Court/Суд

Несколько горгулий бросаются к Родриго и кладут ладонь на землю, а другую на его спину, направляя целительную магию в его распростертое тело. Я не хуже других горгулий знаю, что магия земли исцеляет медленно, и мы все терпеливо ждем, пока они ухаживают за своим павшим товарищем. Над их головами надвигается ряд темных грозовых туч, закрывая солнце и окрашивая воздух вокруг нас в жуткий серый цвет, который, я очень надеюсь, не является предзнаменованием грядущих плохих событий. Родриго начинает шуршать, возвращая мое внимание к тренировочному полю. Честейн подходит и командует: "Не исцеляйте его полностью. Его колено должно немного болеть сегодня, чтобы напомнить ему никогда больше не недооценивать противника". Жестко, но должна признать, мне это нравится. Я действительно ненавижу задир. Теперь Честейн обращается к Флинту и Иден. "Не хотят ли драконы попробовать одолеть моих воинов?" "Я думаю, мы пасуем", - говорит Флинт. Честейн выглядит не впечатленным, но больше ничего не говорит. Я наклоняюсь к Флинту и тихо говорю: "Знаешь, я бы не позволила им сделать что-нибудь, что может навредить драконам". "Не обижайся, Грейс, но я не думаю, что ты сможешь их остановить". Этот ответ немного действует мне на нервы - может быть, потому что в глубине души я знаю, что он прав. Тем не менее, "Корона у меня. Я контролирую армию". Флинт смотрит с сомнением. "Возможно, это и так, но я бы не стал доверять этому Честейну так далеко, как только могу его бросить. Я не уверен, что научить его побеждать нас - это не совсем то, чего он хочет". Приятно знать, что я не единственный, кого раздражает отношение Честейна, но я не думаю, что он предаст нас. Он выиграет от уничтожения Сайруса столько же, сколько и мы. Тем не менее, я больше не хочу ссориться с Флинтом, поэтому я просто дразню его в ответ. "Если честно, ты можешь закинуть его довольно далеко, ведь ты такой крутой дракон". "Верное замечание". Он ухмыляется и делает вид, что напрягает мышцы. "На самом деле..." Он прерывается на полуслове, его ухмылка в мгновение ока превращается в хмурый взгляд. Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, что так быстро вывело его из себя. Но все, что я вижу, - это Джексона, шагающего в центр тренировочного круга, как будто он здесь хозяин. Я оборачиваюсь, чтобы спросить, в чем дело, но Флинт уже бежит прочь, его кулаки сжаты по бокам. Я смотрю ему вслед с тяжестью, давящей на грудь. Сейчас все так запущено, и я не могу понять, как это исправить, как бы я ни старалась. Я знаю, что все пошло наперекосяк, знаю, что я ничего не могу сделать, чтобы восполнить все, что потерял Флинт. Но сейчас угроза велика как никогда, и нам нужно объединяться, а не распадаться. "Эй." Рука Хадсона опускается на мое плечо, и когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, его глаза теплее, чем были уже давно. Видя это, боль внутри меня не проходит, но становится немного легче, что больше, чем я ожидала. "Решил воспользоваться внезапной тенью и посмотреть, как у тебя дела". "Ты только что пропустил, как Давуд сразил горгулью вдвое больше их", - с ликованием говорит ему Мэйси. "Это было потрясающе". Я со вздохом прислоняюсь к нему спиной и впитываю его твердую силу, пока Мэйси рассказывает ему об эпической битве Давуда. Я позволяю его теплу проникнуть внутрь меня, позволяю ему прогнать хоть немного страха, который рос с тех пор, как мы наблюдали за падением Катмира. С тех пор, как я поняла, что в этом новом мире изменчивых союзов и нарушенных обещаний нет ничего прочного. Более того, ничто не является безопасным. Я не знаю, как с этим бороться, и уж точно не знаю, как победить". Внутри тренировочного круга Джексон подлетает и падает на камень лицом вперед. Хадсон вздрагивает. "Это будет больно". "Может, прекратить это?" спрашиваю я, когда Джексон вскакивает на ноги и бросается на одну из пяти горгулий, находящихся с ним в круге. Горгулья пытается схватить его в воздухе, но Джексон уже на земле, выбивает ноги горгульи из-под ног и садится на него сверху. Он захватывает его голову в замок, и хотя он не ломает ему шею, подтекст налицо. Один противник повержен, осталось четыре. Он поворачивается, чтобы схватить еще двоих, но вместо того, чтобы признать тот факт, что