Court/Суд

Слова Сайруса взорвались во мне, как бомба. Я всё ещё не отошла от смерти Лиама, а теперь он говорит мне, что убьёт всех моих друзей тем же способом? Даже своих собственных сыновей? Я не могу представить, сколько зла на это потребуется. Но, опять же, мне не нужно представлять, когда сам король вампиров стоит прямо передо мной. Не говоря уже о его мерзкой, порочной дочери. — Зачем угрожать? — спросил Хадсон, и это первое, что он сказал с тех пор, как прошептал моё имя все эти минуты назад. — Почему бы просто не начать уничтожать нас? Я вызвался идти первым. — Он не это имел в виду! — кричу я, бросая на Хадсона взгляд. -Что ты делаешь? — шиплю я на него. Было достаточно больно видеть, как Лиам умирает вот так — может, он был предателем, может, нет, но он всё ещё был человеком. Он вообще не заслуживал смерти, но если он собирался умереть, он должен был, по крайней мере, умереть с каким-то грёбаным достоинством. Мысль о том, чтобы смотреть, как мой парень — мальчик, которого я люблю больше собственной жизни — умирает вот так? Ни за что. Ни за что, чёрт. Желчь бурлит в моём желудке, начинает ползти вверх по горлу при одной мысли о том, что Хадсон может закончить так же, как Лиам. Или Джексон, если уж на то пошло. Или Мэйси, или Флинт, или Иден, или любой из моих друзей. Я не позволю этому случиться. Я не могу. Но у Хадсона, очевидно, другие идеи, так как он пожал плечами и сказал: — Я лучше умру так, как захочет этот ублюдок, чем буду причиной того, что ты сделала что-то, что навредило твоему народу, Грейс. — Разве это не мило? — усмехается Сайрус. — Юная любовь так трогательна. Жаль, что у Грейс другие планы. Не так ли, Грейс? Он прав. У меня действительно есть другие планы, как бы мне ни было трудно доставить ему такое удовольствие. Но он поставил меня в невозможную ситуацию, дал мне возможность сделать ужасный, ужасный, ужасный выбор. Но я сделаю этот выбор — и это будет спасение Хадсона. Это всегда будет моим выбором, какой бы ужасной ни была ситуация. Не важно, насколько дьявольским может быть Сайрус. Может быть, это и не правильное решение для королевы горгулий, но это правильное решение для пары Хадсона. Сейчас, когда звук вздохов Лиама всё ещё отдается эхом в воздухе вокруг меня, это единственное решение, которое я могу принять. И если это означает, что я плохая королева — или что я недостойна быть королевой — что ж, пусть будет так. Это не то, о чём я не думала миллион раз. И всё же в животе у меня ползёт беда, а плечи обвисают. Я боюсь быть королевой, но ужасно знать, что я потерпела неудачу, даже не попробовав. — Нет, Грейс. — Голос Хадсона хриплый, выражение его лица говорит о том, что он знает, что я приняла решение. — Ты не можешь этого сделать. Мы не стоим того, чтобы уничтожать то, что осталось от твоего народа. Ничто не стоит. — Говори за себя, вампир, — неожиданно говорит Флинт, но в его словах нет гнева. — То есть, я согласен с тобой. Но говори за себя, чёрт возьми. — Справедливо, — отвечает Хадсон с грубой усмешкой, от которой мне хочется кричать. Как будто они говорят о том, в какое время пить чай, а не о том, когда умереть одним из самых болезненных способов, которые только можно себе представить. — Как трогательно, — говорит Сайрус, прежде чем сделать самый отвратительный медленный хлопок, который я когда-либо видела или слышала в своей жизни. — Но я не думаю, что нам нужно переходить к полной греческой трагедии, не так ли, Грейс? Я уверена, что не могу сказать Сайрусу ничего, что не начиналось бы и не заканчивалось тем, какой он полный ублюдок, поэтому я не отвечаю. Не то чтобы это его остановило — я начинаю думать, что ничто не остановит. — Найди Камень Бога и принеси его мне, — говорит он мне. — И даю тебе слово, что я отпущу тебя, твоих друзей и всех студентов и преподавателей Академии Кэтмир на свободу. — Откуда мне знать, что ты говоришь правду? — отвечаю я. — В прошлом ваше слово не слишком многого стоило. Он наклоняет голову в знак признательности, а затем добавляет: — Потому что, когда я получу Камень, мне больше не нужны будут ни они, ни остальные твои друзья. — Это довольно мощный предлог для маленького Камня, не так ли? Ты вообще уверен, что он стоит всего этого? — комментирует