Way down we go

******* — О нет, я так не думаю. В конце концов, мы проделали такой долгий путь, чтобы поговорить с тобой, с тобой и нашим давно потерянным Натаниэлем. Нил почувствовал себя так, словно кто-то вонзил нож в его грудь при этих словах, словно он крутил лезвие, пытаясь вырезать его сердце; он не мог дышать, не мог двигаться, не мог делать ничего, кроме как чувствовать сильную агонию, когда он смотрел на Рико. Он смотрел на лицо, которое знал, когда оно было моложе, круглее, менее жестоким. Когда «1» на левой щеке была написана маркером, а не чернилами для татуировки, когда эти темные глаза искрились весельем и энтузиазмом, а не злобой. — Я… Я не… — попытался выдавить он, его правая рука вцепилась в левую руку Эйдана; он знал, что держится слишком крепко, что не должен… но Эйдан позволил. — Я Нил Джос… Рико прервал его резким взмахом правой руки. — Ты Натаниэль Веснински, сын Натана Веснински. Не пытайся лгать мне, — прошипел он. — Я потратил много усилий и денег, чтобы подтвердить это, и чем больше ты будешь отрицать, тем больше тебе придется заглаживать свою вину передо мной. В одно мгновение Эйдан оказался перед Нилом, и, судя по тому, как телохранители бросились к Рико, Эйдан, должно быть, вытащил один из своих ножей. — Ты не угрожаешь нам, — настаивал Эйдан, и в его голосе звучало то пустое ничто, которое, как знал Нил, никогда не было хорошим. — Не надо, — уговаривал его Нил, стараясь не дотрагиваться до Эйдана в таком состоянии. — Пож… Эйдан, просто… не надо. Ему не нравились шансы, не нравилось то, что, как он знал по долгому опыту, было оружием, спрятанным под этими черными пиджаками; как люди Рико доставили их в школу, он понятия не имел, но предполагал, что за деньги и славу можно купить многое. — Слушай своего хозяина, Доу, — крикнул Рико. — Он знает, как это бывает. Убери свою маленькую игрушку, пока мои люди не сломали тебя… или будет еще больнее, если они сломают Натаниэля? Да, я думаю, что последнее. — Рико. — Голос Кевина звучал хрипло, и это имя прозвучало как мольба. — Ты… ты не можешь! Мы в… пожалуйста! — Заткнись. — Что касается Рико, его голос звучал как чистый лед, и Нил хотел бы видеть, что происходит, но ему нужно было сосредоточить свое внимание на Эйдане; Кевин и Рико были друзьями, тогда… тогда. Теперь это уже не было похоже на дружбу. — Эйдан, — повторил он, и его друг судорожно вздохнул, убирая нож с явной неохотой, выражение его лица было крайне недовольным. — 175%, — сообщил он Нилу, не сводя глаз с Рико. — Спасибо, — выдохнул Нил, готовый принять на себя всю тяжесть гнева Эйдана, если это означало, что его друг не пострадает. Его рука снова зависла над левой рукой Эйдана, и когда Эйдан слегка кивнул, он положил ее на твердое предплечье, достаточно легко, чтобы Эйдан мог стряхнуть его, прежде чем он сделал глубокий вдох и снова посмотрел на Рико. У старшего подростка было кислое выражение лица, когда он смотрел на них двоих. — Натаниэль, ты должен тренировать его получше. — Я вообще его не тренировал, — огрызнулся Нил, не желая, чтобы Эйдана так оскорбляли. — Зачем ты здесь? — Чтобы забрать то, что принадлежит мне. — Его кислое выражение сменилось чем–то темным и собственническим, когда он изучал Нила, и Кевин уставился в пол, как будто там были ответы на что-то, что он отчаянно хотел знать — это или он пытался отстраниться от происходящего. — Здесь нет ничего твоего, — настаивал Эйдан, — кроме ножа у горла. Рико оскалил зубы в подобие улыбки, которую Нил узнал после многих лет, проведенных с отцом. — О, будет забавно найти способ усмирить тебя, раз уж Натаниэль был так небрежен. Что скажешь, Кевин? Пусть другие удерживают его, пока я заставляю Натаниэля истекать кровью? Это сработает лучше всего? — Эйдан, — бросил Нил, отчаянно желая, чтобы его друг оставался спокойным, пока это не переросло в… пока это не переросло. — Это всего лишь слова. — Нет, это нечто большее, — настаивал Рико, услышав его слова. — Ты забываешь, что я знаю, кто вы на самом деле. Я знаю о том, что этот. — Он пренебрежительно махнул рукой в сторону Эндрю, — должен быть заперт, как шавка, которой он и является. И я знаю, что ты не там, где должен быть, Натаниэль. Нил покачал головой; это не имело никакого смысла, Рико был здесь, Рико позаботился о том, чтобы Нил был здесь, или еще о чем-то, что говорил Рико. — Ну и что? Мы всего лишь два беглеца, совершенно не заслуживающие твоего внимания. Мы не стоим твоего внимания, не стоим того, чтобы ты покидал Эдгар Аллан. Рико уставился на него, как на сумасшедшего, а Кевин несколько секунд недоверчиво смотрел на него, прежде чем протянуть дрожащую руку и коснуться правого плеча Рико. — Рико… Не думаю, что он знает. Рико отмахнулся от прикосновения, продолжая изучать Нила. — Надеюсь, что нет, потому что я отказываюсь верить, что такой актив может быть настолько глупым. — Что за херню вы двое несете? — Эйдан зарычал, его тело напряглось, как будто он едва сдерживал желание наброситься на него, его пальцы снова взялись за края черных нарукавников. Рико еще немного посмотрел на Нила и рассмеялся. — Возможно, ты прав, Кевин. — В его смехе прозвучал горький оттенок, и Нил понял, что ему не понравится, как все обернется. — Позволь мне рассказать тебе одну историю, — он подошел к зеркальной стене и прислонился к ней, словно устраиваясь поудобнее. — Не так давно ко мне пришел Кевин, как он делает время от времени, чтобы рассказать о потенциальных рекрутах для «Воронов». — Он насмешливо улыбнулся Кевину, лицо которого раскраснелось, а взгляд снова устремился в пол. — Они немного молоды, сказал он. На первый взгляд они не очень-то похожи, сказал он. Но посмотри на статистику. Посмотри, чего они добились — продвинули команду нижнего уровня так далеко менее чем за один сезон и пришли из ниоткуда, чтобы сделать это. Он сказал мне пообещать. Большие перспективы, то, с чем он мог бы работать и совершенствовать. Поэтому я сказал ему, чтобы он изучил их, так как это дало бы ему какое-то занятие. — Рико бросил на Кевина нежный взгляд, как смотрят на своего питомца. Нил почувствовал растущий ужас в груди. — Как… Рядом с ним заерзал Эйдан. — Блядский Бил. — Да, — пробормотал Кевин, стараясь не смотреть на них. — Ваш тренер выложил видеозаписи ваших игр. Ваша команда была не так уж хороша в среднем, но так сильно улучшилась… это бросалось в глаза. Нил думал только о том, чтобы не попасть в плей-офф, чтобы не одержать громких побед. Он не думал, что, вытащив Пантер из сточной канавы, они вернутся, чтобы преследовать их. — Нет, — простонал он. — О да. — Акулья ухмылка Рико вернулась. — И ты знаешь, что произошло? Тот поиск? Он оказался до ужаса пустым. Как будто вас двоих не существовало, на самом деле. Ни номеров социального страхования, ни больничных карт, ни бумажных следов. Мои люди быстро распознали поддельные документы, хотя, должен отдать вам должное, это заняло у них немного больше времени, чем обычно. «Его люди». Нилу не понравилось, как это прозвучало, совсем не понравилось; он посмотрел на телохранителей новыми глазами, и у него создалось впечатление, что те, кто здесь… они были не из тех, кого нанимают для охраны знаменитостей. — Поэтому я послал одного из них проверить, как вы здесь, — продолжал Рико, — и, немного понаблюдав за вами, он получил то, что мне было нужно. Еще пара отпечатков пальцев и я получил ответы. — Улыбка исчезла. — Должен признать, дворняжка меня удивила, но ты, Натаниэль? — Маниакальный блеск вернулся в темные глаза Рико, и у Нила создалось впечатление, что ему не поздоровится, если он останется наедине со старшим подростком. У Эйдана, должно быть, сложилось такое же впечатление, потому что он снова шагнул вперед, пока частично не закрыл Рико обзор Нила. Рико уставился на Эйдана, словно оскорбленный этим поступком. — Эта шавка не сможет защитить тебя, Натаниэль, когда ты будешь принадлежать мне. