Way down we go

******* Хорошо, что Ваймак перенес тренировку на 10 утра в среду, потому что Нилу нужно было дополнительное время в то утро из-за похмелья. Он был не один такой, учитывая, сколько Ники и Кевин выпили накануне вечером, а также старшекурсники, но у него было гораздо меньше опыта в борьбе с последствиями алкоголя, чем у них. Аарон вернулся в комнату к утру и окинул Нила оценивающим взглядом, когда заметил на полу в спальне разбитый телефон. — Такое впечатление, что Эндрю вообще не уезжал, — только и сказал он, пока Нил сидел, сгорбившись от страданий, на своей кровати. Вчетвером они наконец добрались до стадиона, где большинство Лисов сидели с усталыми глазами и молчали, пока Ваймак смотрел на них; Нил был благодарен за то, что пропустил завтрак, так как его желудок завязался узлом в ожидании того, что он скажет им, что их сезон окончен. — Ладно, давайте сразу перейдем к делу, — сказал Ваймак, задержав взгляд на Кевине и Ниле. — Я провел большую часть вчерашнего дня, разговаривая с тренерами 1 класса о нашей последней ситуации, начиная с тренера Риммана. — Нил смутно узнал это имя, но он был слишком захмелевший, чтобы сразу его определить — о, стоп, тренер Калифорнийского университета, команды, от которой фанатеет Кевин. То, как оживились остальные, особенно Кевин, подсказало ему, что этот человек важен. — Сегодня днем будет видеоконференция с КРЭ, чтобы определить наш статус, — продолжил Ваймак. — Я не знаю, в какую сторону они повернут, поэтому я пытаюсь привлечь как можно больше людей на нашу сторону. Эндрю все еще числится студентом в Пальметто, так как Истхейвен и деканат согласились сегодня утром разрешить ему закончить семестр дистанционно. Это означает, что по контракту он все еще с нами, так что мы ничего не нарушаем. Однако это немного серьезнее, чем отстранение из-за травмы, потому что это лечится и сроки восстановления более-менее ясны. Нынешнее лечение Эндрю нельзя определить и предугадать. Но, — подчеркнул Ваймак, когда Нил принялся поправлять челку, — Римман встал на нашу сторону. Он пообещал поддержать нас, если понадобится, и помог связаться с остальными. — Насколько плохо все выглядит? — спросила Дэн, сжимая руки перед собой. — Как вы думаете, КРЭ проголосует против нас? Ваймак пожал плечами. — Я просто знаю, что благодаря Римману, почти весь 1 класс голосует в нашу поддержку. Они хотят, чтобы мы закончили сезон. «Почти весь», — с легкой ноткой истерики подумал Нил. Интересно, кто не проголосует за «Лисов», а? Нужно поломать голову над этим вопросом… У кого было больше всего влияния в КРЭ? Кто рассчитывал, что у него скоро будет новый товарищ по команде? Может быть, и новый помощник тренера. Тем временем, Дэн, похоже, с трудом понимала Ваймака, и, судя по выражению лиц других Лисов, не только она. — С чего это вдруг? Раньше нас никто не поддерживал. — Какая разница с чего? — спросил Мэтт, глядя на свою девушку. — Пусть теперь они поддержат нас. Может быть, они понимают, что настало время, чтобы кто-то противостоял КРЭ, и мне все равно, что мы их благотворительный проект, если мы все еще можем играть. — Может, это издевка, — сказала Эллисон, оглядывая всех, как всегда желая выступить в роли адвоката дьявола. — В этом году мы вышибли слишком много команд в округе. Они хотят, чтобы мы играли дальше и наконец-то потерпели поражение. Они хотят, чтобы нас поставили на место. — Она хмыкнула, вскинув правую руку, чтобы отмахнуться от воображаемого презрения, направленного на «Лисов». — Если они так считают, то являются еще большими кретинами. У нас все еще есть Рене, а это все, что нам нужно. — Рядом с ней Рене пробормотала что-то, вероятно, что она сделает все возможное, чтобы помочь команде. — Это ничего не гарантирует, — сказал Ваймак, подняв руку, чтобы успокоить их, пока не разгорелся спор. — КРЭ должен выслушать всех, но последнее слово все еще за ними. Я просто хотел, чтобы вы знали, что у нас еще есть шанс. Это значит, что мы должны выложиться сегодня так, как будто у нас еще весь сезон впереди, всем ясно? — Он посмотрел на всех, как бы бросая вызов их несогласию. — Так что переодевайтесь и выходите на корт. Будете бегать столько кругов, сколько раз жаловались, что НССА нас не поддерживает. — Вот дерьмо, да мы будем здесь весь день, — пожаловался Ники. — Я не думаю, что даже Нил сможет выдержать столько бега. — Развлекайтесь, — сказал Ваймак с легкой улыбкой на лице, прежде чем хлопнуть в ладоши. — А теперь тащите свои задницы на мою площадку, бездельники. Несмотря на угрозу, Ваймак заставил их остановиться, пробежав три мили; Нил немного жалел об этом, потому что бег позволил ему перестать думать об Эндрю, Рико и обо всем остальном. Затем команда провела растяжку, прежде чем надеть экипировку и приступить к тренировке, причем Ваймак оставил Дэн за главную, а сам отправился в свой кабинет. Нил как-то заставил себя сосредоточиться на тренировках, чтобы научиться пользоваться своей новой ракеткой; по большей части это хорошо помогало отвлечься, за исключением тех моментов, когда он поднимал глаза и не видел Эндрю, и тогда он заново переживал, что его парня нет рядом, чтобы окинуть его безразличным взглядом или назвать наркоманом. Каждый раз Нил заставлял боль и гнев отступить в сторону и отбрасывал очередной мяч, заставлял себя сделать лучший удар этой чертовски тяжелой ракеткой, которую так и хотелось разбивать о твердую поверхность снова и снова, пока он не почувствует себя свободным от всех ужасных эмоций. Через час Ваймак снова вышел на корт, с его лица исчезло всякое выражение, когда он ударил кулаком по двери из плексигласа, чтобы привлечь их внимание. Все резко остановились, Кевин почти побежал к Нилу, ожидая, когда тренер сообщит им новости об их судьбе, особенно Кевина и Нила. Ваймак вышел и встал рядом с Дэн, чья темная кожа приобрела пепельный оттенок, так как она с явным нетерпением ждала приговора. — Завтра в шесть утра будьте здесь. В пятницу нам нужна победа, — объявил Ваймак после минутной паузы. Дэн издала вопль радости, когда она прыгнула на него, обхватив руками его шею, а он ухмыльнулся в ответ, и большинство Лисов присоединились к ней — старшекурсники и Ники. Колени Кевина подкосились, и Нил позволил ему ухватиться за свои плечи, а на лице Аарона появилась легкая довольная улыбка, которую он быстро подавил, заметив внимание Нила. — Мы движемся вперед, мы сделали это, — пробормотал Кевин по-японски. — Ну, я думаю, скорее Ваймак сделал, но да, мы продолжаем играть, — согласился Нил, похлопав Кевина по рукам в надежде, что его друг слезет с него. — Нам придется хорошенько потренироваться, это будет сложно, без Эндрю. Тебе нужно научиться пользоваться своей новой ракеткой, а нам нужно держать мяч подальше от ворот, нам столько всего нужно сделать, — настаивал Кевин, еще больше прижимаясь к Нилу. — Мы не можем позволить Рико использовать это против нас. На мгновение Нилу захотелось оттолкнуть Кевина, сказать ему, чтобы он просто… просто… просто… Вместо этого он вздохнул и еще раз похлопал Кевина по рукам. «Позже. Мы начнем позже». Он знал, что это беспокойство Кевина, и да, его друг был прав; «Лисы» были слабее без Эндрю, хотя и Рене хороший голкипер. До возвращения Эндрю оставалось всего две игры, но они не могли потерять слишком много очков. Они не могли позволить себе плохо выглядеть перед главной ветвью. — Сегодня вечером, — настаивал Кевин. — Да, сегодня, — со вздохом согласился Нил, уже зная, чем все закончится. — А теперь слезь с меня. Ты тяжелый, высокий урод. Кевин отпрянул назад, как будто обидевшись. — Повторяю, в моем росте нет ничего уродского, — возразил он по-английски. — Чего же ты хочешь от недостатка своего, если ты считаешь здоровую пищу такой неприемлемой? Нила спасло то, что он сказал, что нет ничего не неприемлемого в капусте и свекольных коктейлях, когда Ники налетел на них двоих и накричал на них за то, что они не празднуют хорошие новости. Нил устал к тому времени, когда тренировка закончилась, и взял кое-что на ужин, просто что-то тайское, и съел это, делая домашнее задание. Примерно через полчаса Рене стояла у двери, он сказал Кевину, что вернется через пару часов на их вечернюю тренировку, и спустился за ней в подвал. Она была одета в тренировочные штаны и легкую толстовку. Вспомнив дни, проведенные с Лолой, Нил тоже надел треники и толстовку с капюшоном, застегивающуюся спереди; он снял ее, когда они оказались в большой комнате для занятий, где столы были сложены и прислонены к стенам вместе со стульями, и отбросил ее в сторону; это открыло серую майку, которую он носил под ней, а также нарукавники Эндрю, и он достал бандану, засунутую в карман, чтобы убрать челку. Это оставило на виду некоторые шрамы, но Рене не обратила на них внимания, а только одобрительно кивнула. В первую ночь Рене помогла ему справиться с ножами, много раз вставляя их в ножны и вынимая из них, пока он не научился делать это без риска для себя и без колебаний, пока не смог вооружиться до того, как она успевала выбить лезвие из его руки. Это было почти пугающе, как возвращаются старые навыки, и если бы были времена, когда он не видел ее с легкой, ободряющей улыбкой на лице, когда он не видел прекрасную молодую девушку с блондинистыми волосами пастельных тонов, а кого-то старше, кого-то с более длинными волосами и жестокой, пунцовой улыбкой, которая ворковала «попробуй еще раз, младший, пора заставить папу гордиться»… Он отогнал воспоминания и заставил себя заново учиться, заново пробудить то, что он похоронил. Его пальцы были покрыты тонкими порезами, и руки болели, когда Рене объявила конец занятия. — Я думаю, Кевин расстроится, если мы останемся здесь на ночь. — Она одарила Нила довольной улыбкой, протягивая ему бутылку воды. — Ты хорошо поработал. Отдохни завтра, и мы вернемся в субботу, если ты будешь здесь в эти выходные. Если нет, то в воскресенье. — Мы будем здесь, — настаивал Нил. Он еще не был готов оказаться в доме без Эндрю, и у него было чувство, что Аарон будет более чем счастлив провести выходные с Кейтлин. — Хорошо, тогда мы встретимся в субботу. — Рене, казалось, что-то обдумывала, прежде чем заговорить. — Я знаю, что это не то оружие, которое ты бы предпочел, но ты хорош в этом. У тебя больше контроля, больше подготовки, чем у Эндрю. Нил уставился вниз на нарукавники. — Меня с раннего детства учили, как ими пользоваться, — признался он, способный говорить с ней, поскольку она уступила ему это время, желая сделать это, когда он знал, что она хочет переступить через свое прошлое. Забавно, не правда ли? Они оба хотели оставить позади то, кем они были, всю тьму и смерть, но без раздумий возвращались к этому, когда дело касалось людей, которые были им дороги; возможно, в конце концов, именно это так беспокоило его в Рене, не то, что она напоминала ему людей его отца, а то, что она была слишком похожа на Нила. — Ножи были излюбленным оружием моего отца. — Ах, я понимаю. — Рене нахмурилась, глядя на бутылку, которую держала в руках. — Мне жаль, что ты вынужден снова возвращаться к этому. Если ты не хочешь продолжать, я пойму. Он покачал головой. — Эндрю прав, мы сделаем это. И если это поможет ему успокоиться, пережить следующие несколько недель, я буду носить их, а ты будешь следить за тем, чтобы я не потерял ни одного пальца с ними на… — Нил пожал плечами, а Рене одарила его унылой улыбкой. — Я справлюсь. — Ну, должна сказать, что это хороший перерыв, иметь ученика, который не пытается вырезать мою печень или сломать стул о мою голову. — Рене слегка хмыкнула, а Нил усмехнулся. — А теперь давай поднимемся наверх, пока Кевин не обвинил меня в том, что я тебя похитила. Нил застонал, а Рене расплылась в огромной ухмылке, когда они увидели Кевина, стоящего в дверях, словно встревоженный родитель, явно ожидающий возвращения Нила «домой». Кевин даже осмелился бросить взгляд на Рене, когда она «доставила» Нила, как будто Рене не могла покончить с его жизнью с нелепой легкостью, и она помахала Нилу на прощание, прежде чем вернуться в свою комнату, переписываясь с кем-то по телефону. Он едва успел сходить в туалет, как Кевин настоял на том, чтобы они отправились на стадион еще на несколько часов тренировки. Четверг застал Нила уставшим, больным и… да. Снова тренировка, потом занятия и встреча на обед с Аароном, Кейтилин, Ники и Кевином. Кевин, казалось, был немного озадачен присутствием Кейтлин, но после того, как на него уставились все остальные, кроме Лисички, он решил, что это то, на что он не имеет права влиять, и просто сосредоточился на обеде и обсуждении предстоящей игры. Когда Аарон пригласил ее пойти с ним на ужин (мексиканский), Кевин лишь пожал плечами. Однако он дождался вечерней тренировки, чтобы поднять эту тему с Нилом. — Он ведь знает, что Эндрю вернется, да? Нил оглянулся, когда мяч пролетел менее чем в полудюйме от конуса; проклятая тяжелая ракетка. — Нет, я уверен, что эта мысль никогда не приходила ему в голову. Похоже, Кевину понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это был сарказм. — Так о чем же, черт возьми, он думает? — Наверное, о том, что он расстроен тем, что Эндрю здесь нет, и ему больно от этого, и он просто хочет, чтобы сейчас рядом был кто-то, кому он небезразличен. — Не то чтобы Нил имел к этому какое-то отношение. Совсем нет. На этот раз мяч попал в чертов конус и отбросил его на несколько футов назад. Ну вот, теперь он понял, что к чему. Просто нужно было немного лучше сосредоточиться, представить, что цель — это голова Рико или что-то в этом роде. — Это все равно не принесет ему ничего хорошего, когда Эндрю вернется, — продолжал Кевин, как собака с костью. — Кевин, — процедил Нил, выпустив еще один мяч. — По одной гребаной проблеме за раз, ясно? — Он подождал, пока конус улетит, чтобы посмотреть на своего друга. — Между тем, что Эндрю заперт в какой-то больнице на следующие несколько недель, Рико рвется ко мне, беспокойством, что главная ветвь может в любой момент отправить меня в Эдгар Аллан, и победой в следующих двух играх, пока я осваиваю новую ракетку? Меня не волнует, с кем, черт возьми, встречается Аарон, понятно? Он мог бы сейчас бегать за всеми «Лисичками», и мне было бы насрать. Приоритеты, ясно? — Он улыбнулся нападающему, той улыбкой, которой научился у своего отца, и почувствовал легкое самодовольное удовлетворение, когда Кевин вздрогнул. — Или я буду только рад дать тебе то, о чем ты должен беспокоиться. — Я просто… неважно, — пробормотал Кевин, поднимая мяч своей ракеткой. — Тебе нужно немного отдохнуть, ты выглядишь немного напряженным. — Кевин, будет очень хорошо, если ты сейчас же заткнешься, — посоветовал Нил, делая все возможное, чтобы пройти остаток тренировки без убийств. Действительно, «немного напряженным». Такими темпами его положат в больницу вместе с Эндрю. В пятницу кампус снова превратился в сумасшедший дом, все были в предвкушении игры, даже если они играли с командой, занимающей низшее место в рейтинге, такой как Джорджтаунский университет. Нил изо всех сил старался не высовываться, дошло до того, что он надел толстовку под командную майку, а Рене и Ники держались рядом с ним, чтобы отгородить людей от разговоров с ним — особенно репортеров. В раздевалке и комнате отдыха он вел себя тихо, и остальные Лисы не мешали ему, похоже, понимая, что он должен справиться со всем сам. Было трудно, выходить на площадку без Эндрю, играть, не видя