Город ангелов

      Утро подкралось неожиданно. Отдаленный стук ворвался в сон, напоминая игру неумелого, начисто лишённого чувства ритма барабанщика. Света нахмурилась, покрутила головой, стараясь изгнать из нее этот грохот. Постепенно звук стал громче и настойчивее, пока не ввинтился в мозг, заставляя ее все-таки открыть глаза. Сонно поморгав и оглядевшись, женщина осознала, что это кто-то долбится в дверь номера.       Протирая глаза и недовольно морщась, Сурганова с неимоверным трудом выскреблась из мягкого нутра кресла, быстрый взгляд на диван дал понять, что Диана исчезла. Вздохнув, она побрела к двери.       — Кого там нелегкая принесла в такую рань? — проворчала она, недовольно, хотя вариантов было немного — либо ее парни, либо Лена. И крохотный лучик надежды, что это вернулась Диана. Но за дверью маячила мрачная с похмелья, а оттого более разлохмаченная чем обычно Жукова, в сопровождении охранника из холла.       — Свет, у тебя все нормально? — проскрипела директор группы и прошлась подозрительным взглядом по своей подопечной.       — Ну да… А что должно было случиться? — Светлана удивлённо вскинула брови, прикидываясь непонимающей, но догадываясь, почему такие странные вопросы и зачем здесь присутствие охраны.       — Точно? — продолжала настаивать Леночка.       Женщина тяжело вздохнула и отступила чуть в сторону, пропуская Жукову в номер. Та оглянулась на охранника и кивком головы отпустила его, затем тяжело протопала в номер, брякнула холодильником, доставая оттуда бутылку с водой, рухнула в близстоящее кресло и быстро оглядела помещение. Взгляд ее зацепился за аккуратно свёрнутый пакет из-под физраствора, лежащий на журнальном столике.       — Ну, выкладывай! — потребовала Лена, распечатав бутылку, быстро выбулькала половину, а затем приложила холодный пластик к виску, и довольно вздохнула.       — Что? — Сурганова решила сопротивляться до последнего.       — Не придуривайся! — рявкнула директор группы и вновь приложилась к горлышку бутылки. — Что ты там за бомжиху притащила в отель? Мать Тереза, бля!       Светлана поджала губы:       — На ресепшене настучали? И не бомжиха она, просто девчонка местная. Порезали ее немного, я первую помощь оказывала. Вполне приличная русская девушка, только я так и не поняла: из семьи эмигрантов или приезжая. Она мне показывала город. Кстати, цветы были от нее! И исключительно благодаря им у нас, между прочим, ещё два выступления в Голливуде.       Жукова недовольно буркнула себе под нос нечто по-поводу талантов Сургановой встревать в разнообразные экстремальные ситуации, но мысленно соглашаясь с последней частью ее монолога.       — И где она сейчас? — несколько ехидно поинтересовалась Лена. — Ты хотя бы вещи и документы проверила, заботливая наша?       — А тебе разве на ресепшене не доложили? — съязвила женщина, хотя она сама, хоть убей, не помнила, когда ушла Диана. Но что удивительно, несмотря на ночь, проведенную в кресле, чувствовала она себя вполне бодрой и выспавшейся.       — Доложили! — огрызнулась Леночка, допивая воду. — Поэтому я здесь! Проверяй шмотки, в первую очередь документы.       Сурганова недовольно посопела, но выудила папку с документами, портмоне, нарочито демонстративно помахала паспортом. О вполне понятном исчезновении футболки и непонятном палантина она говорить не стала.       — Все, убедилась?       — Угу… — запал Жуковой спал, она недовольно поморщилась и покосилась на все ещё надутую Сурганову.       — Свет, у тебя ещё остался? — мотнула она головой в сторону пустого пакета из-под физраствора с глюкозой и, дождавшись кивка женщины, состроила жалобную морду. — Полечи и меня, чтоль. Башка трещит, а мне бы к обеду в норме быть. Надо на встречу тащиться… Между прочим, по вопросу следующих концертов…       Женщина ещё немного недовольно посопела, но в принципе, она понимала Леночку — в случае чего, решать возникшие проблемы пришлось бы ей.       — Иди, ложись… — кивнула она в сторону кровати. — Через пару часов будешь как огурчик.       — Солененький… И зелёненький… — проворчала под нос Жукова, закатывая рукав и с кряхтением укладываясь на кровать.       