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, я никому не принадлежу, — настаивал Нил. — Тогда твой отец поступил с тобой жестоко, — выплюнул Рико, его лицо покраснело от гнева, а руки сжались в кулаки — вся эта внезапная смена эмоций не была хорошим знаком, не была отличительной чертой психически стабильного человека. — Как ты думаешь, почему ты был в замке Эвермор столько лет назад? Как ты думаешь, почему твоя бедная, помешанная мать взяла тебя и убежала? Нил несколько секунд в замешательстве смотрел на другого подростка, а затем на Кевина, который все еще отказывался смотреть на него. — Я… Я был там, чтобы играть в экси, — выдавил он через несколько секунд слабым голосом. — Ты был там, чтобы доказать моему дяде, что ты можешь играть в экси. — Рико шагнул вперед, его глаза сверкали тем же темным, собственническим чувством, что и раньше, а пальцы сгибались, как будто он хотел за что-то ухватиться — разорвать это на части. Он начал кружить вокруг Нила и Эйдана, но Эйдан продолжал стоять между Рико и Нилом. — Твой отец послал тебя туда в качестве подарка, дани уважения моему дяде, и если бы ты прошел, ты бы принадлежал ему, мне. Если бы ты провалился, то стал бы никем и как таковой был бы убит. Очевидно, твоя мать не хотела рисковать и украла тебя и украла у меня. — Нет. — Нил покачал головой и попытался отрицать эти слова, отрицать их смысл; его всегда смущало и в какой-то степени беспокоило, почему его мать решила сбежать тогда, ждала все эти годы, прежде чем оставить его жестокого отца. Но если в словах Рико есть хоть крупица правды… Он мог бы сбежать от отца, мог бы играть в экси в замке Эвермор, мог бы стать Вороном… Затем голос Эйдана вернул его к реальности, к тому, что значило быть на стороне Рико. — Он не твой. — В этих словах было столько ярости и ненависти, что они почти не походили на слова его друга. Рико рассмеялся, хотя держался вне досягаемости Эйдана. — Но это так, видишь ли. Мясник работает — ну, работал на Морияма, принадлежал им, и поэтому его сын тоже принадлежит им. Вдвойне, поскольку деньги, которые украла его мать, в конце концов, были деньгами Мориямы. Это значит, что Натаниэль мой дважды. Это был кошмар, это было единственное объяснение. Нил обхватил себя руками за грудь, борясь с ужасной болью, которая никак не уходила, и покачал головой. — Нет, это… — Все эти годы он так боялся своего отца, и он никогда не думал, что монстр подчинялся кому-то выше. Никогда не думал, что у него есть причина быть в Эверморе, кроме как еще один способ разрушить что-то хорошее в его жизни. На губах Рико появилась злорадная улыбка. — Ты знаешь это, не так ли? Ты знаешь, что это правда, и именно поэтому, как только учебный год закончится, ты вернешься туда, где тебе самое место, и займешь свое место с Воронами. — Жестокость прокралась в выражение его лица, когда он уставился на Нила почти голодным взглядом. — Ты был бы моим третьим номером, но теперь уже слишком поздно. Хотя, учитывая, что ты Веснински, четыре тебе подойдет. Кевин говорит, что у тебя все еще есть обещание, которое ты дал много лет назад, и я с нетерпением жду возможности выбить его из тебя. Нил не мог говорить, не мог ничего сделать, кроме как покачать головой. И все же Эйдан снова вступился за него. — Попробуй, и ты лишишься руки. — Ты будешь на том самолете, — настаивал Рико, как будто Эйдан не сказал ни слова, но его глаза сверкали безумной яростью. — Есть еще много людей, преданных твоему отцу, не заставляй меня заставлять их выманить тебя наружу, — пригрозил он. Он послал раздраженный взгляд в сторону Эйдана, прежде чем уставился на Нила. — Бери с собой свою шавку, раз уж Кевин сказал, что она может оказаться полезной, но знай, что если ты не сможешь надеть на него намордник, то заплатишь за его плохое поведение. — Мы никуда с тобой не пойдем, ты, больной уебок. Ярость окрасила лицо Рико в пестрый красный цвет, и когда он сделал шаг к Эйдану, чтобы ударить его или что-то в этом роде, Эйдан оказался быстрее, смог вытащить нож из одной из своих повязок и направить его в лицо подростка. Нил никогда в жизни не видел Рико таким испуганным, не самоуверенным ребенком, не отполированной знаменитостью или чемпионом экси, но сейчас в его выражении лица была чистая паника, так как одному из его охранников только что удалось оттащить его в безопасное место. Эта паника быстро превратилась в отвращение. — Ты пожалеешь об этом, — поклялся Рико, разглаживая руками полы своего черного пальто, его глаза сверкали от сильного волнения, а губы были сжаты в тонкую линию. — Только расплачиваться будешь не ты, Доу, а Натаниэль. Мне будет приятно слушать, как ты умоляешь, пока он истекает кровью. Эйдан отмахнулся от него, все еще держа нож в руке. Казалось, Рико хотел попытаться снова, но на этот раз Кевин встал у него на пути, подняв руки. — Теперь они знают, — сказал он почти умоляюще. — Натаниэль знает. Пожалуйста, оставь это пока — Натаниэль знает, что нужно прийти… чтобы вернуться домой. — Он продолжал говорить еще несколько секунд на чем-то вроде японского. Рико поднял правую руку, сжатую в кулак, и на мгновение Нилу показалось, что он сейчас ударит Кевина, но потом он похлопал Кевина по плечу, как гладят собаку. — Ты прав. — Он посмотрел через плечо Кевина на Нила, и смысл его слов был ясен — он ожидал, что ему подчинятся, и считал дни до возвращения Натаниэля в Чарльстон. — Вам пришлют билеты, и вам дадут несколько дней после окончания занятий, чтобы привести в порядок незаконченные дела. Не заставляй меня сожалеть об этой доброте. Нил прикусил язык, прежде чем успел сказать об этой «доброте», и потянул Эйдана за руку, прежде чем его друг сделал то же самое; Рико наблюдал за ними еще несколько секунд, как будто ожидая их реакции, затем усмехнулся и отвернулся, Кевин и четверо охранников последовали за ним. Они вышли через дверь в дальнем конце комнаты. После их ухода в комнате воцарилась тишина, и через несколько секунд Нил привалился к спине Эйдана, опустошенный и измученный, как будто только что участвовал в физическом бою. — Скажи мне, что этого не было, — пробормотал он, пряча лицо в шее Эйдана, рискуя вызвать гнев друга на мгновение утешения. На этот раз Эйдан, казалось, не возражал. — Я убью его, — сказал он после небольшой паузы, его голос был спокоен, а пальцы скользнули по волосам Нила; они немного помассировали его кожу головы, прежде чем резко дернуть за пряди. — Пошли, мы убираемся отсюда. — Что? — Нил отпустил Эйдана и сделал шаг назад. — Сейчас? Куда идем? Эйдан нахмурился и шагнул к двери. — Ты издеваешься надо мной, да? Я думал, что ты выйдешь за дверь, как только они уйдут. Нил покачал головой. — Я бы так и сделал, но… все не так просто. — Он закинул рюкзак повыше на плечо, пытаясь выразить все это словами. — Теперь они знают о нас, им удалось узнать наши настоящие документы, значит, они следили за нами незаметно. — Так, чтобы Нил этого не заметил. — Ты думаешь, Рико ушел без своих людей? Если мы убежим, не подумав, они либо расскажут людям моего отца или полиции, либо силой притащат нас обратно к Рико. — Как бы он ни ненавидел это, как бы ни хотел бежать прямо сейчас, и бежать изо всех сил… он не мог. Они не могли. Не с вероятным ордером на арест Эндрю, который Рико был бы только рад использовать, чтобы навредить Нилу и заставить его подчиниться. Вспыхнул прежний сильный гнев. — Значит, ты сдаешься? — Эйдан вцепился ему в лицо, его глаза блестели, а красивое лицо горело от эмоций. — Ты хочешь сказать, что этот ублюдок победил? — Нет. — Этот простой ответ заставил Эйдана задуматься и, казалось, немного успокоил его гнев. — Я говорю, что мы просто не убежим сейчас и мы все обдумаем, прежде чем сделать это. Если и было что–то, чему Нил научился у Эйдана — у Эндрю, так это то, что просто бежать, бежать, не думая, не всегда было ответом. — Тогда ладно. — Эйдан кивнул и направился к двери. — Но мы все равно уходим — если я сегодня увижу этого ублюдка Била, я выпотрошу его. Я объявляю сегодняшний день днем пропуска. Да, Нил не собирался с этим спорить — после прошлого он никак не мог сосредоточиться… как бы давно это ни было. — Тогда мы едем домой и начинаем планировать. — Мы едем домой и начинаем пить, планирование может подождать до вечера. Это тоже прозвучало хорошо. ******* Эйдан позвонил Анне по дороге домой, чтобы она прикрыла их со школой на случай, если кто-нибудь позвонит и спросит, где они были, и расскажет какую-нибудь ерундовую историю о «семейном ЧП» — он не был уверен, что Рико устроил, чтобы вытащить их с уроков, и на тот момент ему было все равно. Она была недовольна тем, что ее рано разбудили, но что-то в его голосе свело ее вопли к минимуму, и она поклялась, что справится с этим. Эйдан даже не был уверен, что кто-то будет возражать против их исчезновения, когда два известных игрока экси приехали в школу, вероятно, в качестве потенциального рекрутинга. Нил заставил его зайти в магазин, чтобы он мог купить пару одноразовых телефонов, а потом они поехали домой. Как только они оказались внутри, Эйдан достал «лечебную» водку, и Нил не стал жаловаться, а просто выпил несколько рюмок подряд, словно отчаянно желая напиться как можно быстрее. Алкоголь подействовал быстро, так что вскоре после этого Эйдан передал ему бутылку воды, сел на диван с остатками водки и стал наблюдать, как Нил ходит взад-вперед. Спотыкаясь, Нил начал заглядывать за диван и стол, проверять розетки и различные светильники, копаться в вещах и вообще все время тыкать и тыкать — Эйдану понадобилось около пяти минут, чтобы понять, что его друг проверяет квартиру на наличие жучков. Он с изумлением наблюдал, как Нил потратил около получаса на то, чтобы обыскать квартиру, к его удовлетворению. Следующий час он разглагольствовал и бредил на английском, французском и немецком языках; после нескольких месяцев изучения этих языков вместе с другом Эйдан смог понять, что к чему, и уловил суть остального. Нил в основном пытался выяснить, что им делать, и проклинал отца и мать за то, что они держали его в неведении, его мысли были беспорядочными из-за алкоголя. То, что его отец умер, в чем-то помогало, а в чем-то осложняло дело — было ли что-то, что Нил мог бы унаследовать после его смерти? Стал ли он от этого более ценным или менее? Натан Веснински мог быть мертв, как и Лола и Ромеро Мальколм, но Джексон Планк и Патрик ДиМаччио все еще были на свободе, и Нил, похоже, не хотел столкнуться с ними в ближайшее время. И насколько могущественными были Мориямы? То, что Нил никогда не слышал о них, было не хорошо, особенно если Рико чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы привести вооруженных людей в школу и угрожать. Эйдану пришлось отдать ему должное: он допивал остатки водки и жалел, что не смог сделать точный выстрел в этого японского ублюдка без риска, что через три секунды их обоих пристрелят. Распространялась ли их власть на Канаду? На Европу? Была ли вообще безопасная страна, куда они могли бы убежать? Есть ли другие крупные игроки, которых можно было бы использовать в качестве буфера? Какие у них были варианты? Потом Нил долго лепетал о паспортах, облигациях, создании оффшорных счетов для оставшихся денег и… потом он, похоже, выдохся и пошел постоять немного перед окном большой гостиной. Эйдан оставил его в покое, включил ноутбук, открыл фальшивый аккаунт на Facebook, который он создал некоторое время назад, и пролистал последние посты Ники Хеммика, поскольку день и так был дерьмовый. Даже под действием алкоголя он смог выдержать только десять минут, поэтому он закрыл окно браузера и выключил устройство, затем встал и пошел за водой, после чего встал позади Нила. — Ты все еще пьян? — он протянул другу одну из бутылок. — Хотел бы я быть, — признался Нил, принимая воду. — Это сделало бы все это более терпимым. — Он смотрел на улицу внизу, на проезжающие мимо машины и прохожих. — Дом в Балтиморе… как будто мой отец пытался что-то доказать, произвести впечатление на людей своим богатством. Но меня это никогда не волновало, я никогда не скучал по этому, пока мы были в бегах. И здесь тоже никогда не скучал. — Да, я могу сказать, особенно с тем, как ты пользуешься преимуществами каждой ебанной распродажи, — поддразнил Эйдан, прижимаясь к спине Нила. — С тем, как ты зажимаешь каждую копейку и получаешь сердечный приступ, когда тебе приходится тратить какие-то деньги. — Я хочу, чтобы денег нам хватило надолго. — Нил закрыл глаза и сделал несколько глотков воды, в то время как Эйдан обхватил левой рукой узкие бедра Нила; он не знал, почему с кем-либо другим эта близость была бы удушающей, заставила бы его пересечь комнату в мгновение ока, но с Нилом… прямо сейчас он хотел убедиться, что Нил не исчез. — Хотя я готов отказаться от всего этого, если это заставит Рико оставить нас в покое. — Да, но я как-то сомневаюсь, что это произойдет. Рико выглядел слишком взволнованным перспективой иметь новую «игрушку» в своем распоряжении — новую игрушку, которую он мог сломать. — Я тоже. — Нил вздохнул и прислонился к Эйдану; несмотря на небольшую разницу в их росте, Нил весил меньше, чем Эйдан, и был более стройным со своим телосложением бегуна по сравнению с мускулистым телом и широкими плечами Эйдана. — Но сейчас это пригодится. — Он сунул руку в передний правый карман джинсов и вытащил один из телефонов. Эйдан ужасно боялся, что Нил звонит его дяде — по крайней мере, до тех пор, пока тот не начал говорить по-французски. Нил обернулся, чтобы бросить на него извиняющийся взгляд, вероятно, потому что знал, что французский Эйдана недостаточно хорош, чтобы полностью следить за разговором, но Эйдан уловил большую его часть — да и говорил в основном не Нил, а Дюран. По крайней мере, Эйдан предположил, что это Дюран, судя по тому, что он подслушал. Нил извинился за неожиданный звонок и сказал фальсификатору, что ему нужна лишь информация, которая не будет использована ни для каких других целей, кроме… Эйдан подумал, что он сказал что-то вроде обновления или что-то в этом роде, и за это Нил позволит Дюрану взять десять тысяч долларов со счетов, которые фальсификатор открыл для них. После этого Нил упомянул имя «Морияма» и на несколько минут замолчал. Может быть, Нил и замолчал, но по телефону раздавался тихий ропот, а выражение лица Нила с каждой минутой становилось все более пустым. Наконец он поблагодарил Дюрана за уделенное ему время и повесил трубку. Он уставился на телефон в своей руке, а затем вздрогнул. — Насколько все плохо? Нил слабо рассмеялся, повернувшись так, чтобы сесть на подоконник лицом к Эйдану, отложив бутылку с водой. — Ну, хорошие новости, если это можно так назвать, в том, что Рико сказал не совсем правду. Эйдан вытащил сигареты, чувствуя, что ему нужно что-то, чтобы успокоить нервы перед тем, что должно произойти. — А плохие новости? — Он не сильно преувеличивал. — Белые зубы Нила на мгновение впились в нижнюю губу, а левая рука провела по животу — по шрамам, скрытым серой футболкой. — Мой отец действительно работал на Мориям, но не столько на Тетсудзи, его дядю, сколько на Кенго, отца Рико. Похоже, что на самом деле есть две ветви семьи: главная и побочная. Кенго возглавляет главную ветвь, и его первенец Ичиро унаследует ее. Эйдан выпустил струйку дыма. — Почему у меня такое чувство, что все это сложно? — И да, и нет. — Нил слегка улыбнулся в ответ на неодобрительный взгляд Эйдана. — Главная ветвь отвечает за все, и ты управляешь главной ветвью только в том случае, если ты первенец. Если ты не первенец, тебя отодвигают в сторону, считают не таким важным. Дюран сказал мне, что Рико передали Тетсудзи, как только он родился. Ха, это должно быть его задело, Эйдан был готов поспорить. — Значит его отец не имеет к нему никакого