III. Охота на ведьм

Мия возвратилась. Домой. Это не было просто словом – в мягких, укротивших даже строптивые порывы ветра, сумерках, в ласковом свете низких фонарей вдоль дорожек, в приглашающе озарённых окнах большого особняка, в прохладе и свежести загородного воздуха, в его ненавязчивой, такой привычной, родной заботе, в необыкновенно уютных, тёплых запахах корицы, печёных яблок, приветствующих раньше, чем, очевидно, виновница их появления, закружившая её, едва успевшую передать плащ в предупредительные руки Виктора, настоящим торнадо... — Здравствуй, моя хорошая! — когда вихрь наконец удалось остановить, крепче прижав к себе и, сбросив второй ботильон и приподнявшись на носочки, поцеловать рядом с родинкой тёплую, бархатистую щёчку, пахнущую весной и яблоками. — Тебе скоро придётся уступить статус старшей сестры, а, мам? — щекотное хихиканье над ухом. И остужающее: — Où est ton savoir-vivre, Vivian? — спрятавшее болезненную тревогу, всколыхнувшую бездонную черноту глаз в ответ на безобидную шутку. — О, acceptez mes excuses les plus sincères! — Виви картинно отпрянула, в притворном ужасе прижав руки к груди. — Должно быть, где-то в районе так и не найденной мной прихватки... Простите, мадам Ван Арт. Как вы перенесли полёт? Позвольте ваш багаж... