***
Перед ними юноша с четырьмя белыми хвостами за спиной. Рыжие волосы ярким пятном выделяются среди огней, освещаемых поляну. Злой оскал обезобразил тонкие черты лица, а зелёные глаза полыхают красным. Пальцы с длинными когтями не раз пытаются зацепить окружающих охотников. Юнги отпрыгивает назад, едва не попадая в дерево. Полчаса назад они столкнулись лицом к лицу с этим лисом. Полчаса они гоняли нечисть вплоть до этой поляны, где проще всего уничтожить тварь. Несмотря на то, что этому пацану четыреста лет, он как-то простоват и не блещет хитростью. Борется с ними настойчиво и глупо, но ясно чувствуя, что его загоняют в угол. Юнги гадает, почему этот бой такой лёгкий, по сравнению со вчерашним. Дело в их подготовке? Или в самом противнике? Чонгук кивает ему, подавая знак. Лис стоял на месте, тяжело дыша, и смотрел на Мина бешеными глазами. — Какого черта у тебя сердце.! — ничего больше прошипеть лис не успел. Из его груди торчала окровавленная чёрной кровью крепкая рука, сжимающая ещё бьющееся сердце. Оно тоже чёрное, слегка светится бордовым. — Давайте же! — скрипит зубами Чонгук, сжимая орган лиса в руке как можно сильнее. Нечисть в его руках бьётся в истошном крике и конвульсиях. Все охотники кинулись к застывшим фигурам, пронзая мечами многохвостого. Юнги был последним, чьё лезвие коснулось бока лиса. Зелёные глаза теряют свою ядовитую яркость и блеск, а тело падает, рассыпаясь прахом у них на глазах. Чонгук рубит заледеневшее в его ладони сердце с безразличием в глазах. Юнги чувствует себя странно, глядя на кучу пепла под ногами. Сердце болезненно бьётся от этого вида. Сохраняя каменную маску на лице, мужчина ерошит волосы. — Мы смогли это сделать, — восторженно лепечет кто-то из шестерых. Улыбки медленно появлялись; они не верили в свою удачу и успех. А теперь верят. Юнги возвращается в деревню опустошенным. На небе все ещё луна, иногда закрываемая тёмными тучами. Возможно, завтра опять пойдёт мокрый снег. Земля в лесу станет совсем жидкой и двигаться будет сложнее. Он идёт выученной наизусть дорогой к дому лекаря. В маленьких окнах ещё горит тусклый свет от свечей. Тэхён ждал их возвращения? Тихо постучав и получив разрешение войти, мужчина окунается в знакомое тепло. Тут он чувствует себя спокойнее, наваливается полноценная усталость. Возможно, он не рассчитал сил и поэтому теперь такой вымотанный. — Юнги-и! — на него тут же налетает маленькое тельце. На губы ненарочно лезет улыбка. Его тут явно ждали. В детских глазах плещется радость и золотистые искры. Мальчик сияет жизнью. Буквально лечащая картина, по мнению Юнги. — Ну, привет, малыш. Почему ты ещё не спишь? — Юнги не удерживается и берет на руки ребёнка. Мышцы все ещё ноют после пробежки по лесу, но ему не привыкать. Тем более, мальчишка все ещё слишком лёгкий. — У него сбитый режим, — приветственно машет рукой Тэхён, помешивая что-то в котле. Пахнет похлебкой. — Вас можно поздравить? — Да, четырехвостого завалили, — ухмыляется Юнги. Мальчик в его руках утыкается носом в его ворот. Вдыхает запах леса, пота и крови нечисти, довольно хмыкает. Юнги старается не придавать этому большого значения. — А ты тоже на охоту, что ли, выходил? Пахнет мясом. Тэхён косит взгляд на ребёнка, замершего в руках Юнги, и только потом качает головой. Странно, прищуривает глаза Мин. — Взял у соседки курицу, — пожал плечами лекарь и возвращается к котлу. — Будешь есть? — Если можно, — во рту непроизвольно образовалась слюна при мысли о плотном ужине. И плевать, что он поздний. — Чимини, позови, пожалуйста, Чонгука. А то этот волчонок сам не припрется, пока его за шкирку не притащить, — просит мальчика, севшего рядом с Юнги на скамью, Тэхён. Ребёнок дует губы, сверкает глазками в сторону лекаря обидно, но выходит из домика за другим охотником. Юнги удивлённо смотрит на Тэхёна, невозмутимо разливающего