василиска, которым ты убил память о моем подростковом теле, но в конце концов я собрал его по кусочкам. А так как это был воспоминание о моем подростковом теле, которое работало как клей, вот что я вернул, — Том развел руками, глядя на свое тело. — Мне снова шестнадцать. —А зелье? Маховик времени? Как ты жив? Что за последний крестраж? — хрипло спросил Гарри. —Терпения, дорогой мальчик, не так ли всегда говорил Альбус? Начнем с Маховика времени. Та штука с Маховиками времени... Ты должен взять с собой еще одно живое существо, когда вернешься... Грейнджер, как сообщил мне Петтигрю, на третьем курсе приносила своего кота, когда использовала Маховик времени для учебы, и она брала тебя, когда вы оба пошли за Сириусом Блэком. С Маховиками времени можно либо удерживать существо рядом с собой, когда возвращаешься, или… — Том поднял пустой стеклянный флакон. — …ты можешь дать им зелье памяти времени. Они возвращаются туда, где они были такими же, как все, но они хранят память о предыдущих днях. —И вот что ты сделал со мной. —Действительно. Но, если быть совсем честным, ты сам взял у меня зелье и выпил его. Это действительно была твоя вина. —Ты... —Я хотел, чтобы это был ты, понимаешь? Это мог быть кто угодно, я мог выбрать кого угодно. Но я хотел, чтобы это был ты. Одно и то же каждый день, это ведь так скучно. К сожалению, теперь Маховики времени возвращаются не более чем на 12 часов назад. Требуется 12 часов, прежде чем их можно будет использовать снова, поэтому я просто переживаю одни и те же 12 часов снова и снова, пытаясь вернуться и найти мой крестраж. —Как у тебя… —Думаю, это случилось в ту же ночь, когда моя душа разбилась в Годриковой Впадине. Она разбилась и прилипла к тебе — и к кому-то другому. —У тебя есть еще один живой крестраж. — выдохнул Гарри. —Не чувствуй себя в тени, Гарри. Ты всегда будешь моим любимым крестражем. —Думаю, я буду тебе меньше нравиться, когда я его найду и уничтожу. —Ты? И каким же образом? — Том издевался. — Ты возвращаешься в одно и то же место каждый день в полдень, едешь на поезде семь часов, а потом прибываешь сюда, у тебя максимум пять часов на поиски. А я начинаю каждый новый день там, где закончил его, потому что у меня есть Маховик времени. —Откуда ты знаешь, что он здесь? —Я чувствую это. Я чувствую… голос, зовущий меня. Гарри сглотнул. — Я остановлю тебя. —Раньше ты не мог. — Том раскинул руки с ухмылкой. — Но я желаю тебе удачи в нашей охоте за пасхальными яйцами. —Очень маггловская вещь, которую нужно знать, Том. Улыбка Реддла исчезла, и он плавно попятился. — Приятно поболтать, как всегда, Гарри. —Авада Кедавра. На этот раз он попал Тому в руку, и он вздрогнул, прежде чем улыбнулся Гарри. —Я же говорил тебе. Это не сработает. А потом он ушел. Гарри стоял на том же месте, пока день не начался снова.