Court/Суд

— Честейн! — зовёт Алистер, поднимая руку, чтобы позвать другого человека. Командир даёт ещё несколько быстрых указаний группе, на этот раз на том языке, который я не понимаю, затем поворачивается к Алистеру — и его глаза расширяются от шока. — На каком языке они говорят? — спрашиваю я, пока мы ждём, пока Честейн подойдёт к нам. Алистер поднимает брови. — Английский? Я смеюсь. — Я знаю, что они говорят по-английски. Но они также говорят на чём-то другом. Что это? — О, это гэльский язык, дитя. Ты не узнаёшь его? — Гэльский? — Я удивлённо оглядываюсь вокруг. Даже когда я повторяю это слово, знакомый акцент Алистера становится на место. Неудивительно, что он так похож на Найла Хорана. Он ирландец. — Мы в Ирландии? — Да, — отвечает Алистер, его взгляд удерживает взгляд Честейна, пока длинные шаги другого мужчины съедают пространство между ними. — В графстве Корк, если быть точным. — Корк? — Я обращаюсь к своему рудиментарному пониманию ирландской географии. — Это рядом с морем, не так ли?. — Ты не слышишь? — спрашивает Алистер. — Мы находимся прямо на его краю. Сначала я не понимаю, о чём он говорит — я ничего не слышу, но прежде чем я успеваю это сказать, во двор входит пара новых горгулий. И как только они открывают тяжёлые деревянные двери, я понимаю, о чём он говорит. Я действительно слышу это — звук воды, бьющейся о камень, снова и снова. Мы на берегу океана! Или, если не океана, то, по крайней мере, на краю моря. Это самый близкий пляж за последние месяцы, и мне требуется каждая унция энергии, чтобы не выскочить из замка и не побежать к воде. Прошло столько времени, и теперь, когда она здесь, достаточно близко, чтобы прикоснуться — это всё, о чём я могу думать. Но тут нас настигает Честейн. Я смотрю, как двое мужчин обнимают друг друга по-мужски, похлопывая по спине, прежде чем Честейн говорит: — Мой король, я думал — мы все думали, что с вами случилось худшее. Прошло слишком много времени, но мы никогда не теряли надежды. Мои глаза расширяются, когда я понимаю, что все, должно быть, не знали, что случилось с Алистером, что за ним охотились тысячу лет и он был прикован на необитаемом острове, не имея возможности вернуться к своему народу. Я даже не могу представить, каково это — видеть его сейчас, знать, что он жив и вернулся, задаваться вопросом, что удерживало его вдали. Улыбка померкла в глазах Алистера. — Мне очень жаль, что меня так долго не было. Особенно после того, что мой товарищ сделал со всеми вами. Просто знайте, что другого пути не было. Теперь я это понимаю. Всё, что произошло, произошло не просто так. И теперь нам предстоит многое сделать, чтобы подготовиться к тому, что должно произойти, мой друг. — Мы готовы, мой король. Мы не пропустили ни одного дня тренировок с тех пор, как… Между двумя мужчинами проходит взгляд, наполненный смыслом. — Да, но мы должны поблагодарить эту юную леди за моё спасение и возвращение. — Алистер поворачивается ко мне. — Честейн, это моя пра-пра-пра… — Он смеётся. — Знаешь что? Я просто забуду, сколько между нами великих, и назову её своей внучкой. Это моя внучка, Грейс, и теперь она королева Двора Горгулий. Грейс, это Честейн, мой самый старый и дорогой друг. На протяжении веков он был моим вторым командиром величайшей армии, когда-либо ходившей по земле. Ты можешь обращаться к нему в любое время, когда у тебя возникнут вопросы об армии. Глаза Честейна расширяются, когда Алистер говорит, хотя я не знаю, потому ли это, что он удивлён, что я внучка Алистера, или потому, что он так же потрясён, узнав, что появился новый правитель Двора Горгулий, как и я, узнав, что на самом деле есть горгульи, которыми можно править. В любом случае, он скрывает своё удивление, склонив голову и отвесив глубокий поклон. Как один, весь двор горгулий прекращает тренировку и поворачивается к нам с Алистером — и падает на колени в поклоне. И это совсем не кажется странным.