***
Отправив письмо императору с ответом о выполненном задании, Юнги наконец смог выдохнуть. В письме он также указал, что хочет продлить отпуск, так как из-за приказа ему пришлось сорваться с законного отдыха. Император поймёт, ведь знает, что Юнги по натуре трудоголик и редко брал выходные. У Мина есть почти месяц на то, чтобы восстановить силы. Они с Чимином два дня уже как прибыли в деревню, близкую к городу. Именно здесь у Юнги находился небольшой дом, куда он нечасто приезжал в период таких вот отпусков. Здесь тихо и спокойно, соседи не беспокоят, так как дом расположен в отдалении от остальных. На заднем дворе раскинулись несколько деревьев, которые зацветут с наступлением апреля. На окраине деревни находится небольшой лесок: деревья стоят друг от друга на расстоянии, солнце легко проникает сюда. Тут даже снег растаял быстрее, являя глазу пока что тусклую траву. Скоро она станет насыщенного зелёного цвета. Чимину здесь понравилось. Мальчишка с восторженным смехом бегал по двору, а потом убежал в лес. Юнги сидел на задней веранде, следя, чтобы мальчонка не пропал из виду. Отвлекаясь на чистку оружия, Мин боковым зрением наблюдал за мелькающей маленькой фигурой, гоняющей первых весенних бабочек. Конечно, первые несколько дней тяжеловато привыкнуть к тому, что он больше не один. С Чимином в доме может быть как шумно, так и тихо. Ребёнок иногда включал такого непоседу, что Юнги за ним с его взрослой энергией не с руки бегать. К счастью, Чимини был активным только после обеда. Утром они оба сонные и завтракают в тишине. Ужин проходит примерно в том же ритме. Юнги беспокоится, что Чимину здесь будет скучно одному. Это все же ребенок и ему нужна компания. А Юнги, пожалуй, слишком стар, чтобы поспевать за ребёнком (и не важно, что ему всего двадцать два). Но Чимин ни разу не жаловался на скуку или одиночество. Он мог найти себе занятие, пока Юнги выпадал из реальности в свои думы, и оно было безопасным. Он не мешал старшему делать повседневные дела, а, если нужна была помощь с уборкой, смело брался помогать. Юнги не верит в свою удачу, но с Чимином ему действительно повезло. Ребёнок слушался его и вёл себя максимально по-взрослому. Такое чудо и досталось Мину… Юнги доволен своим решением забрать сироту под свою опеку. Он надеется, что сможет дать Чимину все, чего тот захочет и что ему нужно.***
Солнце, по ощущениям, только-только поднялось в небо. Юнги растерянно моргает, глядя на смятые простыни. В доме прохладно, и, наверное, от этого он проснулся. Юнги ненавидит просыпаться в холоде. От этого хочется укутаться в одеяло с головой и не вылезать, пока не станет тепло. Ему снилось что-то непонятное. Ночью было тепло, несмотря на то, что камин давно потушен. Ему казалось, что он не один в кровати, но, скорее всего, это был лишь сон. Наутро все равно вернулся холод, кусающий выглянувшие из-под ткани стопы. Мужчина переборол себя и вылез из постели, наспех одеваясь. Полы под его шагами чуть поскрипывают до самой двери. Чимину досталась небольшая комнатка, ранее бывшая складом. Разобрав там вещи, Юнги купил детскую кроватку у местного плотника и поставил у стены, как хотел мальчик. Со временем эта комната будет обставлена получше, но пока старый комод с выцветшей краской и кроватка были единственной мебелью здесь. Приоткрыв дверь детской, Юнги высматривает в утренних сумерках ребёнка на кроватке. Каково же было его удивление, когда он не обнаруживает малыша в комнате. Чимин куда-то делся с утра пораньше. Это не на шутку напугало мужчину. — Чимини? Чимин! — зовёт Юнги, носясь по дому. Заглянув в гостиную, он видит мальчика с книжкой в руках. Рядом разложены ещё книги. Моргнув, Юнги хмурит брови. Ему показалось, или только что среди светлых волос были белые уши? Но нет, ему и правда почудилось. Чимин чуть испуганно прижимает книгу к груди. — Чимини, больше так не пугай. Ты чего тут сидишь с утра пораньше? — вздохнул