своего парня на воротах в течение всего матча. Рене хорошо справлялась, но это было не то же самое. Некому было назвать его идиотом за то, что он разевал рот на гигантских бэклайнеров, которые пытались убрать его во время игры, некому было стукнуть его по шлему и укорить за то, что он не знает, когда нужно остановиться. Это было совсем не то же самое, когда это делали Мэтт или Ники. По крайней мере, они выиграли, пусть и с перевесом в шесть очков — должно было быть больше, было бы больше, если бы Эндрю был на воротах. Тем не менее, это была победа, на одну причину меньше для главной ветви, чтобы отправить Нила к «Воронам», так что он должен быть благодарен. Нил должен быть счастлив, как и остальные Лисы, особенно Аарон, ведь он хоть раз смог подойти к Кейтилин после игры, обнять ее и поцеловать, относиться к ней как к своей девушке, а не игнорировать ее. Дэн, все еще заряженная энергией от победы, улыбалась всем, когда они собрались в фойе после прихода с корта. — Мы должны отпраздновать! До конца сезона осталась всего одна игра. Ники кивнул в знак согласия. — О, черт возьми, да, только если будет выпивка. Дэн моргнула на это, и у Нила возникло ощущение, что она не ожидала, что Ники что-то скажет — обычно «монстры» отделялись от остальных, чтобы отправиться в Колумбию, чего они не делали в этот вечер. Нил не хотел отправляться в «Райские сумерки» без Эндрю и сказал остальным, что если они хотят повеселиться, то это будет происходить в их комнате в эти выходные. Как и ожидалось, Аарон был не против, поскольку это означало, что он сможет провести время с Кейтилин, а Кевину было все равно, лишь бы был алкоголь. Рене заговорила первой, поскольку она знала из разговора с Нилом, что монстры вполне возможно смогут быть там. — У нас в комнате еще осталось несколько бутылок. Аарон нахмурился, глядя на нее, осознавая, что планируется командная вечеринка. — Что, ты ждешь, что мы будем развлекаться с вами? — О, не веди себя так, будто этого никогда не было, — сказал ему Мэтт, закатывая глаза. — Смирись с этим и скажи Кейтилин, чтобы она пришла, — сказал он, наступая на слабое место Аарона. — Она, наверное, пойдет куда-то с подружками, — возразил Аарон. — А мы… — «Лисички» тоже приглашены, — сказала Дэн, которая всегда быстро находила стратегию, особенно когда дело касалось того, чего она действительно хотела. Когда Эллисон удивленно посмотрела на нее, вероятно, на то, как разрастается вечеринка, Дэн пожала плечами. — А что такого? Они в некотором роде часть команды, и я едва знаю имена пяти из них после четырех лет пребывания здесь. Учитывая, что они одни из немногих, кто поддерживал нас все это время, не думаешь ли ты, что пора это изменить? — Затем она, казалось, о чем-то задумалась. — Хотя не знаю, сможем ли мы вместить всех в нашей комнате, если они придут. — Учебные комнаты в подвале достаточно большие, — предложила Рене, и она знала, учитывая, как часто она там бывала. — Я сомневаюсь, что в пятницу вечером там кто-то есть, так что можно не беспокоиться. — Затем она одарила Аарона милой улыбкой, которой Нил знал, что лучше не доверять. — Ты ведь пригласишь «Лисичек», правда? — Когда он ничего не сказал, улыбка Рене приобрела острый край. — Или я могу это сделать, я знаю Лиз из команды, в конце концов. Нил мог сказать, что решимость Аарона колеблется; он хотел провести как можно больше времени с Кейтилин и не хотел терять шанс на такой вечер пятницы. Поэтому он повернулся к Ники и ткнул пальцем в лицо своего кузена. — Тебе лучше быть готовым помочь объясняться с Эндрю, когда он вернется. — Черт, нет уж, — сказал Ники, подняв руки вверх. — Я оставлю эту честь тому, у кого больше всего шансов справиться с этим и при этом выжить, моему братишке. — Он ухмыльнулся Нилу, когда говорил. Это заставило Аарона замереть, потому что Нил предупредил его о том, что произойдет, если Нил вступится за Кейтилин; Нил сидел и ждал реакции Аарона, но все, что сделал Аарон, это медленно выдохнул: — Неважно. — Аарон посмотрел на Нила, который слегка кивнул ему в ответ; если дело дойдет до того, что Аарону придется противостоять Эндрю из-за его девушки, Нил сделает все возможное, чтобы помочь. Он не был уверен, что помощь будет оценена по достоинству или даже окажется эффективной, но он поможет. Это, казалось, улучшило настроение Аарона. — Я позвоню Кейтилин, — сказал он Рене, прежде чем уйти. Как будто он ждал, пока что-то решится, Ваймак прочистил горло. — Ладно, раз уж у вас такие важные планы, тащите свои потные, вонючие задницы в душ и перестаньте капать мне на пол. У меня есть дела поважнее, чем нянчиться с вами. После этого все поспешили в свои раздевалки, а затем встретились в Башне после отъезда Ники за алкоголем. Нил устроился в углу учебной комнаты с содовой, не желая снова напиваться после вечера вторника, и наблюдал за выходками своих товарищей по команде, когда они общались с «Лисичками». В этот момент ему так не хватало Эндрю, не хватало того, как его парень будет находиться рядом с ним и отпускать колкие замечания в адрес всех остальных, с сигаретой в одной руке и напитком в другой. Вместо этого Нил был один, за исключением тех случаев, когда кто-то из «Лисов» останавливался, чтобы проверить его, пока он не прогонял их — а они останавливались слишком часто, по его мнению. Он достал свой телефон, новый, который купил накануне, и увидел, что Анна поздравила его с победой «Лисов» в тот вечер. Он слегка улыбнулся, поблагодарив ее, и сказал, чтобы она не слишком напивалась в тот вечер — Келси вела ее на какую-то праздничную вечеринку, которую устраивала группа английских преподавателей. — Знаешь, смысл этого мероприятия в том, чтобы хорошенько оторваться, — сказал Мэтт, прислонившись к стене возле стола, за которым сидел Нил. — Выпить немного, поболтать с кем-то, ну и все такое. — Я в курсе, что такое вечеринка, спасибо, — сказал ему Нил, прилагая все больше усилий, чтобы оставаться вежливым. — Хочешь верь, хочешь нет, но я уже бывал на нескольких. — И все же ты сидишь здесь, пьешь содовую и ни с кем не разговариваешь. Да-а, молодчина. — Мэтт вздохнул и потер лицо. — Чего напрягаться-то? Походу, в своей комнате тебе было бы веселее. Потому что Эндрю сказал ему оставаться с остальными и следить за Кевином. — Я общительный, — сказал Нил с невозмутимым лицом. — Я общаюсь, видишь? Ура. Мэтт прищурился на него. — Ты всегда был таким саркастичным маленьким дерьмом, а мы не замечали из-за Эндрю или как? Нил в ответ показал ему средний палец. — Окей, приму это как «да». — Мэтт вздохнул, глядя через комнату на всех остальных, кто веселился. — Серьезно, я знаю, что это отстой, вся эта история с Эндрю, но мы сегодня выиграли. Мы едем на чемпионат. Разве ты не можешь немного развлечься? — Похоже, у некоторых из нас разные понятия о развлечениях, — сказал ему Нил. Услышав, что пришло новое сообщение, Нил посмотрел вниз, ожидая какого-нибудь язвительного комментария от Анны. Вместо этого пришло новое сообщение от Рико. Конечно, что может быть лучше для завершения вечера, верно? Вопреки себе, он нажал на кнопку и почувствовал, как нарастает ярость, когда он прочитал слова. «победа тебя уже не спасет. до скорой встречи, мой #4. на этот раз без шавки» Мэтт, казалось, заметил, что потерял внимание Нила, и к чему. — А? Это что, новый телефон? Черт, как ты продолжаешь ломать или терять их? — Он рассмеялся, когда Нил продолжал смотреть на сообщение Рико, на угрозу, на то, что будет ждать его в декабре. — Знаешь, может быть, они прослужат дольше, если ты купишь чехол или типа того, да? Они делают такие, которые действительно неплохо помогают, чтобы не разбились. Если дело в деньгах, я куплю тебе один, это будет стоить того, чтобы Эллисон не выиграла еще одно чертово пари. Нил наконец-то поднял глаза от слов на экране и посмотрел на Мэтта ровным взглядом. — Ты ставишь на меня. — Ярость только усилилась, когда он услышал это. — Да. — Мэтт улыбнулся ему и показал полупустой стакан в руке. — Знаешь, просто на то, что ты всегда теряешь свои телефоны и тому подобное. — Ты ставишь на меня и телефоны. — Что-то, либо его выражение лица — или его отсутствие, потому что он очень, очень старался не потерять его, держать все в себе — либо его тон, должно быть, подсказали Мэтту, что что-то не так. — Э-э, да. — Улыбка Мэтта померкла, сменившись чем-то похожим на обеспокоенность. Нил не хотел этого, потому что беспокойство означало, что что-то может быть не так. — А, все нормально, есть… Нил прервал его: — Сейчас посмотрим, смогу ли я помочь с этим, может быть, уладить еще одно пари. — Он поднял свой телефон, на экране которого все еще было сообщение от Рико, и сильно ударил им о край стола, пока экран не треснул, а телефон не погнулся от силы удара. — Видишь? Кто это спустил на ветер, а? — Какого хера? — Глаза Мэтта расширились, и он уронил свой стакан, а шум разбитого телефона заставил людей прекратить смеяться и разговаривать, чтобы повернуться и посмотреть в сторону Нила. — Нил, что ты… — Мэтт, не надо. — Рене остановила Мэтта, когда он потянулся к Нилу, и сделала что-то, чтобы оттолкнуть высокого защитника с дороги. — Я разберусь с этим, хорошо? — Она ярко улыбнулась ему, в то время как Мэтт продолжал смотреть на Нила, словно пытаясь понять смысл всего происходящего, но безрезультатно. — Я просто… мне жаль, — сказал Мэтт, отходя. — Неважно… мне жаль, — сказал он Нилу, который теперь смотрел на свои колени, продолжая стучать по телефону. — Нил, — сказала Рене, ее голос был тихим, но тон был искренним. — Пожалуйста, прекрати это. — Ты знала об этом? Об этом чертовом пари? — О том, что Лисы говорили о нем, о… Он резко выдохнул, отбрасывая от себя разбитый телефон. Кто-то, похоже, одна из «Лисичек«, издала удивленный вопль. — Мне жаль, но да, знала. — Она придвинулась к столу. — Они подумали, что это забавно, что у тебя всегда новый телефон. Думали, что ты забывчивый или что-то в этом роде, — объяснила она, но голос был тихим, чтобы никто не подслушал. — Ты знаешь, как все относятся, это просто… это забавная игра, найти что-то новое, на что можно поставить. Да, что-то «забавное», в то время как каждый уничтоженный телефон был знаком того, что Рико завел Нила и Эндрю слишком далеко, что они пытались вернуть хоть какой-то контроль над своими жизнями, в то время как психопат делал все возможное, чтобы уничтожить их. Забавно. И теперь этот психопат делал все возможное, чтобы подтолкнуть Нила к краю, несмотря на обещание Нила «не делать глупостей». Потому что Рико знал, что Эндрю здесь нет. Потому что, судя по сообщениям, которые присылал Рико, все больше и больше казалось, что Рико как-то связан с исчезновением Эндрю. — Держи их подальше от меня, — попросил Нил Рене. — Просто… дай мне немного пространства сегодня вечером, пожалуйста? — Он понимал, что теряет терпение, что все это становится слишком тяжелым, и нет Эндрю, чтобы собрать его воедино, когда он больше всего в этом нуждается. Ему нужно было придумать, как сделать это самому, и он придумает. Каким-то образом он это сделает. — Хорошо, — сказала она и повернулась, чтобы разобраться с Ники и Дэн, которые маячили у нее за спиной. Что бы она ни сказала, это отвлекло их и всех остальных, заставило людей перестать смотреть в сторону Нила, и какое-то время он мог просто сидеть и изо всех сил стараться ни о чем не думать, прокручивать в голове мысленные упражнения, в которых он думал на разных языках о том, как он собирается создать новую личность и сбежать в Канаду; это был не вариант, но это помогло ему успокоиться. Прошло, наверное, несколько часов, когда Ники подошел к столу; Нил был удивлен, что он как-то прошел мимо Рене. Нил собирался сказать Ники, что он не в настроении для разговоров или, ну, вообще, для чего-либо, но Ники протянул Нилу свою куртку. — Надень ее. Нил уставился на куртку и необычно торжественное выражение лица своего друга, затем на Рене, которая слегка кивнула. — Куда мы идем? — Не очень далеко. — Когда Нил продолжал колебаться, Ники вздохнул. — Аарон и Рене присмотрят за Кевином. Учитывая, что Кевин в данный момент едва мог стоять на ногах, Нил не думал, что у них будут большие проблемы с этим. — Хорошо. — Он натянул куртку и последовал за Ники из комнаты, и был удивлен, когда они поднялись на этаж выше, а затем к лифтам, на верхний этаж башни. Оказавшись там, Ники направился к двери, ведущей на крышу, и с трудом разобрался со сложным замком. — Дай мне, — сказал ему Нил и без проблем открыл дверь. — А, спасибо. — Ники позволил Нилу подняться по ступенькам первым, а оказавшись на крыше, пошарил в правом кармане пальто и достал пачку сигарет; это была не та марка, которую курил Эндрю, но Нила это в тот момент не волновало. — Вот, думаю, они тебе сейчас пригодятся, верно? — Ники уставился на ошеломленное выражение лица Нила, затем рискнул двинуться вперед, чтобы обхватить Нила руками. — Послушай, все будет хорошо, — пробормотал он, неуверенно обнимая Нила. — Мы с тобой. Нил застыл на мгновение, прежде чем обнять Ники в ответ, его руки крепко обхватили друга. — Мне жаль, — сказал он ему. — За… да, прости. — Эй, я понимаю. Бывают моменты, когда я скучаю по Эрику так сильно, что хочется просто начать кричать и не останавливаться, и я не вынесу и половины того дерьма, которое выносишь ты. — Ники сжал его в ответ, а потом отпустил. — Как ты думаешь, почему я так жду пятницы? — Ха. — Нил принял пачку, затем вытряхнул сигарету, подошел к карнизу и сел, прикуривая ее от одной из спичек из пачки, засунутой в пластиковую упаковку. — Теперь я понимаю. — Простое вдыхание дыма помогло снять напряжение внутри него; было странно, насколько сильно запах жженого табака был связан с Эндрю сейчас, как и с его матерью. — Спасибо. Ники на мгновение замешкался, а затем подошел и сел рядом с ним на карниз. — Черт, ты точно не боишься высоты, да? — Он слегка поморщился, глядя вниз на землю, а затем выпрямился, его рука крепко держалась за бетон. — Так, значит, Рико ведет себя как мудак? Нил сделал паузу, чтобы вдохнуть немного дыма и успокоиться, прежде чем ответить. — Я не думаю, что это будет мило, банкет в следующем месяце. Ники рассмеялся, звук был невеселым. — Да, я не ожидал такого. — Он посмотрел назад на здание, покачав головой. — Думаешь, тренер разрешит тебе остаться? — Скорее всего, нет, мы все должны идти. — Нил поправил челку. — И я не могу оставить Кевина одного. — Да, забыл об этом. Черт. — Ники потер глаза, как будто они болели. — Прямо все карты на руки для этого ублюдка, не так ли? Нил ничего не сказал о своих подозрениях относительно причастности Рико к Дрейку, не тогда, когда Ники, казалось, приходил в себя после прошедших выходных. — Да, так и есть. — Он смотрел, как сигарета немного догорает, прежде чем вздохнул. — Мы справимся с этим, с тобой вся команда, — сказал ему Ники. — Тренер будет начеку, чтобы Рико не распускал слухи, как в прошлый раз, и, может быть, ты сможешь пойти с Рене в паре или вроде того. — Может быть. — Нил не был уверен, что хочет доставлять ей столько хлопот. — Ничего, мы все придумаем, — заверил его Ники. — А пока дай мне знать, если все снова станет так плохо, хорошо? Я не могу драться с тобой, как Рене с Эндрю, но я умею слушать и могу прожарить кого угодно. Мы приедем сюда, и через несколько минут о Рико будут трепаться по всей Западной Вирджинии. Несмотря ни на что, Нилу удалось улыбнуться. — Хорошо. Ники бросил на него