Петля Ооцуцуки

      — Лейтенант Хаттори, я хочу напомнить вам, что мы здесь опираемся исключительно на факты, а не на домыслы, — дедушка Узэджи сердито тряс папкой с моим докладом, — в этой части опроса вы говорите только о том, что видели своими глазами.       — Адмирал Хаттори, — ответила я ему, — к сожалению, та сущность, с которой мне пришлось столкнуться на мезопланете G-667 Cc, ещё не была описана ни в одном из наших исследований, поэтому мне и приходится строить гипотезы.       Достопочтенная публика, набившаяся в небольшую серую переговорку, взорвалась яростным шёпотом. Момошики, Киншики и Урашики, принадлежавшие противоборствующей ветви Макимура, преждевременно ухмылялись своей победе: если внучка Узэджи окажется впечатлительной дурой, то склонить патриарха клана на свою сторону не составит труда. Секретарь Икэда Сёэмон сохранял бесстрастное выражение лица, однако фирменный прищур лавандовых глаз искрился сконфуженным любопытством. Кацушики, казалось, единственный из комиссии, кто воспринял мои слова абсолютно серьёзно; он внимательно читал свою копию доклада.       — Ну хорошо, — обречённо выдохнув, сказал Узэджи, — продолжайте, лейтенант.       — Сущность называет себя Зецу. Внешне Зецу похож на прямоходящего гуманоида, но он не обладает свойствами живой материи.       — И какими же критериями вы пользовались, чтобы сделать подобный вывод? — задал вопрос Кацушики.       Глубокий вдох-выдох. Задержать дыхание и досчитать до десяти. Представить всех слушателей голыми. Что там ещё советуют, чтобы унять нервы во время публичных выступлений?       — Я не могла проверить его по критериям единства химического состава и высокоупорядоченного строения, однако "организм" Зецу совершенно точно не участвует в обмене веществ и энергии. Поскольку он не потребляет питательные вещества, то смело вычеркиваем свойство роста и развития. То же самое касается размножения и наследственности: они ему недоступны.       — Это голословные предположения! — воскликнул Момошики, — всё несоответствие тянется из одного-единственного заключения, что так называемый Зецу не участвует в обмене веществ. Но откуда мы можем быть уверены, что он в нём не участвует?       — В ваших словах определённо есть смысл, — поддакнул секретарь.       — Мне, как молекулярному биологу, очень интересно, что вы хотите сказать, Момошики, — вмешался Кацушики.       — Я хочу сказать, — подчёркнуто вежливо продолжил Момошики, — что нельзя рассчитывать всегда лишь на то, что все организмы будут похожи по строению на наши. Что если для питания Зецу использует совершенно иные, непривычные в понимании Ооцуцуки, источники энергии?       — То есть вы предполагаете, что химический состав тела Зецу приходится не на углерод, кислород, азот и водород? — уточнил Кацушики.       — Совершенно верно. Что если вместо углерода у него условный кремний или фосфор? В нашей атмосфере около 78% азота, но что если атмосфера планеты происхождения Зецу имеет другой состав? В аммиачной атмосфере, например, растения, молекулы которых состояли бы из фосфора и азота, получали бы азот из атмосферы, а фосфор – из почвы. Клетки их окисляли бы аммиак для того, чтобы образовать аналоги моносахаридов, а водород выделялся бы как побочный продукт. Поэтому животные в таком случае вдыхали бы водород, расщепляя аналоги полисахаридов до аммиака и фосфора.       — Очень знакомая гипотеза внеуглеродной жизни, Момошики. Готов поклясться, что слышал её не меньше сотни раз. И вы предполагаете, — издевательски спокойно продолжил рассуждение Кацущики, — что при настолько базовом отличии эволюция смогла бы воспроизвести похожую на нас человекоподобную форму? И разве "фосфорным" животным не нужно питаться, чтобы расщеплять упомянутые вами же полисахариды?       Момошики прикусил язык. Киншики сочувственно смотрел на него, а Урашики предпочёл уставиться на ботинки.       — Достаточно, — хлопнув по столу, гаркнул мой дед, — давай ещё раз обсудим твою версию природы Зецу.       Шесть пар глаз разной степени дружелюбности уставились прямо на меня. Я открыла бутылку с водой и сделала несколько глотков в попытке выиграть время — от точности формулировки зависело многое.       — Я думаю, что он является подобием вычислительной машины.       — Как Карасуки? — поддержал меня Кацушики.       — Да, только в его основе лежит другой алгоритм. Зецу говорил, что он — воля Кагуи. Что если это всего лишь "слепок" её сознания, загруженный не в электронный прибор, а в само полотно реальности?       — Исполняемый код в образе чёрного полуматериального существа? — криво улыбнувшись, поинтересовался секретарь.       — Типо того, — невозмутимо ответила я.       — И как Кагуе удалось провернуть такой умопомрачительный финт? Насколько мне известно, звёзд с неба она никогда не хватала, — произнёс Момошики, боязливо косясь на Кацушики.       — Это первое, над чем я задумалась. Я перевернула архив вверх дном и выяснила, что в сферу её интересов вычислительные технологии не входили. Но нам ничего не известно о деталях провала её операции с Ишики. Быть может, её кончина была настолько катастрофической, что Зецу остался подобно тени после ядерного взрыва.       — Ядерные взрывы, сущности неясного генеза, Ишики в коматозе... Совершенно ясно, что необходимо разобраться, что вообще происходит с этой планетой, — заключил секретарь.       Спустя несколько минут я уже стояла в туалете, крупно дрожа над раковиной. Набрала в неё холодной воды и кое-как умыла разгорячённое лицо трясущимися руками. На мои плечи аккуратно опустились большие тёплые ладони.       — Ты решил утопить меня в раковине за весь этот анти-научный бред?       Снисходительный старческий смех.       — Внученька, я буду любить тебя и гордиться, даже если ты решишь вдруг доказывать существование разумной жизни на газовых гигантах.

***

      В ясном ночном небе над Сунагакуре отчётливо слышались раскаты грома. Переменная песчаная буря при абсолютном штиле, такая густая, что запросто могла сбить с ног; топот ног и разномастные крики терзали уши, от них нельзя было спрятаться даже в герметичности покоев казекаге; шиноби были абсолютно дезориентированы противоречащими приказами старших по званию, а интенсивность взрывов всё нарастала.       Там, за пределами моей досягаемости, в одиночку нёс невообразимую ношу едва оперившийся правитель пустынной деревни.       Я бросила его, пустила всё на самотёк. А ведь могла бы помочь. Нужно было стрясти с него информацию обо всех членах Акацуки и разработать под каждого стратегию. Террориста на птице можно было бы загнать настолько высоко, чтобы он начал терять сознание от нехватки кислорода. Или поэкспериментировать с песком Гаары, усилив его примесями. Да вообще сделать хоть что-то, кроме бессильного стояния посреди спальни.       — Похоже, новообретённое наследие клана позволило тебе смотреть представление в первых рядах? — скрежетало тысячелетнее Нечто над головой.       Зецу, мать его, был прав. Я видела, сколько чакры у мальчика сжирала иррациональная защита неблагодарных жителей. Видела, как филигранно его соперник умудрялся свою чакру экономить и лавировать меж отчаянных атак. Вот преступник снова сосредоточил энергию в ладонях и рывком подлетел к Гааре. Взрывы, которые он направил на песчаный кокон казекаге, не были опасными — они всего лишь были инструментом исследования.       — Пока твоя пешка прощупывает слабые места добычи, давай лучше поговорим о тебе, — запихивая чувство вины поглубже, я решила поддержать диалог с незваным гостем, — ты занялся своей внешностью, как я погляжу: отпустил волосы, накрасил ногти... и присосался к ходячему мертвецу?       Появилось смутное чувство тревоги за Канкуро, ведь эта тварь могла успеть что-то с ним сделать. К сожалению, мне удалось активировать бьякуган только в одном глазу, поэтому пришлось повертеть головой. Он ожидаемо оказался на крыше — что-то истерически кричал своим подчинённым, застывшим в кататоническом страхе.       — А твоя пешка ещё не успела умереть, как ты уже начала присматривать новую? — ехидничала белая половина Существа, — боюсь, что его братец уже разыгран на нашей половине доски...       Я посмотрела на него как на круглого идиота, а Чёрный Зецу зашипел, осознавая, что его вторая часть проговорилась. Или он сейчас блефовал?       — Сасори, отступника Сунагакуре, полагаю тоже вы дёргаете за ниточки? — я била буквально вслепую, строя предположения на осколках разрозненных знаний, — ключ ко входу в деревню вам вынесли повязанные с ним старейшины?       Оба Зецу многозначительно улыбнулись, но ничего не ответили. Тем временем в небе инициатива, казалось, наконец-то перешла Гааре. Он подпустил врага поближе к себе, чтобы сформировать волну побольше за его спиной. Не блокируя песком, но уворачиваясь на нём от атак, он поймал преступника за руку и начал усиленно концентрировать чакру в захвате. Я была в недоумении: человеческие кости в атмосфере этой планеты могли выдержать 4000 килограмм на сжатие, значит если пренебречь делением силы на площадь, то ему необходимо было бы искусственно создать давление примерно в полторы атмосферы...       — Невозможно, — пробормотала я, забыв про Зецу.       — Мальчишка всё-таки джинчуурики, — заметило Нечто под потолком, пожимая плечами.       — Кто догадался разбить десятихвостого на части? — не надеясь на ответ, спросила я.       — Чёртов Хагоромо конечно же, — злобно прохрипело Существо, — после себя он оставил кучу проблем.       "Отлично. Предположительно враждебный исполняемый код расценивает разделение десятихвостого как однозначно негативное событие. Надо будет это учитывать" — подумала я, добавив следующее уже вслух, — Зато в отличие от оригинала у этих кусков есть сознание, подобное твоему.       Зецу как-то механически моргнул. Меня снова отвлёк поединок под луной. Отступник начал формировать бомбу, вливая туда почти всю оставшуюся чакру. Гаара изрядно вымотался и, скорее всего, понимал, что враг слишком проворен, но всё равно не оставлял попыток загнать его в ловушку. Вдруг я заметила небольшие чужеродные сгустки чакры в парившем рядом с казекаге песке, и ужасающая своей простотой и эффективностью тактика нападавшего стала очевидна. Рысью я кинулась к окну и распахнула его с такой силой, что зазвенели стёкла. От точности формулировки зависело многое.       — Чужая чакра в твоём песке! — до боли в горле крикнула я, делая ударение на самые важные слова.       Гаара услышал. Преступник, к сожалению, тоже. Не долго думая, он швырнул убийственный снаряд прямо в резиденцию.       Об этом я как-то не подумала.       — Твою мать, Мидори! — орал на меня Канкуро, свесившийся с крыши, — ты лезешь с советами к Гааре?!       Стена из песка, стремительно взмывшая с улицы, заставила меня вскрикнуть и отпрянуть вглубь комнаты. Когда поток остановился, а ужасающе громкий рокот взрыва пронёсся где-то над зданием, я снова высунулась наружу в надежде увидеть Канкуро.       Он всё ещё стоял там. Секунда. Искажённое злобой лицо расправляется, являя целый спектр новых эмоций. Он увидел бьякуган.       — Подними меня на крышу сейчас же! — по-хозяйски скомандовала я.       Ещё секунда. Из его пальцев заструились небольшие потоки чакры; две нити прикрепились к коленям, другие две к пяткам, ещё две к вискам; оставшиеся наспех опутали корпус. Канкуро резко выволочил меня вперёд, на улицу, и я почувствовала себя так, будто снова очутилась на космической станции: внутренние органы, бывшие до этого неосязаемыми, вдруг разом напомнили о своём существовании неприятным тянущим чувством.       Рывок вверх. Внизу живота тревога за моего мальчика затянулась тугим узлом с ускорением свободного падения.       — Слухи не врали, ты из Хьюга, — тараторил Канкуро, не очень нежно протаскивая меня подальше от края крыши, — но из самых тупых Хьюга! Ты отвлекла Гаару прямо посреди боя. Чудо, что этим не смог воспользоваться засранец из Акацуки.       — Если бы я не крикнула ему про бомбы в песке, то террорист уже победил бы, — парировала я, пытаясь встать на ноги.       Гаара оставил островок-скорлупу, на котором всю битву преследовал "хищную птицу". Теперь он скользил вниз по щиту из песка, закрывшем резиденцию от мощнейшей атаки преступника. Удерживать эту махину в воздухе он больше не мог, поэтому из последних сил начал сдвигать её за крепостные стены. Его преследователь тоже выдохся, но у него всё ещё было мощное средство передвижения под ногами.       — Что там происходит? — допытывался Канкуро, не способный видеть происходящее.       Я коротко пересказала ему ситуацию.       — Гаара проиграл, — сухим, канцелярским тоном констатировала я, — у обоих кончилась чакра, но у нукенина всё ещё под стабильным контролем птица.       — Тогда мы без труда уничтожим его нашей стихией ветра!       — Да ну? Достанете его отсюда? — каждое моё слово непроизвольно начало сочиться желчью, — ваш казекаге спасает деревню от погребения заживо исключительно на силе воли. Не знаю, по какой причине подрывник позволяет ему это сделать, но он, очевидно, не собирается давать ему возможность спуститься ниже зоны досягаемости ваших техник.       И будто бы в подтверждение моих слов террорист метнул серию кунаев с взрывными печатями прямо под ноги Гааре, когда тот спустился подозрительно низко.       Какой-то альтернативно одарённый гений на соседней крыше отдал приказ выпустить монструозные стрелы из эвтитонов, когда основная махина наконец-то сдвинулась достаточно, чтобы открыть взору обычных глаз печальный финал битвы: каким-то чудом юный правитель держался в воздухе, отталкивая смертоносный купол как можно дальше; над ним голодным коршуном вился ниндзя-отступник.       — Это либо вероломная измена, либо дремучая, безнадёжная глупость, — вернув голосу холодность, я пыталась запустить мыслительный процесс старшего брата казекаге, — если они сейчас собьют птицу, то мальчик расшибётся в лепёшку.       — Да что ты, ками тебя дери, такое несёшь! — больно схватив меня за плечи, кричал он прямо в лицо, — Какую такую лепёшку?!       "Кроваво-костяную" — едва успело пронестись у меня в мыслях, как потерявший сознание Гаара полетел вниз. Птица совершенно ожидаемо подхватила его и понесла прочь, и уже куда менее ожидаемо приземлилась у входа в деревню.       А, дошло. Надёжная (так её назвал сам казекаге) охрана была перебита ещё до начала сражения. Его подельник, видимо, провернул свои личные делишки в деревне, пока все шиноби наблюдали за побоищем с открытыми ртами. У ворот была точка сбора.       К сожалению, Канкуро и его подчинённые рванули с крыши к крепостным стенам слишком стремительно, и я не успела сообщить им о своих умозаключениях. Впрочем, одиночество продлилось недолго — сзади моментально материализовались серьёзно настроенные ребята.       — Советую не оказывать нам сопротивление, Мидори-чан.