Fox's tail

Смеркается. Небо темнеет; Юнги наблюдает за меняющимися на более тёмные цветами сквозь кроны деревьев. Тёмная и опасная чаща близко. После прошедшего короткого снегопада земля мерзко мокрая, мягкая. Сапоги после прогулки по лесу будут похожи на маленькие болота с характерной грязью. Влажность в лесу добавляла подмораживающего холода. Никто не переговаривается, внимательно следя за обстановкой на вражеской территории. Нельзя пропустить ни звука. Чонгук шёл впереди остальных, негласно став лидером после предыдущей победы. План принадлежит ему, так что никто не был против. От младшего исходит сильная и уверенная аура. Одним своим присутствием он уже подуспокаивает остальных охотников, и Юнги признает, что это работает. Хорошо, когда есть тот, кто понимает все риски и старается на благо всех них. Каким бы мрачным ни казался всем Чон Чонгук, именно он сейчас их ведёт вглубь леса и стоит перед всеми, чтобы, в случае чего, принять удар на себя. Днём Тэхён сказал, что будет ждать их до самого рассвета у леса. Чонгук на это фыркнул, прося его не заморачиваться и сидеть дома. Юнги наблюдал за их переглядками и гадал, что произошло при сборе трав, что эти двое так беспокойно смотрят друг на друга. Хотя это в любом случае не его дело. Но он будет рад, если парочка прояснит свои отношения. Искры между ними так и летят во все стороны. Отряд выходит на поляну. Здесь трава мокрая, ещё не до конца взошедшая из-под снегов. Но уже летают светлячки, как будто тут царит лето. Пахнет цветами, которых тут априори быть не должно. Ещё недостаточно тепло для них. Чонгук останавливает всех, сделав взмах рукой. Лес затих, как в прошлые ночи их охоты. Трава шелестела под чьими-то шагами. Юнги направил лук с натянутой стрелой на девочку, выходящую из темноты. Все охотники на ставили мечи на неё. Чонгук следил за её действиями. Рыжие локоны подвязаны белой лентой. Кимоно плотно закрывало все тело, а глаза, подведенные красным, блестели во мраке золотым. За спиной болтались три рыжих хвоста. Невинный образ девочки не вводил в заблуждение — это такая же лисица, как и все до неё. Она также опасна, как и все лисы. — Почему вы нас убиваете? — тоненький голосок соответствовал внешности. Лисичка наклонила голову в печальном недоумении. Никто не ответил. Юнги поджимает губы, не поддаваясь иллюзии хрупкости девчушки. У неё три хвоста и хитрый разрез глаз, светящихся золотом. — Зря вы так. Суете свой нос в наше логово так храбро и глупо, — длинные пальчики коснулись светлячка, пролетавшего мимо. В жёлтых глазах сузились зрачки, когда она глянула на людей перед собой. — Наивные люди. Юнги выпустил стрелу в неё, целясь чётко в грудь. Но тонкая рука поймала её в сантиметре от грудной клетки. Блеснувшие глаза лисицы уставились на него. — О-о, так вот о ком все говорят. Необычный мальчик, — девица клыкасто улыбнулась, изучающе глянув на Мина. Юнги поежился, доставая меч. — Аромат знакомый. Слышала его раньше… Чонгук бросился на неё первым. Юнги тоже надоело слушать её пустую болтовню. Весь отряд начал окружать лису. Та замолчала, не двигаясь с места. Их задача поймать её в ловушку, дать Чонгуку атаковать её метким ударом в сердце. Но лиса слишком спокойна для той, кого постепенно окружает шестеро людей с намерением убить. Более того, она… Улыбается? — Я же говорю: наивные людишки, — взмах трех хвостов, и девица молниеносно достигла одного из охотников, набрасываясь на него и дико перегрызая ему горло. Тонкая рука пробивает мускулистую грудь. — Не стоять! — рявкает Чонгук и быстро оказывается подле лисицы. Та была очень увлечена поеданием человеческого сердца, за что и поплатилась. Впятером они добивают её. Девица смеётся напоследок и смотрит в самую чащу. — Сестрица, попируй за нас, — звонко хрипит, распыляясь прахом по траве, лиса. Юнги чувствует всем телом опасность с леса. Он отпрыгивает к краю поляны и кричит всем разбегаться. Но не все успели среагировать вовремя. Ещё одного охотника сбила с ног шестихвостая. Их осталось четверо. Чонгук, глядя прямо в полыхающие глаза, давит сердце в руке. — Ты слишком дерзкий, мальчишка. Умрёшь первым, — шипит лисица и кидается на Гука. Юнги снова берет лук и стрелы, собираясь защитить младшего. Двое других охотников бросаются на помощь. Хвосты