подозрительный взгляд. — Хм, звучит слишком похоже на твое «я в порядке». Серьезно, не надо больше так пугать людей внизу — если Эндрю уехал, это не значит, что ты должен брать на себя его роль «я сумасшедший» в нашей маленькой веселой банде. Он скоро вернется, и, услышав об этом, он только усилит свою попытку вернуть себе корону. — Лицо Ники исказилось в притворном ужасе. — Я слишком чувствителен, чтобы мириться с этим дерьмом. — Ты, кажется, подстрекаешь его половину времени, — заметил Нил. — Вот видишь, что я говорил про эти безумные разговоры? — Ники фыркнул, размахивая правой рукой, затем, похоже, понял, что отпустил карниз, и снова ухватился за него. — А теперь, как насчет того, чтобы устроить прожарку, а? Я готов поспорить, что любой, кому приходится набить себе татуировку с цифрой «1», испытывает недостаток в размерах, да? Очевидные проблемы с компенсацией. Соглашайся или не соглашайся, но знай, что я потеряю к тебе всякое уважение, если ты не согласишься. Нил покачал головой, прикуривая очередную сигарету. — Не думаю, что хочу с этим спорить. Человек, который, кажется, слишком зациклен на том, чтобы ставить людей на колени, определенно имеет проблемы. — О-о, видишь, а ты не так уж плох в этом! — Глаза Ники сверкали, когда он наклонился к Нилу. — И еще вся эта хрень с зоофилией, «шавками» и набором бондажа для собачек. — Он засмеялся, когда Нил скорчил гримасу. — Оу, ты знаешь, что я должен был это сказать, вот в чем суть прожарки. Наверное, было хорошо, что Нил уничтожил свой последний телефон, так что он — или Ники — не смог написать ничего из этого ублюдку. Так и случилось, Нил выкурил еще несколько сигарет, пока Ники доказывал, что он действительно талантлив в прожарках, пока Нил снова не почувствовал себя в состоянии функционировать среди людей. Они вернулись на вечеринку, где он принял содовую от Мэтта, который снова извинился и улыбнулся, когда Нил только покачал головой, и помог им отнести Кевина в их комнату, когда все наконец закончилось. Субботнее утро прошло в беготне за очередным телефоном, в очередных недоверчивых взглядах сотрудников и почти благоговейном обслуживании, прежде чем он ушел с новым телефоном, и очередном групповом сообщении, чтобы Анна, Келси, Кевин, Аарон и Ники узнали его новый номер. Нил почувствовал боль, когда не указал Эндрю, поскольку в этом не было никакого смысла, но он отмахнулся от этого, отправив дяде Стюарту его номер; он был уверен, что тот сможет разобраться в этом без особых усилий, но Нил сделал все возможное, чтобы упростить отношения между ними. Это было немного странно — видеть дядю в своей жизни после стольких лет, пусть даже на периферии, но приятно. Поэтому он не стал долго раздумывать, когда дядя позвонил ему, как только он добрался до общежития; Нил попросил остальных подниматься в комнату без него, чтобы он мог пойти на крышу и поговорить наедине. Ники сказал ему, чтобы он не задерживался, очевидно, впав в серьезный режим «старшего брата», и Нил кивнул, прежде чем ответить на звонок. — Что случилось? — сказал он вместо приветствия. — Слишком много, мать твою, — огрызнулся дядя Стюарт. — Слушай, малыш, я знаю, что тебе нравится этот маленький засранец, но ты должен хорошенько все обдумать. В следующий раз используй свою гребаную голову, иначе ты ее потеряешь. Нил резко выдохнул и побежал вверх по ступенькам. — И тебе привет. Так приятно тебя слышать. — Не надо на меня наезжать, не тогда, когда я последние несколько дней надрываю задницу из-за того, что ты устроил. Ёбаный в рот, Натаниэль, ты втянул в это гребаных федералов. Федералов! Нил пинком открыл дверь на седьмой этаж, отчего студент в коридоре удивленно вскрикнул. — Так это была, блять, подстава, — выплюнул он, направляясь к двери, ведущей на крышу, игнорируя взгляд, брошенный студентом в его сторону. — Да, золотую звезду тебе, какая умница. Если ты подозревал, какого черта ты предупредил гребаных федералов? — Я тебе тоже говорил. — Нил не хотел этого слышать, все это была чертова вина Рико, а не его. — После того, как ты — ох, блять, боже, это как разговаривать с кирпичной стеной. Ты — дитя своей матери, целиком и полностью. Иисус, ебаный, Христос, это возвращает меня назад. — На другом конце послышался звук, как будто Стюарт что-то бил. — Будь благодарен, что ты дал мне знать, потому что нам удалось — едва-едва, прошу заметить — похоронить это дерьмо, прежде чем оно вышло из-под контроля. — Спасибо Рико за все это, — пробурчал Нил, подходя к карнизу и глядя на кампус. — Это он все испортил, верно? Ему удалось привести Дрейка в Колумбию. — Все для того, чтобы навредить Эндрю. Все для того, чтобы лишить Нила его «шавки». — Это он вышел из-под контроля. — О ради… — Раздался еще один грохот. — Ты когда-нибудь слышал пословицу: выколю-ка я себе глаз, пусть у тёщи зять будет кривой? — Он не контролирует себя, — повторил Нил. — Подумай о том, что тебе пришлось скрыть, — сказал он своему дяде. — Подумай о том, как он рискует, и ради чего? Просто чтобы, блять, поиздеваться надо мной? Над Эндрю? Стюарт молчал около минуты. — Ну, я вроде как вижу, когда дело заходит о маленьком засранце. — Меня это должно забавлять? — выдавил из себя Нил. — Я думал, что это смешно, — хмыкнул Стюарт. — Слушай, ты прав, и да, главная ветвь заметила это дерьмо. Это не очень хорошо отразится на этом ублюдке, то, что он выкинул. Но ты не можешь продолжать так рисковать, малыш, потому что, если ты доставишь слишком много проблем, они не сочтут тебя стоящим усилий, понял? — Да, — сказал Нил сквозь стиснутые зубы. — В следующий раз в первую очередь звони мне, — сказал ему Стюарт. — Этот маленький хрен должен заботиться о тебе, а не наоборот. — Я буду делать все, что считаю нужным, когда дело касается Эндрю, — предупредил Нил своего дядю. — Это не то, что ты должен был сказать, — возразил дядя. — Не надо усложнять жизнь нам двоим, ты понял? Черт возьми, малыш, ты меня просто убиваешь. В этот момент Нилу даже стало жаль своего дядю. — Я постараюсь этого не делать. — Ты постараешься этого не делать. Почему же я в это не верю? Нил просто пожал плечами, хотя дядя не мог его видеть. — Неважно. Просто постарайся пару недель не делать ничего такого, за что тебя могут убить, хорошо? Считай это ранним рождественским подарком мне. — Эм, и тебя с Днем благодарения? — Малыш? Я люблю тебя, но, боже, ты заставляешь меня сейчас жалеть о том, что я не единственный ребенок. Нил потер затылок, уставившись в землю. — Да, бывают моменты, когда я тоже этого хочу. — Его пальцы провели по плечу к старому ожогу, полученному от отца. — Отдохни немного, малыш. И позвони мне, если у тебя будет время на праздниках, теперь, когда этот маленький засранец связан. — Обязательно, — сказал ему Нил. — Спасибо. — Возможно, слова прозвучали немного грубовато, но он знал, что дядя хотел как лучше. На этой неделе не было игры из-за Дня благодарения, поэтому Нил провел это время за домашними заданиями, а затем тренировался с Рене и Кевином, прежде чем старшеклассники отправились проводить праздник со своими семьями, как родными, так и приемными. Что касается «монстров», то они провели его в доме Эбби. Эбби сделала все возможное, чтобы этот день прошел для них хорошо, хотя у Нила не хватило духу сказать ей, что для них это не так уж важно — ну, для Ники, может быть, но не более того. Ваймак тоже был там, поэтому Нил крутился возле Эбби на кухне, пока остальные четверо пили кофе и смотрели по телевизору парад, а потом все остальные присоединились к помощи по дому, чтобы к середине дня еда была готова. Темы ужина были… интересными. Кевину всегда не терпелось поговорить об экси, на что Ваймак с удовольствием отвечал некоторое время, пока Эбби не положила этому конец. Ники заговорил о любимых блюдах на День благодарения, но Нилу нечего было добавить, он редко праздновал этот праздник последние восемь лет, а до этого почти не участвовал в нем. Это заставило их заговорить о праздниках вообще… но и тут Нилу было нечего сказать. Он заметил странные взгляды, которые бросал на него Ваймак за отсутствие вклада в обсуждение темы. Словно заметив беспокойство Нила, Ники перевел разговор на то, какие предметы все проходят в предстоящем семестре. Так они досидели до десерта, когда все начали спорить о том, кому придется убирать беспорядок; Эбби решила этот вопрос, заставив всех присоединиться к помощи. Убрав остатки еды и наведя порядок, все вернулись в комнату, чтобы посмотреть какой-то глупый праздничный фильм, который Нил никогда не видел, большинство из них с напитками в руках. Ники протянул бокал вина Нилу в знак открытого приглашения, а Эбби нахмурилась. — Что, никаких развлечений сегодня? — спросил Ники, когда Нил покачал головой. — Но сегодня же праздник? — Он несовершеннолетний, — укорила Эбби Ники, нахмурившись. — Как и Аарон с Кевином, но я не вижу, чтобы кто-то говорил им остановиться. — Я также не поощряю их. Ники фыркнул, прижимая стакан к груди. — Я думаю, у вас есть любимчик, вот в чем дело. — Нет, я просто знаю, что дело гиблое, когда вижу их, — ответила Эбби. Тем временем Кевин, наблюдавший за обменом мнениями, отставил свой стакан в сторону и наклонился вперед, ближе к Нилу. — Если ты хочешь выпить сегодня, валяй, — сказал он по-японски. — Я остановлюсь. Нил уставился на своего друга в недоумении. — Ты перестанешь пить. Серьезно? — Это было все равно, что попросить волка не есть мясо. — На сегодняшний вечер — да. Если это поможет тебе чувствовать себя достаточно безопасно, чтобы выпить, — сказал ему Кевин. — Ты все еще выглядишь так, будто тебе нужно расслабиться. — Боже мой, что ты ему сказал? — спросил Ники у Кевина. — Он сейчас выглядит напуганным. Ты сказал ему правду о пасхальном кролике? Что Санта не настоящий? — Он протянул руки к ушам Нила. — Как ты мог? Нил отмахнулся от идиота. — Он просто пытается быть милым, — сказал он по-английски, а затем снова перешел на японский. — Спасибо, но нет. — Пьянство не помогло бы ему в эту ночь, но он оценил предложение Кевина. — Что, Кевин был милым? — Ники не выглядел так, будто поверил в это. — Ты уверен, что правильно его расслышал? — Нил отпихнул его, а Кевин бросил в него подстаканник. После этого все стихло, и Нил отвез остальных троих домой, когда уже не мог больше бодрствовать. Остаток выходных прошел между домашними заданиями и тренировками, хотя вечером Нил хотя бы раз отлучался на крышу с пачкой сигарет и гадал, как дела у Эндрю. Он также сделал все возможное, чтобы не уничтожить еще один телефон, учитывая постоянные сообщения Рико. Похоже, его продолжающийся отказ отвечать на них раздражал Рико, что доставляло ему некоторое удовольствие… но да. Раздражало до чертиков. В понедельник, в последнюю неделю регулярного сезона, все Лисы вернулись к тренировкам. Нил был удивлен их настроем и решимостью закончить сезон победой, а также тем, как они старались, чтобы команда оставалась единой, чтобы шаги, предпринятые Дэн за несколько недель до Дня благодарения, не прерывались. Вместо того чтобы он и остальные пошли поесть или взяли еду на вынос и вернулись в свою комнату, он обнаружил, что они присоединились к старшекурсникам в одном из обеденных залов, сев за большой стол, чтобы перекусить. Аарон, что неудивительно, сначала был угрюм… пока кому-то не пришло в голову пригласить Кейтилин на следующий день. Мэтт и Дэн были немного осторожны с Нилом в первый день, словно боясь спровоцировать очередное… что бы то ни было… как там, в учебной комнате, но Рене просто села рядом с ним, а Ники с другой стороны, и вели себя как обычно. Все проигнорировали его, когда он достал телефон, но Эллисон приостановилась в поедании своего салата и подняла бровь, когда он что-то на нем проверил. — Ну что, ты собираешься сорваться на нас на этой неделе или как? — спросила она. Нил сделал паузу в поедании своего сэндвича, чтобы посмотреть на нее; рядом с ней Дэн выглядела готовой дотянуться и задушить подругу, а Мэтт морщился, как от боли. — А что, у вас и на это есть пари? — Нет, — призналась Эллисон с явным раздражением. — Никто не хочет его заключать, хотя ясно, что ты его проигрываешь. — Чтоб тебя, Эллисон, — сказала Дэн, бросая вилку. — Заткнись! — Нет, — повторила Эллисон. — Ты знаешь, если бы монстр был здесь, он бы сейчас жаловался своему парню по поводу его дерьма. — И что, ты берешь пример с… — Она права, — отрезал Нил, слегка кивнув Дэн; по крайней мере, с Элисон он знал, где находится, и ценил это в последние дни. Это напоминало ему Эндрю, в хорошем смысле. — И нет, на этой неделе никаких срывов не планируется. Посмотрим, как пойдут дела после банкета, если вы хотите поставить на это деньги. Эллисон несколько секунд смотрела на него, пока большинство за столом ждали какой-то реакции — ну, а Рене продолжала сосредоточенно жевать свою пасту. — Неплохо, Джостен, — сказала она с явным одобрением. — Окей, я запишу это. — Погодите, разве это не инсайдерская информация? — спросил Ники, беря в руки жареную картошку. — Неважно, меня волнует только то, что кто-то ставит против меня, а я выигрываю, — сказала ему Эллисон. После этого все стали вести себя гораздо более расслабленно, и Нил обнаружил, что и сам тоже немного расслабился. Ему не столько стало легче жить без Эндрю, сколько он начал привыкать к этому. Хотя помогало и то, что каждый день был на один день ближе к тому моменту, когда Эндрю выпустят. Кроме того, нужно было многое сделать для последней игры, а впереди были финальные экзамены. Как только он закончит с ними, наступят каникулы и Новый год, и через несколько дней после этого Эндрю должен быть свободен. Во время тренировки в среду Рене обратилась к Нилу по поводу предстоящего банкета. — Раз у тебя нет пары, ты не против пойти со мной? — спросила она. — Разве ты не идешь с Эллисон снова? Рене пожала плечами. — Я думаю, что на этот раз Эллисон хочет одна постоять за себя. У Нила было чувство, что за этим кроется нечто большее, например, Рене пообещала Эндрю, что присмотрит за ним, но он просто пожал плечами. — Хорошо. Спасибо. — Затем она подтянула его к себе. — Теперь пойдем, остался еще час. Тебе нужно поработать над верхним ударом, он недостаточно плавный. — Почему люди думают, что ты очень милая? — сказал Нил со стоном. — Ты такой же плохой эксплуататор, как и Кевин. Рене только улыбнулась ему, прежде чем заставить его еще час притворяться, что он убивает людей. Когда они выходили из комнаты, она коснулась его левой руки. — Когда Эндрю вернется, он захочет вернуть свои ножи, да? — Думаю, да — он просто одолжил их мне, чтобы я мог защитить себя, раз уж его здесь нет, чтобы сделать это. — И как только он вернется, он позаботится об этом. — Рене кивнула. — Но жаль пускать все эти занятия на ветер. — Рене, казалось, думала о чем-то, пока откидывала назад волосы, упавшие на лицо. — Когда мы начали тренироваться вместе, он и я, я отдала ему свои старые ножи. — Она слегка пожала плечами, но Нил уловил легкое напряжение в ее худых плечах, намек на темноту в ее глазах. — Я сказала ему, что больше ими не пользуюсь… но, думаю, отчасти я хотела, чтобы они были недоступны. — Она имела в виду — вне соблазна. Между ним и Рене уже существовало странное взаимопонимание. — Я бы хотела, чтобы ты забрал их и использовал, когда он вернется. Нил посмотрел на нее, когда они поднимались по лестнице. — Ты уверена, что они тебе не понадобятся? Ты все еще присматриваешь за остальными. Она покачала головой. — Я оставила парочку, чтобы иметь возможность практиковаться с Эндрю, но… я делаю все возможное, чтобы преодолеть это. — Она, казалось, задумалась о чем-то, темнота нарастала. — Кроме того, если мне понадобятся остальные… — Ее рот искривился в мрачной линии. — Не думаю, что они принесут мне пользу. Он задумался над тем, что не было сказано в течение нескольких шагов. — Если тебе понадобятся остальные, я уверен, что Эндрю будет раздражен тем, что ты лишила его такого развлечения. Рене слегка рассмеялась на это. — И ты позволишь ему «развлекаться» в одиночку? Нил покачал головой. — Нет, так что, в некотором смысле, ты бы позволила им быть там независимо от всего, верно? Спасибо. — Спасибо, что позаботишься о них. Мне легче знать, что если их снова придется использовать, то это будет не без веской причины. — Надеюсь, до этого не дойдет. Она пожала плечами, как бы показывая, что ее это не беспокоит, затем достала свой телефон, когда он зазвонил. — Кажется, в последнее время ты получаешь много сообщений. Мне стоит беспокоиться? — спросил Нил, надеясь, что его «проблема» не перекинулась на нее. Рене на мгновение приостановилась, а затем встала на лестнице. — Думаю, будет справедливо, если ты узнаешь об этом до банкета — я переписываюсь с Жаном Моро. — Она взяла в руки телефон, и, насколько Нил мог видеть, там было сообщение с вопросом, как прошел ее день. — Подожди, ты переписываешься с Моро из «Воронов»? Серьезно? — Он попытался обдумать это. — Он пристает к тебе? — Нет, мы просто болтаем о том, как прошел наш день. — Она улыбнулась ему улыбкой, лишенной всякого тепла или юмора. — Я позаботилась о том, чтобы он знал, когда связался со мной, что я не желаю говорить ни о чем, связанном с тобой, Эндрю или Кевином. Он хорошо относится к ограничениям, которые я установила. — Хорошо. — Нил нахмурился, думая об этом, но, в конце концов, Рене была взрослой и прекрасно могла позаботиться о себе. — Пусть он научит тебя нескольким французским ругательствам, я хочу посмотреть на реакцию Эндрю, когда ты будешь их использовать. Это вызвало смех у Рене, которая, казалось, почувствовала облегчение от того, что Нил не возражал против странного… что бы там ни было… происходящего с защитником «Воронов», и она пообещала сделать это. Они расстались на третьем этаже, и Нил провел часть ночи, лежа на диване и думая о том, что иногда от некоторых вещей просто невозможно избавиться, как бы ты ни старался. Шрамы и кошмары — не единственное, что должно сопровождать человека на протяжении всей жизни, но, возможно, он сможет взять эту часть наследия своего отца и превратить ее, наконец, во что-то полезное. Он устал от страха, от того, что даже мертвый отец мог преследовать его, и жаждал того дня, когда он сможет как следует покончить с этим человеком и всеми ужасами, которые он представлял. Мэтт, Ники и Нил сидели за обедом в четверг, когда зашла речь о зимних каникулах; монстры планировали вернуться в Колумбию на время каникул, которые не были бы такими же, как без Эндрю. Эрик все еще ждал известия с работы, удастся ли ему приехать или нет, но это выглядело сомнительно, поэтому Ники был довольно подавлен из-за каникул. — Итак, вы, ребята, возвращаетесь в Колумбию или тусуетесь здесь у Эбби? — спросил Мэтт. — Мы думаем о Колумбии, но, возможно, проведем пару дней здесь, чтобы потренироваться, — признался Нил. — Все еще пытаемся разобраться во всем. — Если Кевин добьется своего, мы проведем здесь все время, — сказал Ники с усталым вздохом. — Но я считаю, что нам всем не помешает устроить передышку от экси. Мэтт, казалось, думал о чем-то. — Знаете, в доме моей мамы достаточно места, и я знаю, что она хотела бы нормально со всеми вами познакомиться. Почему бы вам не поехать со мной? Может быть… — он замолчал, бросив на Нила нервный взгляд, а затем продолжил. — Возможно, было бы неплохо отдохнуть от Колумбии на некоторое время, верно? Как ни странно, это имело смысл для Нила; он не очень-то хотел оставаться в доме без Эндрю, спать в их постели без него. Он посмотрел на Ники, который улыбался, как будто его тронуло это предложение. — Я думаю, это было бы прикольно, — сказал Ники. — Было бы здорово попробовать что-то другое, может быть, выбраться в город, да? — О да, мы достаточно близко, чтобы выбраться и оторваться, — заверил его Мэтт. Улыбка Ники стала шире, и он повернулся к Нилу. Нил пожал плечами, показывая, что он не против; им придется повозиться с Кевином, главной заботой которого будет экси, а затем с Аароном, который, возможно, будет ворчать по поводу идеи общения со старшекурсником. Но потом Аарон также будет в восторге от мысли о Нью-Йорке. Как и ожидалось, Аарон сначала сопротивлялся, но обещание встретить Новый год и провести другие дни в городе покорило его, а Кевин понял, что там есть корты экси, на которых он сможет тренироваться, так что… Нил сказал Мэтту, что они поедут, что, как ни странно, обрадовало Мэтта. Их планы на каникулы уладились, и «Лисы» смогли сосредоточиться на своей игре в пятницу, последней в сезоне, которую они выиграли с легкостью, учитывая то, с каким настроем они шли на нее. Одно дело сделано. Это позволило Нилу сосредоточиться на своих предметах, два из которых у него были в порядке: математика и продвинутый японский. История и химия… м-да. Эти два предмета требовали немного больше работы, но, хотя у него были не самые лучшие оценки, он был достаточно хорош, чтобы не беспокоиться об отчислении, во многом благодаря помощи Кевина и Аарона в последние две недели, а также остальных «Лисов» во время перерывов, проведенных в библиотеке. Он скучал по тем временам, когда он вместе с Эндрю сворачивался калачиком на кровати и занимался, скучал по своему парню настолько, что стал спать на диване, а не лежать в одиночестве на большой кровати, и надеялся, что в Истхейвене дела у Эндрю идут лучше. Черт возьми, разве такие вещи не должны были со временем становиться легче? Когда наступили выходные рождественского банкета, Нил обнаружил, что ждет их почти с нетерпением; он просто хотел покончить с этим событием, встретиться с Рико и забыть об этом, а потом устроить себе рождественские каникулы. Поездка с Мэттом должна была достаточно отвлечь, чтобы пережить последние пару недель без Эндрю, пережить остаток года, а потом Эндрю вернется. Это было так близко. Но да, сначала он должен был разобраться с этим мудаком. Будут насмешки, будут оскорбления, а Ваймак уже столько раз пожурил Нила за то, чтобы тот держал свой чертов дурацкий рот на замке, что Нил слушал лекции даже во сне. В этом году банкет проходил в Брекенридже, а это означало, что им предстояла семичасовая поездка на автобусе. Учитывая, что накануне у «Лисов» была вечеринка по случаю окончания семестра, большинство из них, особенно Кевин, были с похмелья и проспали всю дорогу, а Нил в кои-то веки сел спереди, чтобы они с Рене могли составить компанию Эбби, пока она вела автобус. Ники снова взял с собой однокурсника, Аарон привел Кейтилин, и «Лисы» не собирались оставаться на оба дня, как и на осеннем банкете. Кевин проснулся примерно в половине пути до кампуса Брекинриджа, его лицо было бледным от нервов, и он подошел, чтобы сесть рядом с Нилом, хотя ни с кем не разговаривал. Нил заметил, как он вздрогнул, когда они проезжали мимо автобусов «Воронов», и потер глаза, думая о том, что ему придется иметь дело со своим другом на ночь вместе с Рико. Ваймак выгнал всех из автобуса, как только тот припарковался, и закрыл его за собой. Выйдя на парковку, он повернулся к Кевину и заставил нервного нападающего посмотреть на него. — Эй, — сказал он Кевину, чтобы убедиться, что привлек его внимание. — Видишь этих двоих? Если сегодня вечером я посмотрю в твою сторону и ты не окажешься на расстоянии пяти футов хотя бы от одного из них, я не позволю тебе сыграть ни одной чертовой игры этой весной. Усек? — Нил моргнул от угрозы, которая должна была подействовать на Кевина довольно хорошо. — Они — твоя защита. Если что, используй их. Используй меня, если придется. А теперь скажи мне «да, тренер». Кевин только пробурчал в ответ, слишком нервничая, чтобы говорить, но Ваймаку этого казалось было достаточно. — Не боись, — сказал Мэтт Кевину, похлопывая его по спине. — Этот придурок ничего не сможет сделать, здесь слишком много свидетелей. — Ага, конечно. Он добрался до Нила на последнем банкете, — Эллисон просто обязана была сказать об этом, что заставило Нила, как и половину других Лисов, уставиться на нее, на что она просто пожала плечами. — Просто говорю. Кевин повернулся к Нилу, как бы ища заверения, и Нил встретил его взгляд, подняв правую руку и повернув ее так, чтобы ладонь была обращена вверх; ему пришлось немного повернуться, чтобы Ваймак не мог его видеть, но он сделал это так, чтобы Кевин смог увидеть черный ремешок под рукавом свитера, уловить вспышку серебра, когда он сгибал запястье, а затем кивнул. Глаза Кевина расширились, но он ничего не сказал и без колебаний шагнул вперед, чтобы достать свою сменную одежду из багажника автобуса. Вслед за охранником они прошли на стадион, в раздевалку выездной команды, где Нил нашел кабинку туалета, чтобы переодеться в темно-серые брюки и светло-серую рубашку. Он убедился, что манжеты рубашки достаточно свободны, чтобы не мешали нарукавникам и ножам, затем вышел, положил свою сумку к остальным и присоединился к остальным Лисам, которые вышли на площадку с Рене под боком. На площадке царила праздничная атмосфера: вдоль стен были расставлены пуансеттии, а в центре стояла огромная елка. Под ней были сложены подарки, возможно, для «Шакалов» и их персонала, и ряды столов. Нил с весельем отметил, что на этот раз? Да, кто-то позаботился о том, чтобы «Лисы» и «Вороны» были далеко друг от друга. Лисы сидели с «Шершнями» из университета Уилкса-Майерса, которых они обыграли еще в сентябре, а Нил сидел между Рене и Кевином. Шершни, похоже, не держали зла на Лисов — по крайней мере, теперь, когда сезон закончился, — и были сосредоточены на том, чтобы хорошо провести время на банкете. Они были громкими, немного шумными и охотно говорили с Кевином об экси, что помогло Кевину немного раскрепоститься. По крайней мере, пока все команды не были собраны, и Тэцудзи Морияма не поднялся на небольшую сцену, чтобы выступить перед всеми. Он оглядел собравшиеся команды с суровым выражением лица, и Нил почувствовал, как Кевин слегка дрожит рядом с ним, а руки его друга сжались под столом. — Рейтинг сезона определен, — сказал Тэцудзи без предисловий, его глубокий голос был абсолютно ровным, как будто то, что он говорил, не имело никакого значения. Хотя все следили за играми и очками на протяжении всего сезона, это все равно имело значение для команд, собравшихся, чтобы узнать рейтинг для участия в чемпионате. — Следующие четыре команды прошли квалификацию, чтобы представлять юго-восточный округ в весенних играх чемпионата. Я перечислю их в порядке рейтинга, с первой по четвертую. Эдгар Аллан, Пальметто, Брекенридж, Бельмонте. С этими словами он передал микрофон кому-то другому и ушел со сцены, как бы не заботясь о том, чтобы поздравить команды с их достижениями. Тем временем Шершень, сидевшая за столом напротив Нила, наклонилась к нему и жестом указала на него и Кевина, нахмурив брови. — Как, черт возьми, вы вдвоем уделали Брекинридж? Нил вздрогнул. — Не вдвоем. — Я не вижу других нападающих, — сказала она, опускаясь обратно на стул, ее взгляд был прикован к его татуировке. Нил просто пожал плечами, не желая объяснять ей, что вся команда участвовала в игре, если она зациклена на таких позициях, тем более что все свелось к соотношению голов между «Лисами» и Брекинриджем, потому что обе команды закончили сезон со счетом 12:2. Да, Нил и Кевин набрали большинство очков за «Лисов»… но Эндрю отлично справился с защитой ворот, да и остальные члены команды тоже постарались на славу. По крайней мере, второе место означало, что «Лисам» не придется снова встречаться с Брекинриджем и терпеть их дерьмовую тактику на площадке, что радовало Нила; нечетные команды играли друг с другом в пятницу вечером, а четные — в субботу. Таким образом, Брекинридж оставался с «Воронами», и Нил чувствовал, что они заслуживают друг друга. Хотя он был бы рад, если бы Брекинридж победил «Воронов»… да, он сильно сомневался, что это произойдет. Жизнь не была так добра к нему. — Слава богу, в этом году нам повезло, — сказал Ники, как будто его мысли были похожи на мысли Нила. — У нас реально есть шанс пройти дальше. — И мы его не упустим, — настойчиво заявила Дэн, выражение ее лица в этот момент было довольно мужественным. — Мы должны взять у «Воронов» реванш, помнишь? Шершни выглядели довольно сомнительными в отношении перспектив «Лисов», а некоторые даже бросали на Дэн недоверчивые взгляды за то, что она хочет снова играть против «Воронов», но к этому моменту принесли еду, и было много голодных спортсменов, жаждущих поесть. Нил почувствовал, как его телефон завибрировал от входящих сообщений, но не обратил на это внимания, пока возился со своим ужином, ни с кем не разговаривая, пока никто не заговорит с ним первым, и сосредоточил свое внимание на Кевине, который, казалось, погрузился в раздумья. Примерно в середине ужина, когда Рене заговорила о какой-то серии книг с Шершнем, Нил понял, что почти весь вечер игнорировал ее. Он дождался паузы в разговоре, чтобы повернуться к ней. — Прости меня, — сказал он. — За что? — спросила она, бросив на него любопытный взгляд. — Я практически не разговаривал с тобой. Я не пытаюсь игнорировать тебя. — Все хорошо, — сказала она ему с теплой улыбкой. — Ты нужен Кевину больше, чем мне, так что не волнуйся. Нил кивнул, благодарный за то, что она его поняла, и вернулся к еде, пока Рене продолжала разговор с Шершнем. Примерно в это время он почувствовал, что пришло еще одно сообщение, и, поддавшись порыву оглядеть площадку, обнаружил, что Вороны сидят за своим столом. Они снова были одеты в черное, но на этот раз мужчины были в красных галстуках, а у нескольких женщин были одинаковые колье из сверкающих гранатовых камней. Нил закатил глаза, гадая, было ли это уступкой празднику или чем-то еще. Как и на прошлом банкете, столы были разобраны, чтобы игроки могли общаться и танцевать, как только закончится трапеза. Танцевальная музыка заменила рождественские гимны, а чаши с пуншем были расставлены через какое-то время. Большинство команд, похоже, хотели повеселиться, и Аарон быстро скрылся в толпе вместе с Кейтлин. Ники на мгновение замешкался, но Нил отмахнулся от него, не желая, чтобы его друг и бедный парень, которого он привел, оказались втянутыми во что-нибудь. Эллисон ушла вместе с ним, и Рене, проводив Нила томительным взглядом, пошла за ней; он решил, что она будет следить за другими «Лисами», но далеко не уйдет. Мэтт и Дэн уходили последними, но не отходили на значительное расстояние, чтобы иметь возможность наблюдать за Нилом и Кевином с края танцпола. Это было почти забавно, как они пытались следить за ними двумя, как они чувствовали, что им нужно взять на себя роль Эндрю… что они верили, что могут взять на себя роль Эндрю. Вспышка хорошего настроения Нила исчезла при этой мысли. На этот раз не было попытки заставить Нила и Кевина «быть общительными», поэтому Нил предложил им двоим найти стену, к которой можно было бы прислониться и наблюдать, когда Рико, наконец, выследит их. Они заняли позицию возле одной