Court/Суд

— Итак, главный вопрос, — спрашиваю я, когда мы с Хадсоном опускаемся на кровать, даже не потрудившись осмотреть комнату. Я сейчас так измотана, что мне вполне достаточно того, что в комнате есть кровать. — Мы думаем, что Давуд — клептоман, или он строит ракету в космос из повседневных вещей? Хадсон смеётся, но не пытается открыть глаза. — Я уверен, что истина лежит где-то посередине. — Я не знаю. Он умный. Я так и вижу, как он строит ракету. — С камнями? — Хадсон скептически поднял бровь. — У него в рюкзаке не только камни, и я знаю, что ты это знаешь. Готова поспорить, что ты заметил его маленькую привычку раньше меня. Хадсон не отвечает, и я оглядываюсь, чтобы посмотреть, не заснул ли он. Нет, но кажется, что он очень, очень близок к этому. Бедный малыш. Я встаю, чтобы взять одеяло, накинутое на кресло. Несмотря на весну, здесь немного холодно, и поскольку я не хочу беспокоить его, натягивая одеяло, это кажется лучшим вариантом. Но едва я сделала шаг, как Хадсон протянул руку и притянул меня обратно — на этот раз к себе. — Останься, — пробормотал он, обхватывая меня руками за талию и прижимаясь лицом к моей шее. Мне приятно, ему приятно, и я позволяю себе расслабиться, впервые за несколько недель. Чувствую биение его сердца напротив моего. Чувствую, как его грудь поднимается и опускается под моей. Какая-то часть меня боится, что это происходит только потому, что он почти спит и его защита ослаблена, и это пугает меня. Это заставляет меня крепче прижиматься к нему. Он мой парень, и я знаю, что ничто во Вселенной не может этого изменить. Это не как с Джексоном, где какое-то испорченное заклинание может просто забрать всё это у меня — у нас. Хадсон — мой. Он был рождён, чтобы быть моим, а я была рождена, чтобы быть его. И всё же, иногда это кажется таким туманным, таким хрупким, как будто всё, что у нас есть, ускользнёт прямо сквозь мои пальцы, если я не буду держаться достаточно крепко. Если я не буду бороться достаточно сильно. И то, что произошло с Лиамом меньше часа назад, только подтверждает это. При воспоминании о смерти Лиама у меня в животе поселяется чувство ужаса. Мы потеряли так много, что я продолжаю ждать, что потеряем ещё кое-что. Жду, что вот-вот упадёт другой ботинок, сапог, скопище драконов и раздавит Хадсона или меня, или нас обоих. Я не позволю этому случиться. Не в этот раз. Я уже потеряла больше, чем достаточно. Я не хочу потерять и его. — Эй, — шепчет он, переворачиваясь так, что я оказываюсь под ним, и я понимаю, что плачу. — Ты в порядке? Я не знаю, что ответить, не знаю, как сказать ему, что мне страшно. Что я люблю его так сильно, что я боюсь, что этот мир — этот суровый, опасный, прекрасный мир — не позволит мне сохранить его. Поэтому я не говорю этого. Я ничего не говорю. Вместо этого я просто качаю головой. И на этот раз именно я прижимаюсь к нему лицом. Это я обхватываю руками его талию. Я прижимаюсь к нему так крепко, как только могу. При этом я клянусь себе, что не отпущу его. Не в этот раз. И никогда больше. Но Хадсон не верит. Вместо этого он отстраняется, чтобы получше рассмотреть меня. — Грейс? — шепчет он, берёт моё лицо в свои руки и проводит большими пальцами по моим мокрым щекам. — Что я могу сделать? Я снова качаю головой, изо всех сил стараясь подавить рыдания, поднимающиеся внутри меня. Как раз в тот момент, когда я боюсь, что проиграю битву, дверь в нашу комнату распахивается, и врывается Мэйси. — Как вам повезло, что я люблю вас? — спрашивает она, даже не обращая внимания на то, что Хадсон лежит сверху на кровати. Мы полностью одеты, правда, но всё же. Хадсон не выглядит таким же довольным. — Чего ты хочешь? — ворчит он. — Спасти ваши задницы. — Она хмыкает. — Буквально. — Я даже не знаю, что это значит, — говорю я ей, совершенно ошарашенная, наблюдая, как она идёт к закрытой двери, которая, как я предполагаю, ведет в нашу ванную. Она гогочет в ответ. — Ты под кайфом? — спрашивает Хадсон, скатываясь с меня. — Нет, — отвечает она, закатывая глаза. — И ты будешь очень рад, что это не так, примерно через пять секунд. — Почему? — спрашиваю я, когда мы с Хадсоном направляемся в ванную. Мэйси снова смеётся — хотя на этот раз не так радостно. Вместо этого она просто машет рукой в сторону туалета, как бы говоря: — Спускайся, ты следующий участник шоу «Правильная цена». — Что? — спрашиваю я, проходя мимо нее, чтобы посмотреть, в чем дело, и… О-о-о-о-о. — Это…"Камерный горшок? — спросила она певучим голосом. , Да, Грейс. Да, это так. — Я не могу. То есть, я не могу. Я имею в виду… — Да, — говорит моя кузина с довольным кивком. — Точно. Даже Хадсон выглядит в ужасе, а он живёт уже двести лет. Под землёй в какой-то странной вампирской коме, которая длится уже много лет, но всё ещё жив. И если даже он напуган, значит, всё