отбивают охотников и те падают на землю без сознания, пока сама нечисть пыталась дотянуться через выставленный вперёд меч до Чона. Юнги натягивает стрелу и тут же отпускает тетиву. В этот раз он попал прямо в лопатку твари. Шестихвостая замирает, медленно поворачивая к нему голову. Её расширяющаяся улыбка ужасает. — Мальчик с душой лиса. Какое вкусное лакомство, — лисица прыгает от Чонгука к Юнги. Мужчина достаёт ещё одну стрелу и быстро натягивает её, направляя на приближающуюся нечисть. — Хён! — кричит Чонгук. Юнги отпускает стрелу, но опаздывает. Лиса рядом и вот-вот достанет его своими когтями… В этот момент из ближайших кустов выскакивает нечто белое и сбивает с траектории прыжка лису. Юнги отшатывается, с трудом преодолевая оцепенение. Шестихвостая падает на землю и яростно рычит. — Гребаный лисенок! — клацает клыками лисица. Юнги видит перед собой белую лису. Она гораздо меньше шестихвостой. Но то, что это тоже нечисть, доказывает наличие второго хвоста. Шерсть стоит дыбом, а из глотки рвётся глухое рычание. Щенячье буквально. — Защищаешь людей, мелкий поганец? Совсем ничему жизнь не учит?! Лисенок продолжает рычать на неё. Юнги не понимает, что происходит. Сердце заполошно бьётся то ли от страха, то ли от чего-то другого. Появление второй нечисти путает все мысли. — Умрешь вместе с ними, — и лисица снова нападает. В этот раз — на лисенка, который вздрагивает и испуганно делает шаг назад. Юнги не теряет времени, сталкиваясь нос к носу с острыми когтями и уродливым от злости лицом лисицы. Лисенок застыл рядом с ним. Сдерживать мощный удар нечисти становится очень тяжело. — Уходи, мелочь, — сцепив зубы, говорит Юнги, не глядя вниз. — О, какой же ты глупый, человек, — ухмыляется лиса и давит на меч. Слышно, как сталь трескается от её напора. Мин шипит и прилагает больше силы, наконец отталкивая противницу. Та легко отпрыгивает назад, но сразу же атакует снова. Рядом с Юнги появляется Чонгук и они держат оборону уже вдвоём, пока лисица смеялась… Резкий поток ветра слева Юнги ощущает первым и вовремя хватает Чонгука поперёк торса, повалив на землю. Ветер отбрасывает лису к самому дереву, со всей силы припечатав её к стволу. Чонгук вырывается из рук Юнги и несётся к ней, пока она не очухалась. Младший немедля вонзает меч в грудь девушки, прокручивая лезвие пару раз и поднимая её по стволу. На его лице застыла жёсткость и злость. Из алого рта течёт кривым ручейком чёрная кровь. Охотник добивает нечисть, вырывая её сердце и сдавливая в руке, как и в прошлый раз. Шестихвостая пропадает с глаз. Юнги облегчённо выдохнул, расправив руки. Земля холодная, но от адреналина очень жарко. Душно даже. Восстанавливая дыхание, мужчина прикрывает глаза. Как-то много всего произошло… — Ты обещал не вмешиваться! — слышит он с земли яростный голос Чонгука. Открыв глаза и садясь, он видит выходящего из-за деревьев Тэхёна в плаще. — Вы были в опасности, — поднимает голову лекарь. Юнги непонимающе смотрит на них. Чонгук полетел к парню, хватая его за плечи. — Ты сам мне заливал, что у тебя не так много сил, чтобы противостоять лисе! Ты мне врал?! Тэхён! — лекарь морщится от крика охотника. — Я не врал. И я сейчас действительно упаду, потому что магия ветра — сложная штука. Всё, я падаю, лови, — ноги Тэ подкосились и он почти повис на подхвативших его руках Гука. — Хватит закатывать истерику, волчонок. Я в порядке. И вы тоже. Чонгук продолжает что-то доказывать ему, но Юнги это не волнует. Он оглядывается в поисках лисенка, но не находит. Двухвостый как сквозь землю провалился. — За него не волнуйся. Его убивать не нужно, — обращается к нему Тэхён, который тоже не обращал внимания на причитания Чонгука, все ещё держащего его. Юнги хмурится. — Почему? Он же тоже лис. — Он защищал вас. Лисы редко так делают. Думаю, вреда он не несёт, — голос лекаря охрип, а тело задрожало. Чонгуку приходится прижать его к себе, чтобы парень не упал без сил. — Да и слабый он, скорее всего, от того, что давно не ел нормальную для его вида еду. — Хочешь сказать, что он идёт против своей природы? — уточняет Юнги, отряхивая одежду. Впрочем, её уже не спасти. Тэхён кивает со слабой улыбкой. — Хорошо, ладно… А ты каким боком здесь участвуешь? Магия ветра? Ты маг? — Потомственная ведьма этой деревни. Только