отношения? — Никакого, судя по тому, что рассказал мне Дюран, — согласился Нил. — Тетсудзи растил его всю жизнь. Основное применение Тэцудзи для Кенго — это использование замка Эвермор и «Воронов» в качестве прикрытия — во время игр «Воронов» в Башни приходят и уходят много важных людей, поскольку это национальный стадион США. Морияма могут вести там свои дела, и никто ничего не узнает. Эйдан обдумал это, сделав несколько затяжек сигаретой. — Значит, если мы убежим, нам придется бояться Кенго, а не Рико. — Да. Он тот, кого мы должны учитывать во всем, — легкая улыбка исчезла с лица Нила. — Нам нужно беспокоиться о главной ветви, а не о Рико. Каковы были шансы, что этот Кенго не был таким же сумасшедшим маленьким дерьмом, как Рико, а? Тем не менее, по одной проблеме за раз. — Есть идеи, насколько могущественны эти Мориямы? Нил покачал головой. — Дюран не сказал, а тот факт, что он не сказал? — Он протер глаза, все еще сжимая телефон в правой руке. — Нехорошо. Мой отец и так был достаточно силен, и он подчинялся Кенго. Значит, еще один удар по их бегству. — Так что же нам делать? Позвонить дяде? — Я не уверен, что он достаточно могуществен, чтобы справиться с ними. Насколько я знаю, он тоже работает на них. Эйдан начал жалеть, что выпил всю водку. — Так что же нам теперь, блять, делать? Нил несколько секунд молчал, потом посмотрел на телефон, который держал в руке. — Есть еще одна сторона, которая может найти для меня применение — похоже, они хотели меня вернуть в Калифорнию. — Он уставился на Эйдана, как будто ожидая, что тот догадается. Вернуться в Калифорнию… — Ну нахуй, да ты спятил! — Эйдан отбросил сигарету в сторону и прыгнул вперед, чтобы схватить идиота за футболку. — Это единственное, что я могу сейчас придумать — у меня есть кое-что, что им нужно, и они не получат это, не разобравшись с главными угрозами, которые Рико держит над нашими головами. Над нашими головами, это было единственное, что успокоило Эйдана в тот момент. — А что насчет Кенго? Что-то исказилось на лице Нила при этом вопросе. — Сначала мы сведем на нет, насколько сможем, влияние Рико на нас, а потом я разберусь с Кенго. — Когда Эйдан крепче сжал его футболку, Нил покачал головой. — Нет, у меня есть идея, которая может сработать с ним, что-то, что успокоит его, но сначала мы должны разобраться с угрозой Рико. — И ты думаешь, они на это купятся? — Это было официально, идиот был сумасшедшим — но и Эйдан тоже, если он собирался пойти на это. — Я думаю, это наш лучший шанс — или я отдам тебе половину денег, и мы разделимся. Рико может забыть о тебе и сосредоточиться на мне. — Нахуй это, — прорычал Эйдан, притягивая Нила ближе. — Я не отказываюсь от своих обещаний, — прорычал он, прежде чем их губы соприкоснулись. Не тогда, когда он наконец нашел кого-то достойного сохранить его. Нил издал слабый, нуждающийся звук и раздвинул губы в тот же момент, когда его руки обвились вокруг плеч Эйдана. Когда Эйдан углубил поцелуй, их руки оказались на его плечах, давление было легким, и Эйдан воспринял это как знак, чтобы отойти назад, а Нил поднялся и последовал за ним. — Да или нет? — спросил он, направляясь к комнате Нила. — Да, да, да, — повторял Нил, как всегда с готовностью следуя за ним. Он не жаловался, когда Эйдан остановился перед его кроватью и сдернул голубое одеяло, затем стянул футболку Нила через голову, прежде чем толкнуть его на кровать. Эйдан помедлил всего мгновение, прежде чем снять рубашку, а затем присоединился к Нилу на кровати; это было немного тесновато, лежать впритык, но часть его хотела чувствовать худое, тонкое тело Нила рядом со своим, чувствовать, как оно дрожит и напрягается, когда его руки гладят вдоль гладкой и покрытой шрамами кожи, когда его пальцы запутались в густых прядях волос. Нил начал целоваться, как с экси, с чертовски большим энтузиазмом и пугающим мастерством, и Эйдан лишь на несколько секунд позволил губам друга провести по своей шее, потому что это было слишком приятно. Когда он издал слабый стон, он отстранил улыбающиеся губы и принялся за дело, его собственный рот нацелился на выгнутую шею Нила, облизывая ее до выдающихся ключиц, чтобы он мог нагло посасывать и покусывать. — Ах! Блять, Эйдан, — простонал Нил, его пальцы впились в плечо Эйдана, а бедра качнулись вперед. Чувствуя себя довольным собой, Эйдан тоже подался вперед и улыбнулся, услышав низкий стон Нила и то, как затрепетали закрытые глаза подростка. Его руки опустились ниже, правая на мгновение обхватила Нила через джинсовую ткань шорт, прежде чем он расстегнул пуговицу и молнию, и вскоре шорты и трусы были стянуты и отброшены в сторону. Нил уже давно перестал стесняться обнажаться перед Эйданом, стесняться каких бы то ни было ограничений в том, что они делали вместе, и Эйдан наслаждался доверием между ними. Он закрыл глаза, на мгновение притянув Нила ближе к себе, чтобы насладиться ощущением податливого тела Нила, прижатого к его телу, и не мог представить, что Рико может как-то прикоснуться к его другу, причинить вред или… Он обхватил лицо Нила ладонями для поцелуя, который был почти болезненным из-за того, как он прижал их рты друг к другу, но Нил не оттолкнул его, просто продолжал держаться за руку Эйдана и переплел их ноги вместе, когда это медленно превратилось в нечто получше. Эйдан прерывисто вздохнул, когда они оторвались друг от друга, и склонил голову, пока их лбы не соприкоснулись. — Ты в порядке? — спросил Нил, его правая рука двигалась, как будто он хотел коснуться щеки Эйдана, но замешкалась. — Да. — Эйдан схватил руку и слегка сжал ее, прежде чем набраться храбрости и положить ее на бок и заняться снятием остальной одежды. Как только он тоже оказался обнаженным, он придвинулся немного ближе, пока их твердые члены не прижались друг к другу, что вызвало легкий вздох Нила. — Смотри на меня, — приказал он Нилу, который на мгновение опустил глаза. — Хорошо. — Нил был немного удивлен действиями Эйдана, но, как всегда в такие моменты, он последовал его приказу. Он снова закусил нижнюю губу, когда Эйдан обхватил рукой оба их члена; сначала было немного сухо, но вскоре было достаточно предэякулята, чтобы смазать движения, так что Эйдан не потрудился достать смазку. — Положи свою руку поверх моей. Глаза Нила расширились от этого, но он поспешил сделать то, что ему сказали. Его ладонь была меньше, чем у Эйдана, но пальцы длиннее, кожа такая же мозолистая от всех практик экси. Эйдан задавал темп движениям, а удовольствие неуклонно нарастало внутри него; скольжение кожи, теснота и давление росли с каждой секундой, разжигая внутри него спираль экстаза, который только разгорался от вида раскрасневшегося лица Нила так близко, от сбивчивого дыхания и тихих стонов. Он запустил пальцы свободной руки в волосы Нила, почувствовал влагу пота у корней и крепко сжал их, почувствовал, как дыхание Нила перехватило, и увидел, как дрогнули густые ресницы. Эйдана охватила такая волна собственничества, чего-то настолько сильного внутри него, что он мог думать только о том, что никому не позволит отнять у него это. Нил издал еще один низкий стон и наклонился вперед, чтобы поцеловать его, пылко прижавшись губами к губам Эйдана, и его тело сделало несколько небольших, заторможенных толчков, прежде чем он задыхался во рту Эйдана, прежде чем тепло выплеснулось на пальцы Эйдана. И все же его рука продолжала двигаться вместе с рукой Эйдана, а ощущение рта Нила, двигающегося по его подбородку, а затем вниз по шее, было достаточно, чтобы Эйдан сам упал в пропасть. Он подавился чем-то, что звучало слишком похоже на имя Нила, когда кончил, и притянул голову Нила к своему плечу. После этого все стихло, они вдвоем свернулись калачиком на кровати, но через пару минут Эйдану захотелось привести себя в порядок, и он поморщился. — Вставай, пошли. — Он поднял Нила с кровати, чтобы они могли помыться. — Нам еще