Юнги, садясь рядом с мальчиком. — Читаю, — бормочет Чимин, сжимая пальчиками книжный переплёт. Книгу Юнги узнает: это были сказки, которые он купил по ошибке когда-то давно. Ребёнок каким-то образом её нашёл. Книжка была с картинками и интересными легендами. Слов здесь больше, чем красочных иллюстраций. Юнги недоуменно посмотрел на малыша, прячущего глаза на своих коленках. — Ты хотел сказать, что рассматривал картинки? — Чимин поджимает губы. Может, ему не очень приятно признавать за собой неумение читать? Юнги упустил этот момент. — Хочешь я тебе почитаю, а потом вместе поучимся? Учиться — это интересно. Чимин поначалу отводит глаза, но потом сдаётся и внимательно слушает первую попавшуюся легенду. Она была о феях. Юнги читал, не зная, правда ли все, что написано в книге. А Чимин даже не спрашивал об этом, лишь любопытно сверкая глазами. После этого Юнги самостоятельно написал алфавит на бумаге и помогал Чимину правильно произносить буквы. Ребёнок быстро запоминал произношение и вообще казалось, что он все это знал. Тем лучше для Мина, ведь учитель из него, по его мнению, не очень хороший. Так у них начались уроки грамоты и, впоследствии, счета.***
Временами Юнги, наблюдавший за Чимином, видел в его глазах что-то такое, не детское совсем. Малыш смотрел на бабочку, сидевшую на цветке, и больше за ними не гнался. Чимин сидит тихо и тоже о чем-то размышляет. Чимин ведёт себя слишком по-взрослому. Вряд ли это влияние Юнги. Сам по себе мальчик был необычным. Схватывает на лету все знания, что Юнги пытался ему дать, легко осваивает домашние умения вроде уборки. Как будто ему не семь, а больше… Юнги не понимает. Чимин тоже следит за ним, он знает. Когда Юнги выходит на ранние тренировки, чтобы не растерять к концу отпуска форму, мальчик незаметно проскальзывает на веранду и смотрит. Его глаза двигались за взмахами меча Юнги. Юнги как-то спросил у него, не хочет ли он принять участие в разминке, но мальчик улыбнулся и сказал, что ему интереснее смотреть со стороны. Юнги наклоняет голову и щурит глаза. Спустя две недели совместного житья, Юнги все больше замечает странности в поведении ребёнка. Чимин становится тихим совсем, много читает и больше не бегает по двору играючи. Нет, он так же улыбается и смеётся, когда Юнги вдруг щекочет его, но это происходит реже. Чимин слишком быстро теряет детство, думает Юнги однажды, заварив себе чай и садясь напротив читающего мальчика. — Чимин, — мальчик отрывается от чтения и вопросительно смотрит. Юнги прочищает горло, чувствуя нарастающую неловкость, — Тебе здесь хорошо? — Лучше, чем где бы то ни было, — ослепительно улыбается Чимин. Его глаза снова пропадают из-за этого. На пухлых, откормленных за время здесь щечках проступает румянец. — Точно? Тебе комфортно жить со мной? — Чимин непонимающе хмурит бровки. — Ты очень изменился за эти две недели. Когда мы только приехали, ты был более… Активным, что ли? А сейчас ты все больше предпочитаешь дом и книги. Чимин открывает рот, но ничего не говорит. Прижимая к груди книгу, он выглядит очень уязвимо и смущённо. — Всё в порядке, Чимини. Я просто беспокоюсь, что ты слишком быстро взрослеешь, — поглаживает ребёнка по плечу Юнги. — Со мной все хорошо, Юнги-хён, — шепчет Чимин, опуская голову. Юнги молча удивляется. Раньше Чимин его так не звал. — Я благодарен тебе за то, что ты делаешь для меня. Мин ещё с минуту смотрит на зажавшегося мальчика, а потом отстраняется и встаёт с пола. Чимин моментально поднимает голову, испуганно глядя на него. Юнги усмехается, привычно трепля светлые волосы. — Чимини, ты всегда можешь мне рассказать все, что у тебя на уме. Не бойся, я все пойму. Юнги уходит из комнаты, давая мальчику возможность подумать над его словами. Надо бы заняться приготовлением обеда.***
