Петля Ооцуцуки

      Кабинет единственного в деревне хирурга носил номер четыре. Не подававший признаков суеверного беспокойства Дейдара всё же напрягся, когда сразу следом получил направление в девятый — рентгенологический. Насколько я помнила, в государственных учреждениях Песка эти номера обычно деликатно пропускали, но в Деревне Скрытых Долин, по всей видимости, никого не заботили такие мелочи, как психологический комфорт пациентов.       Однако ни в одной из пяти великих стран врачи не взялись бы оказывать помощь террористу.       — Но ведь я уже давно получил травму и всё ещё могу шевелить руками, доктор? Зачем накладывать гипс? — с досадой спрашивал Дейдара, слегка подрагивая от бьющего нервного напряжения.       — Иммобилизация при переломе шейки плеча проводится в срок вплоть до 6 недель, — в сотый раз убеждала его доктор, размашистым почерком исписывая страницы в истории болезни, — куда хуже обстоят ваши дела с левой рукой: при переломе диафиза плечевой кости показан интрамедуллярный остеосинтез.       Пока она писала, то всё время норовила поправить очки — квадратные чёрные. Лёгкая седина уже коснулась тяжелых каштановых прядей, туго собранных в пучок. Несмотря на это, она производила впечатление молодой женщины, однако вид у неё был по-настоящему усталый.       — И сколько по времени всё это займет, м? — старался не уронить лицо посеревший преступник.       — С гипсом справимся минут за пятнадцать, — ответила врач, — на операцию приходите завтра с утра.       — Простите, а в чём собственно заключается... — подала голос я, опасливо косясь в сторону террориста.       — Введём штифт во внутреннюю полость кости, а именно в её длинную часть. Так добьёмся прочной фиксации отломков.       — А можно сделать это сегодня? — настаивал Дейдара.       — Расписание уже сформировано. Нельзя просто так...       — В ваших интересах пойти мне навстречу, — сказал он, красноречиво касаясь протектора на лбу.       — Прошу вас, идите с этим к заведующему отделением.       Разъярённый Дейдара направился прямиком к главному врачу. Сразу нашлись и подходящее время, и отдельная палата. А я всё не верила своему везению: преступник будет в отключке несколько часов, и вариант с побегом постоянно крутился в голове. Но куда мне было бежать? Даже если Канкуро умудрился занять пост казекаге, то трупы погибших Анбу недалеко от границы со Страной Рек не добавили бы моим словам о похищении веса. При удачном стечении обстоятельств Какузу всё равно продаст меня Песку, и тогда вопросов о моём сотрудничестве с Акацуки будет меньше, чем если я чудом спасусь от убийцы "идеального оружия". Или наоборот больше?       — Сиди на этой скамье и никуда не уходи, да, — буркнул Дейдара, отправляясь в процедурную за гипсом, — надеюсь на твоё благоразумие, да.       Я кивнула на автомате, даже не вникая в суть его слов. Единственный раз, когда я участвовала в подковерной политической игре, закончился для моего 14 по счёту сосуда крайне печально: мне удалось занять место правителя на плодородных землях силами моих политических союзников, но всё посыпалось, когда они же пришли просить об ответной услуге в заведомо провальной кампании. Отличие от нынешней ситуации состояло в том, что тогда я сама была творцом своего собственного падения.       Бежать или не бежать — мысли завязались тугим узлом вокруг этого вопроса. Какой была вероятность, что Дейдара с товарищами меня не выследят? А если Какузу не устроит цена, то убьёт ли он меня до того, как вырвет мой бьякуган из глазницы, или после? Убьёт ли сам или отдаст в жертву своему напарнику? А может, продаст в бордель?       — Эй, это же вы, да? — раздался откуда-то снаружи голос, — я долго вспоминал, где мы встречались, пока меня вдруг не осенило!       Вынырнув из недр своего сознания, я посмотрела наконец на незнакомца. Передо мной стоял расплываясь в улыбке молодой мужчина с протектором Деревни Скрытых Долин на рукаве тёмно-серой формы. Чем-то он был похож на бандита, напавшего на Идзумо тайся, но я никак не могла взять в толк чем именно.       — Что?       — Ну как же, вы меня не помните? — Уже серьёзнее сказал он. — Вы принесли с товарищами из Скрытого Водопада женщину, крестьянку без документов. Ваша внешность... Вы несколько изменились, и я узнал вас только по странной чакре.       Казалось, что прошла уже целая вечность с тех пор, и появление того самого "охранника", не пустившего нас с Ёороо в палату к пострадавшей, казалось чем-то сюрреалистичным.       — Простите, а чем моя чакра странная? — решила уточнить я.       — Её не мало, но циркулирует странно, не как у шиноби, — пожав плечами, ответил он.       Никогда не обращала на подобные мелочи внимания.       — Скажите, а с той крестьянкой всё в порядке?       Мужчина почесал затылок и, как мне показалось, даже покраснел.       — Раны-то ей залечили, — робко ответил он, — лекарства выписали, только... как бы это сказать...       — Говорите прямо.       Шиноби замялся. Краем глаза я приметила задвигавшиеся тени в процедурной — нужно было заканчивать этот разговор.       — Пожалуйста, не тяните, — поторопила своего собеседника я.       — Она вам приходится кем-то близким, я просто выбираю выражения помягче.       — Нет, я видела её в первый раз.       Вскрывшаяся неопределенность моего мотива отразилась искренним, почти что детским непониманием на лице шиноби. Мужчина вдруг насторожился, широко распахнув глаза.       — Это не правда, ведь вы полностью оплатили её больничные счета! — воскликнул он.       — Почему вы не верите, что я помогла ей просто так? Я ехала в новый, большой храм и была уверена, что мико там выплачивают щедрое жалование, — спокойно объясняла я, — о, ками! Да расскажете ли вы мне уже, как её здоровье?       — Всё в порядке, если не считать помутнения рассудка.       Я посмотрела на него в недоумении и никак не могла взять в толк, зачем он так растягивает время.       — Поясните, пожалуйста, о чём вы говорите, — попросила я.       — Как вы понимаете, мы несколько раз допрашивали её, чтобы выяснить, кто с ней сотворил такое. Но бедняжка несла какую-то чушь про бога, жертвоприношения, чёрные плащи с...       Дейдара выполз из процедурной, неспешно оценивая происходящее. Как назло, ни минутой позже. На его плечи, конечно же, был небрежно накинут форменный плащ Акацуки. Глаза у шиноби Скрытых Долин полезли на лоб, но он всё же решил закончить свою мысль:       — С красными облаками. Прямо как на вас, — кивнул он в сторону террориста.       — А что это вы тут обсуждаете, м? — Елейным голоском осведомился Дейдара.       И на контрасте с показной приторно-ласковой манерой разговора его левая, не загипсованная рука потянулась к набедренной сумке с кунаями. Острое чувство опасности разлилось в воздухе, немигающие серо-голубые глаза преступника встретились с такими же немигающими моими. Время будто на миг остановило свой ход, и в безумном блеске взгляда Дейдары я отчётливо смогла увидеть, что если вмешаюсь, то добровольно покажу ему мишень, в которую он непременно будет целиться. Стоит ли безопасность Ооцуцуки жизни неизвестного шиноби из Страны Рек? Голос разума недоумевал, как я смею сомневаться в ответе.       — Это мой плащ, — обратилась я к ниндзя Скрытой Долины, — красные облака всего лишь эмблема нашей религиозной школы сохэй. Я была в нём, пока мы несли ту женщину в больницу.       Чтобы скрыть волнение из-за лжи, я быстро уставилась на свои ноги, но прежде увидела, как губы нукенина расплываются в психопатической улыбке. Нащупал.       — Допустим, что это действительно ваша деталь гардероба, — вальяжно рассуждал шиноби Скрытых Долин, игнорируя сочившуюся со стороны Дейдары угрозу, — выходит, пострадавшая что-то напутала из-за пережитого шока. Это возможно. Но как вы объясните перечёркнутый протектор на лбу своего спутника?       — Всего лишь элемент устрашения, безотказно действует на разбойничий сброд,— парировала я, подняв на него самые честные глаза, на которые только была способна, — времена такие, что обнищавшие ниндзя готовы продать последнюю рубаху. Вот мы и разжились протектором в лавке перекупщика. Да и путь наш лежит через небольшие страны, где никто не ловит отступников.       Выслушав весь этот бред, мужчина деловито скрестил руки на груди и слегка наклонил голову. Мои колени внезапно пробила дрожь, а сердце начало пропускать удары один за другим. На меня вдруг снизошло осознание: я выгораживала убийцу Гаары, приятного и сообразительного мальчишки, которому не посчастливилось стать джинчуурики. Стало противно от самой себя.       — Звучит правдоподобно, — заговорил шиноби Скрытых Долин, — пожалуй, я в это верю. Желаю счастливо добраться.       И он преспокойно направился к выходу, оставляя меня наедине с международным преступником. Блондин присел передо мной на корточки так, что наши лица оказались друг напротив друга. Он был красив как бог, даже несмотря на отталкивающее, вечно угрюмое выражение лица. Надеясь, что он поймёт без лишних слов, я вложила в свой голос смесь мольбы и отчаяния, а после прошептала:       — Дейдара.       