нужно кое в чем разобраться. Они могли бы заказать что-нибудь на вынос, пока будут работать над своими планами… и он расскажет Нилу о Лютере и Ники Хеммиках, просто на случай, если они могут повлиять на ситуацию. Может быть, в конце концов, найдется применение этим занозам в заднице. ******* На следующий день они приступили к осуществлению своего плана сорваться с поводка Рико; утром, отправляясь в школу, они упаковали в рюкзаки дополнительную сменную одежду и оставили ее на заднем сиденье Ниссана. У них не было ничего, кроме одежды и ноутбука Эйдана, которые они планировали взять с собой, было бы подозрительно, если бы они упаковали какую-нибудь мебель, а Нил давно научился оставлять вещи, когда уезжал. И все же теперь у него было что-то еще, кроме спортивной сумки… Это было странно, иметь больше, чем просто семь или восемь пар одежды, даже если это было не намного больше, но смысл бегства на этот раз был не в том, чтобы просто бежать, поэтому Эйдан утверждал, что нет смысла посыпать землю солью, когда они уйдут. Было трудно возвращаться в школу после того, что случилось, зная, что все было скомпрометировано, зная, что Рико был там, вдвойне трудно, когда тренер Бил подошел к Нилу на уроке физкультуры. — Итак, вчера. — Мужчина выглядел так, словно вот-вот лопнет от возбуждения. — Я знаю, знаю, я не должен ничего говорить, но, эм, да, это хорошо? Нил надеялся, что достаточно людей было вокруг, когда он подошел к Эйдану, чтобы помочь успокоить убийственную натуру своего друга. — Все хорошо, — солгал Нил, заставляя себя посмотреть мужчине в лицо. — Это определенно заставило нас с братом задуматься о будущем. — Отлично! — Бил расцвел и потрепал Нила по плечу, но тот отступил. — Следующий год будет замечательным, вот увидишь! — Я должен вернуться. — Нил обвел рукой зал, — не хочу заработать судороги. — Мы бы этого не хотели. Хорошего тебе лета, если я тебя больше не увижу. Может быть, сделай что-нибудь веселое, помоги своему брату обрести чувство юмора и все такое. Да, позволить Эйдану вырезать печень Билу было бы большим шагом к этому, но Нил просто кивнул и вернулся к бегу по кругу, в то время как остальная часть класса закончила свой маленький турнир по борьбе. Еще две недели, напомнил он себе. Еще две недели притворства, повторения движений — с экзаменами в придачу — борьбы с желанием бежать и не оглядываться каждый день через плечо, чтобы выяснить, где Рико разместил своих людей. Он мог это сделать, он пережил и худшее. На этот раз у него был Эйдан. Не помогло и то, что, придя домой, они обнаружили записку о том, что в офисе их ждет посылка, только для того, чтобы Семовоски передал письмо, которое он подписал в их отсутствие. — Что-то важное? — спросил он, отдавая его Эйдану. — Просто кое-какое программное обеспечение, которое я заказал, ноутбук барахлит, и мне нужно его починить, если я собираюсь закончить работу вовремя, чтобы сдать ее, — солгал Эйдан. Семовоски рассмеялся на это. — Умоляю, дети вашего возраста, вы смотрите порно. Я знаю, как это бывает. — Тем не менее, он снова рассмеялся и, казалось, забыл о конверте, особенно после того, как Нил сделал шаг вперед, чтобы заплатить арендную плату за следующий месяц, так как они уже были там. Конверт, разумеется, был от Рико, в нем лежали два билета — один первого класса на имя Нила, а другой на имя Эйдана, до Чарльстона через три недели. — О, разве он не смешной, — протянул Эйдан, держа их на мгновение, чтобы через секунду разорвать в клочья. — Похоже, он действительно любит игры, — согласился Нил, подметая беспорядок, чтобы выбросить его. — Что сказал Дюран? Что его отец бросил его, когда он был ребенком? Я думаю, что у него есть проблемы, очень большие проблемы с папочкой. — Жестокое выражение появилось на лице Эйдана, когда он вытащил нож. — Нет, что будет весело, так это ковыряться в них, показывая ему, что нужно быть осторожным с собакой, которую выбираешь дразнить. Да, Нил догадывался, что Эйдан не оставит в покое те оскорбления, которые он нанес ему на днях. — У него в полном распоряжении преступная организация, — напомнил он другу. Эйдан протянул руку, чтобы постучать лезвием по нижней губе Нила, но тот просто стоял и смотрел на него. — Нет, его отец и брат держат преступную организацию под контролем, судя по тому, что тебе сказал Дюран. Мы просто должны убедиться, что находимся на правильной стороне семьи. — На его лице была легкая улыбка, как будто он о чем-то размышлял. В его устах это звучало так просто. — Сделай мне одолжение, не раздражай этого психа, который, кажется, думает, что владеет мной. Это заставило полуулыбку Эйдана исчезнуть. — Ты сомневаешься в моем обещании? — Нож на мгновение прижался к губам Нила, прежде чем отдернуться. — Нет, — заверил его Нил, — я просто знаю, сколько усилий требуется, чтобы похоронить тело. Откровенно говоря, это заноза в заднице, и я могу только представить, каким кошмаром это было бы для многих из них. Полуулыбка Эйдана вернулась, когда он убрал нож в ножны. — Слабак. Ты можешь часами упражняться в своем драгоценном экси, но боишься немного честной работы? — Сколько трупов ты похоронил? — О, мы очень мило беседуем, не правда ли? — Затем он обнял Нила за плечи. Нил прищурился, но не сбросил руки. — Это уклонение — не думай, что я собираюсь делать все раскопки, — предупредил он. — Знаешь, не всегда есть хорошая пустыня, где их можно оставить. Эйдан издал рычащий звук и толкнул Нила на диван. — Тогда будь хорошим мальчиком, держи свой умный рот под контролем и не ставь меня в положение, которое приведет к трупам. Лежа на диване, Нил думал о том, что это может случиться. — Ах… — Именно. — Понимающая ухмылка на лице Эйдана означала, что он знает, что победил. — А теперь скажи мне «да» или «нет» и заткнись на этом. На это был только один ответ, не так ли? ******* Нил закончил чистить свой шкафчик и был удивлен, увидев, что Райан приближается, когда он закрывал его. — Эм, привет? Он не видел другого подростка со времени последней тренировки экси и с тех пор почти не разговаривал с ним… ну, с того самого дня в декабре; Эйдан ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с Райаном после этого, и что это распространяется и на Нила. — Привет. — Райан нервно помахал ему рукой и огляделся, словно ища Эйдана. — Это не займет много времени, но я просто… я просто хотел пожелать тебе хорошего лета, хорошо? — Он усмехнулся и потер затылок. — У меня так и не было возможности попрощаться с тобой и Эйданом, из-за того, как вы, ребята, сбежали с последней тренировки экси и все такое. — Да, мы не… ну, прощания — это не совсем для нас, да и групповые тоже. — Я это заметил. — На губах Райана появилась кривая усмешка. — Но все же я просто хотел попрощаться, пожелать вам, ребята, хорошего лета и надеяться, что… что ж, может быть, когда мы все вернемся сюда в следующем году, мы сможем начать все сначала? — Тогда он выглядел немного обнадеженным. — Я имею в виду, что сначала мы были друзьями, и мне нравится Эйдан как друг. — Его лицо слегка покраснело, как от смущения. — Я всегда думал о нем как о друге, и я был бы рад, если бы мы могли вернуть это обратно. Нилу стало немного жаль этого парня, за то, что он пытался сделать, и за то, что никогда не произойдет. — Я скажу ему об этом. — Он бы так и сделал, но Райану это не пошло бы на пользу. — И желаю тебе хорошо провести лето. После того, как Райан помахал на прощание и ушел, вероятно, к своему шкафчику, Нил вышел на улицу, чтобы встретиться с Эйданом. — Почему ты так долго? Нил бросил рюкзак на заднее сиденье Ниссана и, после того как Эйдан помахал ему рукой, сел за руль. — Столкнулся с Райаном. — Эйдан ничего не ответил, и он начал объяснять: — Он хотел пожелать нам хорошего лета. — Нил выдавил сардоническую улыбку, выезжая со школьной парковки, едва избежав какого-то идиота, бегающего вокруг и кричащего о «вечеринке, которая вот-вот начнется». — И… он надеялся, что ты… ну, не знаю, простишь его и снова подружишься с ним. Эйдан усмехнулся на это, делая паузу в процессе прикуривания сигареты. — Мое сердце обливается кровью. Собираясь сказать, что ему не нужно быть мудаком во всем, Нил просто решил оставить этот вопрос; не то чтобы они когда-нибудь снова увидят Райана, и часть его… часть его была рада этому. Счастлива, что Эйдан не заботился о другом подростке и был в порядке, избегая его. Кроме того, тогда у них были более важные заботы. Они вернулись домой, понимая, что если люди Рико наблюдают за ними, то теперь, когда школа закончилась, они будут уделять им особое внимание, и в данный момент их мало что связывало с Расином. Они взяли свои школьные рюкзаки и поднялись к себе домой, где остались на ночь. Нил приготовил ужин из того, что осталось на кухне, только суп и жареные бутерброды с сыром, в то время как Эйдан сделал последнюю проверку, чтобы убедиться, что ничего важного не осталось или что они ничего не пропустили. После того как они поели, Эйдан подошел к телефону и позвонил Анне. — У нас все готово, — сказал он ей. — Аренда оплачена еще на пару недель, так что подожди еще один день, прежде чем приехать за вещами. — С минуту он молчал, постукивая пальцами по столу. — Мы уверены. Просто сделай этот свой дурацкий вид, если кто-нибудь появится и спросит о нас, и используй то, что мы тебе пришлем, если ты не получишь от нас вестей в течение нескольких дней. — Презрение исказило его лицо несколько секунд спустя. — Неважно, просто делай то, что я прошу, ладно? Не вкладывай в это больше, чем есть. — Он раздраженно повесил трубку. — Она не только стерва, но еще и сентиментальная стерва, — настаивал он, кладя трубку на стол. — Представь себе, что ты знаешь кого-то, кто сентиментален, — заметил Нил, убирая со стола. — Да, но я подумал, что она будет рада заполучить все это в свои руки. — А в этот момент Эйдан казался раздраженным. — И увидеть меня в последний раз. — Предсказать людей не так-то просто. — Нил некоторое время смотрел в раковину, прежде чем включить воду. — Если бы ты мог, жизнь стала бы намного проще. — Не знаю, с некоторыми людьми не так уж трудно. — Эйдан присоединился к нему у раковины. — По крайней мере, в каком-то смысле. Его присутствие заставило Нила улыбнуться, когда он начал мыть посуду. — Например, быть противным только для того, чтобы раздражать людей? — Или слишком упрямым, чтобы уступить? — Хм, представь себе. — Нил изучил чашку в своих руках с большим вниманием, чем требовалось, глубоко вздохнул и сказал то, что ему нужно было, чтобы иметь как можно более чистую совесть. — Знаешь, ты все еще можешь остаться здесь. Рико сказал, что я могу привести тебя, а не что ты должен… Тут он почувствовал щемящее давление на затылок, которое заставило его наклониться к раковине. — Продолжай в том же духе, и ты вылижешь посуду дочиста, понял? — Голос Эйдана был почти веселым, если не считать давления на шею Нила и низкого гнева в его тоне. — Мы уезжаем завтра, вместе, и если ты попытаешься сбежать один, я выслежу тебя и переломаю твои гребаные ноги. Если я пойму, что ты сбежал к нему, я сломаю тебе руки тоже. — Хорошо. — Нил не пытался бороться с захватом, набрасываться на него, или на угрозы, или на Эйдана, он просто расслабился и ждал, пока Эйдан поймет, что он не лжет и не сопротивляется. — Но тогда тебе придется таскать меня за собой. Раздалось насмешливое фырканье, когда Эйдан отпустил его. — Оно того стоит, если это вдолбит чертову мысль в твою тупую башку. — Он подождал, пока Нил выпрямится, и ткнул его пальцем в левое плечо. — Никаких побегов и никакого благородного дерьма. Мы в этом замешаны вместе. — Хорошо, — повторил Нил и снова принялся мыть посуду. — Твои ободряющие речи — отстой, — добавил он через несколько секунд. — Я не хочу слышать это от идиота, который думает, что быть гребаным мучеником — это решение всех проблем. — Кипятился Эйдан, пихая полотенце для вытирания посуды в лицо Нила. — В таком случае ты здесь сам по себе. — Он потопал в гостиную, а Нил поймал полотенце, прежде чем оно упало на пол. Что ж, это был один из способов выбраться отсюда, не так ли? ******* Эйдан еще раз посмотрел в зеркало, чтобы убедиться, что за ними никто не следит, и лишь слегка вздохнул с облегчением, увидев позади незнакомый набор машин; они проснулись в то же время, что и обычно, тем утром и проделали ту же процедуру, что и с тех пор, как тренировка экси закончилась для их «выходных-дней». Эйдан проспал, пока Нил встал и немного побегал, и как только он вернулся домой и принял душ, они пошли завтракать. Покончив с этим, они выполнили несколько поручений, осмотрели витрины, сделали пару небольших покупок и, когда наконец убедились, что за ними больше не следит кто-то из людей Рико, сели в машину и немного проехали, пока не добрались до шоссе. Оказавшись на нем, они направились на восток. Они уже миновали Чикаго, поэтому Эйдан взглянул на Нила, который кивнул и указал на ближайший выезд в Гэри, штат Индиана. Отъехав от съезда, они остановились у первой заправочной станции, чтобы Эйдан мог наполнить бензобак, а Нил мог позвонить по одному из одноразовых телефонов. Это заняло несколько минут, так как дозвониться до человека было не так-то просто, но он продолжал повторять имя «Натан Веснински» и «Натаниэль Веснински», с каждым разом становясь все более нетерпеливым. Эйдан встал рядом с ним, чтобы лучше слышать, что происходит, и должен был аплодировать бездарности федерального правительства. — Нет, я скажу это еще раз, а потом вешаю трубку. Если кто-то захочет узнать, что Натаниэль Веснински знает о Натане Веснински и его организации, я полагаю, у вас будет кто-то, кто будет ждать меня, когда я позвоню в следующий раз, да? — Затем он повесил трубку, разочарование было видно на его лице и по тому, как он схватился за телефон. — Ладно, давай дадим им час. — На этот раз ты можешь повести, — сказал ему Эйдан, прежде чем вернуться к машине; это позволит ему лучше сосредоточиться на том, следят за ними или нет. — Хорошо. Они проехали еще немного по 90-му шоссе, а потом снова остановились, выпили немного кофе и перекусили, прежде чем Нил снова позвонил. Только на этот раз, как только он произнес «волшебное» имя, его с кем-то соединили. — Итак, детектив Браунинг? Вы давно ждете? — На лице Нила появилась легкая улыбка, когда он обменялся взглядом с Эйданом. — Понимаю. Ну, в зависимости от того, как пройдет этот звонок, вы скоро узнаете, действительно ли я Натаниэль Веснински, но я бы сказал, что отчасти благодаря вашим людям моя мать умерла после того, как столкнулась с моим отцом в Сиэтле. — Улыбка исчезла, а взгляд стал отстраненным, как будто он вспоминал ту ночь. — Насколько я понимаю, она все-таки передала вам там информацию. И, кажется, вам не терпится догнать меня в Окленде, да? — После этого он замолчал, и Эйдан услышал низкий голос на другом конце провода. Нил дал ему немного выговориться, потом покачал головой. — Нет, это все, что вам нужно знать сейчас: я готов пойти на контакт, но есть условия. Я хочу иммунитет для себя и еще одного человека. Нам не будет предъявлено никаких обвинений за прошлые преступления, понятно? Никаких. Я перезвоню через час, чтобы узнать, готовы ли вы официально подтвердить это соглашение. — Затем он снова повесил трубку. — Готов? — Это становится почти забавным. — Эйдан покачал головой и взял на себя обязанности водителя на следующем этапе поездки. Поскольку теперь они находились в менее населенной части Индианы, им потребовалось чуть больше часа, чтобы сделать следующий звонок — не так уж плохо, по мнению Эйдана, так как это дало Браунингу некоторое время на раздумья. Они нашли тихую стоянку, чтобы остановиться, пока Нил звонил, на этот раз по громкой связи, в то время как Эйдан использовал другой телефон, чтобы записать