Тренировки у Юнги проходят стабильно утром и вечером. День возвращения на службу все ближе, уже даже пришло письмо с напоминанием из дворца. Ещё неделя и ему придётся оставить Чимина. Это проблема. Чимин же ещё маленький, хоть и самостоятельный сверх меры. Мальчик сможет о себе позаботиться, но Юнги волнуется. По вечерам теперь тепло. Снег окончательно растаял, зима ушла. Трава медленно зеленела, распускались цветы. Пот стекал под рубахой. Мужчине слишком жарко и он снимает промокший верх. Решив отточить ещё пару движений, Юнги поднимает меч и делает замах. На финальном развороте с предполагаемой атакой, он натыкается на взгляд Чимина, замершего в дверях веранды. Закатные искры отражаются в больших глазах. — Чимин? Ты дочитал? — интересуется, чтобы оборвать странно-напряженную тишину, Юнги, убирая меч в ножны. Чимин заторможенно кивает, но смотрит он не в глаза мужчины, а ниже. Юнги знает, что так заинтриговало мальчика. На груди, с левой стороны, у него расположился шрам. Юнги получил его в девятнадцать, когда сражался с одной нечистью. И вот что до сих пор держится в его голове: тварь, как и лисицы в том лесу, тоже что-то шипела про «душу лисы» и мечтала его убить. Юнги не знает, что это значит, как и не понимает реакции Чимина. Чимин сглотнул, а потом резко вздохнул, ероша собственные волосы. Чем-то это движение напомнило Юнги его же, когда он чем-то раздражен или расстроен. — Уже все хорошо, Чимин. Это старая рана, — ободряюще улыбается Мин, но Чимин впивается в него взглядом и молчит. Поведение мальчишки настораживало. — Что тебя тревожит, Чимин? — За тобой тоже охотятся? — голос Чимина хрипит, когда он спрашивает, смотря как никогда прямо и уверенно. Он уже однажды смотрел так на него, убеждая, что они победят лисиц. — Нет, Чимин. За мной не охотятся. У меня работа такая: ловить нечисть и уничтожать её. Бывают такие вот последствия, — вздыхает Юнги, заходя в дом, чтобы не замерзнуть. Вечером ветер поднимается и становится ожидаемо прохладно. — Это было близко, — Чимин идёт за ним по пятам, продолжая разговор. Это их первый полноценный диалог после обеда. — Разве это не опасно? Юнги обтирается полотенцем. Чимин опирается на дверную раму, дожидаясь его ответа. Мальчик упрямо насупился, сложив ручки на груди. — Опасно, но любая работа сложна по-своему. Я сам выбрал этот путь и мне все нравится, — уклончиво поясняет Юнги. — Всё хорошо, Чимин. Я сильный и осторожный. За столько лет я преодолел многие подобные трудности и меня такое не пугает. Чимин поджимает пухлые губы и резко кивает, принимая его объяснение. Юнги все равно кажется, что мальчик не сказал всего. Он по детским глазам видел, что Чимин недоволен. Но чем? Он же знал, что Юнги работает охотником. — Чимин, что не так? — все же решается спросить Юнги после ужина. Мужчина специально делает голос тише, чтобы не спугнуть мальчишку. — Ты волнуешься, что я не вернусь? В точку. Чимин задерживает дыхание, расширяя глаза и пялясь в тарелку. Ручонка дрогнула, но ложку не выронила. Юнги усмехается и двигается ближе, обнимая ребёнка, потираясь щекой о светлую макушку. — Я всегда возвращаюсь, Чимини. А тут ты меня будешь ждать. Как я могу не вернуться? Чимин молчит, но поворачивается к нему и обнимает крепко-крепко. Какой же он ребёнок ещё, с теплом на сердце думает Юнги, гладя чужие волосы. После этого они не говорят, тихо заканчивая мыть посуду и готовясь ко сну.***
Под веками проплывают блики. Юнги открывает глаза, ощущая щекотку на кончике носа. В комнате темновато и видны теневые очертания мебели. Мужчина садится на кровати, потирая глаза пальцами. Перед глазами возникает светлячок. Юнги морщится от холода и потирает плечи, прикрытые за тонкой тканью ночной рубашки. Светлячок настырно продолжает летать рядом. Мин натягивает штаны и идёт к двери. Звуки в доме как будто приглушены. Только за открытой дверью на веранду слышно громких сверчков. А ведь для них ещё рано. Мужчина открывает шире дверь и выходит на улицу. Здесь светлячков больше, но не это удивляет Юнги. На его задний двор словно упало лето: сверчки, трещащие в траве, изумрудная зелень на деревьях и под ногами. Даже пахнет по-другому: свежо и душно одновременно. Не цветами, как весной, а полем и лесом. Оглядываясь вокруг, Юнги предполагает, что это сон. Реалистичный до жути сон. Древесина столба веранды такая же шероховатая, как в реальности. Ветер колышет траву, касается растрепанных чёрных волос на затылке. На лесной тропинке он видит юношу в белом кимоно. Волосы кажутся золотистыми, чуть рыжеватыми. На одном пушистом ухе среди волос блестит колечко. Грациозная походка кажется знакомой. На розоватых пухлых губах мелькает мягкая улыбка. — Лис, — завороженно шепчет одними губами Юнги. Лис в его дворе. Да ещё и со знакомыми чертами лица. Пухлые щеки алеют, а кончики ушей дёргаются на звук его голоса. Юноша поднимает глаза, и Юнги не может не узнать их. Карие глаза с золотистыми искрами на глубине. Как у Чимина. Лис останавливается в паре метров от него. Он ничего не делает, кроме как смотрит и улыбается. Юнги это настораживает. Даже если это сон, какого черта..? Почему ему снится парень-лис с глазами Чимина? Два белоснежных хвоста виляют сзади. Почему-то Юнги и это кажется знакомым. Словно они уже встречались. — Ты вырос, Юнги, — мелодичный голос с высокими нотами доброжелателен. В родных глазах плещется нечто, похожее на ласку. — Кто ты? — неосознанно облизнув губы, спросил Юнги. Лис загадочно улыбается и его глаза щурятся. Сон растворяется густым туманом, а парень пропадает в утренних лучах.***
Юнги смотрит на потолок, плохо осознавая, что происходит. Мозг ещё не проснулся, оставаясь в том необычном сне. Он, наверное, вконец спятил, раз видит взрослого Чимина в образе лиса в своём сне. Какого черта? Под боком что-то тёплое. Юнги поднимает одеяло и видит Чимина. Так вот почему ему так тепло, хотя в комнате холодно. Юнги уже хочет разбудить мальчишку, но натыкается взглядом на что-то белое среди пшеничных волос. Белое и пушистое. — Что за..? — ошарашенно сипит Юнги, откидывая одеяло полностью. Мальчик сжимается, прижимаясь ближе в поисках тепла. По его ноге скользит белый хвост. Юнги ловит ртом воздух. Он не может поверить в то, что видит. Он наверняка до сих пор спит. И никакого ушасто-хвостатого Чимина в его кровати нет! — Юнги? — мальчик трёт кулачком глаза и приподнимает голову. Белые уши стали видны ещё чётче. — Ты чего? — У тебя уши и хвост… Хвосты, — замечает второй хвост Мин, отодвигаясь. Малыш мигом смаргивает сонливость и впадает в ужас. Лисьи уши прижимаются к голове, а хвосты поджимаются. — Чимин… Юнги не успевает сказать что-либо ещё, потому что Чимин слетает с кровати так быстро как может и несётся по дому. Приходится вскочить за ним, чтобы догнать и допросить. У Юнги не укладывается в голове увиденное. Значит, все это время ему не казалось? В те моменты, когда на голове Чимина мелькало что-то белое, мальчик успевал их прятать каким-то неведомым образом. Ещё и этот сон, пугающий своей реалистичностью. Чимин спал рядом с ним. Чимин — лис. Двухвостый. — Чимин, да стой же ты! — Юнги вбегает в гостиную, где находилась дверь на веранду. Мальчик судорожно пытался открыть защелку, но пальцы предательски подрагивали. Уши прижались к голове, когда он услышал запыхавшегося мужчину за собой. — Чимин… — Я не причиню тебе вреда, Юнги, — дрожащим голосом заверяет Чимин, не поворачиваясь к нему. — Не злись только… — Ты обманывал меня, не так ли? Я имею полное право злиться, — беззлобно ответил Юнги, выравнивая дыхание. Чимин повернулся к нему полубоком, держась за защелку. Он готов в любой момент выбежать на улицу. — Но я не могу злиться. — Я могу объяснить, — бормочет мальчик. Теперь, когда есть с чем сравнивать, Юнги понимает, что голос ребёнка чем-то похож на голос парня в его сне. По-детски звонкие интонации со временем обретут мягкость и мелодичность. Юнги кивает, не в состоянии вымолвить ни слова. Да, объяснения будут как нельзя кстати.***