Его зрачки расширились; он шумно втянул воздух и ловко, одним движением вытащил кунай из сумки; повертел его, любуясь, чтобы затем приставить лезвие к моему горлу.       — Так ты у нас неженка, да?       Металл соскользнул вниз, ощутимо оттягивая в сторону ворот футболки. Дейдара продолжил:       — Перелом ключицы.       От безысходности к горлу подступила тошнота, голова закружилась, и мне по большому счёту стало всё равно, что будет с моей миссией, лишь бы сумасшедший подрывник не покалечил меня.       — Что перелом ключицы? — Едва шевеля губами, выдавила я.       — Я думаю, что тебя сломает самый обычный перелом ключицы. Кажется, мелочь какая-то, да. Но каждый шаг, каждое движение рукой будет сопровождаться навязчивой тянущей болью, да.       Он остановился, чтобы как следует распробовать на вкус мой страх. Блаженно сощурил глаза и пригладил выбившуюся челку, не выпуская из рук оружия.       — Но знаешь, что самое сложное при переломе ключицы? — Он продолжил, не дожидаясь ответа. — Попытаться заснуть, да. О, когда ты в конце концов привыкнешь к боли, устанешь от неё и начнёшь засыпать, предательские рефлексы заставят тебя ворочаться в кровати. И вот тогда, нарушив покой сломанной кости, ты поймёшь наконец, почему меня было лучше не злить, да.       Дейдара замолк, и лицо его странно разгладилось, являя маску холодного безразличия. Будто это не он секунду назад угрожал мне расправой. Тогда я поняла, насколько удачной была ложь про сохэй, ведь нукенин действительно походил на члена их религиозной секты. В процессе поиска информации об Орочимару я вычитала про них в библиотеке Сунагакурэ: "глаза монахов светятся безумным блеском, а в волосах метровой длины искусно вплетена ваджра; перед битвой они посыпают голову пеплом и одним своим присутствием могут усмирять стаи бродячих псов; от их чувственных песен на глаза наворачиваются слёзы, и даже самые преданные жёны готовы оставить свои семьи по первому их зову; едят из человеческих черепов, разговаривают с птицами, бесстрашно совершают действия, противоречащие общепринятым нормам, демонстрируя своё "высшее" предназначение". Я с лёгкостью могла представить посыпанного пеплом Дейдару, черпающего суп из моего черепа.       — Паа-Нгелонг, ты ведь...       — Не называй меня так, — ожесточённо прохрипела я, — это имя не для вас с Зецу.       — У-у-у, какая ты! — Развеселился нукенин. — Я буду называть тебя так, как хочу! Хоть горшком, хоть ослицей, и ты ничего...       — Мидори.       Около минуты мы молча сидели в пустом тёмном коридоре больницы и таращились друг на друга волками. Преступник неожиданно смягчился:       — Мидори, ты ведь хорошая девочка, м? Я не хочу ломать тебе ключицу, но мне нужно знать наверняка, что ты не сказала тому шиноби ничего лишнего, да.       Растерявшись от такой быстрой смены настроения, я не сразу нашлась, что ответить.       — Я сидела на этой скамье и никуда не уходила, как ты и просил. Тот мужчина сам узнал меня. Мы поговорили о нашей общей знакомой, потом вышел ты в своём аляпистом плаще.       — Прости, но казекаге не дарил мне свою неприлично роскошную детскую одежду, да, — спародировал мой голос Дейдара, — ношу, что выдали. Что за знакомая?       — Мы нашли её израненную в лесу и принесли сюда.       — Кто мы?       — Я и команда джинчуурики семихвостого.       — Врёшь, — выплюнул преступник, — когда это было?       — Около месяца назад, — не задумываясь, ответила я, — на обратном пути отсюда нас нашли Какузу и Хидан. Напарников Фуу они убили на месте, её саму мучили три дня в заброшенной крепости у горбатой горы.       — Откуда ты знаешь?       Неожиданное открытие ошеломило нукенина настолько, что он не сразу сообразил вернуть кунай к моему горлу.       — Потому что я была с ними, — острое лезвие царапало кожу при каждом слове, — казекаге как-то договорился с Водопадом, и его шиноби должны были... — я запнулась, обдумывая на ходу правдоподобность лжи, — должны были спрятать меня в своей деревне на время.       — Что ты такое несешь, м? Кто в своём уме добровольно отдаст бьякуган, м?       — В Песке оставлять было нельзя. Коноха пронюхала обо мне и начала требовать моего возвращения в клан Хьюга, но уже сам факт нахождения бьякугана в Суне ставил под удар соглашение между деревнями, — говорила я, поражаясь тому, как складно выходит, — казекаге очень дорожил союзом, поэтому решил выслать меня по-тихому.       