IX
В понедельник в школу я ехала, ощущая внутри себя смятение. В голове роилось множество мыслей. Что произойдет дальше? Каковы будут наши отношения с Акаши? Мы с ним встречаемся, но что именно это значит? Почему-то я было уверена, что заурядный сценарий развития отношений в нашей ситуации работать не будет. Уроки шли своим чередом, и вскоре подошло время обеда. В столовой, сидя за своим обычным столиком, я безвольно ковыряла палочками в якисобе, как будто ожидая чего-то. Вскоре появился Сейджуро со свитой. Я не смотрела прямо на них, и выдохнула с облегчением, когда они по обыкновению уселись за свой стол. Мне стало абсолютно понятно, что статус нелюдимой иностранки меня вполне устраивает, и публичное раскрытие наших с Акаши отношений стало бы серьезным испытанием для моих нервов. Но в то же время я не могла не понимать, что решение по этому вопросу буду принимать не я! В этот момент, как черт из табакерки, появился Маюзуми и уселся на стул напротив. — Привет, сэмпай, — сказала я. — Ты всегда появляешься как будто из воздуха. — Что-то случилось? — спросил он, игнорируя мое замечание и приступая к еде. — Почему ты так решил? Парень неожиданно перегнулся через стол и легко постучал указательным пальцем по моему лбу: — У тебя здесь такие морщины — можно железную дорогу прокладывать. Улыбнувшись, я потерла рукой лоб: — В голове слишком много мыслей. — Об Акаши? Его вопрос застал меня врасплох, и я едва не подавилась. — Акаши? А он здесь при чем? — Он смотрел. — Что? — не поняла я. — Когда я дотронулся до твоего лба, Акаши смотрел сюда. В этот момент я поняла одну вещь: с самого начала наших совместных обедов Маюзуми выбрал такую позицию, чтобы видеть, что происходит за элитным столом. Как бы Чихиро не изображал, что ему плевать на всех, на деле было далеко не так. Он наблюдал за своими сокомандниками. У меня появилось сильное желание выложить всё этому странному парню, но я сказала только: — Ему незачем смотреть сюда. Маюзуми отложил палочки в сторону, открыл бутылку минералки и, сделав пару глотков, сказал: — Не хочешь говорить, не говори. Но не умаляй моей наблюдательности. Все-таки любит он себя и горделив не в меру, подумала я, и сказала негромко: — Мы с Акаши-куном встречаемся. Маюзуми, который в этот момент решил еще глотнуть воды, закашлялся. — Сэмпай, с тобой все в порядке? Похлопать тебя по спине? — спросила я. Он замотал головой, выкашливая воду, пошедшую не в то горло. А затем, немного отдышавшись, сказал: — Не нужно говорить такие вещи, когда кто-то ест или пьет! Вы, действительно, с ним встречаетесь? — Да. Не говори никому, пожалуйста. Он покачал головой: — Не скажу. Да и кто в такое поверит? Я пожала плечами: — Я и сама в это не очень верю. Какое-то время мы ели молча, каждый сосредоточившись на своей тарелке. — Слушай, Мари, он тебя заставил? — спросил вдруг Маюзуми. Я замерла, не донеся палочки до рта, и сказала: — Нет. Почему ты так решил? Маюзуми нахмурился: — Акаши всегда добивается желаемого. Меня это бесит, не люблю таких людей. Я улыбнулась: — Я понимаю тебя. Я тоже их не люблю. — Но с ним ты согласилась встречаться? — А я сама предложила. Маюзуми снова закашлялся, на этот раз подавившись едой. Он кинул палочки на поднос: — Похоже, живым я отсюда точно не выйду. — Прости, сэмпай. Но так бывает, когда кого-то впускаешь в свою жизнь. Стоило тебе подружиться со мной, и на каждом шагу стали поджидать опасности. Сказано это было серьезным тоном, но парень понял, что я подшучиваю над ним. Он сказал со вздохом: — Тебе нужно быть серьезнее. Акаши не из тех людей, с которыми можно быть легкомысленной. — Знаю, — ответила я ему в тон. В остальном учебный день шел как обычно, и к семи