разговор. Как только Браунинг снял трубку, его раздражение стало очевидным. — Не разыгрывай меня, Веснински. — Я не разыгрываю, — ответил Нил. — Я уверен, вы представляете, насколько это рискованно — связываться с вами, идти навстречу. Моя мать не пережила этого, поэтому я не собираюсь брать на себя обязательства, пока вы не дадите мне то, что я хочу. — Ты еще ребенок, — огрызнулся Браунинг. — Приходи, и мы возьмем тебя в программу защиты свидетелей. — Нет, — настаивал Нил. — Дайте мне два иммунитета, которые я хочу. На том конце провода на несколько секунд повисла пауза. — Эндрю Доу все еще с тобой? Его не видели с тех пор, как вы вдвоем пропали из Вэйуорд Бернс. Приходите, и мы включим вас обоих в программу защиты свидетелей. — Вы меня не слушаете, — повторил Нил. — Дайте мне то, что я хочу, и я расскажу вам все, что знаю о бизнесе моего отца. Если нет, я вешаю трубку и исчезаю. — Это смешно, это не чертова игра! — Тридцать секунд, — настаивал Нил, холодно глядя куда-то вдаль. — Послушай, Натаниэль, ты должен… — Уже двадцать пять. — Хорошо! Просто тащите свои задницы сюда, и у вас будет иммунитет, хорошо? Но ты расскажешь нам все. — Конечно, — солгал Нил, переводя взгляд на Эйдана. — А теперь поклянитесь мне в неприкосновенности. Я хочу, чтобы вы дали мне слово, что нас с Эндрю не обвинят ни в каких преступлениях. Эта запись не была безупречной, но ее было достаточно, чтобы вызвать у ФБР немалый ужас, если бы стало известно, что один из их агентов заключил сделку с двумя несовершеннолетними гражданскими под ложным предлогом, чтобы выудить из них информацию. Им потребовалось некоторое время, чтобы найти магазин UPS, и как раз вовремя, прежде чем он закрылся на весь день, но они успели передать телефон Келси, а затем смогли вернуться к поездке — только на этот раз, выбирая проселочные дороги и небольшие шоссе, которые привели бы их к 75 и югу, на случай, если ФБР удалось выяснить, куда они звонили и откуда. На случай, если люди Рико все же заметили, что они ушли, и сумели их выследить. Это была долгая ночь, когда они ехали на юг, чередуясь за рулем и останавливаясь на перерыв, когда слишком уставали; Эйдан вспомнил, как они пересекали запад, когда ехали из Рино, делая все возможное, чтобы сбить с толку любого, кто мог следовать за ними. По крайней мере, на этот раз Нил был цел и невредим, а машина немного больше, и они имели представление о том, что ждет их в конце. Они добрались до Колумбии, штат Южная Каролина, ранним утром, слишком рано, чтобы отправиться в здание Федерального бюро расследований, расположенное на 76–й улице рядом с оружейной палатой — одно из многих мест, которые они изучали последние две недели, когда у них было свободное время. Поэтому они остановились в маленькой закусочной, чтобы позавтракать, но Нил был слишком взволнован, чтобы есть, его лицо было бледным, а плечи напряжены, в то время как Эйдан пил кофе и наслаждался черничными вафлями. — Либо они выполнят соглашение, либо запрут нас, — сказал он идиоту по-немецки. Нил бросил на него взгляд, означающий «не помогает», как будто Эйдану было не все равно. — Ну, я думаю, что любой из этих вариантов будет раздражать Рико, так что ты в порядке. — Хм, это правда. — Эйдан решил протянуть руку, чтобы украсть бекон с заброшенной тарелки Нила. — Но будет гораздо веселее позлить его, если это будет первым. — Тогда сделай мне одолжение, не зарежь сегодня никого. — Нил пододвинул свою тарелку к Эйдану и вернулся к кофе, так что Эйдан положил себе оставшийся бекон и даже яйцо, прежде чем они ушли. Как только офисы ФБР открылись, они вдвоем — Эйдан без своих ножей, у кого–то вообще не было чувства юмора — вошли в здание. Пока они подходили к тому, что выглядело как справочное бюро, на них бросили несколько странных взглядов, вероятно, из-за их возраста и непринужденной внешности. Молодой человек в темном костюме холодно улыбнулся им. — Могу я помочь вам двоим? Вы кого-то ищете? Нил кивнул, выражение его лица было серьезным; он снял зеленые контактные линзы, так что синева его глаз была еще более заметна с небольшими темными кругами от недостатка сна и стресса. — Вы можете сказать этому агенту Браунингу, что Натаниэль Веснински здесь. — Извините, но здесь нет агента Браунинга… Подождите, вы сказали Веснински? — Когда Нил снова кивнул, мужчина тут же потянулся к телефону. — Ох, подождите здесь. Его отчаянные действия заставили двух агентов сделать шаг вперед в очевидном фланговом маневре, и вскоре Нил и Эйден оказались изолированными в пустом конференц-зале. — Я ожидал, что эти парни будут действовать более слаженно. — Эйдан усмехнулся и развернулся в кресле, скрестив руки на груди. Тем временем Нил лежал, сложив руки на столе и положив на них подбородок. — Думаю, я могу понять, как нам удалось так легко проскользнуть мимо них в Окленде. — Думаешь? — Эйдан собирался сказать что-то еще, но в этот момент дверь в комнату открылась, и вошла женщина лет тридцати с небольшим, ее темно-блондинистые волосы были подстрижены в виде волнистого боба и одета в темно-синий брючный костюм. В руке она держала пару папок, которые проигнорировала, когда просмотрела их, а затем вздохнула. — Здравствуйте, я Соня Вулф, а вы двое не там, где должны быть. Эйдан пожал плечами, продолжая кружиться. — Забавно, но я не чувствую себя не в своей тарелке. Нил, ты забыл положить меня обратно в коробку, когда закончил? — Его комментарий вызвал язвительную улыбку Нила и недовольное хмурое выражение Сони. — Нет, я имею в виду, что после разговора с агентом Браунингом вы должны быть в Балтиморе, а не в Колумбии, — объяснила она, присоединяясь к ним за столом и садясь с другой стороны, разложив перед собой папки. — Мы никогда не говорили ему, что встретимся там, — сказал Нил. — Только то, что я приду. Соня медленно вздохнула и убрала назад прядь волос, упавшую на лоб; она неплохо выглядела, особенно когда перестала вести себя так, будто у нее болит голова или что-то в этом роде. — Видите ли, когда вы заключаете сделку с кем-то из балтиморского офиса по одному из их дел, они предполагают, что вы придете поговорить с ними. — Предположения — это ваша проблема, — сказал Эйдан, перестав вращаться, — а не наша. Она смотрела на него несколько секунд, потом прищурилась, как будто головная боль усилилась. — Так, я начинаю понимать. Послушайте, вот что сейчас произойдет. Агент Браунинг и его напарник уже едут сюда, потому что да, они отвечают за все, что связано с Натаном Веснински, и у них есть стаж. Так что, извините, вам придется немного подождать. — Улыбка, которую она им подарила, была несколько натянутой. — Натаниэлю придется остаться с нами, но мы можем договориться насчет Эндрю, пока… — Нет, — настаивал Эйдан. — Я никуда не пойду. — Но… — Он останется со мной, — согласился Нил. — Если вы хотите, чтобы я заговорил, мы в комплекте. — Он поднял голову и откинулся на спинку стула. — Никакого разъединения. Соня вздохнула и потерла виски. — Не могли же вы просто уехать в Балтимор? Ладно, хорошо, вы двое отдохнете пару часов, пока не прибудет самолет Браунинга. — Неодобрительный взгляд, который она бросила на них, длился около двадцати секунд. — Вам что-нибудь принести? Что-нибудь выпить? Или еды? Эйдан посмотрел на Нила, который пожал плечами. — Воды и кофе, — сказал он ей; было не похоже, что они могли бы что-то сделать, если бы федералы попытались им что-то подсунуть, учитывая, что на данный момент они были фактически заперты. — Хорошо. — Она слегка улыбнулась, собирая папки, и встала. — Послушайте, я не знаю, что происходило в последние несколько месяцев, но я рада, что вы двое сейчас здесь. Мы все уладим. — Она постучала папками по столу, прежде чем выйти из комнаты, и Эйдан заметил высокого, крепкого мужчину, стоявшего на страже снаружи, прежде чем дверь закрылась. Да, они все уладят, потому что в противном случае у них не