он должен быть в отключке, горгулья, которую он только что прижал, поднимается и хватает Джексона, который не ожидает нападения. Несколько секунд спустя Джексон снова летит через всю комнату - на этот раз он врезается в стену с такой силой, что люстра сотрясается. "Я больше не могу на это смотреть", - говорит Хадсон, и сначала я думаю, что он собирается последовать за Флинтом. Вместо этого он переходит к тому месту, где Джексон трясет головой, чтобы прочистить ее. Я наблюдаю, как он предлагает ему руку и говорит что-то, от чего Джексон закатывает глаза и смеется одновременно. Когда они возвращаются в круг, Джексон взмахивает рукой в стиле "будьте моим гостем". "Во что бы то ни стало, дерзай, старший брат", - насмехается он. "Покажи мне, как это делается на самом деле". "Да, но не слишком радуйся", - отвечает Хадсон. "Я не уверен, что ты сможешь справиться с тем, как это делается на самом деле". Глаза Джексона сузились. "Не испытывай свою удачу". "Видишь, в этом мы расходимся". Хадсон усмехается. "Для тебя это удача. А для меня - чистое мастерство". На секунду мне кажется, что Джексон собирается сказать, что к черту горгулий, и пойти за Хадсоном самому. Но он просто смеется и поднимает руку вверх в знак мира, что, как я уверена, означает, что он отваливает от него, по-британски, и уходит в сторону. Я бросаю взгляд на Айседору, которая сидит в одиночестве на одной из каменных скамеек в стороне. Она сидит там со скучающим видом с самого начала тренировки, и сначала я решила, что это потому, что она не собирается помогать армии узнать, как победить ее отца. Но она немного оживилась, когда Хадсон расположился с противоположной стороны от семи круто выглядящих горгулий. "Первое, что вам нужно знать о борьбе с вампирами, - говорит он, отпрыгивая назад, чтобы избежать мощного удара мечом в живот, - это то, что мы быстрее вас, и у нас лучшие рефлексы". Чтобы доказать это, он размахивает рукой и отправляет в полет горгулью, прежде чем Хадсон успел догадаться, что она собирается напасть. "Ты не сможешь справиться с нами в схватке один на один". Он разворачивается и бьет другую горгулью в живот с такой силой, что та приземляется на задницу в нескольких футах от него. "Или даже в схватке два на два". Хадсон ухмыляется. "Но это значит, что ты не должен драться за победу сразу. Ты должен бороться до изнеможения". Он наклоняется и посылает атакующую горгулью прямо на спину, затем хватается за руку и ногу и крутится вокруг себя, чтобы бросить их, как диск, прямо в горгулью, которую он ударил ногой в живот несколько минут назад. Бедняга только успел подняться на ноги после удара, а теперь он снова лежит на земле, погребенный под самой большой горгульей на поле. "Что ты имеешь в виду?" спрашивает Честейн, обводя взглядом происходящее. Он с интересом наблюдает за каждым движением Хадсона, и мне становится не по себе, когда слова Флинта возвращаются ко мне. Он действительно пытается узнать, как победить армию Сайруса, или ищет слабое место именно в моем товарище? С тем, что я не знаю ответа, мне придется смириться скорее раньше, чем позже. Я имею в виду, вся суть в том, чтобы выиграть Испытания, чтобы излечить их от яда, чтобы они могли помочь нам победить Сайруса и использовать Корону. Я всегда полагала, что армия хочет этого - наказать вампира, который отравил их и запер здесь на тысячелетие. Но что, если я ошибаюсь? Что, если все, чего они хотят, - это освободиться, чтобы наконец снова начать жить, по-настоящему жить? Может быть, Честейн мечтает о том, что однажды найдет себе пару и уедет в маленькую деревушку в Ирландии. Я пытаюсь представить себе этого могущественного генерала, которого не беспокоит ничего, кроме ухода за маленьким огородом и защиты своего дома от случайной грозы. "Прекрати опускать плечо, Томас!" рявкает Честейн, когда Хадсон швыряет очередную горгулью через тренировочную площадку, которая приземляется с болезненным стуком. Я качаю головой. Честейн был рожден, чтобы руководить. И если напряжение в его челюсти каждый раз, когда Хадсон отбивает нападающего, говорит о том, что Честейн не может терпеть, когда кто-то в его армии страдает. Конечно, он захочет, чтобы Сайрус больше никогда не причинил им вреда. "Вы не сможете обогнать