Court/Суд

Честейн сейчас стоит в тренировочной зоне и наблюдает за мной. Потому что, конечно, он наблюдает. Решив не навлекать на себя еще больше зла, чем уже навлекла, я поспешила к нему. И тут же останавливаюсь, когда он сует мне в руку меч. Или, по крайней мере, я думаю, что это меч. Я не очень разбираюсь в средневековом оружии, но то, что у меня в руке, похоже, именно так и должно называться. У него декоративная рукоять, инкрустированная красивыми полудрагоценными камнями, и толстое обоюдоострое лезвие длиной почти три фута, которое выглядит чертовски опасным. Эта штука также весит около восьми миллионов фунтов. Ну ладно, скорее пять или шесть, но мысль о том, чтобы замахнуться им - не говоря уже о том, чтобы поднять его над головой - определенно заставляет меня задуматься. Так что, если это не меч, то я думаю, что он должен быть им. К тому же, я никогда не захочу держать его в руках, если он больше этого. Тем не менее, я не собираюсь просить Честейна рассказать мне больше об этом оружии - или выразить свои сомнения в том, что я действительно смогу им сражаться. Я сказала ему, что мы здесь, чтобы помочь обучить армию горгулий. Мне нужно вести себя так, будто я знаю, как это делается. Клянусь, когда-нибудь в этом мире возникнет ситуация, когда мне не придется притворяться, пока не получится. Я положила тяжелый меч на плечо и пошла к тенистому месту, где сидел Хадсон, вытянув ноги перед собой, с копией "Медеи" в руках. Я должна была догадаться, что он уже нашел библиотеку в этом месте - и трагедию для чтения. "Тебе очень идет этот образ", - говорит Хадсон, в его взгляде все еще горит жар от нашего поцелуя. "Очень сексуально". Я закатываю глаза. "Что такого в женщине с оружием, что возбуждает парней?" "Много, много чего", - отвечает он с лукавым блеском в глазах. "Некоторые из них я с удовольствием покажу тебе, когда мы закончим тренировки". "Я буду иметь это в виду", - отвечаю я, забавно покачивая головой. Я начинаю отступать, чтобы направиться к тренировочным кругам и попытаться понять, что я должена делать с этой штукой, когда Хадсон кладет руку мне на локоть. "Хэй." Смех исчезает из его глаз, и он наклоняется ближе, чтобы я могла его слышать, когда он понижает голос чуть больше, чем до шепота. "Твое место здесь". Эти слова задевают меня сильнее, чем я ожидала - возможно, потому что они попадают в самое сердце чувств, которые я испытывала весь день, - и я отступаю назад. "Что это значит?" спрашиваю я, вырывая свой локоть из его легкой хватки. "Я просто подумал, что тебе нужно это услышать". Он наклоняется, так что его губы почти касаются моего уха, когда он продолжает. "Я знаю, что сейчас тебе так не кажется, но тебе не нужно быть самой сильной, самой быстрой или самой крутой, чтобы быть великим правителем, Грейс. Ты просто должна заботиться об их счастье больше, чем о своем собственном". Я смотрю на землю, шаркая ногами, стыд скручивает мой живот. "Например, как я пожертвовала бы ими всеми, чтобы спасти тебя?" "Ты бы не стала", - говорит он, и в его голосе звучит такая уверенность, что я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с ним. "Откуда ты это знаешь?" шепчу я. Он пожимает плечами, откидывается назад и снова открывает книгу, прежде чем ответить. "Потому что ты никогда не будешь такой эгоисткой, как я". Я знаю, что он не хотел, чтобы его слова были ножом в моей груди, но мое сердце все равно замирает. Неужели он действительно верит, что я не пожертвовала бы миром, чтобы спасти его? "Я бы пожертвовала", - шепчу я, и он снова поднимает на меня глаза, в его взгляде нет ничего, кроме любви и нежности. "Нет, не пожертвовала бы, Грейс. И это одна из причин, почему я люблю тебя так чертовски сильно". Он улыбается. "Ты такая невероятно сильная. Ты всегда будешь жертвовать своим счастьем ради других, и именно это сделает тебя потрясающим правителем". Он машет рукой в сторону тренировочного поля. "А теперь иди туда и покажи им, на что ты способна". Я следую его указаниям и иду в сторону поля, потому что я не могу опоздать, не с Честейном, который гоняет меня так сильно, как это было раньше. Но это не значит, что я закончила этот разговор, потому что это не так. Ни в коем случае. Как Хадсон может хоть на секунду подумать, что я не пожертвую ничем, не пожертвую всем, чтобы спасти его? Он мой парень и лучший друг в одном лице, и я не могу представить без него ни дня, не говоря уже о целой жизни. Я бы отдала корону за секунду, чтобы спасти его, отдала бы свою жизнь, чтобы спасти его, а он думает, что я просто позволю ему умереть? Нет, этот разговор не закончен. Мне нужно знать, что я сделала, чтобы он поверил в такое. И что я могу сделать, чтобы он понял, как сильно я его люблю и нуждаюсь в нем. Как только я прихожу на тренировочную площадку, Честейн приказывает младшей горгулье занять поле напротив меня, насмехаясь над тем, что он должен быть полегче с их королевой. Эта насмешка вызывает смех у всех горгулий, собравшихся посмотреть, и я понимаю, что мне должно быть не все равно. Меня должно волновать, что он отказывается оказать мне хоть унцию уважения. Меня должно волновать, что он относится ко мне так же пренебрежительно, как и к Сайрусу. Но я не переживаю. Все, о чем я могу думать, это осознание того, что Хадсон был прав. Правление не имеет ничего общего с тем, насколько ты силен или быстр. Правление - это в конечном счете потеря. Потому что, что бы ни случилось, какой бы выбор я ни сделала, в конце концов, кто-то всегда проиграет. И что еще хуже, выбор того, кто понесет наибольшие потери, будет за мной.