Мэйси, но очевидно, что она не ждёт ответа. Сайрус может быть высокомерным ослом, но он не из тех, кто крутит усы, как Скуби-злодей, и раскрывает свой коварный план, как только кто-то спросит. Тем не менее, он шокирует всех нас, неожиданно рассмеявшись от души, прежде чем ответить: — Ваше невежество действительно впечатляет. Это чертовски грубо — что звучит вполне подходяще для него — но это не слишком хороший ответ. Впрочем, мы его и не ждали. Однако Айседора, похоже, этого не знает, потому что она закатывает глаза и отвечает: — Это называется «Божий камень». Когда её слова доходят до меня, моё сердце замирает в груди. Я пытаюсь вспомнить наш последний разговор с Кровопускательницей, потому что он вдруг показался мне очень подходящим. Она упомянула, что есть способ стать богом. Мне просто не приходило в голову, что этот способ — с помощью того же Камня, который сейчас удерживает армию горгулий в застывшем времени и в живых. — Ты думаешь, что можешь стать богом, — шепчу я, чувствуя, как меня охватывает ужас. — Браво, дорогая девочка. — Сайрус снова хлопает, но этот хлопок звучит более искренне и более театрально, чем предыдущий. — Но на сегодня мы потеряли достаточно времени. Тебе нужно добраться до Двора Горгулий и забрать Камень. И на тот случай, если ты решишь тянуть время, когда доберёшься туда, я добавлю небольшой стимул. За каждый день, который пройдёт, пока ты не вернешь мне Камень, я убью ещё одного ученика. Может быть, я начну с остальных членов драгоценного Ордена моего сына… Его взгляд встретился с широким взглядом Мэйси. — А может быть, я начну с твоего родного дяди Финна. Мэйси не даёт ему возможности умолять его не причинять вреда её отцу, но она не может скрыть новый поток слёз в своих глазах — или тот факт, что всё её тело дрожит. Я ненавижу его самодовольство, а ещё больше ненавижу то, что он загнал меня в угол, из которого я не могу выбраться. Мой разум мечется в поисках другого варианта — должен быть другой способ, даже если я ещё не придумала его. Он просто должен быть. — Но я даже не знаю, как попасть во Двор Горгулий. Я была там всего один раз, и то случайно. Что, если я не смогу его найти? — Я не из тех, кто даёт советы, но скажу, что у меня сейчас достаточно мотивации, чтобы приковать себя к этой стене. — Сайрус пожимает плечами и машет рукой в жесте, который охватывает всех моих друзей. , Ты находчивая девушка, Грейс. Я предлагаю тебе найти в себе немного той решимости, которая обычно так раздражает. О, чёрт возьми, нет. Он думает, что я собираюсь отправиться в Двор Горгулий и оставить моих друзей и моего парня прикованными к стене, на его полную и абсолютную милость? Не может быть. Ни за что, чёрт возьми. — Я не могу этого сделать, — говорю я ему, когда у меня начинает зарождаться план. — Генерал Честейн охраняет Камень. Я встречалась с ним, и если я что-то и знаю, так это то, что я не смогу победить его в одиночку. Мне нужны мои друзья, если у меня есть хоть какая-то надежда заполучить Камень Бога, не говоря уже о том, чтобы вернуть его тебе. — Я затаила дыхание, пока Сайрус изучал меня сузившимися глазами. Сейчас во мне зарождается нечто большее, чем просто искры плана, и, если я сыграю правильно, я смогу спасти всех — моих друзей, студентов Академии Кэтмира и всю армию Горгулий. Но все зависит от того, решит ли Сайрус назвать мой блеф прямо здесь и сейчас. — Ты сам сказал несколько минут назад, что я глупая девчонка, — продолжаю я. — Не можешь же ты на самом деле ожидать, что я в одиночку одолею самого могущественного генерала горгулий? Это значит, что либо мои друзья идут со мной, либо ты можешь начать убивать нас прямо сейчас, потому что я не могу сделать это сама. Просто не могу. Между нами повисло молчание, натянутое, как цирковой канат, и я начала думать, что зашла слишком далеко. Но одна из самых больших слабостей Сайруса — его вера в то, что он сильнее и умнее всех остальных в комнате, и когда он медленно кивает, я понимаю, что эта слабость выбрала этот момент, чтобы снова показать свою уродливую голову. Что меня вполне устраивает. Сайрус всю свою жизнь недооценивал женщин в моей семье. Теперь пришло время показать ему, на что мы способны. В конце концов, я полубог хаоса. И у меня есть план.