вампиров. Вы также не сможете их атаковать. Наши рефлексы слишком быстрые. Так что ваш лучший выход - истощить армию Сайруса". Словно в подтверждение своих слов, он в последнюю секунду уворачивается от атаки сзади, затем разворачивается и наносит комбинацию из двух-трех ударов по горгулье, которая едва начала выдвигаться на позицию. "И как ты предлагаешь это сделать?" спрашивает Честейн. "Заставить их померкнуть. Снова и снова. Наша способность исчезать не безгранична - на это уходит много энергии, и в конце концов она нас измотает. У тебя есть крылья. Используй их. Заставьте их исчезнуть за вами, заставьте их прыгать, пытаясь поймать вас. В конце концов, ты утомишь их, и тогда ты нанесешь удар". Он кружится с необычайной скоростью и одним мощным взмахом руки отправляет трех горгулий на землю. Затем начинается настоящая битва: восемь горгулий одним слаженным движением наваливаются на Хадсона. Ему удается вырваться из-под них, после чего он мчится через тренировочный круг. Они преследуют его пешком и по воздуху, но как раз когда кажется, что они загнали его в угол, Джексон вклинивается в схватку. Он использует свои телекинетические способности и зависает в нескольких футах от земли, что позволяет ему хвататься за летающих горгулий по одной и отправлять их в полет к Хадсону. Я знаю, что это моя армия, и я должна быть возмущена от их действий, но правда в том, что мой парень и его брат устраивают слишком хорошее шоу. Для двух парней, которые большую часть времени, проведенного рядом друг с другом, враждовали, они составляют очень хорошую команду. Я снова бросаю взгляд на Айседору, которая наклонилась вперед, опершись локтями на колени, и наблюдает за битвой с таким интересом, какого я никогда не видела у нее раньше. Она даже вздрогнула, когда одна из горгулий хорошенько вцепилась в Джексона. "Тебе не обязательно оставаться на другой стороне, знаешь ли". Даже когда я произношу эти слова, я думаю, не совершаю ли я ошибку. Но есть что-то в ее глазах - что-то, скрывающееся под льдом и насмешкой - что заставляет меня думать, что там есть что-то еще. Может быть, она действительно очень похожа на Хадсона. "Я не знаю, о чем ты говоришь". Лед вернулся с удвоенной силой. "Я просто говорю, что есть другой способ жить, кроме как под пальцем Сайруса. Хадсон нашел его, и ты тоже можешь". "Разве ты не милашка?" - кисло отвечает она. "Я просто говорю..." "Я знаю, что ты хочешь сказать", - рычит она. "И кто ты такая, черт возьми, чтобы думать, что ты знаешь, чего я хочу?" "Я не знаю", - отвечаю я. "Я просто знаю, что лучше иметь кого-то в своем углу, чем быть одному". Айседора не отвечает, но на секунду - всего на секунду - она выглядит уязвимой. Я решаю использовать свое преимущество, даже зная, что это, вероятно, глупо. "У тебя два потрясающих брата. Я первый признаю, что они колючие, как черт, но они оба действительно хорошие парни, которые готовы на все ради тех, кого они любят". "Для тебя, не так ли?" - рычит она, и любой намек на уязвимость снова оказался погребен под курганом отношения. "Для меня - да. Абсолютно. Но также для Мэйси, Мекая, Флинта, Иден и других. Как только они принимают тебя как одного из своих, они никогда не возвращаются назад". Я делаю паузу и смотрю на темные облака, которые все еще надвигаются и закрывают солнце. Я ненадолго задумываюсь, является ли это предзнаменованием того, что нас ждет, или надеждой на то, что вся эта боль скоро будет смыта. В любом случае, перемены грядут. Я снова поворачиваюсь к Айседоре и решаюсь на еще один риск. "Ты уже стала для них семьей. Эта любовь и защита будут рядом, если ты захочешь". Айседора закусывает нижнюю губу и оглядывается на тренировочный круг, где Джексон и Хадсон только что закончили уничтожать своих противников. Они стоят в центре круга, положив руки на бедра, и ухмыляются друг другу, а вокруг них стонут восемь горгулий. Мое сердце слегка тает при виде этого зрелища, но, похоже, оно оказывает обратный эффект на Айседору, которая отворачивается, нарочито закатывая глаза. "Вся эта сладость, возможно, подходит тебе, но если я чему-то и научилась у Сайруса, так это тому, что ничто не дается бесплатно. И, честно говоря, я бы предпочла придерживаться плана оплаты, который я уже разработала".