по тарелкам готовое блюдо. — Я смотрю, вы подружились с нашим «хмуриком», — хмыкает Юнги, подпирая рукой подбородок. — И мальчика зовут Чимини? — Мы не подружились. Это мера необходимости, чтобы он не помер раньше времени. Упрямый баран! Улыбался бы почаще, было бы гораздо легче, — фыркает под нос Тэ, садясь напротив. — И имя мальчишки Чимин. Послушный малый, хотя не без характера. Юнги смеётся с мнения лекаря о Гуке, а в уме делает новую пометку, что малыша-сироту зовут Чимин и у него имеется какой-никакой стержень. Может быть, почувствовав себя в безопасности, мальчик раскрывается? Чимин возвращается спустя минут двадцать и плюхается рядом с Юнги. Он все ещё обижен на лекаря, а на Чонгука показательно не обращает внимания. Не хватает только показывания языка. Чонгук раздражённо садится рядом с подвинувшимся к стене Тэхеном. Долго он, правда, не сопротивляется и берет ложку в руку, приступая к еде и бормоча под нос пожелания приятного аппетита. Тэхён смотрит на него с ласковой улыбкой родителя. — Осталось две лисицы, если не ошибаюсь, — после сытного ужина, начинает Чонгук. Этот парень не может забыть о работе даже во время отдыха. Юнги, пьющий чай, размеренно поглаживает прикорнувшего ребёнка по волосам. Чонгук наблюдает за их взаимодействием очень внимательно. — Шесть хвостов и три хвоста, — кивает Ким, подливая в кружку Гука ещё чая. — Главное, не напороться на обеих сразу. — Как повезёт, — говорит младший охотник. — Меня не отпускает ощущение, что этот четырехвостый был слишком слабым. — Ну, после шестихвостой это ожидаемо. Вы сначала столкнулись с сильной, а потом — со слабым. Но все равно будьте осторожнее, — Тэхён ставит грязную посуду на другой стол, чтобы потом помыть. Лекарь смотрит на мальчишку, который едва не перебрался на колени Юнги в полудреме. Пригрелся, с удовлетворенной улыбкой думает мужчина. — Чимини, давай-ка дуй на печку спать. Время позднее. — Не хочу. Тут тепло, — бурчит еле связно ребёнок, сжимая рукав Юнги. Чонгук хмурит брови, а Тэхен прыскает со смеху. — На печке будет теплее. Давай, под тёплое одеялко, — Тэхён берет чуть сопротивляющееся дитя на руки и перетаскивает на печь, где спит сам. Там он заботливо подталкивает одеяло по бокам и кратко гладит по голове. Чимин перестаёт возмущаться и затихает. Через какое-то время слышно его сонное сопение. Как же это мило. — Две лисы и можно возвращаться, — тихо проговаривает Чонгук, продолжая тему. Неугомонный, вздыхает Юнги. — Не будь таким нетерпеливым, волчок, — Тэхён легонько даёт парню подзатыльник. Юнги усмехается, припоминая слова Тэхёна, яро отрицающего продвижение в их отношениях. Стал бы лекарь так смело себя вести с мрачным Чонгуком, от которого можно ожидать чего угодно, если бы не было прогресса? — Это все ещё опасные лисицы. Вы все ещё в зоне риска. — Если кто-то из нас будет ранен, ты же вылечишь, правда? — Чонгук своей безобидной улыбкой выбивает почву у обоих собеседников. Тэ от такой невинной наглости открывает рот. — Зайчонок, вам бы лучше не получать ран и быть сверх осторожными, — мило скалится Тэхён, наклоняясь к Гуку с упертыми в бока руками. — Особенно тебе. Потому что, если судить по твоему поведению, ты любишь лезть вперёд всех. Чонгук ошарашенно кивает. Юнги же смеётся, прикрывая рот, с его растерянности. Эта парочка, словно женатики, спорят друг с другом. В этот раз выиграл Тэхён. — Тэхён прав, Гук. Осталась сильная нечисть и нам необходимо быть осторожными. И ещё насчёт шестихвостой… Ты уверен, что у нас получится загнать её в ловушку, подобную сегодняшней? — Юнги включается в разговор, хотя глаза уже слипались. Полный желудок толкал в сон, а тут ещё усталость после боя. — Я не знаю, хён. Она действительно сильна и вывести её из строя будет тяжело, — Чонгук раздражённо ерошит волосы. — Я очень надеюсь, что завтра мы встретим слабую. Но, как и