из чаш с пуншем, так что, по крайней мере, у них было что выпить, пока они ждали, хотя Кевин и жаловался на отсутствие алкоголя. Прошло полчаса, прежде чем появился Рико — видимо, он не хотел выглядеть слишком нетерпеливым, пока за его спиной, как верная, но недовольная тень, маячил Жан. Нил подумал, что Кевин подавится своим пуншем, когда увидел этих двоих, и шагнул перед своим другом, чтобы дать Кевину время прийти в себя. Выражение лица Рико на его действия скрутило Нилу живот; если и были какие-то сомнения в том, что Рико не в себе, что он конченный психопат, то они были изгнаны из головы Нила этим неприкрытым голодом и крайним удовольствием, как будто Рико предвкушал что-то… что-то, что, Нил знал, ему не понравится. — Натаниэль, неужели ты так дерзок? Уже так открыто насмехаешься? — Рико заговорил по-японски, подойдя прямо к Нилу, его правая рука висела рядом с лицом Нила. — Убери с лица эту ухмылочку, пока мне не пришло в голову удалить ее для тебя… если, конечно, ты этого не хочешь, да? Нил только тогда понял, что он тоже улыбается — жестоким выражением, которому он научился у своего отца. — Вряд ли у тебя получится, — сказал он Рико на том же языке. — Неужели ты думаешь, что я боюсь тебя, никчемного второго сына, когда меня вырастил Мясник? Ухмылка Рико дернулась, когда его пальцы провели по левой щеке Нила. — О да, как это будет замечательно, испытать твой дух. Надеюсь, ты не сломаешься так легко, как бедный Кевин. Уголком глаза Нил заметил, как Кевин вздрогнул от этого замечания. — Я бы не считал «сломанным» то, что он выполз из твоей тени и показал, что ты жалкое дерьмо, — сказал Нил этому уроду. Он изо всех сил старался не вздрогнуть, когда большой палец Рико сильно надавил на татуировку на щеке Нила. — Первое, что я сделаю, это научу тебя не говорить, пока тебе не разрешат. Твой наглый язык уже стоил тебе двух товарищей по команде. Нил затаил дыхание, услышав, как Рико вслух подтвердил причастность этого ублюдка к смерти Гордона и появлении Дрейка в жизни Эндрю. От злости его улыбка стала еще острее, когда он потянулся вверх, чтобы схватить Рико за запястье. — Единственное, чему ты можешь меня научить, так это тому, насколько отвратительным может стать человек, ты, жалкий кусок дерьма. Настала очередь Рико резко вдохнуть, когда он отдернул руку от лица Нила и повернул ее так, что смог схватить Нила за запястье, чтобы обратить захват. — Ты действительно слишком многого хочешь, Натаниэль, — сказал он, его голос был полон ярости. — Ты научишься бояться меня, и очень скоро. — Нет, — сказал ему Нил, даже когда пальцы Рико сжались на его запястье. — О да, — настаивал Рико. — Даже твой папаша боялся меня, мой дорогой номер четыре. — Только боялся он не тебя, а твоей семьи, — заметил Нил, стараясь не показать боли. — Это большая разница, ничтожный второй сын. — Он произнес эту фразу настолько ровным голосом, насколько смог, и, несмотря на боль в запястье, почувствовал мрачное удовлетворение, когда она попала в цель. О, Эндрю убьет его за это, потому что это выходило за рамки «кормления монстра», но он отказался отступать перед ублюдком, который намеренно стремился сломать Эндрю прежде всего. — Жан, — процедил Рико, его голос был диким от ярости, — забери Кевина и оставьте нас. — Его взгляд не отрывался от лица Нила все время, пока он говорил. — Иди к Мэтту, — сказал Нил своему другу, прежде чем Жан успел что-либо предпринять. — Иди сейчас же. — Жан, — рявкнул Рико, притягивая Нила ближе. Жан подпрыгнул, услышав свое имя во второй раз, и обежал вокруг них, словно испугавшись, затем схватил Кевина за руку, чтобы оттащить его. Кевин пошел с ним, его глаза были дикими, а лицо бледным, когда он смотрел на Нила, и Жан сделал все возможное, чтобы увести Кевина, не привлекая внимания. Однако Мэтт и Дэн заметили их и приблизились к ним, как и надеялся Нил, хотя Жан не хотел отпускать Кевина. Дэн осталась с ними, а Мэтт подошел к Нилу, но Нил отмахнулся от него левой рукой, не желая позволить втянуть в это еще одного Лиса. Мэтт нахмурился, но Нил снова отмахнулся от него. Пока Кевин был в безопасности, Нил снова повернулся к Рико. — Что, я сказал что-то не то? Я с этим наглым ртом? Рико зарычал, используя захват запястья Нила, чтобы вывернуть ему руку; Нил вздрогнул от боли, от того, что Рико мог легко сломать ему запястье, если бы вывернул его еще чуть-чуть — затем в ладони его левой руки появился нож, который он прижал к животу Рико, когда тот шагнул вперед. Тогда они оказались близко друг к другу, жест был почти интимным, достаточно близко, чтобы он почувствовал дыхание Рико на своей правой щеке. — Отпусти меня, или тебе понадобится новая печень, — предупредил он, голос был напряжен как от боли, так и от желания просто поддаться ярости и все равно ударить ублюдка. Пальцы на его запястье сжались сильнее, даже когда Рико слабо рассмеялся. — О Натаниэль, как же ты полон сюрпризов. Я не могу дождаться завтрашнего дня. — Рико погладил Нила по виску, отчего Нил вздрогнул, и отпустил запястье Нила. — Из тебя получится замечательный Ворон. — Я — Лис, — огрызнулся Нил, тряся правой рукой, чтобы вернуть ей чувствительность. — Ты тот, кем я прикажу тебе быть, — сказал Рико со снисходительной улыбкой. — Кажется, я уже говорил тебе, что ты бредишь. Тебе стоит провериться, — огрызнулся Нил, убирая большую часть ножа в ладонь, на случай, если кто-то обратит на это внимание. — И тебе следует оставить меня, блять, в покое. — Этого не случится, особенно когда ты будешь со мной в Эверморе, — настаивал Рико, выражение его лица снова стало голодным и довольным. — Ты будешь там на рождественских каникулах, разве это не замечательно? Нил склонил голову набок, осматривая Рико. — Это что-то вроде приступа психоза? Поэтому ты несешь чушь? Улыбка исчезла, сменившись яростью. — Не принижай меня, Натаниэль. Моему терпению есть предел, и ты его превзошел. Завтра ты будешь в Эверморе, или иначе. Или иначе. Глаза Нила сузились от ультиматума, когда он вспомнил, как Рико заговорил о Гордоне и Эндрю, и он подумал о том, что Ники может пострадать. — Или иначе что? Рико снова улыбнулся, на этот раз самодовольно. — Хм, кажется, мы гораздо лучше разговариваем без этой твоей надоедливой шавки, которая мешает, тебе не кажется? — Нил почувствовал, как при упоминании об Эндрю у него свело живот. — Как у него дела, ты не знаешь? В этой модной больнице с ее специальными сеансами терапии, с этими нетерпеливыми докторами, надеющимися опробовать новые методы во имя науки, а? — Его улыбка приобрела хищный оттенок. — Как ты думаешь, что бы произошло, если бы один из них вдохновился испытать… ну, скажем так, «терапевтическую реконструкцию прошлых событий» на этой дорогой шавке, а? Полагаю, эти сеансы были бы весьма активными, поскольку, как я понимаю, он попал туда из-за убийства своего любимого приемного брата, который постоянно трахал его до потери пульса. Нил оскалил зубы на подонка, вскидывая нож, который он держал в левой руке. — Я должен сейчас перерезать твою чертову глотку. — Ты сделаешь это, и жизнь твоей шавки закончится, а вместе с ней и бедного Кевина, — предупредил Рико, его улыбка померкла, так как Нил не двигался с места. — Не будь дураком, Натаниэль, ты знаешь, как это работает. Убери нож, как хороший мальчик, да? — Рико внимательно наблюдал за Нилом, пока оружие не было возвращено в нарукавник. — Еще раз выкинешь что-то подобное, и мы посмотрим, можно ли так же легко купить окружных прокуроров Южной Каролины, как и калифорнийских адвокатов, ты меня понял? — Его глаза сузились, когда он снова вцепился в правое запястье Нила. — Твоя драгоценная шавка никогда не выйдет из больницы, и эти сеансы «терапии» будут продолжаться до конца его жизни. — Ты самый извращенный уёбок, которого я когда-либо знал в своей жизни, и это о чем-то говорит, — Нил решил, что это заслуживает быть озвученным. Рико улыбнулся ему, выражение лица выражало чистую жестокость. — И все же завтра ты сядешь на самолет в Западную Вирджинию, а к вечеру будешь стоять передо мной на коленях. — Когда Нил хотел что-то сказать, Рико сжал его запястье так сильно, что стало больно, до самых нервов. — К тому времени, когда я закончу с тобой, каждый будет знать, кому ты принадлежишь, только взглянув на тебя, особенно эта твоя шавка. — Ты меня не сломаешь, — сквозь стиснутые зубы сказал ему Нил. — Посмотрим, как долго продержится твой дух, — сказал Рико, наклонившись к правому уху Нила. — Жан отдаст твой билет Кевину. — Он отодвинулся назад настолько, что смог провести пальцами по левой щеке Нила, вдоль татуировки. — Не разочаровывай меня, Натаниэль. Покажи мне этот огонь рода Веснински. С Нила было достаточно — между прикосновениями, от которых по коже ползли мурашки, оскорблениями в адрес Эндрю и угрозами, он окончательно потерял самообладание. Возможно, он не мог ударить этого ублюдка ножом, но он мог ударить его, что он и сделал; его правое запястье все еще крепко держал Рико, он оттянул левое и ударил Рико в челюсть. Рико, пошатываясь, отступил назад и вывел Нила из равновесия, и Нил не успел сделать еще один замах, как Рико отправил его обратно в стену. Он попытался нанести еще один удар, но Рико удержал его правую руку над головой и зажал сильной, худой рукой верхнюю часть груди Нила. — Скажи мне, почему я не должен приказать убить твою шавку прямо сейчас, — шипел на него Рико, в то время как вокруг них люди что-то кричали. — Потому что тогда я никуда не поеду, — задохнулся Нил. — Я сделаю так, что он больше никогда не захочет смотреть на тебя, — успел выдохнуть Рико, прежде чем его оттащили от Нила Мэтт, Жан и еще несколько спортсменов; Нил сполз по стене, сгорбившись, а затем, спотыкаясь, пошел вперед, пока не оказался достаточно близко, чтобы коснуться Рико. — Даже не думай прикасаться к нему, ты, сволочь. По какой-то причине Рико рассмеялся над этим, даже когда его оттаскивали, но прежде чем Нил успел спросить почему, схватить его и вытрясти из него ответ, Ваймак вцепился в Нила и потащил его прочь, как будто он был маленьким ребенком. Не успел Нил моргнуть глазом, как его окружили разъяренные тренеры, а его взгляд на Рико был отрезан стеной людей. Он все еще пытался добраться до Рико, но на пути было слишком много тел, слишком много рук, удерживающих его, поэтому он издал вопль разочарования и запустил руки в волосы. Только через мгновение он понял, что с ним говорит тренер, говорит на каком-то странном языке. Нил в замешательстве покачал головой и понял, что это был английский. — Что это было? — Я спросил, что, черт побери, здесь происходит? — огрызнулся мужчина. — Это рождественский банкет. Если кто забыл, Рождество — светлый праздник, когда люди веселятся и желают друг другу добра, мать вашу! Я хочу объяснений, и я хочу их сейчас же! — Он уставился на Нила, давая понять, что ждет от Нила объяснений. Когда Нил в ответ лишь бросил на него угрюмый взгляд, мужчина повернулся к Рико, который был таким же угрюмым и молчаливым, и был слишком заинтересован в том, чтобы смотреть на Нила. Жан подошел к Рико, как верный пес, и Нил нахмурился, когда Жан кивнул сначала Рико, а потом ему. Больше всего на свете Нил хотел бы достать пару ножей и послать их в двух Воронов, но Рико был прав: какой бы приятной ни была эта смерть, Мориямы ответят, и не только Нил заплатит за это. Тем не менее, это была прекрасная фантазия на пару секунд. Вместо этого он решил одарить их неприязненными взглядами, пока тренер настаивал на том, чтобы они извинились за причиненные неприятности. — Да, конечно, — сказал Нил, что никак нельзя было назвать извинением. Рико сумел нелепо улыбнуться. — Извинения приняты. — Нил тут же передумал насчет «не убивать ублюдка», но Ваймак продолжал держать свои руки на руках Нила, как будто он все понял. Тренеры продолжали смотреть на них двоих, словно ожидая чего-то большего, а Нил хмурился на Рико, надеясь, что внешность действительно может убить, а Рико злорадствовал. Наконец, один из них выступил вперед. — Следующий, кто затеет здесь драку, будет записан и не будет участвовать в следующих пяти запланированных играх, весной или осенью. Я ясно выразился? — Раздались одобрительные возгласы, и тренер бросил раздраженный взгляд между Нилом и Рико. — Вы двое чтобы не приближались друг к другу до конца вечера. — Затем он указал на Нила. — Дэвид, уведи своего с площадки, пока не придет в чувство. — Нил не дрался сам с собой, — сказал Ваймак таким тоном, который ясно давал понять, что он более чем счастлив оспорить эту точку зрения. — Если Морияма выбирает дальнюю половину, мы остаемся на ближней. — Разумеется, — сказал Тэцудзи, не обращая внимания на хаос. — Рико? — Они отправились в одном направлении, не переглянувшись, так что Ваймак практически нес Нила в другом; Нилу это уже порядком надоело, и он случайно наступил Ваймаку на ногу, когда его поставили на землю. Как только он встал на ноги, он огляделся в поисках Кевина, даже когда Ваймак впихивал его в дверь корта, и с облегчением увидел его с Рене рядом. Ваймак махнул рукой Кейтлин и спутнику Ники, Томасу, словно не хотел, чтобы они подслушивали, что будет дальше, а затем навалился на Нила, толкнув его на одну из скамеек команды хозяев; Нилу пришлось заставить себя не реагировать на физическое воздействие, чтобы снова не схватиться за один из ножей. — Что это, нахрен, было? — Тренер? — Нил прижался спиной к стене, насколько это было возможно, чтобы получить больше пространства. — Что именно? — Не смей прикидываться, ты, гребаный полоумный! — Ваймак навис над Нилом, пока Нил не вздрогнул, а затем, похоже, понял, что слишком сильно давит, и сделал шаг назад. — Что случилось? — спросил Ники, шагнув вперед, чтобы подойти к Нилу. — Все танцевали, а потом начали кричать какую-то фигню. — Нил врезал Рико, — объяснил Мэтт. — Это было прекрасно, жаль, что у меня не было с собой камеры. — Что, и я это пропустил! — Ники лучезарно улыбнулся Нилу, пока не заметил, что Нил не улыбается. — Блин, жаль, что я этого не видел. — Затем он заметил, что Ваймак тоже уставился на него. — О, погодите, мы действительно считаем, что это плохо? Правда? Какого черта? — Хеммик, просто заткнись, — проворчал Ваймак, потирая затылок. — Я жду, Джостен. Нил просто смотрел прямо перед собой, потирая правое запястье, которое болело от воздействия Рико, а теперь начало покрываться синяками. Ники вздохнул, когда увидел это, и, похоже, это привлекло внимание Эбби, потому что она отпихнула его друга в сторону и села рядом с Нилом, чтобы осмотреть запястье. — Рико был замешан во всей этой истории с Дрейком, — сказал он примерно через минуту, пытаясь понять, что он может рассказать Лисам. — Он признался, что заплатил адвокатам в Калифорнии. Вот почему Дрейк был здесь, он должен был сделать что-то, чтобы убедить Дрейка, что можно спокойно уехать. — Он взглянул на Аарона и Ники, пока говорил; обычно угрюмая маска Аарона превратилась в возмущение, а улыбка Ники померкла, превратившись сначала в замешательство, а затем в нечто жесткое. После этого около минуты было тихо, единственным звуком была музыка, все еще играющая на площадке, а затем Аарон заговорил. — Ты лжешь. — Нет, — сказал ему Нил, и Аарон повернулся, чтобы ударить по плексигласовой перегородке достаточно сильно, чтобы она задрожала. Пока Дэн кричала, а Рене что-то бормотала ей, пытаясь успокоить, Нил посмотрел на Кевина. — Он у тебя, — спросил он по-японски, — мой