Для профилактики

Джин устало поднимается по лестнице, неся в руках тяжёлый пакет с продуктами. Подходя к своей двери, он испуганно замирает. — Нет, только не это. Чонгук делает шаг вперёд, выходя из темного угла подъезда. — Да, хён, именно это. — улыбается альфа. — Да как ты узнал, где я живу?! — недовольно кричит Джин, доставая из кармана куртки ключи. Чонгук подходит ближе и облокачивается плечом о стенку возле двери хёна. Забирает пакет из рук омеги, а тот послушно отдает, тяжёлый всё-таки. — Я же недавно сюда переехал, ты что, следишь за мной? — прокручивая ключом в замке, вроде спрашивает Джин, но по интонации больше утверждает и Чонгук кивает. — Ладно, проходи, устал наверное ждать. — как-то обречённо выдыхает омега и Чон радостно улыбается. На кухне Джин поставил чайник, расставил лёгкие закуски на стол, достал две кружки. Чонгук сидел за столом и не переставал смотреть на омегу с восхищением. — Хватит пялиться, это смущает. — проворчал старший. — Ничего не могу с собой поделать, — пожал плечами Гук, — ты слишком прекрасен! Сокджин фыркнул, отворачиваясь так, чтобы этот мелкий не заметил улыбку, что расползалась на лице омеги. Пили чай в тишине. Джин уже устал говорить этому альфе, что без шансов, без вариантов, никак, вот вообще не получится. Ну а Чонгук даже не обращал внимание на отказы, все также ходил за Джином, приносил по перво́й всякие подарочки, но омега их демонстративно выкидывал у него на глазах, поэтому Чон решил не переводить в мусор деньги, всё-таки лишними они у него не были. Так он по несколько раз в день приходил к Сокджину, предлагал встречаться, говорил о любви, игнорируя усталый взгляд старшего. — Ну что, до завтра? — громко поставив пустую кружку, спросил альфа. — Может хватит? — поднял просящий взгляд Джин, в ответ ему отрицательно помотали головой. Вздохнув, омега поставил свою кружку на стол. — Тогда до завтра. Альфа встал из-за стола и направился к выходу. Джин смотрел ему в спину и думал: ну сколько можно?! И дело не в том, что Сокджину вот совсем не нравится Чонгук, просто ну он маленький, младше на пять лет, ходит в чёрной коже постоянно и цепями обвешан. Ещё и наглый, что втащить хочется, а улыбается так очаровательно, что омега просто боится сломаться под этим упёртым мальчишкой. Тэхен как-то резко пропал, да и Намджун тоже. И не то чтобы Джин расстроился, но он так привык к повышенному вниманию, а тут как будто все сговорились и остались только эти преданные темные глаза, в которые Джин не мог долго смотреть. Утонул бы, без остатка, пошёл бы ко дну, а там на дне этот альфа расправился бы с ним и всё. Джин просто боится. Он не влюблялся никогда, привык, что его любят, а он позволяет. Но здесь ситуация другая, здесь он бы полюбил Чонгука, всей душой полюбил бы и это ужасно пугает. Хотя, рядом с альфой, честно признаться ни капельки ни страшно, но если вдруг альфа исчезнет? Получит своё и уйдет, потеряв интерес. Ох нет, Джин ему этого удовольствия не доставит. Дверь хлопнула и омега вышел из своих раздумий. — Хён, хватит уже вокруг да около ходить, меня это заебало. — вжимает в стену подъезда Чонгук Джина. Тот скулит что-то и глаза открыть боится. — Короче, выходи за меня и всё. Я всё равно никого не полюблю больше, ну а это значит, что и ты ни с кем не будешь. Тут у Джина глаза то и открылись. Это что ещё за новости и тирания? Он зло смотрит на довольного собой альфу и откуда-то берутся силы толкнуть наглеца, да так, что тот не сдерживает удивлённого вздоха. — Совсем крыша едет? Ты меня пугать удумал, сопля?! — строго, как учитель отчитывает непослушных детей, произносит омега. — Ишь, удумал чего! Совсем страх потерял! Я, да я слишком вежливый, чтобы не послать тебя на три буквы, козлина! Чтоб глаза мои тебя не видели, собственник хренов! И Чонгук весь приосанился сразу, наглая улыбка сползла с лица, глаза с примесью страха и вины из орбит полезли, плечи понуро сжались, а ручки нервно теребят края кожанки. — Ну перегнул, с кем не бывает?! — обиженно мямлит альфа. Джин хмыкает и закрывает дверь прямо перед носом Чонгука. Тот стоит ещё пару минут, но вскоре разворачивается и уходит. А омега сползает по стенке в квартире и поверить не может, что осадил наглеца на раз два. И глаза эти оленьи так в душу запали, испуганные, виноватые, засели прям в самое сердце. Не придет больше, думает Джин и не понимает, нравится ему это или нет.