***
Мы завтракали на веранде. Смущаясь того, что ему приходилось принимать еду из моих рук, — мелкая моторика всё никак не желала восстанавливаться, — Дейдара оглядывал деревья в саду и прохожих, вдохновенно вспоминая о том, как питался одними ящерицами на равнине Санзу. Я понятия не имела, что это за равнина, но уточнять желания не было. Зецу каждое утро под соусом заботы напоминал мне, что моего "подопечного" могут вывести из себя совершенно неочевидные для цивилизованных людей вещи. Свои слова он неизменно подкреплял красочными рассказами о подорванных жертвах. Однако лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Когда Какузу перестал накачивать Дейдару наркотиками и его мысли больше не путались в клубок, то нукенину не составило труда сложить два плюс два и заверещать о бьякугане. Ему моментально сорвало крышу, и он впечатал меня одним ударом в стену: за невозможностью сложить печати со всей дури боднул меня головой в живот. И пока я стекала на пол беспомощной лужицей, калека орал мне в лицо о том, что моё наследие крови ничего не решает. А после, когда я молча выслушала его бессвязный поток сознания о настоящем искусстве, он как ни в чём не бывало протянул мне руку. Когда я скормила Дейдаре последний кусок угря унаги, гостиничные сёдзи с грохотом распахнулись, и нас окружили Какузу, Хидан и Зецу. — Ты затянул с выздоровлением, — обратился исполняемый код к Дейдаре, — лидер недоволен, что ты до сих пор прохлаждаешься. — Я сделал для вашей чёртовой организации больше, чем кто-либо, да! — резко выпалил блондин. — Тихо-тихо, — выставив руки вперёд в примирительном жесте, увещевал его Зецу, — я как никто в Акацуки ценю твои таланты, поэтому придумал, как это можно уладить. Хидан фыркнул, бормоча что-то про дьявольское везение. Какузу сверлил меня взглядом. — Ты вернёшься к исполнению миссий, — продолжил мысль Зецу, — не сложным, экономическим. Для остальных, в том числе и для лидера, я обставлю дело так, что мы не можем бросать тебя на военные задачи, пока не найдём замену почившему Сасори. Однако главной твоей обязанностью будет охрана Паа-Нгелонг, — он ткнул пальцем в мою сторону, — она не должна сбежать. Кроме того, никто, кроме присутствующих здесь, не должен знать, что она вообще таскается с тобой. Мне потребовалось сделать над собой усилие, чтобы скрыть радость от новости о смерти перебежчика Суны. Если Канкуро выжил, то у него появился шанс воспользоваться шоком повязанных с Сасори старейшин и удержать власть в своих руках. — Ты вообще в своём уме, да? — Взбеленился Дейдара, — собрался вести свою игру за спиной у Пейна, да? — Это в твоих интересах, — подал голос Хидан, — если до лидера дойдёт информация, что у его подчинённого не рабочие руки, не проще ли ему будет просто-напросто этого крайне осведомлённого о структуре организации неудачника устранить? — Знаешь, как говорят: если секретной информацией владеют больше, чем двое шиноби, то эта информация уже не секретная, да. — Они ничего не расскажут, — расплываясь в зловещей ухмылке, Зецу кивнул в сторону Какузу и Хидана, — каждый выйдет победителем из этой партии. Какузу получит деньги за выкуп девчонки, Сунагакурэ, объявившая Паа-Нгелонг в розыск, получит её голову. Хидан отправится карать безбожников, пока мы с Какузу занимаемся сделкой. А я получу информацию. Пугающее чёрно-белое лицо наследия Кагуи победно блестело. — Di mana pasangan Anda? — Вдруг перешёл на мой родной язык Зецу. Если взглядом можно было бы прожигать дыры, то от нас с ним давно осталась бы горстка пепла — Дейдара, Какузу и Хидан явно были недовольны выбором наречия. — Mungkin mati, — шумно сглотнув, ответила я, — kecelakaan. — Что за хуйня? — Резонно возмутился ничего не понимающий Хидан. — Заткнись, — злобно шикнул Какузу. — Tujuan? — продолжился допрос. Выдавать цель миссии потенциально враждебным сущностям я не