действительно так плохо, как я думаю. Может быть, даже хуже — хотя, если честно, я не уверена, что сейчас это возможно. — Скажи мне, что ты здесь, чтобы всё исправить. Скажи мне, что причина, по которой нам повезло быть любимыми тобой, заключается в том, что ты здесь, чтобы исправить это, — говорю я, даже не пытаясь скрыть нотки мольбы в своём голосе. — Да, я здесь, — соглашается она. — И поскольку ты моя кузина и лучшая подруга, ты получаешь право на мою магию. — Второе? — спрашиваю я. Она смотрит на меня. — Если ты думаешь, что я еще не отремонтировала свою комнату, то у тебя завышенное представление о своей ценности для меня. — Справедливо, — говорю я со смехом. — Почини её, пожалуйста. — Обязательно. Твою и все остальные — кроме Айседоры, — говорит она с лукавой ухмылкой. — По-моему, звучит справедливо, — говорит Хадсон, заглядывая в ванную комнату, с видом маленького мальчика, который только что потерял свою любимую игрушку. — Это не слишком большая удача — попросить ещё и душ? — Если да, то следующие пять дней ты будешь принимать ванну, — говорю я ему. — Потому что функционирующий туалет здесь абсолютно главный приоритет. — Я знаю, детка. Я здесь точно не для того, чтобы вмешиваться в это. — Думаю, я справлюсь и с душем, — со смехом говорит Мэйси. — Только не жди четырех струй и дождя, ладно? — В данный момент я довольствуюсь краном и сливом, — мрачно говорит Хадсон. — Правда? — Я согласна. Почему мне никогда не приходило в голову, что когда тысячу лет назад Двор Горгулий был заморожен во времени, всё было заморожено во времени… включая его водопроводные проблемы — или лучше сказать, отсутствие водопроводных проблем? Я знаю, что у нас не было выбора, делать это или нет — по крайней мере, если мы хотели выбраться из этого проклятого подземелья, — но, клянусь, я бы ещё подумала о том, чтобы остаться здесь, если бы знала об этом. Опять же, не похоже, что Сайрус установил в подземелье душ… но у него были туалеты, а это огромный шаг по сравнению с камерными горшками. Скорее «не камерные», большое спасибо. Мэйси взмахивает рукой, и «не-камера» исчезает, а на её месте появляется унитаз. Это обычный, простой старый белый унитаз, но я не собираюсь лгать. Я никогда в жизни не была так счастлив видеть его. Ещё один взмах руки Мэйси, и в углу появляется небольшой душевой куб. Это не стильно, но я с Хадсоном. Мне хватает крана и слива. — Они работают? — спрашиваю я, делая шаг вперёд, чтобы включить душ, просто чтобы убедиться. — Работают, — говорит мне Мэйси. — К чему они подключены? — спрашивает Хадсон. — Я имею в виду, здесь нет канализации, так что… — Вообще-то, пока я пыталась разобраться в этом, я немного покопалась в магии, и она есть, — поправляет его Мэйси. — Она гораздо более примитивная, чем те, к которой мы привыкли, но горгульи умны. Они смоделировали свою дренажную систему по образцу Древнего Египта, поэтому они подключились к одной из рек — я не уверена, к какой именно, — и выложили кирпичи, как трубы, чтобы всё смыть в море. Я просто использовала магию, чтобы немного изменить направление, и вуаля. Водопровод в доме. — Я люблю тебя больше всех, — говорю я Мэйси. Она усмехается. — Как и должно быть. Она подмигивает Хадсону, который говорит: — Сейчас я совершенно не против, чтобы она любила тебя больше всех. — Это потому, что ты больше всего любишь свой душ, — говорю я со смехом. Он пожимает плечами, но выражение его лица ясно говорит, что я не ошибаюсь. — Иди и наслаждайся своим душем. — Мэйси подталкивает его в сторону ванной. — Я собираюсь пойти спасти Иден, прежде чем приступать к остальным. — Ты — богиня, — говорю я ей, провожая её до двери. Она смеётся. — Думаю, ты нас перепутала, но на этот раз я приму комплимент. А теперь иди прими душ, пока Хадсон тебя не опередил. Звук скрипучего включения душа наполняет комнату ещё до того, как она закончила говорить. — Слишком поздно, — говорю я ей. — Ну, посмотри на это с другой стороны. По крайней мере, тебе не придётся беспокоиться о том, что у тебя закончится горячая вода. — Благодаря магии? — с надеждой спрашиваю я. — Потому что её нет, — отвечает она. — Даже с помощью магии ты не сможешь зайти так далеко. — Ну, это не очень… — Я прерываю разговор, когда шокированный вопль Хадсона наполняет комнату. Теперь моя очередь смеяться. — Это почти оправдывает отсутствие горячей воды. Почти. — Я делаю всё, что могу, — говорит Мэйси и подмигивает, прежде чем выскользнуть за дверь. Через две минуты я лежу в халате, который Шивон оставила для меня, уютно устроившись под одеялом, и засыпаю ещё до того, как Хадсон забирается в кровать. Всё во мне требует, чтобы я как можно больше отдыхала, пока Честейн не использовал меня в качестве примера того, чего не следует делать в бою во время завтрашней тренировки.