Над кружками вьется ароматный пар. Чимин нервно сжимает бока своей. Его уши до сих пор прижаты к голове. Мальчик выглядит подавленно и глазами бегает по кухне, не останавливаясь на строго сложившем руки на столе Юнги. — Значит, ты тот самый лисенок, который безрассудно полез в бой с шестихвостой? — Я защищал тебя, — буркнул, надувая губы, Чимин. — Ты же слабый и, в итоге, мне пришлось загородить тебя от неё, — напоминает Юнги. Чимин шумно прихлебывает чай. — И зачем ты это делал? Зачем вообще пошёл со мной? Я же, мать его, охотник! Я буквально на твоих глазах уничтожаю нечисть, подобную тебе. Чимин наконец смотрит на него, но не такого взгляда ожидает Юнги. В этом слишком много усталости и чего-то необъяснимого. От этих глаз в груди все стягивает болью. — Я не такой, как они. Мне никогда не прельщало убивать людей. А почему пошёл с тобой… — щеки ярко краснеют и лисенок утыкается взглядом в кружку, — Потому что с тобой безопасно. Юнги фыркает. Чимин точно что-то не договаривает. Догадка как раз кроется в его причине нахождения рядом с Юнги. — Бред какой-то. Ты же понимаешь, как это нелепо звучит? Чтобы лис и чувствовал себя в безопасности рядом с охотником на своих же сородичей. — Я уже давно от них отделился. Они считают меня слабейшим звеном, а те лисы в лесу… Издевались надо мной, потому что я даже постоять за себя не могу, — поясняет Чимин, беспокойно перебирая пальчиками. — И ты все равно при этом напал на одну из них? Ещё и на сильнейшую. — Потому что ты был в опасности, — упрямо заявляет лисенок. Его хвосты начали раздражённо подергиваться. — И ты обещал забрать меня оттуда, если вернёшься. — Я не знал, что ты лис! — А в чем проблема, Юнги? — взвился мальчик, сверкая глазами. Зрачки по-лисьи сузились. — Разве я все время, что нахожусь с тобой, как-то навредил? Я ничего тебе не делал. Не пытался напасть, убить, сожрать твоё сердце, как велит природа. Я просто… — лисенок быстро успокаивается и будто бы сдаётся, опускаясь назад на стул. — Я просто хочу быть рядом. Могу на крови поклясться, что не причиню тебе боли. Юнги задумчиво стучит пальцем по столу. Чимин на самом деле ничего не сделал. Ну, подумаешь, находился рядом, притворяясь обычным ребёнком. Он вёл себя совершенно безобидно. И в нем нет жажды убийства, какая шла от остальных лис. Юнги тяжело вздыхает. Знает, что уже смирился с чиминовой сущностью. И пусть вопросы остались, но на сегодня с него хватит. Хотя один все равно его тревожит… — Хорошо. Оставайся. Клятв никаких не надо, я верю тебе, — белые хвостики радостно завиляли от этой фразы. — Но ответь мне на последний на сегодня вопрос. — Что? — наклоняет голову мальчик. Ушки настороженно поднялись. — Этой ночью ты… Проник в мой сон? Там была твоя взрослая форма, — Юнги неловко об этом говорить, но хотелось бы получить разъяснения. — Я не проникал в твой сон. Я на такое не способен, — смущённо ворчит лисенок. — Но да, возможно, ты видел меня в моей настоящей форме, если я тебе снился. — То есть сейчас ты не в ней? — Нет. Для того, чтобы я вырос, мне нужна… Энергия. Я медленно восстанавливаю её, — выражение детского личика стало непроницаемым; больше Чимин не скажет. Каким же образом он восстанавливается? — Я могу убрать уши и хвосты, если тебе так будет проще воспринимать меня… Обычным, — тихо предложил Чимин. Он снова погрустнел. Утро слишком тяжёлое. Юнги не успел проснуться, а тут такая гора информации, максимально шокирующая его разум. Хотелось вернуться в кровать и забыться крепким сном, после которого лис-Чимин станет простым ребёнком. — Нет, можешь остаться так. Постарайся только сильно не выделяться, если выходишь за пределы дома, — отмахнулся Мин. Чимин обрадованно засиял. Юнги не чувствовал ярого отторжения Чимина рядом с собой. Клубок чувств, возникший в нем ещё с первой встречи с этим лисенком, начал потихоньку распутываться. Может, все будет не так плохо, даже если он будет жить с лисенком?