билет у тебя? — Он нахмурился, когда Кевин посмотрел на него, но ничего не сказал. — Черт возьми, ответь мне. — Я убью его, — сказал Ники, выражение его лица все еще было слишком жестким, а в словах сквозили ненависть и горечь. — Как он может так угробить столько жизней? — Нет, — сказал Нил, вернувшись к английскому языку и на мгновение оторвавшись от Кевина. — Это ничего не даст — для такого, как Рико, его нужно сломать. — Убить его было бы просто смертным приговором для всех них. — Единственное, о чем он заботится — это экси, это единственный способ, как он думает, иметь значимость для своей семьи, поэтому мы собираемся отнять у него это, понимаете? — Он подождал, пока Лисы посмотрят на него, чтобы продолжить. — Если мы уничтожим его репутацию, мы уничтожим его. — И как мы это сделаем? — спросил Ники. — Если мы не проиграем ни одной игры в этом сезоне, мы заберем у него чемпионство, — сказал ему Нил. Это звучало так просто. — Как думаете, мы сможем это сделать? — Мы не проиграем ни одного гребаного матча, — ответила Дэн, выражение ее лица выражало чистую решимость. — Мы больше не позволим ему шутить с нами. — Остальные Лисы — кроме Кевина — кивнули в знак согласия. Нил попытался еще раз поговорить с Кевином. — Мой билет у тебя или нет? — спросил он по-японски; почему-то он не думал, что Ваймак оценит его старания разыскать Жана, чтобы получить его. Кевин посмотрел на него как на сумасшедшего. — Ты никуда не полетишь, — сказал он недоверчиво. — Ты хоть представляешь, что он с тобой сделает? Да, у Нила было очень хорошее представление после нескольких месяцев переписок. — Я знаю, что он сделает с Эндрю, если я не полечу, так что это не выбор, — сказал он трусу. — Я еду. — Когда Кевин покачал головой, Нил вздохнул. — Доверься мне. Я вернусь. — Он сломает тебя, — сказал Кевин, уставившись на свою левую руку. Нет, Рико не сломает, потому что Эндрю будет в безопасности — Нил позаботится об этом. — Он только думает, что знает как, — сказал ему Нил. — Я пережил своего отца, переживу его и вернусь. Как только я вернусь, мы вместе пойдем за Эндрю, я обещаю. — Когда Кевин по-прежнему смотрел на свою руку, Нил вздохнул. — По крайней мере, он будет слишком занят мной, чтобы беспокоиться о тебе. Кевин поднял голову и посмотрел на него. — Это не смешно. Нет, не смешно. — Я вернусь, — повторил Нил. — Я обещаю. Так, этот чертов билет у тебя или нет? — Остальные Лисы теперь уставились на них. — У меня. — Казалось, Кевину было больно произносить эти слова. — Спасибо. — Нил вздохнул. Как только они закончили свой разговор, Дэн повернулась к Ваймаку. — Поехали домой, тренер. — Никто не стал спорить с этим решением, хотя банкет к тому моменту был далеко не закончен. Ваймак отправил Рене за Кейтлин и Томасом, вероятно, потому, что она с наименьшей вероятностью убьет Рико, если столкнется с ним — ну, с наименьшей вероятностью поддастся порыву. Как только все собрались, они вернулись в раздевалку, чтобы взять свою одежду, а затем отправились в путь. Несмотря на позднее время, когда они вернулись в кампус, никто, похоже, не был настроен спать. Как только они вернулись в свою комнату, Кевин вручил Нилу листок бумаги, на котором была информация, необходимая для получения билета в аэропорту. Предчувствуя, что будет дальше, он пошел в гостиную, чтобы рассказать Ники и Аарону, что в последнюю минуту получил сообщение от дяди с просьбой встретиться со Стюартом в Чикаго вместе с несколькими другими членами семьи, прибывшими из Лондона. Кевин сидел за своим столом, не говоря ни слова, уставившись в журнал экси так, словно от этого зависела его жизнь, в то время как Аарон просто смотрел вперед, а Ники почесывал кожу головы, словно пытаясь избавиться от назойливой мысли. — Нил… не надо с нами, как с дураками, — сказал Ники через несколько секунд. — Что происходит? — Я проведу с дядей каникулы, — повторил Нил. — Извини, что в последнюю минуту, но он достал мне билет на завтра и… Ники вскочил с дивана и поднял руки. — Нет, этого достаточно, хорошо? Твой дядя не пытался провести с тобой больше пары часов за те два года, что я тебя знаю, а теперь он хочет две недели? Прямо с порога? Почему ты не хочешь рассказать нам правду? — Выражение лица Ники помялось, когда он обхватил руками свою грудь. — Ты не доверяешь нам? Я знаю, что мы не Эндрю, но… Нил вздрогнул при упоминании о своем парне. — Лучше тебе не знать, хорошо? Это… Я вернусь на Новый год, ладно? Просто знай, что я должен кое-что сделать. Аарон наконец заговорил. — Но ведь Кевин знает, верно? — Он посмотрел на притихшего нападающего, прежде чем вздохнуть. — А если Кевин знает, то это, вероятно, связано с Мориямами, поэтому он и не хочет, чтобы мы знали, ты идиот, — сказал он своему кузену. — Если он так отчаянно хочет уехать, то это также, вероятно, как-то связано с Эндрю. Боже, какой же ты глупый. Ники сначала сверкнул глазами на оскорбления, затем повернулся, чтобы посмотреть на Нила, который просто пожал плечами, глядя на Ники. — Черт, Нил, ничего из этого не звучит хорошо. — Я вернусь, — сказал Нил, немного устав от необходимости повторять это так часто. — Ты можешь… ты можешь рассказать Мэтту за меня? И подвезти меня в аэропорт? — Твою ж. — Ники снова принялся расчесывать кожу головы, отчего его волосы стали торчать во все стороны, учитывая, сколько геля он нанес на них ранее для банкета. — Постарайся вернуться целым и невредимым, иначе Эндрю действительно убьет меня. — Обязательно. — Нилу пришлось вытерпеть еще больше объятий, но он счел это сносным, поскольку Ники отпустил его без лишних вопросов. Он подождал, пока старшекурсники немного успокоятся в своих комнатах, чтобы проскользнуть на крышу, все время помня о Рене. Он устроился на карнизе напротив двери и позвонил дяде, кутаясь в пальто и дрожа, но не от холода. Стюарт ответил только через несколько гудков и выругался. — Ты хоть представляешь сколько, черт возьми, сейчас времени, малыш? Лучше бы это не касалось того, чтобы я заехал за тобой в Нью-Йорк. — Я звоню тебе в первую очередь, как ты и просил. Эти слова отрезвили дядю Стюарта в считанные секунды. — Что, мать твою, случилось? — Случился Рико. — Нил подавил вспышку истерики, которую он почувствовал, вспомнив сегодняшние события. — Был рождественский банкет округа, и он настоял на том, чтобы мы поговорили. Стюарт медленно выдохнул. — Что он сказал? — О, обычные угрозы, обещания боли, то, что я буду Вороном. Не хочу тебя утомлять. — Нил поправил челку, отгоняя гнев; сейчас ему это было не нужно, не нужно было ничего, что могло бы помешать ему или притупить его мысли. — Он также сказал мне, что каникулы я проведу в замке Эвермор. Раздался короткий смешок, но Стюарта это не позабавило. — С чего это ты добровольно собрался в этот гадюшник? — Потому что он угрожал Эндрю, — сказал ему Нил. — Я уезжаю завтра утром. Линия затихла, и только дыхание Стюарта дало Нилу понять, что его дядя не повесил трубку или что линия не была отключена. — Малыш… Натаниэль. Какого хрена ты собираешься сделать что-то такое… такое сумасшедшее? Ты не можешь поехать туда! Я ни хрена не смогу сделать, если ты туда поедешь! — Потому что он заплатил одному из докторов Эндрю в Истхейвене, так же как он заплатил адвокатам, ведущим дело Дрейка Спира. Если я не пойду, то Эндрю пострадает. — И ты веришь этому ебаному психу? Ты искренне веришь, что он сдержит свое слово? — Нет, — сказал Нил своему дяде. — Вот почему я звоню тебе. Я хочу, чтобы ты выяснил, кто этот доктор, и позаботился о нем. Я хочу, чтобы ты защитил Эндрю. — Ты что? — Стюарт выругался себе под нос. — Этот чертов разговор… ты хочешь, чтобы я помог маленькому засранцу? Что, черт возьми, ты о себе возомнил, малыш? Ты только что сказал, что не доверяешь Рико, и все равно идешь на это? Ты все еще собираешься в Эвермор? Ты что, блять, совсем рехнулся? — Стюарт уже кричал. — Да, — настаивал Нил. — Если я не приеду, Рико попросит доктора навредить Эндрю. Если я поеду, это даст тебе время сделать что-нибудь с этим подонком, а я отвлеку Рико, пока буду там — он будет слишком занят мной, чтобы раздувать новое дерьмо в Истхейвене. — Потому что он будет возиться с тобой, — заметил Стюарт. — Он хочет, чтобы ты был там не только для того, чтобы играть в экси. Я видел, что он сделал с другими Воронами, что он сделал с этим Моро. Ты пожалеешь о том, что ступил на порог этого кампуса через несколько дней, я гарантирую это. — Возможно, — признал Нил, сгорбившись еще больше, его левая рука была плотно прижата к покрытому шрамами животу. Он не питал иллюзий относительно того, что Рико сделает с ним, но и мысль о том, что Эндрю может пострадать, была ему невыносима. — Но я не позволю ему и пальцем тронуть Эндрю. — Проклятье. — В трубке Стюарта раздался звук бьющегося стекла. — Я говорил этому маленькому придурку — какой смысл вот так жертвовать собой? — Это мое решение, — огрызнулся Нил на своего дядю. — Я еду туда, поэтому все, что мне нужно от тебя — это защита Эндрю. Ты сделаешь это, или мне придется снова звонить агенту Вулф? — Он не знал, как, черт возьми, он донесет до нее свою мысль, или как она сможет помочь Эндрю, но он не мог позволить Рико причинить Эндрю еще больше боли. — Чтоб тебя, я сделаю это. — Это прозвучало так, как будто Стюарту было больно соглашаться. — Ты ведь понимаешь, что это значит? Не приходи ко мне с претензиями, если тебе не понравятся мои методы. Нил нахмурился на вопрос. — Я знаю, чем ты зарабатываешь на жизнь. Мне плевать на эти методы, просто дай мне результат. — Действительно, он просит наемного убийцу сделать что-то для него, чего он должен ожидать? Стюарт попросил бы доктора вести себя хорошо и оставить Эндрю в покое? — Просто проверяю — не хотел, чтобы ты взбесился, если прочтешь что-нибудь в газете, и начнешь говорить: «но у него же были дети» или еще какую-нибудь подобную херню. — Я надеюсь, что ты не будешь делать это на глазах у тех детей, но, судя по тому, что сказал Рико, этот мужик готов насиловать своих собственных пациентов. Я не собираюсь лишаться сна из-за этого. — Нил высунул нож из левого нарукавника и начал перебирать его пальцами, пока говорил. — Ха. — Стюарт, казалось, задумался над этим. — Зная это, мне легче работать. — Хорошо. Просто позаботься об Эндрю, и я выберусь из Эвермора. — Так или иначе, он выберется оттуда; он не собирался позволить Рико победить. — Еще как выберешься, потому что я не собираюсь спасать задницу этого маленького засранца, а потом торчать с этим неблагодарным, если с тобой что-то случится. — Дядя Стюарт замолчал на несколько секунд. — Хотя ты будешь мне должен за это. Нил кивнул, не удивленный тем, что дядя хочет что-то получить за услугу. — Конечно, дай мне знать позже, что это… — Нет, я уже знаю, что это будет. — Стюарт снова сделал паузу, как будто ожидая, что Нил будет спорить. — Я оберегаю маленького засранца, разбираюсь с этим доктором и все такое, а ты должен встретиться с Карлтоном МакКормиком, понял? — Что? — Нил покачал головой, несмотря на то, что они говорили по телефону. — Дядя Стюарт, я все время говорю тебе, это так не работает, что я с Эндрю и… — Я не говорю, что ты должен выйти за ребенка или что-то в этом роде, — сказал Стюарт с явным преувеличением. — Просто сходи на одно свидание, хорошо? Нил задумался. — Почему? — Потому что ты готов рискнуть своей жизнью ради этого маленького засранца, пройти через боль ради единственного парня, с которым ты встречался? И тебе всего восемнадцать? — Мне скоро исполнится девятнадцать, — сказал Нил вмешивающемуся придурку, его пальцы сжались вокруг ножа достаточно сильно, чтобы стало больно. Дядя Стюарт усмехнулся на это. — Ты еще так чертовски молод, а уже готов бросить все ради одного парня. Просто дай еще одному человеку шанс, это все, о чем я прошу. Убедись, что ты рискуешь всем ради правильного человека. — Я знаю, что так и есть, — сказал Нил своему дяде. — Но ладно, ты защищаешь Эндрю, а я сделаю это, схожу на одно свидание. — Какого черта. Сначала ему придется пережить Рико, но какого черта. Как его жизнь превратилась в такое ебаное безумство? — Хорошо. Я позабочусь о маленьком придурке, а ты беспокойся только о себе, понял? И Натаниэль? Если там станет совсем плохо… позвони мне. Я что-нибудь придумаю. — Спасибо, — сказал Нил своему дяде, его гнев из-за всей этой истории с МакКормиком угас после этого немыслимого и невероятно смехотворного предложения; он знал, что не может принять предложение Стюарта, потому что это означало бы смерть его дяди, но все равно это было трогательно. Покончив с этим, Нил положил трубку и спустился вниз, чтобы попытаться немного поспать, поскольку завтра будет очень длинный день, и он подозревал, что ему это понадобится. Ему удалось поспать недолго, а когда он заснул, ему все время снилась потеря Эндрю. Проснувшись уставшим и взвинченным, Нил собирал сумку, которая, по его мнению, не понадобится ему для поездки в Западную Вирджинию, пока Ники возился с ним в спальне. — Присмотрите за Кевином, — попросил он своего друга. — Я не думаю, что что-то случится, — потому что Рико будет слишком занят в это время, — но присмотрите за ним. Ники кивнул. — Мы с Аароном справимся с этим, и с нами будет великолепный мужчина. — Он усмехнулся, выражение лица было немного напряженным, как и все утро. — Я скажу Мэтту, что он официально назначен нашим мускулом. — Уверен, ему это понравится. — Нил сделал паузу на мгновение, затем заставил себя снять нарукавные повязки Эндрю; он никак не мог пронести их через контроль, а если бы он взял их с собой в Эвермор, у него было бы слишком большое искушение использовать их на Рико. Нет, они должны были остаться здесь, поэтому он оставил их под подушкой Эндрю. — Не волнуйся, если от меня не будет вестей, хорошо? Не знаю, как работают мобильные телефоны там, куда я еду. — Разрешит ли ему Рико пользоваться им или нет. — Ох, это звучит все лучше и лучше. — Ники вздохнул, подойдя к Нилу. — Ты уверен, что тебе действительно нужно ехать? — Да, — сказал ему Нил без малейшего колебания. — Я боялся, что ты так скажешь. Тогда пошли. Кевин не посмотрел на него, когда он уходил, но Нил не принял это близко к сердцу. Они приехали в аэропорт немного раньше, но Нил хотел уехать до того, как кто-нибудь узнает, что он не едет с остальными в Нью-Йорк; больше шансов уехать без лишних неудобных вопросов, тем более что он никогда не упоминал о своем дяде ни Мэтту, ни остальным. Нет, пусть за него солжет Ники, раз уж Ники так хорош в этом и может честно сказать, что знает не больше того, что рассказал ему Нил — что Нил в последнюю минуту получил звонок от своего дяди, о котором он знал не так уж много, кроме того, что Нил время от времени с ним общался, и тот время от времени присылал ему подарки и сводил Эндрю с ума. Нил почувствовал, что его нервы натянулись, как только он вошел в аэропорт и пошел за билетом; было странно не беспокоиться о том, что его удостоверение личности подведет его, теперь, когда все было официально. Нил боролся с желанием разорвать билет и просто убежать, выбрать самый дальний из имеющихся рейсов, но он заставил себя дойти до выхода на посадку, откуда отправлялся его рейс, а затем прождал, вжавшись в кресло, более часа, прежде чем его самолет сел. У него была сумка в качестве ручной клади, а его выцветшие джинсы, серая толстовка и простая куртка привлекли несколько странных взглядов к его месту в первом классе. Один или два человека