собиралась. Но и на придумывание правдоподобной лжи не было времени. — Indra, — выдавив из себя Его имя, я добавила: — Saya ingin bernegosiasi. — Договориться? — Скрипуче рассмеялся чёрно-белый, — Мне достаточно попросить Дейдару, чтобы он тебя прикончил. Поверь, руки ему не понадобятся. — Apapun yang anda inginkan, — убеждала его я, — аku tidak perduli. Aku akan temukan Indra dan pulang. — Jika kau tidak mau membantu jangan halangi jalanku, — цедил Зецу, — sesungguhnya di akhirat nanti kalian akan menyesal! Я кивнула в знак согласия. — Какузу, твою мать, — перешёл практически на крик Хидан, — скажи им, чтобы разговаривали нормально! Я ни хрена не понял из этой тарабарщины! Какузу, у которого я подозревала наличие крепких нервов, всё же не смог скрыть раздражение и повторил своё лаконичное: — Заткнись. Хидан, не отличавшийся выдержкой, выглядел так, будто готов порезать нас всех на мелкие ленточки. — Я всего лишь дал понять Паа-Нгелонг, что ей не следует мешать деятельности Акацуки, — поспешил разрядить обстановку Зецу, — и что единственная причина, по которой она ещё дышит, — это желание Сунагакурэ заполучить её живьём. Ну и временная немощность Дейдары, конечно. — Как эта, — буркнул Дейдара, смерив меня полным презрения взглядом, — способна нам помешать? — Простая предосторожность, — радостно хохотнуло чёрно-белое существо.***
Мох под ногами был удивительно густым и мягким. Сад усадьбы Хатидзуки был похож на храмовый сад Идзумо тайся, куда вне времени служб не допускают посторонних. Невысокие заросли бамбука зеленели вдоль вытянутого прудика. Солнце клонилось к вечеру, вокруг царила тишина. "Много заботливых рук нужно, чтобы сад рос таким красивым", — размышляла я в ожидании крепостного кэнина. Дейдара был рядом, закутавшийся в форменный плащ по самую шею, несмотря на достаточно жаркую погоду. Он стоял покачиваясь на пятках и методично рассматривал каждый уголок двора. Из-за невольного участия в делишках террориста я боялась попасть в список разыскиваемых преступников — искателям лёгкой наживы будет трудно объяснить, что я ни при чём. Оставалось утешать себя тем, что каким бы искалеченным сейчас не был Дейдара, он всё ещё мыслил как искусный шиноби. Но что-то в глубине души не поддавалось на подобные уговоры. В закатных лучах солнца дом заказчика выглядел розовым милым замком, окруженным полем белых хризантем, и невозможно было представить, что его хозяин связался с ниндзя-отступниками. — Красивый дом, — сказала я. Дейдара кивнул: — Семейство Хатидзука ещё в эпоху воюющих государств начало заниматься изготовлением сакэ. Большое дело у них было, да. Дед Короку — того, что нанял нас, — прославился на все соседние страны как ценитель искусства. Хобби у него такое было, да. А его отец был поэтом, сочинял танка. Поэтому многие, приезжая в Страну Рек, наведывались сюда. Некоторые подолгу здесь задерживались, да. Нравилось, наверное. Заодно и бесплатная реклама их пойла, — нукенин брезгливо поморщился, — даже некоторые даймё у них в клиентах, да. Обычно в таких семьях в каком-нибудь поколении попадается тип, который спускает все деньги до последнего гроша. Кажется, у сыночка нашего заказчика есть все шансы, да. — Богачи, наверное… — задумчиво протянула я. — Еще какие! — процедил блондин сквозь зубы. — Ну, сейчас, может, не такие богатые, как до Третьей Мировой, но денег у них достаточно, да. Иначе не нанимали бы профессиональных шиноби по пустякам, да. Едва только он договорил, как с торца здания к нам засеменил невысокий старик в простом сером кимоно. — Господин просит простить его за длительное ожидание, — низко кланяясь, сказал он, — следуйте за мной, пожалуйста. Дейдара больно схватил меня за запястье и притянул к себе. — Говорить будешь, только если я разрешу, — обжег ухо его громкий шёпот. В крепости со светлым холлом и просторными помещениями для