было бы другого выбора. ******* Нил и Эйдан успели вздремнуть до приезда Браунинга и Тауна, поэтому он не чувствовал себя слишком уставшим, чтобы иметь дело с агентами, что было очень хорошо. Браунинг был тем, кого его мать назвала бы «старой школой», ворчливым, коренастым мужчиной, которому, похоже, нравилось играть в «жесткий мяч», в то время как Таун был немного более немногословен и, как правило, следовал примеру Браунинга. Браунинг считал, что может запугать Нила прямотой и угрозами, как будто Нил не жил под угрозой постоянной боли всю свою жизнь, а большую ее часть — смерти. Как будто Браунинг и ФБР могли сравниться с любым из монстров, с которыми Эйдан сталкивался на протяжении многих лет. Поэтому все, что сделал Нил, это пристально посмотрел на него и повторил то, что он хотел, повторил необходимость иммунитета от любых прошлых преступлений для него и Эйдана, и отказался что-либо рассказывать, пока об этом не позаботятся. Браунинг хотел, чтобы он согласился принять участие в программе защиты свидетелей, и снова Нил отказался. Было отмечено, что он все еще несовершеннолетний и не имеет законных опекунов, поэтому Нил настоял на том, чтобы его объявили эмансипированным несовершеннолетним — у него было достаточно денег, чтобы содержать себя, и он более чем доказал, что справится сам, не так ли? Браунинг хотел получить гарантии того, что Нил не сбежит после дачи показаний, и тут заговорил Эйдан — причина, по которой они приехали в Колумбию, а не в Балтимор, заключается в том, что у него здесь семья, и он намеревался вернуться к ним, как только их юридические проблемы будут улажены. Вулф подтвердила, что это правда, так что им осталось преодолеть еще одно препятствие. Браунинг все еще был недоволен тем, что Нил отказался сотрудничать с программой защиты свидетелей… но Нил заметил, что агент не слишком сопротивлялся, хотя и знал, что у Нила теперь есть причина оставаться на одном месте. У него было ощущение, что страх бегства был главной причиной того, что правительство хотело «защитить» его, и знание того, что он намеревался остаться с Эйданом — с Эндрю Миньярдом — сняло всю остроту аргументов Браунинга. Однако, поскольку Нил не был родственником Эндрю, он не рассчитывал на то, что семья Эндрю возьмет его к себе и поэтому будет содержать себя сам. В конце концов Браунинг согласился на все, когда Вулф вызвалась присматривать за Нилом, если понадобится. Когда детали их новой жизни были улажены — Таун поручил агентам вычистить досье Эндрю и официально зарегистрировать личность Нила, — Браунинг затащил Нила и Эндрю вместе с Вулфом в небольшую комнату, оснащенную видеозаписывающим оборудованием, и в течение двух дней, за исключением коротких перерывов на еду, отдых и туалет, допрашивал его, выясняя каждую деталь «бизнеса» его отца, о которой Нил знал, а также то, чем они с матерью занимались в бегах. Нил говорил до хрипоты и не жалел ничего, независимо от того, насколько это было болезненно или тривиально, за исключением пары вещей. Он не выдал ни одного из контактов своей матери и ни разу не упомянул Мориям. Он также солгал о том, что случилось с Лолой и Ромеро в Рино, изменив все так, чтобы сказать, что Эйдан — нет, Эндрю, он должен был снова думать о нем как об Эндрю — ворвался в номер мотеля, пока Ромеро отлучился, чтобы ответить на звонок, сумел вырубить Лолу, а затем вытащить оттуда Нила. Годы вранья и часы практики в машине привели к тому, что Нил мог говорить это с легкостью и не менять ни одной детали, сколько бы раз Браунинг ни переспрашивал его об этой истории, пока агент не казался удовлетворенным. На третий день Браунинг наконец сказал Нилу и Эндрю, что они закончили, и вручил каждому по конверту с документами — в случае Нила это были новое свидетельство о рождении, паспорт, карточка социального страхования и водительские права с его теперь уже официальным именем. — Пока ты жив, даже не думай использовать другой псевдоним, — предупредил его Браунинг. — Если ты хотя бы используешь псевдоним для онлайн-аккаунта, я узнаю и предъявлю тебе обвинения так быстро, что у тебя закружится голова. За его спиной Вульф закатила глаза, как будто ее не впечатлил смысл драмы. — Не волнуйтесь, для меня это последнее, — сказал Нил. Браунинг усмехнулся, но затем, казалось, утратил часть своего отношения. — И будь осторожен — информация, которую ты нам дал, поможет, но там все еще много людей твоего отца. Если ты не под программой защиты свидетелей, ты сам по себе. Нет, не сам, подумал он, заметив Эндрю, нетерпеливо ожидающего у двери, но все, что он сказал, было «Я знаю». У него также сложилось впечатление, что Браунинг как бы надеялся, что кто-нибудь из людей его отца может прийти за ним, поэтому он отказался от вопроса о защите свидетелей, как только убедился, что Нил больше не будет убегать. — Тогда ладно. — Браунинг покачал головой. — Ну, мне нужно успеть на самолет, — он кивнул Вульф. — Ты поняла? — Да. — Она холодно кивнула ему, как будто была рада, что он уходит, затем подозвала Нила и Эндрю, а Браунинг отправился с ними. — Если вы пройдете сюда, у нас уже есть несколько человек, которые ждут встречи с тобой. — Какая радость, — отметил Эндрю пресным тоном, засовывая свой собственный конверт, в котором должны были лежать его новые удостоверения личности как «Эндрю Миньярда», в задний карман джинсов. — Пришло время моего долгожданного воссоединения. Соня бросила на него странный взгляд, в котором не было ничего нового; в последние несколько дней она бросала на них обоих странные взгляды, когда слушала рассказы Нила, когда они отказывались разлучаться, и когда она заходила, чтобы проинформировать их о том, что происходит с установлением контактов с семьей Эндрю. — Послушай, если ты устал, это может подождать еще немного. — Нет, лучше разделаться с этим поскорее. — Хорошо. Когда они спускались на лифте в вестибюль, она протянула Нилу визитную карточку, на которой был написан ее рабочий номер и еще один, написанный ручкой. — Оставь это себе, ладно? Не забудь заглядывать ко мне каждые две недели. Я не твой опекун, но мне хотелось бы знать, что ты не сбежал и не оказался где-нибудь в канаве. — Она одарила его язвительной улыбкой. — Звучит так, как будто у тебя есть подозрение на этот счет, — прокомментировал Эндрю все тем же пресным тоном, глядя на дисплей с обратным отсчетом этажей; Нил бросил на него неодобрительный взгляд. — Хм, может быть, после того, как я послушала, во что он вляпался за последние несколько лет, — согласилась Соня. Слишком скоро лифт достиг вестибюля, и его двери открылись; Соня жестом пригласила Эндрю и Нила выйти первыми, а затем и следовать за ней. Они миновали секцию, предназначенную только для тех, у кого был допуск, вышли в главную зону, и Нил мог сказать, как Эндрю заметил их, а за ним следовала Соня. У агента перехватило дыхание, вероятно, из–за подростка, стоявшего рядом с высоким худым мужчиной с мрачным лицом, обрамленным подстриженной седеющей бородой и редеющими волосами цвета соли с перцем — Нил вспомнил, как впервые встретил Эндрю, с его светлыми волосами и карими глазами. Подросток… Аарон, он знал, что это был Аарон, но это дезориентировало, видеть вылитого Эндрю в таком виде, за исключением другого цвета волос после стольких лет окрашивания волос Эй-Эндрю, а затем этого ужасного угрюмого, почти дерзкого выражения на лице, которое Нил видел каждый день последние семь месяцев. Он бросил взгляд в сторону на Эндрю и заметил напряжение в широких плечах своего друга, пустое выражение на лице, которое было в некотором смысле более знакомо ему, чем его собственное. Он коснулся пальцами своей левой руки пальцев Эндрю и уловил быструю вспышку холодного карего цвета и легкое движение сжатых плоских губ. — Ну же, давайте покончим с этим, — сказал Эндрю, когда они подошли к Лютеру Хеммику и Аарону Миньярду, идущим бок о бок. *******