также моргнули из-за татуировки на его лице, но в основном другие пассажиры не обращали на него внимания. Чтобы успокоиться, он думал о всех тех полетах с матерью, перелетах в Европу и обратно, пересечении континентов, когда они убегали от отца. Столько лет бегства, и все годы жестокого обращения до этого. Две недели с Рико… он не обманывал себя, что это будет легко, но это будут всего лишь две недели. Он переживет их, а потом полетит обратно в Южную Каролину, к Эндрю. В этом была какая-то цель, то, о чем он никогда не мог сказать раньше, когда стоял перед отцом в агонии, когда его плоть разрывалась и горела, когда он был в крошечной комнате мотеля, пока его мать сшивала его избитое тело. Он переживет все, что бы Рико с ним ни сделал, справится с гневом Эндрю за то, что он так поступил, и они будут жить дальше. Эти мысли помогли ему немного отдохнуть, и в следующее мгновение самолет уже снижался в Западной Вирджинии. Нил был одним из первых пассажиров, сошедших с самолета, и обнаружил Жана, ожидавшего его у стойки прибытия, конечно же, одетого во все черное. Бэклайнер старался сохранять невозмутимое выражение лица, но его голос выдал его, когда он произнес. — Тебе не следовало приезжать. — Идем, — сказал ему Нил, не желая объяснять, почему он не мог оставаться в стороне. Жан только покачал головой, проводил его к черному спортивному седану и отвез в замок Эвермор, так ничего и не сказав друг другу. Несмотря на то, что прошло восемь лет или около того, Нил сразу узнал это место и почувствовал, как сердце заколотилось в груди при виде огромного, черного, похожего на монумент стадиона, возвышавшегося вдали. Он был огромным по сравнению с «Лисьей норой», но это было место, где проводили свои игры национальная сборная США, а не просто стадион 1 класса. Жан остановился у ворот, чтобы ввести код безопасности, а затем продолжил путь к забаррикадированной парковке. Нил был удивлен и одновременно позабавлен, увидев, что даже машины «Воронов» были одинаковыми, и что у них были похожие номерные знаки; все они начинались с ЭА, что скорее всего означало Эдгар Аллан, а затем цифры, которые, как он понял, должны были обозначать год обучения и номер игрока, когда он увидел «02», «04» и еще пару цифр пониже. Эндрю был прав, «Вороны» были придурками с промытыми мозгами. — Это не команда, это чертова секта, — сказал Нил, глядя на машины. — А ты — ее последний адепт, — усмехнулся Жан, припарковав машину. — А теперь выходи. Нил глубоко вздохнул, схватил свою сумку и вышел из машины, затем его подвели к другой двери с другим кодом безопасности. Интересно, чего они боялись, м? Жан сделал паузу, прежде чем провести Нила внутрь. — Посмотри на небо, потому что ты не увидишь его, пока не уедешь. — Затем он заколебался. — Если ты уедешь. — Насмотрелся уже, — сказал Нил, не поднимая глаз и не оглядываясь по сторонам. Жан покачал головой в ответ на это неповиновение и пробормотал по-французски о глупцах, жестом приглашая Нила пройти за ним внутрь. Нил не стал проявлять колебаний и шагнул в Эвермор, на мгновение почувствовав клаустрофобию от подавляющего ощущения черного цвета — все было выкрашено в этот цвет, от полов до стен и потолков, единственное цветовое пятно — красные лампы, проходящие по центру потолков. — Здесь отличная цветовая палитра, такая яркая и освежающая. Определенно чувствуется весна, — сказал он, стараясь не споткнуться на лестнице, так как было очень темно. Он считал ступени, чтобы понять глубину, и через двадцать шесть попал на нижний уровень, где Жан снова ввел код; Нил понял, что попасть в Гнездо не так-то просто — ни внутри, ни снаружи. — Добро пожаловать в Гнездо, — сказал ему Жан насмешливым тоном. — Секта, — пропел Нил, даже когда заставил себя войти в жилые помещения Воронов. На это Жан снова покачал головой и повел его на экскурсию. Возможно, изначально это помещение предназначалось для размещения приезжих команд, но Тэцудзи Морияма отдал его своим «Воронам». Это было место, где они должны были находиться, когда не делали ничего, связанного с экси, или не были на занятиях, и оно должно было быть предназначено для удовлетворения их потребностей. Гнездо было просторным и хорошо обставленным, в нем было две полноценные кухни, гостиная с баром и бильярдным столом, и даже три спальни с телевизорами. Длинный коридор соединял зону досуга с тренажерным залом, а другой коридор вел в спальни. Табличка на стене указывала, что Черное крыло находится слева, а Красное — справа. Нил посмотрел в обе стороны, но, честно говоря, не смог их различить. Оказалось, что Жан вел Нила в Черное крыло. Все двери спален были открыты, видимо, Вороны не заботились о приватности, поэтому Нил заглядывал внутрь, когда они проходили мимо. Спальни были почти такими же большими, как комната Мэтта в Лисьей Башне, и в каждой стояло всего по две кровати. В Гнезде было все, что только может пожелать спортсмен колледжа, за исключением низких потолков и мрачного декора. Любой цвет практически отсутствовал, и обычно проявлялся только в оттенках красного. Все остальное было черным, от мебели до простыней и полотенец, разложенных на стульях для сушки. Нил не страдал клаустрофобией, но он думал, что две недели здесь, внизу, могут это изменить, настолько гнетущим и подавляющим было отсутствие света и тепла. — Сюда, — сказал Жан и жестом пригласил Нила пройти за ним в последнюю комнату. — Жить будешь здесь. Ты должен быть в Красном вместе с остальными, но хозяин сделал особое исключение. Он знает, что ты нуждаешься в личном внимании Рико. — То, как Жан сказал это, дало понять, что «личное внимание» не было чем-то хорошим для Нила. — Я не буду делить комнату с этим психом, — сказал Нил, делая шаг назад, но Жан втолкнул его в комнату. Жан вздохнул, встав перед дверью — четким барьером, не позволяющим Нилу уйти. — Ты ведешь себя так, как будто у тебя есть право голоса. Любая твоя свобода воли была утрачена, как только ты вошел в замок Эвермор. — Чье место я занял? — спросил Нил, потому что с обеих сторон комнаты были видны признаки того, что там кто-то живет. Жан покачал головой, размахивая правой рукой. — Сам посмотри. — Нил отнесся к этому предложению настороженно, но любопытство взяло верх, о чем он вскоре пожалел. На стенах были приклеены открытки с изображением далеких городов, как американских, так и заграничных. Под каждой из них находились клочки бумаги. Уже знакомые каракули Кевина перечисляли даты и комментарии к поездкам. Большинство из них были связаны с играми, хотя некоторые указывали на фотосессии и интервью. На полках, встроенных в изголовье кровати, стояли книги, и Нил сразу понял, что они принадлежали Кевину, поскольку большинство названий отражали интерес Кевина к истории. Это было похоже на посещение какого-то странного музейного экспоната, где все вещи Кевина хранились в таком виде, как будто Кевин ненадолго отлучился из комнаты, а не сменил команду. — Рико все еще на стадии отрицания, — сказал Нил. — Пускай кто-нибудь уже объяснит, что Кевин не вернется. Он ведет себя как влюбленный дурак, как тот персонаж в романе Диккенса. — Я бы следил за тем, что ты говоришь, у тебя и так достаточно проблем, — предупредил Жан. — А теперь положи свои вещи, мы опаздываем. Нил поставил свою сумку на кровать Кевина и посмотрел на сторону Рико, которая выглядела слишком нормальной для психопата, затем последовал за Жаном из комнаты. Жан привел его в раздевалку «Воронов», но они не стали задерживаться, чтобы надеть экипировку. Вместо этого они вышли на внутреннюю площадку, прежде чем Нил успел осмотреться, где Вороны тренировались, хотя в любом другом университете команды экси отправились бы домой на каникулы. Два состава состязались в жесткой тренировочной игре, а остальные Вороны наблюдали за происходящим, не обращая внимания на насилие. Они повернулись, чтобы посмотреть на Жана, когда он встал рядом с облаченными в шлемы и экипировку спортсменами, а затем Вороны посмотрели на Нила. Выражения их лиц варьировались от холодной незаинтересованности до открытой враждебности. Нил не ожидал теплого приема, особенно с этой чертовой татуировкой на щеке, поэтому он не отвлекался от игры. Прошло совсем немного времени, прежде чем прозвучал гудок сирены и объявил конец матча. Неудивительно, что команда Рико выиграла с перевесом в три очка. Оба состава встретились на половине корта, чтобы проанализировать игру друг друга, а запасные присоединились к ним, чтобы поделиться тем, что они заметили со стороны. Общение длилось добрых пятнадцать минут, но в конце концов Вороны стукнулись клюшками и покинули площадку. Нил наблюдал за их уходом, а затем сосредоточил свое внимание на Рико, который снял шлем, переступив порог площадки. — Люк, выключи табло, а Мартин, займись светом. Мне нужно позаботиться о госте, так что пообедайте пораньше. Хозяин скоро придет с проверкой, так что приготовьте к его приходу свои бумаги. Вечерняя тренировка — в обычное время. — Он говорил как обычный человек, отдавая распоряжения, его голос был спокойным, а выражение лица — почти скучающим. Вороны обтекали Жана и Нила, на этот раз не обращая на них никакого внимания, когда они проходили мимо. Рико остановился перед Нилом и несколько секунд рассматривал его, затем отстранил его в пользу Жана. — Выдай ему его вещи. Я займусь им после душа. — Жан склонил голову, как верный вассал, и придержал дверь для Рико, а Нил задумался, хорошо это или нет, это спокойное отстранение. Рико пошел в одну сторону, а Жан и Нил — в другую, в раздевалку, где Жан открыл огромный шкафчик в дальнем конце. Нил послушно заглянул внутрь после того, как Жан некоторое время постоял возле него; шкафчик был набит снаряжением «Воронов». Только когда Жан протянул ему черную джерси, Нил понял, что происходит, потому что на спине красовалась надпись «ДЖОСТЕН». — Я приехал всего на две недели, — сказал Нил. — Зачем он заказал форму? — Не прикидывайся дураком, — сказал Жан. — Тебе уже сколько раз говорили, что ты будешь одним из нас, тебя даже пометили. Этим летом ты переходишь к нам. — А я продолжаю говорить Рико, что этого не будет, что я теперь Лис. — Нил отбросил джерси в сторону, стараясь не закричать. Жан подхватил ее в воздухе, прежде чем она успела упасть на землю, и бросил на него яростный взгляд. — Постарайся сделать так, чтобы нас не прикончили в первый же твой день, глупый мальчишка. — Нас? — спросил Нил, не понимая, какую роль в этом играет Жан. — Слушай внимательно, что я тебе сейчас скажу, — сказал Жан, снова протягивая ему джерси. Нил отказался прикасаться к ней, тогда Жан свободной рукой схватил его за куртку и притянул Нила к себе. — Ты потерял право быть отдельной личностью, когда вошел в Гнездо. Теперь за твои поступки несешь ответственность не только ты. Разве Кевин не говорил тебе, что в команде «Воронов» все основано на парной системе? — Нил нахмурился и кивнул. — Это значит, что если Рико не передумает, то с этого момента и до твоего ухода я буду твоим единственным союзником. Мои успехи — твои успехи, — объяснил Жан, и он не выглядел довольным этим. — Твои провалы — мои провалы. Куда-либо выходить без меня запрещено. Если ты нарушишь это правило, мы сильно пострадаем. Ты понимаешь? Они только ждут, что мы накосячим. — Он уставился на татуировку на щеке Нила. — Они хотят увидеть, как ты, новая одержимость Рико, окажешься ошибкой. Они хотят лишить меня стартового состава. Я не позволю тебе поставить под угрозу мое положение. — У меня для тебя плохие новости, — сказал Нил. — Мне плевать, что эти люди думают обо мне. — Тебе нужно беспокоиться не о них, а о Рико и Хозяине, — сказал Жан. — В конце концов, ты все равно должен подчиняться главной ветви, — напомнил ему Жан. — И если Рико решил, что ты будешь Вороном, то ты должен будешь выполнять свои обязанности в качестве Ворона. — Я не хочу быть чертовым Вороном, — заявил Нил, стараясь не ударить по чему-нибудь. — Я никогда не просил об этой чертовой татуировке или о том, чтобы присоединиться к этой чокнутой команде. — Это больше не зависит от тебя, — сказал Жан. — И Кевин, и Рико говорят, что потенциал есть, так что теперь ты должен его реализовать. Примерь свою экипировку, проверим, по размеру ли она тебе. — При тебе переодеваться не буду, — настаивал Нил. Это вызвало у него еще один усталый вздох. — Стеснительность — первое, что мы из тебя выбьем, — сказал Жан. — В Гнезде об уединении можешь забыть. — Не могу поверить, что ты это терпишь, — сказал Нил. — Кевин хотя бы сумел сбежать. А у тебя что за причины здесь быть? — Я — Моро, — сказал Жан, как будто Нил нарочно вел себя глупо. — Моя семья принадлежала Мориямам еще до переезда в Штаты. Мне некуда больше идти, так же как и тебе. Кевин не такой, как мы; он ценен, но при этом он — не собственность. А сбежал он потому, что было к кому. К другой семье. — Эндрю? — догадался Нил, вспоминая, как Кевин уламывал Эндрю на сделку, как он появился на том осеннем банкете, потому что знал, что там будет Эндрю. — Я сказал, к семье, недоумок глухой, — огрызнулся Жан, как будто его терпение совсем лопнуло. — К родному отцу. Твоему тренеру. В процессе понять, стоит ли переодеваться, не снимая одежды на глазах у Жана, потребовалось мгновение, чтобы слова дошли до сознания. Когда это произошло, Нил в шоке отпрянул от Жана. — Стоп, что? — Логически он понимал, что у Кевина должен быть отец, но этот человек всегда был для него безликим, поскольку Кейли Дэй никогда не называла имени этого человека, как бы пресса ни старалась его выведать. Если слухи были правдивы, то в свидетельстве о рождении Кевина это место вообще пустовало. Однако она назвала Тэцудзи крестным отцом своего сына, и именно так Кевин оказался в Эверморе после смерти Кейли. — Врешь, — сказал Нил. — С чего бы еще Кевину бежать в такую убогую команду? — спросил Жан, презрительно фыркнув. — Но он никогда… и тренер не… — Даже когда Нил возражал, в этом был какой-то смысл. — Значит, он все еще слишком труслив, чтобы открыть это. — Жан насмешливо махнул рукой. — Если не веришь мне, посмотри сам. Последний раз, когда я видел письмо его матери, оно было засунуто в одну из этих его скучных книжек. Он читал его столько раз, что, наверное, слова уже стерлись со страниц. Что-то во всем этом обеспокоило Нила. — Если он знал, почему он остался? Он должен был уйти к тренеру, когда умерла его мать. — Зачем терпеть издевательства и Рико? — Мы узнали об этом только пару лет назад, — сказал Жан. — Мы нашли письмо в доме хозяина чисто случайно. Кевин выкрал его, но признаваться в своем открытии не собирался. Он знал, что пойти на это — значит потерять все это, а оно того не стоило. — Жан жестом обвел раздевалку. — Когда только его рука… ну, причин оставаться не было. Нил уставился на защитника. — Вы все тут больные, — сказал он. Неужели Жан действительно думал, что издевательства и необходимость терпеть Рико, с его безумием и эго, «того стоили»? — Это говорит беглец, который решил играть за команду 1 класса, — сказал Жан с усмешкой. — Говорит тот, кто сегодня приехал сюда, когда ему следовало бежать. Ты ничем не лучше нас. Ты будешь мерить форму или мне натянуть ее на тебя силой? Нил только покачал головой, не удивляясь, что Жан не может понять, почему он здесь. Жан сложил руки на груди и сделал пару шагов назад, как бы желая убедиться, что Нил все-таки переоденется. Нил повертел джерси в руках, чтобы посмотреть на свое имя. Белые буквы