Откапав Лену и отправив заниматься ее прямыми обязанностями, а именно организацией выступлений, Сурганова спустилась в лобби-бар выпить кофе. Отсутствие Дианы ее опечалило, хотя она и сама не могла понять — почему. На что она надеялась? Провести утром еще немного времени с ней?.. Позавтракать и погулять? Светлана признавала, девчонка ее зацепила, и ей хотелось узнать ее поближе! Понять, чем она все-таки занимается? Чем живёт? И откуда у нее эти жуткие шрамы на спине. Слишком много вопросов, но задать их некому… Где искать девушку, она понятия не имела. Возможно, стоит прогуляться по Сансет-стрип до того места, где они в первый раз встретились… Точно!       В итоге, попросив у молоденького официанта азиатской внешности со сложным цветом волосом и множеством татуировок латте с собой, она вышла на улицу. Яркое солнце на кристальном голубом небе слепило глаза, а сухой, знойный ветер неприятно прошелся по коже. Дойдя до перекрестка, где она первый раз столкнулась с Дианой, Света неуверенно потопталась на месте, огляделась по сторонам и тут же почувствовала себя полной идиоткой.       — Да, Сурганова… отличный план… — расстроенно пробурчала она себе под нос и повернулась обратно в сторону отеля. Но не успела сделать и пару шагов, как непонятно откуда рядом с ней появился чернокожий мальчишка лет десяти-одиннадцати с множеством косичек на голове, в потрепанных джинсовых шортах и футболке с «Железным человеком»       — Sveta? — с натугой задал он вопрос и зацепился за рукав ее легкой клетчатой рубашки. Сурганова удивленно вскинула брови и кивнула. Мальчишка пошарил по карманам и вытащил небольшую деревянную коробочку. — For you… — он широко улыбнулся и сразу же растворился в толпе стоило ей принять подарок.       Нахмурившись, Сурганова покрутила коробочку и осторожно ее открыла. Внутри лежала записка и кулон в виде маленького белого перышка на кожаном ремешке. Закусив губу, женщина развернула листок:       «прости что ушла не попрощавшись. удачи на концерте. увидимся после. не прерывай полет. д».       Прочитав записку, Света просияла. Осторожно достав презент из коробочки, она положила его на ладонь и вздрогнула. Перышко неожиданно оказалось теплым и словно живым. Надев кулон, она поспешила обратно в отель, но по дороге в голове закопошились образы и строчки, которые немедленно надо было вынести на бумагу.       …Следующий концерт прошел с таким же успехом, что и первый. Сурганова даже представила новую песню под акустику. И все время находясь на сцене, она вглядывалась в темный зал, безуспешно надеясь увидеть Диану.       Но та появилась внезапно, выскользнув из темноты, когда все закончилось, и Сурганова с музыкантами вышли в прохладную ночь. Девушка, несколько смущённо улыбаясь, вручила ей ромашки: нет, не сортовые, с крупными плотными лепестками, больше похожими на пластик, выращенные заботливыми руками цветоводов — настоящие, с мелкими желтыми головками и нежными, чуть помятыми лепестками. Светлана, ещё не отошедшая от выступления, зарылась носом в маленький букет, глубоко втягивая их терпкий запах. Они пахли именно ромашками, обычными полевыми, словно еще несколько часов назад росли на какой-нибудь скрытой в лесах Ленинградской области полянке, впитывая в себя прохладное северное солнце. Но это невозможно хотя бы потому, что сейчас над этими полями вовсю властвовала русская зима.       — Дин… — Света вскинула сияющие глаза на девушку. — Ты кто, а? Волшебник Изумрудного города?       — Я не волшебник, я только учусь… — немного устало, криво усмехнулась девушка и зачем-то посмотрела в темное, усыпанное яркими звездами небо. Не обращая внимания на снующую вокруг них толпу, высыпавшуюся из клуба, Сурганова вновь уткнулась носом в букет.       — Светлана, можно автограф?! — на чистейшем русском языке обратилась к ней молодая светловолосая девушка. — Это было просто восхитительно! Особенно скрипка! Даже Нельсон… — кивнула она в сторону сопровождающего ее молодого афроамериканца со сложным переплетением дредов на голове, — …оценил Ваше выступление, хотя предпочитает хип-хоп и очень плохо понимает по-русски.       Парень расплылся в белозубой улыбке и на очень ломаном русском произнес:       — Это было круто! Спасибо!       Светлана улыбнулась им в ответ, поставила свою подпись в подставленном блокноте. Следом подтянулись остальные желающие на автограф и просто поблагодарить. Боясь, что Диана вновь растворится в этой толчее, Сурганова крепко уцепилась за ее ладонь и не выпускала до тех пор, пока толпа не рассосалась.       — Свет, ты собираешься в отель? — возникшая перед ней Жукова, обнимая охапку разнообразных букетов, с подозрением покосилась на стоящую рядом девушку.       — Лен, познакомься, это Диана. Мой гид по Лос-Анджелесу и просто хороший человек, — поспешно произнесла Светлана, глядя на Диану с легкой улыбкой.       — Здравствуйте… — кивнула Лена, все ещё хмуро оглядывая подозрительную незнакомку. — Очень приятно… Так ты идёшь? В планах достойно отметить… — стоящие неподалеку парни интенсивно закивали.       — Нет, Лен, мы с Дианой пойдем погуляем… — Сурганова вопросительно взглянула на девушку, та кивнула.       — Далеко и надолго планируете? Ночь все-таки, а ты после выступления, — продолжала допытываться Жукова, вглядываясь в лицо своей подопечной и пытаясь найти в нем хоть каплю усталости, а заодно повод утащить с собой. Но вопреки обыкновения, та была бодра, свежа, словно не простояла на сцене два часа. И просто лучилась счастьем.       — Как получится… — пожала плечами женщина.       — Мобильник не выключать! — скомандовала директор группы. — А лучше, дайте мне ещё свой. На всякий случай… — Лена выудила из кармана телефон и вопросительно уставилась на Диану. Та слегка улыбнулась уголками губ и продиктовала номер. Дождавшись трели звонка из кармана куртки девушки, директор группы слегка успокоилась, но немного помявшись, все-таки оттащила Светлану в сторону и зашептала, с подозрением поглядывая на Диану, которая с равнодушным видом изучала мыски своих потрепанных кед.       — Свет, вот объясни мне, зачем тебе этот цыпленок? Может, я чет не догоняю? От нее же за километр несёт гопотой и неприятностями! — но посмотрев на слегка блаженную улыбку своей подопечной, тихо охнула: — Ты опять влюбилась? Рехнулась? Когда успела?!       — Нет, Лен… — мгновенно замотала головой женщина. — Хотя не знаю — я ни в чем уже не уверена. В Диане есть какая-то загадка, и я хочу ее разгадать. Сначала тюльпаны, теперь вот это… — Светлана продемонстрировала ромашки и с удовлетворением увидела, как расширились глаза директора группы. — И есть ещё кое-что… — Сурганова резко замолчала, поджав губы, и Лена поняла, что обсуждение на этом закончено — она слишком хорошо знала свою подопечную.       — Свет, только прошу тебя, будь осторожнее, — умоляюще произнесла Жукова, сжимая пальцы женщины своими. — Я не хочу тебя потом искать по всему LA.       — Хорошо, буду… — улыбнулась Сурганова, высвободила свои пальцы, помахала рукой парням и чмокнула Лену в щёку: — Ленка, я всегда говорила, что ты самый лучший в мире директор и охуительная подруга! Идите, отдыхайте… И тоже без приключений, особенно за Никитосом следи, — пригрозила она пальцем в сторону парня, который тут же прикинулся самой невинностью.       Глядя, как исчезают в ближайшем переулке две фигуры, Жукова тяжело вздохнула — чтобы там Света не говорила, как бы не пыталась убедить себя, но вся влюбленность написана у нее на лице аршинными буквами. И Лена искренне надеялась, что это не закончится в очередной раз разодранным в хлам сердцем.       Света потеряла счет времени, она цеплялась за пальцы Дианы и совершенно не чувствовала усталости. Ей было безумно интересно, потому что девушка показывала ей будто бы совершенно другой город. Они остановились возле высокого здания, покрытого лесами. Девушка поджала губы.       — Лучше бы снесли и парк разбили… — пробурчала она и тут же повернулась к Светлане. — Не устала? — внимательно заглянула в серые глаза. Сурганова замотала головой.       — Почему снесли? Что это? — поинтересовалась она, задирая голову.       — Отель «Сесил», гиблое место. Ну, раз не устала, то может тогда… — Диана замялась. — У меня вечерами дело одно есть и, если ты не устала, и тебе не обязательно возвращаться к себе в гостиницу, то мы дойдем до меня? Я быстро управлюсь, и мы сможем?.. — она неопределенно дернула плечом. — Ещё погулять…       Сурганова улыбнулась:       — Хорошо… Пойдем!       