Целители

      Вызванный в отделение неснимаемых проклятий целитель Сметвик прошел в палату Малфоев, откуда доносился возмущенный детский крик. За всю свою практику, за все время работы целитель еще ни разу такого не видел. Абсолютно охреневший хорек смотрел на маленького ребенка женского пола, который в данный момент метко помечал его, как свою собственность.       — Хм, — произнес целитель. — Вызовите Поттеров, что ли.       — Да, целитель, — кивнула медиведьма, посылая Патронус.       Гермиона и Гарри в этот момент предавались ничегонеделанью, поэтому возникший Патронус порадовал обоих. Подхватив укладку, Гарри вызвал Тинки.       — Разбаловались мы, — заметила Гермиона, беря за руку мужа.       — Мы такие, — улыбнулся Гарри. — Мы можем. В Мунго!       Хлопок возвестил доставку двоих юных целителей в волшебную больницу. Странно улыбающаяся медиведьма вела их на самый верх, где, как дети знали, находились отделения для безнадежных. Гарри сильно удивился этому факту, как и Гермиона, но оба решили подождать сведений со стороны. Наконец они вошли в палату, где хорошо знакомый хорек столбиком стоял на кровати, пытаясь прийти в себя после, судя по всему, душа.       — Ой, какая прелесть! — воскликнула целительница, подхватывая малышку на руки. Доселе вопивший ребенок мгновенно успокоился, глядя синими глазками на девочку.       — Это кто? — тактично поинтересовался Гарри у находящегося здесь же Гиппократа.       — Судя по всему, — ответил тот, — это Драко Малфой.       — Ну, уже не совсем Драко, — заметила пеленавшая девочку Гермиона. — Навскидку полгода ребенку. Вызывайте маму малышки.       — Это кого? — удивился мальчик. — Нарциссу?       — Ее самую, — коварно улыбнулась девочка. — Порадуется, опять же…       — Думаешь? — спросил Гарри и увидел кивок. — Тогда вызывайте.       Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, была счастлива. Она прыгала от счастья, радуясь доченьке, но внимательно слушала все, что ей рассказывали целители. Малышка была очень похожа на маму, что было заметно всем. А описанный хорек отправился в манор, потому что он теперь игрушка, причем Нарцисса объяснила зверю, что она с ним сделает, если он даже не попытается, нет, просто подумает сделать девочке плохо. Люциус, судя по виду, впечатлился.       Оставив счастливую маму Нарси в Мунго, юные целители с помощью эльфа прыгнули к Лавгудам, чтобы увидеть еще одну счастливую семью. Пандора обнимала плачущую от счастья Луну, а Ксено обещал любимой жене воспитательные меры за ошибку в ритуале, которая едва не убила доченьку. Луна защищала маму от папы, было весело и немного ненормально, что для Лавгудов от нормы не отличалось.       Гермиона сидела и что-то записывала в тетрадку, загадочно улыбаясь. Гарри просто читал Историю Магии, назавтра у них были назначены экзамены СОВ. Как выразилась Гермиона, «вот вам СОВ, и отстаньте».       — Лавгуды счастливы, Малфои счастливы, Волдеморду сократили, Дамблдор на заслуженном отдыхе, — проговорила девочка. — Чего-то я забыла… О, Сириус Блэк!       В окно влетела сова, несущая официального вида пергамент. Спикировав к Гарри, птица была немедленно поймана за лапу, с которой удалили пергамент. Сова ухнула и улетела. Было ли это уханье довольным или нет, Гарри определить не смог — не разбирался он в совиных эмоциях.       — Банк говорит, что Сириус Блэк перевел в мое хранилище что-то около миллиона с пожеланием счастливой жизни, — сообщил Гарри. — Кто это вообще?       — По идее, твой крестный, — девочка вздохнула. — Ну нет так нет.       — Это точно, — кивнул юный целитель. — Не надо нам таких. Нам надо сдать СОВ и в медицинский поступить.       — Да не обязательно нам в медицинский, — вздохнула Гермиона. — Гоблины за такие деньги любой диплом сделают.       — Мы ж от скуки вымрем, — проговорил Гарри. — Давай, а? Ну, экстерном посдаем…       — Ла-а-адно, — протянула девочка. — Договорились.