сказал Тэхён, велика вероятность того, что сильная выползет к нам сразу после победы над слабой. Тэхён подкинул дров в печку, закрывая её окончательно, чтобы ночью было тепло. Парень оглядел пространство и кивнул каким-то своим мыслям. — Завтра придумаете план на такой случай, — решительно заявляет он, оборачиваясь к ним. — А теперь помогите мне расстелить вам футоны. — Ох, не стоит, Тэ. Мы пойдём в палату охотников, — отмахнулся Юнги. Чонгук поддакивал. — Пока я добрый и гостеприимный, лучше со мной не спорить, — ровно сказал Тэхён, сложив руки на груди и подняв голову выше. Юнги смиренно поднял руки, встав с насиженного места и помогая лекарю достать два небольших, узких футона. Юнги не хочет жаловаться или привередничать, но поспать на мягком одеяле вместо твёрдой земли кажется идеей хорошей. Пока можно и предлагают, почему бы не согласиться. Потом он все равно как-нибудь отплатит лекарю за все, что он делает для них. Чонгук бухтит под нос, как старый дед, но все равно помогает. По-хорошему бы ещё помыться, но это уже завтра. Может, тут найдётся какая-нибудь бочка? Юнги устало валится на свой футон и закрывает глаза, укрываясь выделенным ему тонким одеялом по самую макушку. Тепло и уют разморили вконец и мужчина под шорох укладывающегося на печи лекаря и дыхание Чонгука с другой стороны желает всем спокойной ночи и засыпает.***
Лучи восходящего солнца скользят по лицу, заставляя жмуриться и больше кутаться в одеяло. Юнги очень тепло и вылезать наружу откровенно не хочется. Но надо. Организм уже проснулся и усыпить его теперь будет трудной задачей. Медленно моргая, Юнги смотрит в потолок. Между досками вырос мох из-за повышенной влажности в период дождей. В доме прохладно, но солнечные лучи греют. Тишина разбавляется чужим дыханием с двух сторон: Чонгук и Тэхён ещё спят. В такую рань только Мину не спится. То, что он на футоне не один, он понимает, когда чьи-то худенькие ножки легонько толкают его в живот. Только тогда он понимает, что ему на грудь что-то давит и это не внутренние ощущения. Из-под одеяла выглядывают светлые волосы. Чимин перебрался к нему ночью. Юнги снова не может понять ни мотивов мальчонки, ни своей реакции. Как же все запуталось! Аккуратно и медленно выскальзывая из-под одеяла и Чимина, Юнги облегчённо выдыхает. Мальчик потревоженно сворачивается клубочком под одеялом и утыкается носиком в подушку. Умиротворенный вдох отпечатывается в сознании Мина. Почесывая затылок и подавляя зевок, мужчина решает найти-таки бочку и помыться. Может, Тэхён поставил её за домом, как делают все деревенские? Маленькое крыльцо домика полностью освещается солнцем. Весна с каждым днем все ближе, меняется воздух. В порывах ветра чувствуется аромат начинающих цвести деревьев. Уже через месяц примерно все здесь станет красочнее, зеленее. Начнутся полевые работы, а земля будет прогреваться быстрее. Юнги, вдоволь надышавшись, идёт искать бочку. Ополоснуться хотелось неимоверно. Он не избалованный благами города, просто любит, когда тело чистое. Так и думается легче. За домом есть две бочки: закрытая и открытая. Юнги умывается холодной водой из открытой, но в закрытую лезть без ведома лекаря не хотелось. Об этом он как-то не подумал. Стоило дождаться, пока встанет хозяин домика. Умывания хватило, чтобы открыть глаза полностью. Капли воды падали с отросших чёрных волос. Надо будет постричься после возвращения в город. Смотря на воду, Юнги чувствует на себе чей-то взгляд. Тэхён сонно машет ему рукой, подходя к той же бочке и умывается. Встряхиваясь от воды как воробей, парень подаёт полотенце Юнги. — Мне казалось, ты не ранняя пташка, — благодарно кивает и берет полотенце, вытирая мокрое лицо, Юнги. — Я всегда просыпаюсь рано, но ещё сплю в обед, если выдаётся возможность. Некоторые травы принято настаивать с рассветом, — хрипло отвечает Тэхён. В отличие