***
Страх сломаться Насколько эгоистично каждый раз было просить его вернуться — ведь элементали это часть природы, где все рождается и умирает в бесконечном цикле. Рано или поздно обещание было бы нарушено. Насколько отвратительно было надеяться, что цикл прервется. Он не хотел такой судьбы для Хазарда. Только не для него. Лед трескается, но Феде нет дела, даже если руки покрываются трещинами, боль застилает зрение, а крылья разбиваются о скалы. Это не главное, боль не важна. Важен — Хазард. Нужно встать хотя бы ради него. ~~~ Лед трескается. От тепла солнца и жара огня. Расползается под ногами на водной глади. Он сам - лед. Хазард много раз видел настолько легко восстанавливаются трещины на морозе, но сейчас, когда нужно сделать шаг — он не может двинуться. Лед хрупкий, слишком хрупкий, чтобы можно было жить вот так, и он почти слышит треск. Или, он замерзает еще сильнее? Хазард падает. ..и приземляется чужие объятья.***
— Это я виноват. Ледяные крылья зазвенели от резко поднявшегося ветра, но тут же сложились за спину своему владельцу. — Не старайся, так меня не убьешь. Респен почти задохнулся. — Я не... но ты сказал.. — Сказал, да, — селестиал устало сгорбился. — Если бы не я и мой эгоизм, никто бы не смог его подчинить. Элементали не должны сомневаться, а мы... мы зашли слишком далеко. Шумели волны. — Я уничтожил то, чем он стал, — почти шепотом, но селестиал услышал и внезапно расхохотался — истерично, упав на колени, срываясь на всхлипы. — Какой же ты..! — и уже в открытую начал рыдать, глотая слова пополам со слезами. — Не знаешь... его не отпустят, то существо его... никогда не отпустит. Совсем близко. Шепот на ухо, голубые глаза сверкают лихорадочно, голос срывается. — Он зовет меня. Лоб встречается с камнем, какую-то секунду все кружится, но после из следов — только боль. — Ты ведь не пойдешь к нему, правда? Никогда еще так не хотелось отпускать. Хазард помотал головой: — Я должен, понимаешь? Я должен знать! Падать — не страшно, он уже пытался, он уже летел вниз, на острые скалы, чувствовал невыносимую боль в поломанном теле. Боль — тоже не страшно. Он заслужил. Они молчали. — Я могу пойти с тобой. Элементаль уткнулся куда-то в шею. — Он зовет только меня. — Это опасно. — Знаю. Крылья разбиваются на миллиард осколков и медленно возвращают себе целостность, вытягивая силы, затуманивая сознание. Раз за разом, он уже сбился со счета. — Я не настолько любопытен, чтобы сгинуть. — Если это ловушка, то насколько. Хазард пожал плечами. — Ты же знаешь, я тебе не вру — Да? Он улыбнулся. — Я вернусь. Когда тело — одно ледяное месиво, сосредоточиться на окружающем мире очень сложно. Но он правда пытался. — Что ты устроил!? Он почти не мог видеть, зрение всегда возвращалось почти в конце, но слух его обмануть не мог. — Я думал, ты с этим покончил! Голос чуть ниже, чем был, резкий, хриплый, но интонации.. — Они.. не отпустят тебя... Губы тоже не слушались. Но он услышал. — Нет. Меня никто не отпустил. — Никогда... Вздох. Внезапно вокруг все окутывается холодом и Федя дергается — его словно обняли. Зрение проясняется. Пронзительный взгляд красных глаз, дикая усмешка, а все равно — не соврал. Чтоб этих элементалей. — Тебе не идет красный. Хазард удивленно моргает, а потом усмешка переходит в улыбку и ледяное дыхание вырывается вместе со смехом.