Дейдара крепко призадумался, а затем решительно кивнул.       — Скрытый Лист действительно отправил своих ниндзя на подмогу Песку, да. А ты поразительно хорошо осведомлена о политических играх между скрытыми деревнями, — его взгляд стал липким и масляным, — всё-таки неспроста Зецу нашёл тебя в спальне каге, — скользнув глазами по моему телу, он добавил: — не удивительно, что с такими задатками тебе удалось пережить встречу с Хиданом, но как щепетильный Какузу позволил свидетелю уйти, м?       — Полагаю, он был слишком занят извлечением хвостатого, — о технике сокрытия чакры я решила умолчать.       Блондин энергично поднялся на ноги и спрятал оружие. После зарылся пальцами в длинную чёлку и резко откинул её со лба. Ещё разок сально мазнул по мне взглядом и скомандовал:       — Вставай, м.       Мысли о побеге испарились. Обнаружив это, я не на шутку испугалась: неужели банальная угроза спутала мне все карты? Куная у горла было бы достаточно, чтобы сломить дух большинства Ооцуцуки, не подготовленных к работе в настолько агрессивных мирах, — раньше это произошло бы и со мной, но меня, как ни странно, поддерживал привитый дедом синдром отличницы. Если моё тело уничтожат раньше, чем я смогу послать данные в корневое измерение, то миссия будет провалена. Значит, я не могу себе позволить умереть в этой богом забытой дыре, даже если подрывник решит переломать мне все кости.       А мы тем временем снова оказались на административном этаже. По мере приближения к кабинету главного врача ко мне начало приходить осознание предстоящего — неописуемое чувство вины, как накатывающая волна цунами, как страх перед неминуемой гибелью, как фантомная боль от неотвратимого удара, без шансов накрыло меня с головой. Дейдара показательно-радушно распахнул дверь кабинета, приглашая меня войти. Владелец кабинета хотел было возмутиться моему беспардонному вторжению, но едва завидев зашедшего следом отступника, резко обмяк у себя в кресле.       — Чем я могу вам помочь, Дейдара-сама? — начал лебезить он.       Нукенин проигнорировал вопрос. Он схватил меня за руку и протащил к стулу для посетителей напротив стола главного врача; больно надавил на плечи, заставляя сесть. Прошёлся по комнате, как бы невзначай рассматривая интерьер.       — У меня операция через пятнадцать минут, да, — многозначительно изрёк нукенин, — я хочу, чтобы после наркоза я обнаружил у себя на прикроватном столике в палате точный адрес спасённой месяц назад куноичи, да.       — Какой куноичи? — Воскликнули мы одновременно с главным врачом.       Дейдара резко остановился и развернулся ко мне. Лицо его ожесточилось, на скулах проступили желваки.       — Хочешь сказать, что от моих коллег улизнула не только ты, но и совершенно обычная бабёнка?       — Она не улизнула, — громко возразила я, — они бросили её подыхать, как собаку!       — Мы это проверим, когда заглянем к ней на чай. Уверен, что она будет рада видеть тебя, Мидори, — специально сделал акцент на моём имени и замолчал.       Владелец кабинета, казалось, забывал дышать от напряжения. Он издал какое-то странное, осипшее хныканье, когда подрывник взял в руки фотографию с его рабочего стола.       — Какая счастливая семья! Сколько дочурке лет?       — Семь, — прохрипел врач.       — Мидори, желаешь взглянуть, м? — Не дожидаясь ответа, преступник перевернул фотографию ко мне лицом. — Ты ведь не хочешь смотреть, как я ломаю этой прелестной девочке ключицу, да?       Словно загнанный в угол зверь, главный врач кинулся на террориста с кулаками и совершенно ожидаемо оказался повален на собственный же стол. Нукенин безжалостно давил коленом ему на шею, и когда его жертва начала давиться собственным языком, я не выдержала:       — Дейдара, пожалуйста.       Его рука прошлась по выбившимся из хвоста волосам, а ноздри хищнически втянули воздух — было заметно, что эта мольба лишь сильнее разожгла в нём желание сломать шею мужчине здесь и сейчас. Ценой неимоверных усилий подрывник взял себя в руки и слез с главного врача. Тот сполз под стол и зашёлся в страшном, грудном кашле.       — Мне нравится, как ты просишь, — вкрадчиво протянул блондин, подходя вплотную, — если выкинешь какой-нибудь сюрприз, то я обещаю, что вся его семья умрёт в страшных муках, да.       Стоила ли жизнь шиноби Скрытых Долин того?       — Не думала, что ты опустишься до такого, — сдавленно пробубнила я.       Пальцы Дейдары нежно обхватили мой подбородок и потянули вверх, заставляя смотреть ему в лицо.       — Мидори, для тебя всё только начинается.