от Юнги, ему не помогла проснуться даже холодная вода. — Я так понимаю, ты помыться хочешь. — По мне видно, да? — усмехается Мин. Тэхён хохотнул. — Закрытая бочка в твоём распоряжении. Только потом сам за водой к колодцу сгоняй, будь так добр, — Тэхён добавляет, что сейчас принесёт полотенце и потом Юнги сможет спокойно окунуться. Юнги уже не знает, как отблагодарить лекаря за его доброту. Может, ему помощь с дровами или крышей, например, нужна? Надо будет предложить на досуге. Вода ледяными оковами смыкается вокруг его тела, заставляя дрожать. Юнги не теряет времени и окунается с головой, тут же выныривая. Отплевываясь, мужчина вылезает и мигом обтирается полотенцем. Одежда все ещё грязная, но выбора у него особого нет, придётся походить так до самого завершения миссии. — Доброе утро, хён, — к нему подходит шатающийся Чонгук. Младший, кажется, ещё не отошёл от сна, идёт чисто наугад, едва не падая лицом в открытую бочку. Юнги накидывает рубаху, вешая полотенце на плечо. — Доброе, Гук. Просыпайся давай, а то упадёшь в бочку. Не думаю, что Тэ будет в восторге от этого, — посмеивается Юнги и, похлопав умывающегося Чона по плечу, возвращается в дом. Тэхён уже хлопочет, готовя завтрак на всех. Футоны убраны в угол помещения, а Чимин все ещё спит, но уже на печи. Ребёнка не будит даже бренчание посуды. — Чимин спал с тобой, — тихо утверждает Тэхён, поворачивая к нему голову. — Похоже на то, — жмёт плечами охотник, садясь на скамью. Меж бровей лекаря возникает хмурая складка. — Юнги, ты же понимаешь, что он привяжется к тебе так? Он сирота, всегда был один. Ты можешь сколько угодно жалеть его, но все равно покинешь эту деревню. А Чимин будет тосковать, — наклонился к нему через стол Тэхён, проговаривая всю тираду шёпотом, чтобы ребёнок не услышал. — Не стоит позволять ему так много. Не давай бессмысленную надежду. Юнги крепко задумывается над этим во время завтрака. Он так и не разобрался с клубком чувств к сироте, а надо бы. Он действительно многое разрешает мальчику, но о том, что тот привяжется, мысли как-то не возникало. Тэхен прав. Каким бы сильным ни было сочувствие к ребёнку, оставшемуся одному, Юнги не вернётся сюда. Если только проездом будет, но и это тоже маловероятно. — Спасибо за еду, Тэ. Мы можем тебя как-то отблагодарить за столь теплый приём? — очнувшись от размышлений, поднимает голову Юнги. Чонгук почему-то устроился рядом с лекарем, как ночью, и с прикрытыми глазами пьёт чай, выглядя куда спокойнее обычного. Видать, так и не проснулся до конца. Тэхён довольно улыбается, с громким стуком ставя свою кружку на стол. — Хорошо, что спросил. Мне нужно наколоть дрова и принести воду из колодца. А ещё не помешало бы сопровождение в лес. — Зачем тебе в лес? — энергичным голосом спросил Чонгук, открывая глаза. Оказывается, все-таки проснулся. — Глупый, за травами, конечно! Без охраны в лес идти опасно. Сам знаешь, почему, — Чонгук кивает, утыкаясь назад в кружку. Тэхён поворачивает голову к слушающему их Юнги. — Больше, в принципе, ничего не надо. — Я могу заняться колкой дров и водой, а вы с Гуком сгоняете в лес. Все равно до обеда нам нечем заняться, — предлагает Юнги. Чонгук смотрит на него возмущённо, а вот Тэхён радостно захлопал в ладоши. — Отлично! Гуки, собираемся и идём. Если поторопимся, то успеем к рассветным травам, — лекаря из-за стола сметает мгновенно, слышно только звуки сборов. — Хён, какого.? — Заодно посмотришь лесную округу. Конечно, надеюсь, что вы не наткнетесь на всякую живность, но осмотреться при свете дня стоит, — убеждает его Юнги. Чонгук вздыхает и соглашается. Не без ворчания, разумеется, но все равно идёт за Тэхеном, бодро шагнувшим за порог домика. Юнги в тишине допивает чай и, оставив кружку на столе, идёт на улицу. Дел у него поприбавилось.***