её жителям знать об этом необязательно, — Ким подмигивает ему, но выглядит это скорее как моргание. — Предлагаю пойти ко мне и там уже поговорить обо всем. Мне очень холодно и надо выпить восстановительный отвар. Юнги со вздохом подошёл к так и не оклемавшимся охотникам. Наклонившись, он похлопал по щекам обоих. Медленно, но те очнулись. — Мы победили. Возвращаемся, — кратко сказал Юнги, подбирая свое оружие и идя назад к тропе, откуда они пришли. Чонгук и Тэхён пошли первыми, чтобы не вызвать вопросов. На все расспросы Юнги толком не отвечал, слишком устав от боя и новой информации. Как только они вышли из леса, он пошёл в сторону лекарского домика, надеясь получить ответы. И поспать. Ему не верится, что они наконец-то закончили выполнять приказ. Что уничтожили всех лисиц. Как же он устал… — Успокойся уже, волчок! Я в состоянии двигаться и приготовить себе отвар! Пусти, Чонгук! — открыв дверь, он видит картину маслом: Гук прижимает к себе ведьму и не даёт ему пройти. Интересные отношения, флегматично пронеслось в голове. Переступив порог, Юнги чувствует, как на него налетает ребёнок. Чимин широко улыбается, от чего его глаза становятся щелочками. Юнги устало трепет его волосы. — Я же говорил, что ты вернёшься! — восторженно лепечет Чимин. Юнги низко смеётся, проходя к скамье. Тэхён отвоевал себе свободу, усадив Гука на скамью, и продолжил готовить себе отвар. — Наша сделка… — Чимини, завтра обязательно об этом поговорим, обещаю, — Юнги сжимает маленькую ручонку в своей и усмехается. Чимин хлопает глазками, а потом понимающе кивает, утыкаясь ему в рукав и затихая. — Так что там о ведьмах, Ким Тэхён? — Да я вроде все сказал. Я ведьма. Помогаю деревне уже очень давно, как и вся моя семья до того, как их убили лисы, — отзывается Тэхён, наливая в кружку вкусно пахнущую мёдом и цветами жидкость. Похоже на чай. — Не бедокурю, проклятия не насылаю. Всего лишь лечу людей. — Ну, к тебе претензий нет, — кивает Юнги. К нему двигается чашка с тем самым отваром. Он вяло кивает, говоря «спасибо», и делает глоток. На вкус как сладкий мед. — А теперь вопрос к Чонгуку. Ты оборотень же, да? — На четверть, — буркнул Чонгук. Тэхён садится рядом, чуть облокачиваясь на него. — От оборотня у него только обостренные чувства восприятия и сила. Превращаться он не может, — поясняет Тэхён, блаженно выдыхая, сделав глоток. Посеревшая кожа возвращалась к своему естественному цвету, синяки под глазами исчезли. — А ещё заживает все быстро. — Шрамы все равно остаются, — Гук указывает на щеку. Маленький, почти незаметный след, оставленный «на память» от лисы. — А ты, Юнги, у нас кто? — взбодренно сияет Тэхён. — Человек, — хмыкает Мин. Чимин под боком уже посапывает. Ещё бы, за окном глубокая ночь и дитя, поди, нервничал в их ожидании. — Что-то не похож. У тебя тоже есть обостренные чувства, как у Гуки, — подмечает ведьма. — Есть. Но я человек. Раны заживают как обычно, сила совершенно человеческая. Только чувства посильнее человеческих, вот и все, — Юнги делает ещё глоток чая и понимает, что готов хоть здесь завалиться спать. Тэхён переглядывается с Чонгуком, но ничего не говорят. Допив отвар, хозяин дома стелит им футоны и предлагает идти на боковую. Мин соглашается. Проблема возникла с Чимином, который во сне очень крепко прицепился к мужчине. — Юнги, — напоминает Тэхён о разговоре прошлым утром. Юнги вздыхает. — Думаю, уже поздно, Тэ. Да и мы с ним разговаривали, — парень ждёт продолжения, стоя рядом с футоном старшего. Чонгук уже улегся, отвернувшись к стене. — Я заберу его с собой. — Из жалости? Ты же понимаешь, что это ребёнок и за ним нужен определённый уход? Его воспитать нужно, — сложил руки на груди лекарь. — Не из жалости. Я ещё сам не до конца разобрался в этом, — чешет затылок Юнги, вздыхая. — И да, я понимаю всю ответственность. Со мной он не пропадет. Тэхён в сомнении прикусил губу, но, в конце концов, улыбнулся. — Я верю в тебя. Ты хороший человек, — Тэхён залез на печь и устроился поудобнее. — Только не избалуй его сильно. Балованые дети — те ещё чертята. Юнги смеётся, тоже ложась на подушку. Чимин сдвинулся, потираясь макушкой о его грудь и вздыхая во сне. Юнги пока не знает, куда его приведёт дорога с Чимином, но задаваться этим вопросом не хочется. Не сейчас.