Диана стянула с себя куртку и набросила ее на плечи женщины, предварительно выудив из кармана кастет и тут же цепляя себе на пальцы. Глаза у Светы расширились, но она решила промолчать. А спустя полчаса Сурганова поняла зачем. Улица, на которую они свернули, была настолько далека от Сансет-стрит, да и всего города, как земля и небо. Ощущение, что они погружаются в какой-то совершенно другой мир усиливалось с каждым шагом. Почти не освещённая, без тротуаров, подразбитая, в колдобинах дорога, жуткие веники из проводов на столбах, граффити на уныло-серых стенах домов, покосившиеся ржавые заборы, горы мусора, спящие прямо в коробках или легких палатках на обочине бездомные — все это походило на последствия какого-то апокалипсиса, а не на один из районов города «американской мечты». Особенных красок добавили кучки афроамериканцев, сидящих прямо на земле, дымящих сигаретами и провожающих их недобрыми взглядами.       — Дина, — прижимаясь к девушке и опасливо оглянувшись на группу нетрезвой и, кажется, даже одурманенной молодежи, как белых, так и чернокожих, пробормотала Светлана. — Как ты здесь живёшь? Это же опасно…       — Нормально, как все… — хмыкнула та, заворачивая за угол в темную, совершенно не освещённую подворотню. Стало ещё жутче, особенно когда прямо под ногами пробежали несколько упитанных крыс.       Светлана едва заметно выдохнула, когда они вышли из темноты на пятак, окружённый несколькими трех-пятиэтажными домами. По всей вероятности, в более благополучные времена это были таунхаусы, каждый на несколько семей. Сейчас же они потеряли свой былой лоск и, как всё вокруг, выглядели уныло. Но на удивление, это небольшое пространство уже не казалось миром после катастрофы — просто район бедных людей. Бедных, не опустившихся, которые пытались хоть немного поддержать в порядке свои жилища. И даже… Светлана удивлённо уставилась на баскетбольную площадку, на которой под слабым светом фонаря перекидывались мячом десяток подростков.       Увидев на территории Диану, они тут же бросили играть и двинулись навстречу, словно волки, беря в кольцо. Среди них были как афроамериканцы, так и светлокожие, и даже девушки. В этот момент Светлана поняла какую глупость сотворила, когда выразила желание пойти с почти незнакомой девушкой в чужом городе черт знает куда.       — Дин… — она отчётливо застучала зубами, по телу побежали мурашки, и внутри зашевелился страх.       Один из подростков, видимо главарь банды — щупловатый, хилый на вид — выдвинулся вперёд, скаля в угрожающей усмешке зубы, и вдруг неожиданно протянул руку Диане, о чем-то спрашивая. Та ответила, упоминая некоего Неля. Тут же загомонили остальные, косясь на прижимающую к груди рюкзак и букет ромашек женщину. После нескольких слов девушки, подростки расступились, пропуская их, но прежде предводитель повертел на пальце мяч, спросил что-то. Диана отрицательно мотнула головой, хотя мяч приняла. Один взмах руки — и под восхищенные возгласы он улетел прямо в корзину.       — Что это было? — тихо спросила Светлана, когда они уже подошли к дощатой, видавшей многочисленные ремонты двери единственного подъезда.       — Служба безопасности… — усмехнулась Диана. — Мы не любим чужаков в нашем дворе. Как и все здесь.       «Как и везде…» — подумала Света, вспомнив драки двор на двор в родном Питере. Вот только они обычно заканчивались синяками и ссадинами, а в в этих трущобах действуют волчьи законы — выживает сильнейший. И сомнительно, что полиция будет разнимать дерущихся. Судя по всему, они обходят этот район вообще стороной.       Внутри так же вопило о беспросветной нищете живущих здесь. И об этом говорили даже не обшарпанные, ободранные до кирпичей, изрисованные граффити стены, уже много лет не знавшие краски, не раззявленное нутро остановившегося навсегда лифта, не забывшие, что такое поручни перила и не тяжёлый запах. Этим дышала сама атмосфера.       Они пересекли огромный холл, заставленный старыми драными креслами, видимо, принесенными с ближайшей свалки. На одном из них спал серый ободранный кот с одним ухом. Услышав шаги, он открыл жёлтые глаза, зашипел, выгнулся, но, увидев Диану, тут же успокоился и вновь свернулся калачиком.       — Да уж, секьюрити у вас знатный! — пробормотала Светлана.       — Местная санитарная служба… — хмыкнула Диана, двигаясь по лестнице. — Один из ее представителей.       