***

      Первое, что почувствовала экзаменационная комиссия, когда в зал вошли двое первокурсников, пожелавших сдать СОВ досрочно, были явно рефлекторно наложенные высшие диагностические чары. Дернулся мастер Тофти, заулыбалась пожилая дама…       — И какие впечатления? — поинтересовалась дама у молодых людей.       — Артрит мы починим, — сообщила Гермиона. — Почки тоже, это небольшая проблема. Гарри?       — А что Гарри? — улыбнулся мальчик. — Старость — штука сложная, но лет десять скинете.       — Целители, — констатировал мастер Тофти. — Поттеры?       — Поттеры, — кивнула девочка. — Ну что, будем лечиться?       На этом экзамены были практически закончены, потому что смысла в них не было совершенно. Экзамены закончились, началось лечение, прошедшее довольно быстро, юные целители справились часа за два, после чего им пожелали всего хорошего и больших успехов.       — Так я не понял, мы сдали или не сдали? — поинтересовался Гарри потом.       — Через неделю узнаем, — хмыкнула Гермиона. — А пока берем Мэнди, родителей и валим на курорт.       — Отдыхать будем? — спросил мальчик. — Это правильно. Море, песок, пляж и никакой медицины.       — Первый же взвоешь, — улыбнулась любимая девочка юного целителя.       — Да, «скорая» — это навсегда, — вздохнул Гарри.       Самолет уносил семью к морю, а в Британии оставались счастливые и не очень маги. Гермиона радовалась тому, что теперь не будет всяких темных лордов и гибели детей, описанных в тех книжках, которые она читала между дежурствами, не будет и того, о чем она писала. Будет какой-то другой мир, в котором ей с Гарри предстоит жить и радоваться.       А Гарри думал о Гермионе. Он часто о ней думал, потому что эта девочка была самой важной в его жизни. Даже важнее медицины, драйва «скорой» и того счастья, которое испытывает врач, когда получилось. Самолет летел над морем, и люди в нем улыбались, предвкушая отдых.

***

      — Спасите! Помогите кто-нибудь! — над пустынным пляжем разносился отчаянный женский крик.       Была глубокая ночь, когда этот крик поднял юных целителей с постели. Не рассуждая, подхватив укладку, они метнулись на крик. Коленопреклоненную фигуру юные целители заметили издали. На песке лежал маленький ребенок, над которым громко рыдала женщина.       Ничего не спрашивая, Гарри развернул укладку, а женщина вдруг замолчала, с надеждой глядя на этих двух детей, что примчались к ней на зов в одном белье. Быстро определив корень проблем, Гарри наложил чары, сейчас совершенно не думая о Статуте — он сражался за жизнь ребенка. Гермиона, все поняв, слушала сердце малыша.       — Четыре года, захлебнулся, — целительница готовилась к интубации. — Энервейт.       — Есть пульс, — замелил Гарри. — Может, и так вытянем, уколи его.       Укол, АМБУ, и вот уже мальчик дышит, дышит сам. Не очень хорошо, но дышит. Он получает зелья, уколы… Гарри это называет «комбинированная терапия». И дышит.       — Стабилизация, — вздохнула девочка. — Теперь ему надо полежать, кстати, он не совсем человек.       — Спасибо, целители, — заплакала женщина.       — В больницу его доставьте, — посоветовала Гермиона, пока Гарри складывал сумку.       — Да, конечно, — вздохнула женщина и, развернув вдруг два белоснежных крыла, поднялась в воздух, бережно держа мальчика в руках.       — Это кто был? — удивился целитель.       — Потом в бестиарии посмотришь, — девочка сладко зевнула. — Пошли досыпать.       — Угу, пошли, — согласился Гарри. Но уйти им не дали.       — Привет, — перед ними появилась сияющая маленькая девочка.       — Привет, малышка, — Гермиона улыбнулась ребенку.       — Вы сейчас пойдете спать, но я хочу вам что-то сказать, — хитрое выражение лица Тринадцатой заставило Гарри несколько напрячься.       — Что, маленькая? — очень ласково спросила юная целительница. — Иди на ручки.       — Я хочу, чтобы вы были всегда, — тихо произнесла маленькая девочка, устроившись в руках Гермионы. — Даже когда вырастете. Можно, вы будете всегда? — она тихо всхлипнула.       — Люди приходят и уходят, малышка, — улыбнулась ей Гермиона. — Таков закон природы.       — Я здесь закон, — насупилась Тринадцатая. — И я хочу, чтобы вы были всегда, поэтому вы будете, пусть даже за это и надают, но главное, чтобы вы были…       — Ох, маленькая ты моя, — вздохнула юная целительница, качая малышку на руках. Малышку, что тянулась к ласке и купалась в свете души Гермионы.       Перед Гермионой появилась девушка в сияющих одеждах. Она внимательно посмотрела на целительницу, потом вздохнула, потерла попу и сказала:       — Хорошо, Тринадцатая, будь по-твоему.       И все исчезло, будто бы было сном. Но к Гермионе часто приходила маленькая сияющая девочка, чтобы погреться в тепле ее души. Приходила, когда никто не видел, ну, кроме Гарри, конечно.