вечера отрабатывая последнюю часть тренировки, я была уже без сил. Нашей команде предстояло принять участие в Летних Межшкольных соревнованиях, и я испытывала по этому поводу не самые приятные чувства, потому что не знала, смогу ли в случае необходимости играть. Конечно, шанс, что меня выпустят на площадку, был невелик, ведь я была второй связующей. Но возникни такая необходимость, мне очень не хотелось позориться. И проблема была не в технических навыках, потому что Машино тело оказалось отлично подготовленным. Сам процесс игры в команде меня привлекал мало, ведь я привыкла заниматься такими видами спорта, которые не требуют компании. Переодеваясь после тренировки, я заметила, что на моем смартфоне мигает сообщение. «После тренировки жду тебя в главном баскетбольном зале», гласило оно. Я сохранила номер Акаши в своем телефоне просто под литерой «А». И как же странно было видеть это сообщение от него. Никакого приветствия, никакого «пожалуйста» — один лишь сухой приказ. Я не знала, каковы представления этого мальчика об отношениях, но у меня начинало складываться впечатление, что он не совсем в теме. Тем не менее, я решила сделать, как сказал Сейджуро. Слова «главный баскетбольный зал» сбили меня с толку — я и понятия не имела, что их несколько. Блуждая по огромной территории школы, я даже заблудилась и оказалась в каком-то темном проходе. В этот момент недалеко послышались голоса, и, двинувшись туда, я обнаружила цель своих поисков. Стоя в темноте среди деревьев, я видела, как зал покидают Мибучи, Небуя и Хаяма. — Есть хочу, — пробасил Эйкичи. — А когда ты не хотел? Ты вечно голодный, — подколол его Рео. — Тренировка сегодня была адская, — добавил Котаро, — Акаши зверствует перед Межшкольными. Смотря в спины удаляющимся баскетболистам, я подумала: а ведь и правда — Межшкольные соревнования. Выбитая из колеи попаданием в этот мир, я и забыла, что где-то здесь, совсем недалеко есть те, кто действительно импонировал в этом аниме. Куроко, Мидорима, Такао, Киёши — вот те, кто мне нравился. Не самовлюбленный Аомине, про которого я накатала работу, поддавшись всеобщей Аомании; не мнимый император Акаши, место которого на приеме у хорошего психотерапевта; не прожорливый Мурасакибара, которому тотальный кариес светит в ближайшем будущем; и упаси Боже не социопат Ханамия, которого вообще за сто миль обходить нужно. А самое интересное, что все эти люди существуют здесь и сейчас, одновременно со мной, и мне просто нужно сесть на поезд, чтобы увидеть их. Двери зала были распахнуты, свет горел, но внутри никого не было. — Есть тут кто-нибудь? — спросила я с порога. Ответа не последовало. Сняв уличную обувь, я зашла внутрь. Ноги в носках проскальзывали по гладкому, чистому полу. В углу стояла большая тележка с баскетбольными мячами. Я вытащила один из них. На меня нахлынули воспоминания. В школе одним из нормативов у нас были броски в корзину. Нужно было попасть определенное количество раз из десяти. Я терпеть это не могла. Насколько я знаю, сейчас в российских школах отменили нормативы по физ-ре как дискриминационные. Но я училась совсем в другом государстве и в другие времена. Мы даже государственный экзамен по физкультуре сдавали в девятом и одиннадцатом классах. И если, например, выбежать на дистанции шестьдесят метров из девяти целых пяти десятых секунды, чтобы получить пятерку, было для меня делом плевым, то попасть мячом в корзину — мукой. Как сейчас помню: метание мяча, прыжки в длину, челночный бег, подтягивания, отжимания, кросс 1000 метров, прыжки через козла, бег на 30, 60 и 100 метров. Определенно, раньше дети были физически более выносливыми, иначе как бы мы выдержали подобное? Такое чувство, что