Полено раскололось на две деревяшки от сильного удара топором. Юнги вытирает пот со лба ладонью и смотрит на груду таких же, уже нарубленных дров рядом. Этого должно хватить на неделю, а то и больше. Сложив все дрова в указанное Тэ место у боковой стены дома, Юнги умывает лицо в бочке и вытирается уже знакомым полотенцем. Прохладный ветер проникает под ткань рубахи, мурашит кожу. Юнги торопится зайти в дом, чтобы не заболеть. Чимин куда-то делся, пока он занимался колкой. Юнги не может унять свое беспокойство за мальчишку, но остаётся в доме ждать его. Слова Тэхёна чётко засели в его голове. Но вместе с ними зрела необычная идея, на которую Юнги не пошёл бы раньше. Бредово звучит, но забрать Чимина с собой… Вроде не кажется плохим вариантом. Юнги, разумеется, ещё подумает над этим, но что-то ему подсказывало, что это уже принятое решение. Дверь скрипит и на пороге появляется ребёнок. Чимин выглядит поникшим, а в его руке мертвый заяц. Юнги изумленно разглядывает мальчика. На другой руке у мальчишки красные следы от… Пальцев? — Чимини, все в порядке? — Чимин вздрагивает, поднимая голову на голос, как будто до этого не заметил присутствия Юнги. Мужчина подходит к нему и берет раненную руку. — С-со мной все хорошо, — запинается мальчик. Красный след на руке действительно похож на чьи-то длинные пальцы. — Я ходил в лес охотиться. В это сложно поверить, на самом деле. Чимину на вид семь-восемь, не больше, и охотиться в этом возрасте дети не умеют. Только если родители обучали, но Чимин сирота. Однако Юнги всего лишь кивает, все ещё разглядывая след. И Тэхён с Чонгуком куда-то делись. — На тебя напали? — тыкает на запястье Юнги. — Плохая женщина, — признается, выдержав паузу и шмыгнув носом, Чимин. Юнги хмурится. — Одна из деревенских? — Чимин не отвечает, отводя взгляд. Видимо, это дитя боится наговаривать на других, поэтому молчит, не выдавая имён и прочей информации о напавшей. Мин вздыхает. — Чимини, если кто-то тебя обижает, ты можешь смело прийти ко мне. Я тебя защищу. Мальчишка поднимает голову, Юнги видит, как его глаза загораются счастьем. Охотник понимает, что зря он так поступает. Потом же трудно будет расставаться. И Чимин что-то понимает по его выражению лица, тут же погрустнев. — Вы же скоро уедете отсюда. Поэтому не надо, — Чимин вновь шмыгает носом. Господи, от этого расстроенного мальчишки у Юнги сжимается сердце. Хочется утешить, но врать тоже нехорошо. — Чимини, я не хочу давать ложных обещаний. Я могу пропасть в этом вашем лесу уже сегодня ночью, поэтому я не могу гарантировать, что вернусь, — вздыхает Юнги. Чимин в очередной раз вздрагивает, вскидывая испуганные глаза на него. Охотник криво усмехается. — Ты вернёшься! — упрямо воскликнул Чимин, к его удивлению. Юнги берет из его руки зайца и кладёт на стол, чтобы Тэ по возвращению решил, куда его деть. — Ты должен, Юнги! Юнги чувствует крепкую хватку на своей штанине и не может не улыбнуться. Выходит как-то печально. — Я не могу быть в этом уверен, Чимин. Лисицы опасны и любой из нас может погибнуть в бою с ними, — Чимин мотает головой и утыкается носом в ткань штанов. Юнги наклоняется к нему и приглаживает растрёпанные светлые волосы. — Ты вернёшься, — твёрдо бормочет Чимин, глядя на него прямо. Так вот о чем говорил Тэхён, упомянув характер мальчишки. Юнги не может устоять перед этой непоколебимой уверенностью. Он протягивает свой мизинец ребёнку и улыбается. — Заключим сделку, Чимини? Знаешь, что такое сделка? — ребёнок по-умному кивает, цепляя своим маленьким мизинчиком его. — Если мы победим всех лисиц и я вернусь, то я заберу тебя с собой. Плохо давать такую сильную надежду, когда сам не уверен в успехе, но, глядя на загоревшегося малыша, Юнги очень хочет, чтобы они победили. Может, так он перестанет быть одиноким.? — Вы победите, — продолжает упорствовать Чимин, сжимая его мизинец своим. Сделка заключена. Юнги хочет верить, что Чимин прав.