Город ангелов

      Клуб, в котором они должны были выступать, Свете не нравился: слишком много стекла, металла и камня. И казалось, что ее музыка будет звучать в нем чужеродно.       Жукова пыталась доказать ей, что он славится своей акустикой и чистотой звука, но Сургановой на сцене было неуютно. Она совершенно не чувствовала зал, не могла уловить его энергетику. На чеке это стало особо очевидным — музыка не звучала так, как ей хотелось, да и парни, несмотря на две, но достаточно продолжительные репетиции, безбожно лажали.       — Может, первоначальный вариант? Он у тебя достаточно успешно апробирован в других городах. Или вообще акустику… — неуверенно предложила Жукова, когда Света, не выдержав, объявила перерыв и сбежала со сцены.       Они стояли на заднем дворе. Сурганова задумчиво рассматривала чужое небо — темно-синее с уходом в глубокое, темно-лиловое, с россыпью мелких звезд — и словно искала в нем ответ.       — Лен, дай сигаретку… — попросила женщина, все так же не отрывая взгляда от неба.       Директор группы поспешно обшарила многочисленные карманы, в которых не было разве только слона, и вытащила помятую пачку тонких «Вог», щёлкнула зажигалкой и протянула дымящуюся сигарету Светлане. Та задумчиво затянулась.       — Давай, попробуем ещё раз. Если что, вернёмся к первоначальному варианту, — нехотя согласилась она.       Жукова кивнула, трясущейся рукой выудила сигаретку для себя, хотя сейчас бы предпочла косячок. В этот момент из дверей выглянул охранник клуба. Женщины, окутанные сигаретным дымом, вопросительно уставились на него. Почему-то смущаясь, он протянул им бумажный свёрток, что-то произнес на английском и снова скрылся в темноте коридора. Из всей фразы Светлана поняла только свое имя и извинения.       — Судя по всему, — задумчиво произнесла Жукова, разворачивая презент, — ты успела обзавестись в Лос-Анжелесе поклонником.       Из серого невзрачного свертка выглянул букетик жёлтых тюльпанов. Три свежие, едва распустившиеся головки, на них даже ещё блестели капли не то воды, не то росы.       «все получится. д.» — гласила надпись на маленьком плотном прямоугольнике, что прилагался к букету.       Светлана молча уткнулась носом в цветы, наслаждаясь их водянистой и прозрачной свежестью — той бодростью, какой могут пахнуть только свежесрезанные тюльпаны.       — Пойдем, Лен… — уверенно произнесла солистка, наконец оторвавшись от букета и довольно жмурясь. — Теперь точно получится…       Выкинув в мусорный бак ещё дымящуюся сигарету, она нырнула в слабо освещенный коридор. Жукова закатила глаза, сделала ещё пару затяжек и на всякий случай глотнула из фляжки, добытой из кармана. Если она переживет этот вечер, то напьется до зелёных чертей. К ее величайшему изумлению, вторая попытка чека прошла как по маслу. Было такое ощущение, что у всех неожиданно выросли руки из нужных мест. Звуковик словно выпал из спячки: видео и световые эффекты включились именно тогда, когда нужно.       — Лен, я же говорила! — возбуждённая и вдохновлённая Сурганова вырвала у своего директора фляжку, которую та уже не выпускала из пальцев. Сделала большой глоток, потрясла ёмкостью и допила до конца. — Погнали!       Жукова, стоя несколько в стороне от основной сцены, смотрела, как постепенно заполняется зал гудящей толпой. Она знала, что посадка планировалась полной, но никак не ожидала такого огромного количества гостей просто с входными билетами. Выходило, что этот концерт мог стать самым удачным и многочисленным из всех в этом туре. Медленно погас основной свет на сцене, и из полутьмы выплыли тени. Вспыхнули прожектора и началось волшебство.       В отличие от предыдущих концертов, Лена ощутила некую мощную энергетику — иную, словно внесённые изменения перевернули все с ног на голову. Эмоциональная составляющая была настолько необычной, что даже зрители временами замирали, ловя ее. Посвященную городу ангелов скрипичную композицию встретили не просто на «ура» — после того, как затихли последние звуки, зал взорвался, требуя повторить ее на «бис»… Это был успех!       … — Светка, ты молодец! — по окончании концерта, уже основательно поддатая Жукова расцеловала все еще взбудораженную солистку в щеки. — У вас охренительно получилось! Настолько охренительно, что мне уже предложили ещё пару выступлений здесь же, в Голливуде. Визы действительны, а билеты я обменяю, — она слегка покачнулась, и стоящий рядом Тхай поддержал ее.       — Спасибо… — Света слегка блаженно улыбнулась — ее все ещё не отпускало.       — Э, а отмечать идём? — подал голос Тебеньков, упаковывая инструменты. — Рядом с отелем бар клевый есть!       Жукова икнула и кивнула.       — Без нас, — отозвалась Сурганова, — Елене Юрьевне, судя по всему, уже достаточно. Я ее отбуксирую в номер. А вы! — она погрозила пальцем остальным. — Валерочка, ты за них головой отвечаешь.       Бородатый Тхай в ответ погрозил парням могучим кулаком и усмехнулся, заметив, как они тут же погрустнели…       …Уложив своего измученного директора спать, Светлана ещё посидела рядом, глядя на густую темноту за окном, в которой необычно ярко светила огромная желтая полная луна. Ей самой спать не хотелось: во всем теле, и особенно в голове все еще ощущалось лёгкое возбуждение. Возможно тому причиной был невероятный успех концерта, а возможно выпитые совместно с Леной уже в номере ещё пара бокалов коньяка. Убедившись, что директор группы крепко спит и скорее всего проспит до обеда, она выскользнула из номера и направилась к себе. Но находиться в номере Света не смогла: энергия, наполнившая ее на концерте, требовала выхода. Даже принятый горячий душ не вызвал никакой сонливости, и она решилась на лёгкий променад по ночному Сансет-стрит.       «Я только немного пройдусь, по прямой, и обратно… " — решила Сурганова для себя.       Накинув на плечи палантин, она спустилась вниз, оставила ключи на рецепции и вышла на улицу. Ночной бульвар значительно отличался от дневного — делового и слегка сонного, заполненного больше туристами, обвешанными фотоаппаратами и пакетами. Сейчас вокруг ключом била жизнь: неоном слепили яркие вывески, из открытых дверей баров и клубов выплескивалась музыка — танцевальная и оттого слишком примитивная. Ревели турбинами дорогие спорткары, глуша тяжёлыми низкими басами стереосистем. Развлекались мотоциклисты, шныряющие между машин и выделывающие не совсем безопасные маневры. Толпы гуляющей молодежи в дорогой брендовой одежде. Пьяный смех, громкие голоса, оглушающая музыка — все это било по ушам.       Чтобы хоть как-то немного снизить децибелы женщина неосознанно свернула на ближайшую улицу. Шум ненамного, но уменьшился. Выпитый коньяк уже давно растворился в организме, а вместе с ним и чувство самосохранения, и Света, оглядевшись, решила зайти в какой-нибудь бар. Выбрав, как ей показалось, поприличнее — возле него не тусовались пьяные компании — она двинулась к нему. И вздрогнула, когда из темного проулка, зажатого двумя зданиями, раздались громкие голоса, глухие звуки, будто лупили по мешку с песком. А затем раздался грохот, похожий на то, как на груду кирпичей падает шкаф и с грохотом разлетается на дощечки. Последовавшая за этим фраза, выкрикнутая грубым мужским голосом, была заимствована явно не из классической литературы.       «Надо запомнить и потом спросить у Ленки, что она означает. В жизни все пригодится…» — Светлана опасливо покосилась на группу нетрезвых молодых людей неподалеку, но то ли такие разборки были в этом углу в порядке вещей, то ли они были заняты своими разговорами, но никто даже и среагировал и не двинулся с места. Уже жалея, что сунулась сюда, Сурганова ускорила шаг и почти сразу застыла на месте, когда из темноты вывалились две фигуры — одна повыше, другая поменьше, но обе одинаково худые. Первая, засунув в карман куртки что-то тяжёлое, весьма выразительно жестикулируя, отвесила второй основательный подзатыльник, выдернула у той из ладони небольшой пакетик и вытряхнула его содержимое в ближайшую сливную решетку и что-то рявкнула. Голос показался ей знакомым, и когда оба драчуна оказались под светом фонаря, то женщина вздрогнула — первой фигурой была Диана. Та самая, что показала ей старый Лос-Анжелес.       — Диана? — громко выдохнула Сурганова. Девушка оглянулась, криво усмехнулась, перехватила поудобнее своего оппонента за шиворот — темнокожего щуплого подростка с явной примесью азиатской крови — и затараторила ему что-то явно не на английском. Затем отпустила, отвесив лёгкого пинка коленом и, проводив взглядом улепетывающую фигурку, развернулась к Светлане.       — Салют, — слегка улыбнулась она, несколько независимо засунув пальцы в карманы джинсов.       — Здравствуй… Воспитание подрастающего поколения? — уточнила Сурганова.       — Будь в моих силах, — глаза девушки потемнели, — я бы просто уничтожила наркоту и всех, кто ею торгует… — с такой ненавистью процедила она, что по спине Светланы пробежал лёгкий холодок. — Чтобы вот такая мелочь… — она кивнула в ту сторону, куда удрал подросток, — …не превращалась в овощ, у которого только одна цель в жизни: уторчаться и забыться.       — Диан… — она осторожно тронула Диану за локоть. — Некоторые наркотики могут помочь людям хотя бы умереть не в мучениях…       — Знаю… — та нервно дернула уголком рта, пару раз глубоко вздохнула, пугающая темнота скрылась где-то в глубине глаз. — Тебе понравился подарок? — девушка резко сменила тему, слегка улыбнувшись уголками губ.       — Тюльпаны были просто восхитительны! — выпалила Сурганова. — Но где ты их взяла? Я просто в шоке!       — Места надо знать, — снова усмехнулась Диана. — А тебя что здесь носит? Ищешь приключения на свою задницу. Эти задворки — не лучшее место для интеллигентных русских дам. Пойдем, я выведу отсюда.       — Не надо, я сама. Я прекрасно помню, что зашла вот с той улицы, — неожиданно заупрямилась Светлана.       Девушка хмыкнула:       — Угу, и если пойдешь по ней обратно, то попадешь в места ещё худшие чем это… Пошли… — она развернулась и двинулась в сторону, как Сургановой показалось, противоположную той, откуда она пришла. В свете фонарей женщине в глаза бросился длинный разрез на кожаной куртке Дианы в районе лопаток, и вроде бы какие-то небольшие темные потеки на самых краях.       — Диана… — охнула Светлана. — У тебя на спине кровь!       — Да? — девушка остановилась, попыталась заглянуть себе за плечо, но от резкого движения зашипела от боли. — Вот черт! Тот мудила… — она смущенно кашлянула. — Почти новая куртка…       — Диана! Какая куртка?! Снимай, давай ее! — возмутилась Сурганова и, приблизившись, попыталась рассмотреть ее спину. — У тебя явно ножевое ранение. Неужели сама не чувствуешь? — она потянула Диану к ближайшей скамейке, удачно освещенную фонарями.       — У меня болевой порог… — Диана поморщилась, стягивая куртку и разворачиваясь спиной к женщине, — …несколько выше обычного.       Светлана порылась в сумке, достала оттуда упаковку антибактериальных салфеток, протёрла руки осторожно раздвинула разрезанные края футболки и с некоторым облегчением выдохнула:       — Не глубокий, но обработать и перевязать надо. Желательно бы в клинических условиях.       — Первый раз что-ли, — криво усмехнулась девушка, — заживёт как на собаке. Лечение в Америке — слишком дорогое удовольствие даже для тех, кто имеет страховку.       — Ну да… — смутилась Светлана. — Хорошо, тогда ко мне в отель. Я закончила мед в России и некоторые навыки ещё не растеряла. Только надо найти аптеку.       — И кто меня пустит в таком виде? — хмыкнула девушка, и Светлана только сейчас обратила внимание, насколько та выглядит непрезентабельно. Потертая куртка заляпана пятнами, многочисленные дыры на джинсах, видавшая виды футболка.       — Плевать… — у Светланы уже включился «режим врача», от которого потенциальной жертве нет спасения. — Накинешь вот это… — она сняла палантин и закутала плечи Дианы. — Пошли! Но в аптеку по дороге нам обязательно надо заскочить!       Диана подозрительно нахмурилась и попыталась стянуть с себя палантин:       — Зачем тебе это все надо — возиться с какой-то незнакомой девчонкой? — буркнула она.       — Ну, во-первых, мы уже знакомы, а во-вторых, мне надо тебя хоть как-то отблагодарить за цветы. Если бы не они, то вся программа пошла бы прахом. Все, не спорь со старшими! Веди давай, Иван Сусанин!       Девушка недовольно пробубнила:       — Куда он завел, тебе бы точно не захотелось там оказаться, — но со скамейки встала. — Пошли…       …Если у ночного портье и возникли вопросы при виде того, как постоялица их отеля явилась в сопровождении девушки подозрительной внешности, то он и вида не подал. Протянул ключи и поинтересовался, не нужна ли помощь. Худо-бедно разобрав его реплику, Светлана отрицательно помотала головой, подхватила Диану под руку и поволокла за собой. Консьерж перевел взгляд на охранника — тот пожал плечами, но кивнул, мол, зарисовал и запомнил.       … — Куртку и палантин повесь там, в прихожей! — Светлана сразу же бросилась к телефону: еще в первый день их прибытия, удивленно-довольная Жукова сообщила, что ресторан отеля держали эмигранты из Кишинева, и персонал неплохо говорил по-русски.       Заказав ужин на двоих, она вытряхнула из сумки прямо на кровать приобретенные в аптеке лекарства. Их оказалось настолько много, что Диана, зависшая в дверном проёме комнаты, испуганно попятилась, округлив глаза. Сурганова поймала ее почти у дверей и затащила обратно.       — Диана, ты понимаешь, что рискуешь здоровьем? Снимай футболку. Я потом попробую ее зашить. Бюстгальтер тоже. Садись на стул, спиной ко мне, — проинструктировала она.       Выбирая из кучи медикаментов, необходимые в первую очередь, Светлана обратила внимание, как замешкалась девушка, прежде чем все-таки снять футболку, но поначалу не придала особого значения — возможно, ей просто неуютно обнажаться перед фактически незнакомой женщиной. Причина стала понятна, когда она увидела худую, но мускулистую спину, будто бы Диана профессионально занималась спортом, вероятнее всего, плаванием. Вот только при виде двух косых, абсолютно идентичных шрамов, идущих параллельно позвоночнику в районе лопаток и друг другу, ей стало не по себе. Как бывший медик, она даже предположить не смогла, что за операцию перенесла девушка, но стало понятно, отчего она шарахнулась при виде медикаментов.       — Дианочка, — засюсюкала ей Сурганова, — сейчас будет немного больно, но это всего-навсего антисептик. Та оглянулась, обожгла ее широко раскрытыми зелеными глазами и снова отвернулась, замерев. Стараясь все сделать как можно аккуратнее, быстрее и безболезнее, Сурганова обработала длинный, но неглубокий порез, заклеила лейкопластырем.       — Вот и все, вот и хорошо, и совсем не больно…       В этот момент раздался вежливый стук в дверь, Диана вздрогнула и оглянулась.       — Сиди, не дергайся, это наш поздний ужин. Ну, или ранний завтрак.       — Не надо, зачем?! — девушка попыталась встать со стула, но Света, привыкшая дрессировать своих парней, только тихо рыкнула на нее и бросилась к дверям.       Когда бренча содержимым тележки, Сурганова вернулась в комнату, Диана по прежнему сидела, оседлав стул, только слегка ссутулившись, отчего казалась еще более хрупкой и маленькой. Светлана покопалась в шкафу, достала чистую футболку, мысленно прикинув, что Дианину надо просто выкинуть:       — Диана, вот, надень, и давай поедим.       Девушка поднялась, не поворачиваясь, поспешно занырнула в предоставленную одежду и неуверенно приблизилась к заставленной блюдами тележке. Сурганова следила, чтобы девушка поела полноценно, намекая на кровопотерю.       — Спасибо… Я, наверное, должна тебя отблагодарить… — несколько неуверенно произнесла Диана, вытирая губы салфеткой.       — О, уже! Видимо заранее, — хмыкнула Светлана. — Благодаря тебе, у нас будет ещё пара концертов в Голливуде. А это, знаешь ли, признание.       — Почему вдруг мне? — смутилась девушка, поглядывая из-под ресниц. Это лёгкое смущение и порозовевшие скулы сделали ее невероятно женственной, словно взмахом руки стерев образ завзятого Гавроша.       — Тюльпаны… — коротко пояснила Сурганова, не распространяясь о том, что именно благодаря им, и ее, и всю группу накрыл невероятный творческий подъем. — А теперь иди ложись…       — Что? — непонимающе нахмурила брови девушка.       — Кровопотеря была немаленькая, и одним завтраком ее не восполнить. Нужно ещё внутривенно ввести физраствор.       — Не надо… — Диана подскочила, нахмурилась, тут же сметая с лица всю нежность.       — Надо, Федя, надо! — женщина перехватила ее руку, потянула к кровати. — Пока ты здесь — я несу за тебя ответственность.       — Значит, мне надо уйти! — несколько невежливо рявкнула Диана, вырывая руку.       — Тшшш, девочка… — Сурганова снова засюсюкала с ней словно с ребенком, осторожно погладила предплечье. — Это же совсем не больно! Правда! Прежде, чем профессионально заняться музыкой, я несколько лет проработала процедурной медсестрой в детской поликлинике, и уж поверь, мои пациенты никогда не плакали.       Она улыбнулась той самой нежной и обезоруживающей улыбкой, которая успокаивала даже самых испуганных и капризных детей. Видимо, девушка относилась как раз к этой категории, потому как она смягчилась и покорно разрешила уложить себя на кровать. Она лежала молча, неподвижно, уткнувшись взглядом в потолок, и вздрогнула лишь единожды, когда Светлана осторожно ввела иглу в вену.       — Все, все, все, моя хорошая… — зафиксировав катетер, она провела по разлохмаченной голове Дианы, приглаживая волосы. И ей на мгновение показалось, что та по-щенячьи слегка боднула лбом в ладонь, неумело напрашиваясь на ласку. Сердце сразу почему-то заныло. Зацепив пакет с физраствором за стоявший рядом с кроватью торшер, она подтянула кресло так, чтобы оказаться как можно ближе. Поглаживая кисть девушки и уткнувшись взглядом в окно, где к Городу Ангелов медленно подступал рассвет, она не заметила, как заснула, сплетаясь своими пальцами с Дианиными…