Court/Суд

— Как и все истории, лучше начать с самого начала. — Она переводит взгляд с одного из нас на другого, осматривая нашу группу. — В начале два бога родили близнецов, двух дочерей. Одна из них была Богом Хаоса, а другая — Богом Порядка… "  — Подожди, — перебиваю я. — Мы слышали эту историю. Как их звали? — Я вспоминаю историю, рассказанную нам женщиной-старухой перед тем, как мы с Хадсоном попали в тюрьму, но не могу вспомнить их точные имена. Кровопускательница изогнула бровь.  — Ты слышала историю о Кассии и Адрии? Возможно, как сказку на ночь? Я качаю головой.  — Нет, недавно нам рассказала ведьма. Мы слышали, что она построила тюрьму, в которую нас с Хадсоном отправили, и мы пошли к ней, чтобы найти выход. Она вскинула брови.  — Вы обратились за помощью к моей сестре? И она дала её?  — Адрия — Бог Порядка? — пискнула Мэйси. — Но она намекнула, что Бог Порядка в основном сука.  — Адрия хитра, моя дорогая, — говорит Мэйси Кровопускательница. — Если она рассказала вам эту историю, значит, у неё была какая-то цель. И я искренне сомневаюсь, что это было выгодно мне или тебе. Она люто ненавидит всех паранормальных существ, поэтому и построила тюрьму, чтобы держать их взаперти. Хорошо, это действительно имеет больше смысла. Я посмотрела на Хадсона, и он пожал плечами. Не могу поверить, что мы так и не установили эту связь. Потом мне что-то приходит в голову.  — Но ведь Адрия — ведьма. Как она может ненавидеть паранормалов, если она сама из них? — Кровопускательница смеётся без юмора.  — Адрия не ведьма. Она бог, как и я. Уверена, ей до смерти смешно, что паранормалы приходят к ней за помощью, полагая, что она одна из них.  — Но она помогла нам, — настаиваю я. — Без её цветов мы с Хадсоном всё ещё были бы в тюрьме.  — И она сделала это бесплатно, не так ли? — спрашивает Кровопускательница.  — Ну, не совсем, конечно. В этом мире ничего не бывает бесплатно. Особенно ничего ценного. — Я перефразировала слова Адрии. — В ответ я должна была оказать ей услугу в то время, которое она выберет. Кровопускательница наклоняется вперёд, её зелёные глаза пронзают меня насквозь.  — Слушай меня внимательно, Грейс. Ты не можешь оказать ей эту услугу, какой бы она ни была. Адрия с самого детства хотела только одного — увидеть смерть каждого паранормального существа, и она переспала бы с самим дьяволом, чтобы достичь этой цели. И добилась. — Мой пульс учащается при её словах, но я вспоминаю свои условия, о которых она может попросить.  — Я настаивала на условиях, прежде чем согласиться. Она не может просить меня сделать что-либо, что причинит кому-либо вред, прямо или косвенно. Уверена, этого достаточно, чтобы моя услуга не могла быть использована против кого-либо. Кровопускательница покачала головой, с сожалением опустив уголки рта.  — В магии всегда есть лазейка, моя дорогая. Всегда. — Она разглаживает одеяло, которое Джексон принёс ей на колени. — Но, пожалуй, сначала мне стоит закончить свою историю. — Я киваю, предвкушая, как старуха расскажет историю об этих двух богах в сравнении с Адрией. Хадсон высказывает ту же мысль, но с гораздо меньшей дипломатичностью. — Во что бы то ни стало. Схватка двух сестёр, в которой судьба всех паранормалов висит на волоске, кажется мне чем-то, о чём остальные должны знать больше, — Кровопускательница вздыхает. — Ты действительно наглый ублюдок, не так ли? — Она поворачивается ко мне. — Ты уверена, что это та пара, которая тебе нужна? Если хочешь, я могу прикончить его для тебя, и ты сможешь найти другого. Хадсон застывает рядом со мной, но за словами Кровопускательницы нет огня. На самом деле, если я не ошибаюсь, в её глазах светится одобрение моего выбора.  — Он пока в порядке, спасибо, — отвечаю я, подмигивая ей. Что заставляет Хадсона закатить глаза и пробормотать себе под нос: — Определенно родственники. Кровопускательница продолжает.  — Уверена, моя сестра рассказала вам, что Бог Порядка был так разгневан моим созданием, что отравил Чашу Жизни, что лишило меня божественности и заточило на земле в качестве полубога. Что, конечно, привело и её в ловушку, ведь то, что происходит с одним, должно произойти и с другим, — мы все киваем. — Разозлённая ещё больше тем, что теперь она застряла здесь, в мире паранормалов, наблюдая, как её люди умирают на её глазах, она приступила к выполнению своей программы — стереть всех паранормалов с лица земли. Она построила тюрьмы для таких, как вы, тюрьмы с нерушимыми проклятиями, где никто никогда не выйдет на свободу. Она обучила охотников и снабдила их всем необходимым для убийства каждого вида, — она поворачивается к Флинту. — И охотники были успешны. Настолько успешными, что помогли людям вытравить драконов почти до полного исчезновения, если я правильно помню. Именно поэтому я помогла создать Драконий сквер, чтобы вы могли хотя бы почтить память своих мертвых. — Глаза Флинта расширились, его брови взлетели вверх.  — Ты создала наш священный Бониард? Я думал, что ведьмы сделали это через договор. По крайней мере, так нас учили в школе. Кровопускательница покачала головой. — Я сделала многое, чтобы защитить ваш род, поэтому меня до глубины души беспокоит, что вместо этого вы поклоняетесь куче золота. — Её взгляд переходит на Джексона, и в её чертах появляется мягкость. — Но, полагаю, я скоро с этим смирюсь, раз у меня в семье есть дракон. Дракон в семье? Наверное, она имеет в виду драконье сердце Джексона, хотя я бы не назвала его драконом. Она снова поворачивается ко мне и продолжает.  — Это было тёмное время, когда я жила среди вас, наблюдала, как моя сестра и её охотники преследовали вас, заставляли вас уходить в тень. И поэтому мы вели войну против людей. Если они не пускали вас на свет, мы уводили их в тень вместе с нами. Я учила вампиров, как стать сильнее, — она задержала взгляд на Хадсоне, — и как развивать дары. Я возглавила наши армии… и я не проявляла милосердия. — По взмаху её руки мы внезапно оказываемся в окружении сотен и сотен существ и людей, набрасывающихся друг на друга на огромном поле. Яростные боевые кличи, звон металла о металл, крики умирающих, даже жалкие рыдания раненых, раздавленных тяжёлыми телами мёртвых, падающих на них, — всё это смешивается в ужасающую симфонию войны, которая леденит мою кровь. А в центре этой схватки стоит гораздо более молодой маг крови, одетый в чёрное с головы до ног, в её руках зажаты два злобных трёхлезвийных и двусторонних ножа, которыми она режет своих врагов как масло. Десятки людей бросаются на неё с поднятыми мечами, а она бежит, уворачивается, переворачивается, крутится — и при каждом изящном уклонении её изящные ножи со смертельной точностью рассекают воздух и вонзаются в мышцы и сухожилия. Один за другим они падают. Груды и груды тел лежат у её ног. Её лицо и одежда залиты их кровью.  — Кровопускательница, — шепчу я.  — Да, мне дали это ужасное имя за мою неутолимую жажду крови людей. — Она взмахивает рукой, и ужасная сцена исчезает. — Но не все могли смириться с убийствами, кровопролитием, и наши фракции начали распадаться, чтобы встать на сторону людей. В итоге мы проиграли Первую Великую войну две тысячи лет назад, и мы попытались вернуться домой и перегруппироваться, найти хоть какое-то подобие жизни в тех из нас, кто остался. Но моя сестра увидела свою мечту в пределах видимости, и она не позволяла покоя своим охотникам. Когда наш род почти вымер, я поняла, что должена что-то сделать. Поэтому я заперла себя здесь, принесла себя в жертву — что означало, что я заперла и свою сестру. Это был единственный способ остановить её или хотя бы замедлить. — Старушка делает паузу, и пустота в её глазах сменяется чем-то другим, почти гордостью. — И тогда я поняла, что должна дать тебе дар, который поможет тебе выжить. Дар настолько ценный, что даже я сначала не понимала всей глубины того, что я сделала. — Она снова делает паузу. — Используя всю свою божественность, какую только могла, я создала магию брачных уз. Я думала, что если вы хотя бы спаритесь, у вас будет больше шансов выжить, больше шансов увидеть охотника, идущего на вас, если вы не одни. Я задыхаюсь.  — Так вот откуда ты знала, как создать фальшивую брачную связь между мной и Джексоном? Все, кроме Хадсона и Джексона, задыхаются от этого заявления, а у меня опускается живот. Я проболталась о личном деле Джексона, не подумав, о том, что я понятия не имела, хотел бы он сохранить в тайне или нет, и я чувствую себя ужасно. Я поворачиваюсь на своём сиденье, чтобы поймать его взгляд и говорю:  — Мне жаль. — Он бросает мне полуулыбку, и я знаю, что он прощает меня, но мне хочется сказать больше или хотя бы обнять его в знак извинения. И я бы так и сделала, если бы Флинт не уставился на Джексона так, будто никогда не видел его раньше, и Джексон не уставился в ответ. И теперь всё, чего я хочу, — это снова повернуться лицом вперёд и не быть мухой на стене того, что происходит между этими двумя.  — Конечно, дорогая, — подтверждает Кровопускательница. — Но давай пока не будем забегать вперёд. — Её взгляд обращён к огню, глаза вращаются, словно охваченные пламенем. — У магии есть забавный способ найти своё место во Вселенной, найти свою цель. А когда она высвобождается, то начинает жить своей собственной жизнью. В комнате воцаряется жуткая тишина, треск огня с его беспорядочным шипением и хлопаньем — единственный звук, поскольку никто не хочет снова прерывать старуху. Как будто мы чувствуем, что то, что она собирается рассказать нам дальше, изменит всё.  — И мой план сработал. Паранормальные снова стали процветать, только начали возвращаться к свету, что только усилило гнев моей сестры по отношению к вам. А её месть не знает границ.— Взгляд Кровопускательницы переходит на меня, и по позвоночнику пробегает холодок.  — Поэтому наш Отец создал горгулий, и это было началом конца.