это было совсем в другой жизни. Да и не чувство это вовсе. Та жизнь осталась где-то позади. — Мария. Чья-то ладонь легла на мое плечо. — А? Я очнулась от транса и поняла, что стою, сжимая мяч в руках, а рядом стоит Акаши. — Я несколько раз тебя звал, но ты не реагировала. Я улыбнулась: — Просто баскетбольный мяч напомнил мне кое-что. Можно я его кину? — Да. Прицелившись, я бросила мяч, но он попал в щит и отскочил назад в нашу сторону. Акаши ловко поймал его и сразу же послал точным движением в корзину. А потом подобрал и отнес в тележку. — Зачем ты хотел встретиться со мной? — спросила я. — Чтобы провести время вместе, — ответил парень. — А? — не поняла я. — Разве не это делают пары? — его тон был спокойным как всегда. — Скоро у нас соревнования, и я не могу уделять тебе много времени. Но я могу провожать тебя после тренировки до метро. Я не знала, как можно охарактеризовать его предложение. Мило? Или расчетливо? Похоже, Акаши начитался в интернете, что такое отношения, и из чего они состоят. И теперь намеревается выполнять необходимые пункты так же, как делает домашнее задание. У меня не было сил спорить, поэтому я сказала просто: — Хорошо. Выйдя из школы, мы двинулись в сторону метро. Я не знала, о чем с ним разговаривать, поэтому спросила первое пришедшее в голову: — Акаши-кун, где ты живешь? Ты же не ездишь в Токио каждый день? — Нет. При школе есть пансионат. Те, кто не из Киото, живут там. Я внутренне усмехнулась: могу поспорить это не какой-нибудь клоповник с одним душем на этаже. — Ты поговорила с отцом? — его вопрос застал меня врасплох. — Сегодня поговорю, — сказала я неохотно. Желание Акаши добиться некой официальности в наших отношениях вызывало во мне какое-то чувство отторжения. Наивный, он думал, что объявив о нас всему миру, почувствует успокоение. Но дальше ему просто захочется большего. Так обычно и бывает в отношениях двух людей, чувствующих взаимное влечение. Просто этот ребенок впервые переживает подобное. Но я-то знаю сценарий наизусть. И мне нужно предпринять кое-какие шаги, потому что, не смотря на то, что тело этой девочки влечет к нему, разум мной устроен совсем не так. В своем мире я относилась к типу людей, который со скрипом идет на физический контакт. Меня всегда ужасно раздражали всякие дяди-тети и дальние родственники, липнущие с объятиями и поцелуями. Ситуация усугублялась тем, что и русский, и татарский менталитет поощряет подобное. А я даже с собственными родителями обнималась крайне редко. И мне было физически неприятно, когда в очереди в магазине кто-то дышал в затылок. Что же касается отношений романтических, то и здесь мне всегда нужно было какое-то время, чтобы впустить человека в свое личное пространство. Я создала Машу полной своей противоположностью. В оригинальном фанфике она обнималась со всеми подряд и чувствовала себя вполне естественно. Есть такая категория людей, для которых тактильный контакт — часть повседневной жизни. Когда Кир обнимал меня, я почувствовала, как спокойно и расслабленно это тело реагирует на подобное. Что же касается Акаши, дойди у нас дело до вещей совсем близкого толка, я не была уверена в себе. Поэтому мне нужно будет привыкнуть к нему. Дойдя до входа на подземную станцию метро, мы остановились. — Увидимся завтра после тренировки, — сказал парень. — Да, — я встала на цыпочки, наклонилась немного вперед и легко поцеловала его в щеку. — Что ты делаешь? Вздохнув, я потянула его за рукав в сторону, чтобы не мешать входящим и выходящим людям. — Послушай, Акаши-кун, нам нужно кое-что обсудить. Если у тебя нет на это времени, тогда не сегодня, но чем скорее, тем лучше. Окинув меня изучающим взглядом, парень сказал: — В трех минутах