гостей кипели сборы, по её анфиладам носились мальчишки с чемоданами. Мы поднялись по ступеням, где, казалось, собралась вся свободная прислуга — и стар и млад вышли, чтобы поглазеть на нас. "Быть мне на соседней странице с Дейдарой в книге Бинго" — грустно подумала я. На втором этаже навстречу нам выплыл хозяин дома. В волосах у него была вплетена красная лента, на плечах покоилась накидка из шкуры тигра, под которой виднелись белое кимоно, расшитое золотыми нитками, и безрукавная накидка с изображением павлонии на пурпурном фоне. За поясом у него торчало сразу два меча: малый и большой. Он был одет богаче любого придворного. — Извините, — сказал он, — меня срочно вызвали на приём к даймё, давайте обговорим дело быстро. Памятуя уроки этикета от старейшины Суны, я уже хотела было согнуться в поклоне, но Дейдара сгрёб мою футболку в жёсткий захват на спине, призывая остаться недвижимой. — Давайте, — небрежно бросил он. Лицо Хатидзуки судорожно скривилось — по всей вероятности, он ожидал найти заслуженное почтение в своих наёмниках. — В кабинет, — уже без прелюдий скомандовал заказчик. Кабинет богача наполнял запах щедро раскуренных благовоний, а когда легкий весенний ветерок проникал через открытые окна, он приносил с собой с улицы скромный аромат ранних цветов или легкие нотки тернового куста. Хозяин дома, совершенно не стесняясь нашего присутствия, плюхнулся на мягкий диван, показывая нам сесть в кресла напротив. Как только мы это сделали, я раскусила шутку: в это время суток солнечные блики безжалостно били по глазам сидящих. Дейдара же и бровью не повёл. — Мой сын, Досан, учится в Школе Химии в Стране Железа, — начал Короку, — он связался с плохой компанией, и наотрез отказывается возвращаться домой. Заказчик замолчал и театрально закрыл лицо руками. — И? — Подтолкнул его к продолжению Дейдара. — Я хочу, чтобы вы вернули его домой. — Это всё? — Спросил террорист с нескрываемыми нотками раздражения в голосе. — Есть одно незначительное обстоятельство: плохая компания — это его однокурсник и по совместительству сын даймё Воды. Юноша живёт с целой армией охранников, и ни один незнакомец не может проникнуть к ним. На лице Дейдары застыла маска безразличия, но я была уверена, что внутри он не очень-то доволен вскрывшимся "незначительным обстоятельством". — Охранники — шиноби Киригакурэ, я полагаю? — Да, насколько мне известно, — растёкся в кошачьей улыбке хозяин дома, — но меня заверили, что для Вас это сущий пустяк. — Верно заверили, — сухо ответил Дейдара. — Ах, да, — наигранно спохватился наниматель, — здесь приглашение, о котором мы говорили с вашим коллегой. Он протянул террористу небольшой конверт, запечатанный круглой печатью красного сургуча. На оттиске красовался мон с распустившимся цветком штокрозы. — А теперь прошу меня простить, — звякнув колокольчиком для прислуги, сказал Короку, — мне нужно собираться. Едва мы вышли за ворота крепости, Дейдара злобно выпалил: — Подорвал бы прямо сейчас. — Немного помолчав, добавил: — Можешь развинтить флягу? Я сделала, что он просил, и протянула ему сосуд. У него печально вытянулось лицо и надулись губы. — Покажи мне свои руки, — рискнула поинтересоваться я. Блондин поморщился, но протянул ко мне покрытые синяками конечности. — Слушай, так дело не пойдёт. Давай сделаем небольшой крюк до больницы в Деревне Долин, а? — Ты с ума сошла! Это недалеко от базы Акацуки, вдруг кто из моих товарищей увидит нас там? — Какузу не врач, а мясник, — настаивала я, — нужно было видеть, как он проводил операцию. Тебе нужно показаться настоящему врачу, если не хочешь остаться калекой на всю жизнь. — Слишком опасно, — продолжал упираться он. Редкие прохожие стали на нас недобро оглядываться. Понизив голос, я сказала: — Я проверю бьякуганом, прежде чем мы зайдём. Дейдара шумно выдохнул. — Тебе не выжить, если что-то пойдёт не так.