На пятом этаже они остановились у единственной двери площадки. Диана поколупалась в замке ключом, массивная дубовая дверь, похоже оставшаяся ещё от первых хозяев, приветственно скрипнула, открываясь. Жилье девушки состояло из единственной огромной комнаты, в центре которой располагалась металлическая винтовая лестница, ведущая, вероятно, на крышу. В одном углу находился диван, аккуратно заправленный потертым покрывалом, в другом — комплект шкафов, оборудованных мойкой, и натужно гудящим маленьким холодильником — скорее всего, тоже доставшихся от прежних хозяев. Деревянный стол с парой колченогих стульев. В принципе, все… Неожиданно совсем рядом с ней, за стеной, раздался утробный гул. Светлана испуганно отшатнулась.       — Это водопровод… — успокоила ее девушка, открывая незамеченную ранее дверь. Это оказался совмещённый санузел. Монументальная металлическая ванна на кривых львиных ногах, вероятно, последний осколок былой роскоши, настолько выбивалась из общей запущенности, что, казалось, ещё немного — и она даст деру в более благополучное место.       — Побудь здесь немного, я скоро! Не стесняйся! — Диана нырнула в какой-то шкаф, достала несколько внушительных свертков и скрылась за дверью. Послышались ее быстрые удаляющиеся шаги. Сурганова немного побродила по комнате. Задержалась у самодельного стеллажа, к которому притулилась обшарпанная, но вполне себе рабочая акустическая гитара.       — Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу — кто ты… — пробормотала себе под нос женщина, изучая содержимое полок. Но оно оказалось столь же странное, как и сама девушка. Если Бредбери, Хемингуэй, Ремарк и Достоевский на двух языках — русском и английском — были как бы к месту, то детские сказки, разнообразные буквари и учебники на нескольких языках смотрелись несколько неожиданно. Все книги были одинаково облезлые, где-то не хватало страниц, некоторые даже без обложек, но было видно, что ими регулярно пользуются. Создавалось странное ощущение, что их владелица регулярно обходила всевозможные свалки и собирала все, что было хоть как-то связано с учебным процессом. Так странно! Но на удивление, Светлана неожиданно осознала, что она не чувствует страха. Будто даже в отсутствие Дианы рядом, здесь — она в полной безопасности. Девушка действительно вернулась достаточно быстро.       — Я даже не с пустыми руками! — она подняла тарелку с каким-то пирогом. — Ты, наверно, голодная? — вопросительно вскинула брови Диана, закрывая дверь. — Я к этому еще могу предложить яйца с беконом и кофе! На большее моих кулинарных способностей не хватает.       Светлана несколько неуверенно кивнула головой. Диана наградила ее широкой улыбкой. Пока она возилась с плитой, женщина подошла к окну — стекло сохранилось только с одной стороны, во вторую часть рамы была вставлена картонка с каким-то рисунком. Из-за отсутствия уличного освещение, небо казалось невозможно близким, насыщенным, с мириадами ярких звезд, которые вряд ли увидишь при ярком свете городской иллюминации.       — Свет! — от громкого голоса Дианы, эхом раздавшимся в полупустой комнате, Светлана вздрогнула и подошла к столу, на который уже была поставлена скворчащая сковородка. Она только сейчас обратила внимание, что в помещении, прежде казавшимся полузаброшенным, запахло жизнью. Забрякали тарелки, вкусно пах жареный бекон и особенно — кофе. Усаживаясь за стол, Светлана потянула носом — это был не просто кофе, судя по запаху специй это должен быть абсолютно нереальный напиток.       — Горячий, — предупредила Диана, ставя на стол рядом с тарелкой женщины большую кружку, исходящую паром и ароматами.       — Божественно… — пробормотала Сурганова, осторожно отхлебнув раскалённую жидкость. — В жизни ничего подобного не пила. Ты случайно не баристой работаешь? Уверена, отбоя от клиентов нет.       — Случайно нет… — слегка улыбнулась девушка, беря в руки вилку и приступая к еде. — Таким кофе я угощаю только близких мне людей.       Последние слова фразы порадовали Светлану, но где-то внутри все равно зашевелился червячок ревности.       — Дин, — Сурганова несколько рассеянно повертела в руках вилку. — А для чего тебе учебники? Ты где-то учишься? Или всё-таки работаешь?       Диана дернула уголком губ, в полной мере оценив хитрый ход женщины.       — Учу…       Увидев удивлённо задранные брови Светланы, пояснила:       — Многие дети живущие здесь, в этом доме, никогда не ходили в школу, просто потому что в нашем районе их нет. Но это не повод, чтобы им оставаться безграмотными, хотя бы для того, чтобы можно было вырваться из этой клоаки. Те, что постарше, могут себе позволить ходить в школу за пределами района, а совсем мелкие — нет. У родителей некоторых нет даже документов…       — А ты здесь почему? — продолжала допытываться Сурганова. — Я так понимаю, ты совершенно чуждая этому окружению. Видно же, что ты коренная русская, достаточно образованная. Как могло получиться так, что ты оказалась в этих… — она замялась, не зная как помягче охарактеризовать район.       — Говори уж прямо, в трущобах, — хмыкнула девушка, отодвигая в сторону пустую тарелку и принимаясь за пирог, — Так получилось… — пожала она плечами, намекая, что эта тема закрыта.       — Я видела гитару, — переключилась Светлана. — Ты играешь?       — Немного…       — Я бы хотела послушать, пожалуйста.       Диана кивнула, расправившись со своим куском пирога и допив кофе.       — Допивай и пойдем на крышу… И пирог не забудь! — добавила она строго. Сурганова на мгновение обиженно надулась, но все-таки потянулась за пирогом, который, несмотря на всю свою простоту: простое пресное тесто и овощи, оказался крайне вкусным.       Помимо гитары, девушка прихватила старое штопанное одеяло. Забрашись на крышу по шаткой, скрипящей проржавевшей лестнице, Света охнула, дыхание перехватило от открывшейся красоты — небо казалось таким невозможно темным, глубоким, с крупными и мелкими россыпями звезд. Настолько близкими, что до них, казалось, можно было дотянуться рукой. Диана постелила одеяло и уселась на него, Света пристроилась рядом, глядя на девушку в предвкушении. Та осторожно коснулась струн пальцами, и зазвучала грустная, нежная мелодия, совершенно непохожая на все, что Сурганова когда-либо слышала. А спустя мгновение зазвучал сипловатый, чуть гнусавый голос. Светлана замерла, сердце в груди начало биться сильнее. Диана пела на некой помеси языков, глядя в небо, словно адресовала песню только ему. И в музыке, и в тексте сквозила боль по чему-то ушедшему, напоминая тоску по прерванному полету. Или сломанным крыльям…       Диана в последний раз провела по струнам, ее голос стих, но девушка так и осталась сидеть, обнимая гитару. Светлана осторожно заглянула ей в лицо — в заполненных влажной темнотой глазах мерцали отблески звёзд. И ей настолько захотелось увидеть их ближе, ещё ближе, дотянуться, коснуться рукой их далёкого, раскаленного света, пусть даже он сожжёт ее. В эту минуту женщина была согласна даже на это — и она не выдержала.       Обхватив ладонями лицо девушки, Светлана притянула ее к себе. Всего одно осторожное касание к этим сухим, обветренным губам — и Диана на мгновение задержала дыхание. Но в ночной тишине слышался беспорядочный долбеж ее сердца. Девушка коротко выдохнула и, быстро отложив гитару, обняла Сурганову, привлекая ее к себе еще ближе, углубляя поцелуй.       Одежда разлеталась в разные стороны, они обе торопились, словно эта ночь может закончиться в любую секунду, и у них есть только эти короткие мгновения. Ладони у Дианы были горячие и шершавые, они скользили по телу женщины, заставляя ее плавиться и млеть, изгибаться, не в состоянии оторваться от них. Внутри Светланы все пылало, она прижималась к девушке, оплетала ее руками и ногами, и старалась стать с ней единым целым. Слышала, как неистово бьется ее собственное сердце и кажется, точно так же безумно колотилось и другое. Последнее глубокое проникновение, широко распахнутые глаза Дианы. Дрожащие в них золотые точки звёзд резко приблизились, увеличиваясь в размерах, сливаясь в единый, раскалённый добела огромный шар, и Светлана, не боясь обжечься, нырнула в его глубину.       «Кажется так рождается каждая новая Вселенная…» — успела подумать женщина, прежде чем ее прежний мир вспыхнул и разлетелся на осколки…       А потом они лежали, тесно сплетясь разгоряченными телами.       — Тебе тяжело… — прошептала Света, чуть приподняв голову с груди девушки, и попыталась сместиться на одеяло.       — Нет, мне хорошо… — тут же прозвучал ответ, и руки прижали ее еще крепче. Сурганова глубоко вздохнула и почти сразу же провалилась в сон.