были обведены слабым красным контуром, и он моргнул, когда понял, что номер под ними не его. — Я даже не могу сохранить свою десятку? — Двузначные номера дают Воронам, которые не входят в круг Рико, — сказал Жан. — На его приближенных это не распространяется. Это число подходит тебе больше. Нил покачал головой, но не стал спорить, решив, что оно того не стоит. Две недели, сказал он себе, снова положил джерси в шкафчик, напряг нервы и расстегнул пуговицы на куртке. Затем он расстегнул молнию и вытряхнул плечи из нее. Он стянул футболку через голову и сделал вид, что не заметил, как Жан уставился на его шрамы. Затем он снял ботинки и джинсы, после чего быстро, как только мог, натянул экипировку «Воронов». Она сидела идеально, и ему не хотелось знать, как это удалось Рико, но он чувствовал себя странно скованным материалом и мягкой защитой. — Хорошо, — сказал Жан, одобрительно кивнув. — Теперь снимай. Наденешь на вечернюю тренировку. Отлично, все это напрасно. Нил снял все это и убрал обратно в шкафчик. Он только успел надеть куртку, как дверь раздевалки открылась, и, судя по тому, как побледнело лицо Жана, кто бы это ни был… это было нехорошо. Нил повернулся и увидел, как Тэцудзи и Рико шагнули вперед, причем Тэцудзи с резной тростью в правой руке, которую Нил никогда не видел у этого человека раньше; он мог только надеяться, что это означает, что Тэцудзи страдает от какой-то травмы или болезни, но почему-то сомневался в этом. Рико позволил дяде войти в комнату первым и закрыл за ними дверь. Нил на мгновение задумался, кто установил замки на двери раздевалки, но тут же отогнал эту мысль, как только мог борясь с желанием убежать. Он не мог позволить себе отвлечься, столкнувшись с этим человеком, который являлся властью побочной ветви Мориямы. Тэцудзи пересек комнату и встал перед ним, выражение его лица было скучающим. — Натаниэль Веснински, — протянул он так, словно каждый слог вызывал у него брезгливость. — На колени. — Приказ был произнесен по-японски. Прекрасно, выходит, у них обоих был один и тот же фетиш. Нил спрятал руки в карманы, чтобы сжать их в кулаки. — Нет. Ему показалось, что Жан произнес его имя, но оно было едва ли громче вздоха. Нил не оглянулся на него. Он не думал, что это его воображение, Рико сделал полшага назад, чтобы оставить больше пространства между собой и дядей, даже когда по его лицу поползла голодная улыбка. Человек, который мог держать в узде даже Рико, не был человеком, которому можно бросать вызов так легкомысленно, но у Нила не было выбора. Он не позволит этим двоим думать, что они владеют им. — На колени, — повторил Тэцудзи, и в его словах промелькнул намек на гнев, сменивший скуку. У Нила было чувство, что он будет жалеть об этом до конца своей очень короткой жизни, но он улыбнулся и сказал: — А вы меня заставьте. — О да, сейчас он определенно кормил зверя. Он увидел, как взлетела трость, но она была слишком быстрой, чтобы он мог увернуться, поэтому он сделал все возможное, чтобы просто расслабиться против удара. Удар пришелся ему по лицу, по щеке и по краю рта, заставив его врезаться в шкафчики. Интенсивная агония пронзила его череп одновременно с онемением правой стороны лица, и Нил подумал, не проломил ли Тэцудзи ему череп этим ударом. Даже когда он попытался потрогать голову, чтобы проверить, Тэцудзи ударил его по ребрам, а затем продолжил наносить удары. По какой-то причине Нилу захотелось рассмеяться, даже когда он свернулся в клубок, чтобы закрыть себя от града ударов. Вот тебе и беспокойство о Рико, а? Это была его последняя мысль, прежде чем он потерял сознание от боли. Он очнулся несколько часов спустя, «благодаря» тому, что Жан облил его ледяной водой, чтобы он смог прийти на вечернюю тренировку «Воронов» — он никогда больше не будет смеяться над тем, как Эндрю поступил с Кевином. В бреду от боли, причиненной нападением Тэцудзи, Жану пришлось силой надеть на него экипировку и вытащить на корт, чтобы он играл в команде Рико. В агонии, едва видя что-то вокруг себя, защитники устроили ему настоящий праздник, пока он спотыкался, толкая его и усугубляя его страдания. Но каждый раз, когда он падал, Жан поднимал его обратно, и это почти стоило его страданий, чтобы увидеть лица всех, когда ему удалось забить этот чертов гол. Вот только потом они еще больше набросились на него. Вороны не сочувствовали ему, не тогда, когда они пожертвовали столь многим, чтобы присоединиться к команде, когда они тоже страдали (хотя и не так сильно, большинство из них), и все ради того, чтобы стать профессионалами, ради славы и богатства. Поэтому никто не собирался помогать Нилу, никто не собирался вмешаться и избавить его от боли. Никто, кроме Жана, и, очевидно, только временно — чтобы спасти его самого. Из-за «неудовлетворительной» работы Нила ему и Жану пришлось наводить порядок на корте, когда тренировка, к счастью, наконец, закончилась. Им пришлось подмести и отполировать деревянный пол, затем убрать в раздевалке. Нил едва мог двигаться, когда все это было сделано, и почти не чувствовал рук и ног. Он оставался под горячей водой в душевой до тех пор, пока Жан позволял ему это, надеясь, что тепло снимет боль в его измученном теле. — Надо было бежать, — сказал ему Жан по-французски, выглядя слишком усталым и измученным, чтобы хоть раз добавить к словам хоть немного злобы. — Это ничто по сравнению с тем, с чем я вырос, — сказал ему Нил с полусерьезной усмешкой. — Две эти недели — ерунда. — Три, — выдохнул Жан, прежде чем повернуться лицом к падающей воде. — А? — Это не имело никакого смысла. — Перед Новым годом я отсюда уеду. — В «Вороньем гнезде» наш рабочий день — шестнадцать часов, ты, глупый ребенок, — сообщил ему Жан, наклоняя голову под воду. — Это то же самое, что три. О, просто замечательно. Нил закончил мыться, оделся в свою самую старую и свободную одежду из-за побоев, и затем последовал за Жаном на кухню, чтобы перекусить, так как пропустил предыдущую трапезу из-за того, что потерял сознание, а потом его отвели обратно в Черное крыло. Все, что он хотел сделать, это отключиться — добровольно, на этот раз — на своей кровати, но Рико ждал его, когда он добрался до комнаты. Жан, предатель, закрыл и запер за ним дверь, и Нил лишь на мгновение задумался о борьбе; он застрял здесь на сколько угодно недель, Рико в конце концов победит. Поэтому он просто подошел к своей кровати — кровати Кевина — и сел. Рико улыбнулся ему, этой слишком голодной/довольной улыбкой, которая всегда заставляла что-то внутри Нила кривиться от отвращения, и пересек комнату, чтобы встать перед Нилом; ярость он понимал, но получать удовольствие от страха и боли? Никогда. — Держись от меня подальше, — сказал Нил, хотя знал, что это бесполезно. — Я думал, ты не боишься меня, Натаниэль. Неужели это просто ложь, чтобы подбодрить себя? — Рико достал из правого кармана брюк нож и щелкнул им. — Теперь моя очередь поиграть с ножами. Он сел на кровать рядом с Нилом, голод разгорался еще сильнее, когда он прижал лезвие к нижней губе Нила; Нил отказался вздрогнуть, показать свой страх, потому что знал, что это только подстегнет Рико еще больше. Тем временем Жан отошел от двери и двинулся дальше в комнату. — Мне будет приятно мучить тебя, — сказал Рико по-японски, его глубокий голос почти мурлыкал. — С тобой будет гораздо веселее, чем с Кевином, это точно. — Кто-нибудь говорил тебе, что ты ебанутый на всю голову? Что-то темное вспыхнуло в глазах Рико, когда он просунул нож между губами Нила и надавил, достаточно сильно, чтобы прорвать кожу в уголке рта Нила, но недостаточно глубоко, чтобы нанести реальный ущерб. — О, у меня есть планы на твой рот, но чуть позже. А пока заткни пасть и ляг, — приказал Рико. — У нас не так много времени, а я обещал хозяину усмирить тебя до ночной тренировки. — Просто для ясности, я тебя ненавижу, — сказал Нил вокруг лезвия. — Ляг, — повторил Рико, когда лезвие прижалось к языку Нила, — и возьмись руками за изголовье. — С привкусом крови во рту, Нил вытянулся на спине и положил руки над головой, даже пытаясь сохранить ровное дыхание. Жан с безучастным лицом поймал его руки и направил их в нужное место, двигаясь так, как будто делал это раньше. Нил почувствовал дерево под кончиками пальцев и схватился за него, затем Жан отпустил его, чтобы защелкнуть холодный металл на его запястьях. Нил попытался посмотреть, что только что надели на его запястья, но нож во рту не позволил ему пошевелиться. Однако Рико почувствовал, как он напрягся, и вынул свой клинок. Нил поднял голову и тут же пожалел об этом. Металлические наручники пристегнули его руки к изголовью кровати, и он изо всех сил дернул руками, едва не содрав кожу на запястьях, когда металл заскрежетал по запястьям и предплечьям, но изголовье даже не скрипнуло. — Кто твой король, Натаниэль? — спросил Рико, в его глазах снова появился голодный огонек. Нил ничего не сказал, он просто плюнул в лицо ублюдку. Рико замер на мгновение, пока Жан сыпал проклятиями, затем медленно поднял руку, чтобы потрогать сгусток слюны на своей щеке. На мгновение он посмотрел на свои скользкие пальцы, как будто ему нужно было увидеть это месиво, чтобы поверить в него, а затем схватил лицо Нила в железную хватку. Силой раскрыл ему рот, харнул и зажал его губы ладонью, чтобы Нил не выкашлял все обратно. Взмах другой руки заставил Жана забраться на кровать и сесть на ноги Нила, прежде чем Нил успел ударить Рико коленом в спину. Рико задрал рубашку Нила, затем прижал нож к его груди и вонзил острие под кожу. — Я сделаю это так ужасно, как только умею, — пообещал ему Рико. — Посмотрим, сможешь ли ты не нарушить свое обещание, номер четыре. Когда на нервы Нила словно вылили кислоту, он сказал себе, что кричать — это не признак слабости, что это не значит, что он сломался. Он должен был сделать что-то, чтобы выпустить боль. О боже, боль. Рико, казалось, был полон решимости разделать его заживо, снова и снова вонзая нож под его кожу. Его искалеченное тело извивалось на кровати, но Жан заставлял его лежать, пока Рико продолжал, делая паузы только для того, чтобы снова и снова задавать Нилу этот проклятый вопрос. Нил так и не дал ему ответа. В конце концов Рико остановился, и началась новая пытка, когда Жан накладывал Нилу швы без анестезии, без обезболивающего. Нил чувствовал, как по его лицу текут слезы, пока Жан бормотал какую-то чушь по-французски, вскоре его потащили обратно в раздевалку и заставили снова надеть экипировку, чтобы снова выйти на корт. Каждый раз, когда его ударяли, Нилу хотелось плакать, хотелось лечь на деревянный пол и не вставать. Вскоре он усвоил урок — заставляй себя продолжать, иначе не выживешь, так что так и придется поступить. Но, ох, блять, как же это было больно. Было очень больно, но он начал использовать все грязные трюки, которые видел за все годы наблюдения за экси, на корте, и с трудом, просто с трудом, он выдержал до конца. Рико позволил ему поспать несколько часов, а затем начался новый день, новый цикл пыток. Рико, наконец, поставил Нила на колени, на его руки надели наручники, руки были вытянуты, их держал Жан, и принес более тонкую трость, чем у Тэцудзи. Позже той же ночью снова были ножи. Нил еще не сломался и не назвал его «королем», но Нил уже начал беспокоиться о том, как он переживет две — нет, три — недели такого постоянного насилия. Издевательства, а затем тренировки, где «Вороны» были на высоте, а его «товарищи по команде» были такими же кровожадными. Странная вещь? Рико почему-то оставлял нетронутой верхнюю правую часть его тела, кроме синяков, которые он получил на тренировках. Ни следов от кнута, ни порезов, ничего, кроме следов на правом запястье, на котором он начал сдирать кожу от постоянной борьбы с металлическими наручниками. Он узнал, почему на третью «ночь», когда измученный и измотанный после ночной тренировки, на которой ему удалось забить два гола, он прислонился к скользкой плитке, и горячая вода обрушилась на его больные мышцы. Всего несколько минут, сказал он себе. Несколько минут покоя, прежде чем он выйдет из раздевалки, чтобы встретиться с кошмаром, который Рико приготовил для него этой ночью. Еще несколько минут. Он только откинул мокрые волосы, упавшие ему на лицо, когда к нему потянулись руки, вцепились в него и вытащили из душа; Филлипс и Федоров, два стартовых бэклайнера, без проблем потащили Нила, как будто он ничего не весил, учитывая их массу. Он кричал на них матом, бился, пытаясь вырваться, но они вынесли его из душевой и раздевалки мокрым и голым, ярость и стыд пылали в нем, а несколько Воронов наблюдали за происходящим, похоже, с забавой или незаинтересованностью. Рико ждал в коридоре, и, махнув ему рукой, Филипс и Федоров последовали за ублюдком по Черному крылу к закрытой двери. — Что за хуйню ты творишь, психованный кусок дерьма? Это… — Рико ударил Нила по лицу настолько сильно, что у него перехватило дыхание, в глазах засверкали пятна пляшущих цветов, а затем они оказались внутри комнаты. Комната с кроватью, похожей на те, что встречаются в кабинетах врачей, поднос с какими-то приборами в стороне, и маленький азиатский мужчина, который поклонился Рико. — Можете приступать, — сказал Рико мужчине по-японски, в то время как Нил оказался на кровати, покрытой слоем защитной пленки, лицом вперед и прижатым к ней грубыми сильными руками. — Это займет некоторое время, возможно, несколько сеансов, — ответил мужчина, пока Нил пытался освободиться, но безрезультатно. — Что? Что займет некоторое время? Какого черта, что вы собираетесь со мной сделать? — Ему удалось немного приподняться, но Федоров снова прижал его к кровати: одна рука больно сжала шею, а другая, вероятно Филипса, зажала его левую руку. — Что… блять, остановитесь! — Кто-то мазал ему кожу на плече, но он не мог видеть, так как Федоров держал его, а тело подонка закрывало ему обзор. — Прекратите! — Нил начал паниковать, когда ему что-то вкололи. Рико подошел и запустил руку в волосы Нила, чтобы поднять его голову. — О, не беспокойся, для тебя это знакомо, номер четыре. — Он протянул руку, чтобы коснуться татуировки на лице Нила, когда что-то запылало в венах Нила. — Все будет в порядке. — Какого… черта… — Нил пытался пошевелиться, повернуть голову, но его тело становилось вялым и тяжелым; тут его осенило — тогда, в фургоне, когда он ему сделали татуировку на лице. — Блять. Рико улыбнулся, выражение лица выражало огромное самодовольство. — Я же говорил тебе, не так ли? Я сделаю так, что каждый будет знать, кому ты принадлежишь, просто взглянув на тебя. — Он провел большим пальцем по цифре «4», а Нил почувствовал, как что-то протерли по правой стороне его спины, что-то прохладное. — Как ты думаешь, как отреагирует твоя шавка, когда увидит это, мм? — Пальцы Рико сжались в волосах Нила, в то время как что-то скребло по коже Нила. — Увидит на тебе ежедневное напоминание обо мне? Нил пытался пошевелиться, сказать Рико, чтобы он убирался прочь, но ничего не мог сделать, и это, казалось, только еще больше радовало Рико. — О, это только начало, Натаниэль. Как только я помечу тебя, я докажу тебе, насколько ты принадлежишь мне. Я ведь предупреждал тебя, не правда ли? — Он держал лицо Нила в ладонях. — Я говорил тебе, что сломаю тебя, и я это сделаю. Жжение началось в правом плече Нила, и все, что он мог сделать, это смотреть на Рико, смотреть и ворчать отрицания, пока ощущение медленно распространялось. *******