ходьбы отсюда есть парк, пойдем туда. Молча я двинулась за ним. Парк, действительно, оказался совсем рядом — довольно большой, вдоль извилистых дорожек тянулись фонари и скамейки. Мы сели на одну из них. Я начала с вопроса: — Скажи, пожалуйста, ты задумывался, какими будут наши отношения? — Что ты имеешь в виду под словом «какие»? Я нетерпеливо дернула плечом: похоже, Акаши только строит из себя всезнающего, а в подобных делах — новичок и профан. — Платоническими или включающими физическую составляющую? Мне показалось, что легкий румянец залил щеки парня. Но он хорошо держался, прицепив на лицо маску обычного высокомерного спокойствия. — Это же очевидно. Мне не нужен друг, мне нужна девушка. — Тогда прямо говори о своих желаниях. — Что? — его глаза расширились от удивления. — И прости меня, пожалуйста. Он замер, а я уцепившись за эту заминку, продолжила: — Давай в наших отношениях будем прямо говорить о своих желаниях. Но если второму что-то не понравится, мы не будем настаивать. Я извиняюсь за то, что поцеловала тебя без спросу. — То есть я должен спрашивать у тебя разрешения на каждое свое действие? — парень никак не отреагировал на мое извинение, а тон его стал еще холоднее. Я вздохнула: — Нет, не должен. Но если я попрошу тебя что-нибудь не делать, тогда мы обсудим это. И я хочу, чтобы ты выражал свободно свои эмоции и чувства, как физически, так и эмоционально. Акаши задумался на несколько секунд, а потом сказал: — А если я сделаю так? Его рука легла на мое плечо, а сам он придвинулся ближе. Я почувствовала, как мое сердце забилось быстрее, а в ногах появилась слабость. — И так. Второй рукой парень обнял меня за талию. Я уже поняла, к чему идет дело и сама потянулась к его губам. — А если я сделаю так? — спросила я тихо, оставив между нами расстояние в жалких пару сантиметров. Мы буквально дышали одним воздухом, и я видела свое отражение в его желтом глазу. А потом Сейджуро накрыл мои губы своими, и это было не так, как в первый раз. Его движения стали уверенными, и практически сразу же я почувствовала, чего он добивается, поэтому приоткрыла рот, позволяя ему поникнуть своим языком внутрь, ласкать мой язык, заставляя мое сердце биться о ребра, как ненормальное. В голове висела какая-то звенящая пустота, ноги сделались ватными. Определенно это было слишком горячо. Когда парень, наконец, оторвался от меня, я почувствовала, как мои щеки, шея и даже грудь пылают жаром. Чертовы гормоны тела семнадцатилетней не позволяли мне мыслить стройно. Чтобы Акаши не видел моего пылающего лица, я уткнулась лбом ему в плечо. — Я смутил тебя? — спросил парень тихо. — Нет, — так же негромко ответила я, — просто дай мне минуту прийти в себя. Мне некого было винить, кроме себя — я сама сказала парню открыто выражать свои чувства. И похоже, что, несмотря на внешнюю холодность, в нем кипит котел разных желаний. Я почувствовала, как он тихо погладил меня по спине, и подняла голову. — Акаши-кун, а ты казался таким спокойным. Я и подумать не могла. Глаза парня расширились, придавая ему диковатый вид, и он сказал: — Я рад, что ты попросила меня свободно выражать свои чувства. Я больше не буду сдерживаться. Почему-то от этих слов в моем животе сладко заныло, но я сказала слабо: — Давай на сегодня остановимся на этом. Акаши согласно кивнул и протянул руку, помогая подняться со скамейки. Мы двинулись в сторону метро. Он сказал: — Поговори с отцом. Я хочу как можно скорее уладить это. — Хорошо, — у меня совсем не осталось сил сопротивляться ему. Сидя в метро, я размышляла о том, что сама разогнала эти сани и теперь несусь вниз по снежному склону, не в силах снизить скорость или повернуть назад.IX.
2 марта 2022 г. в 16:47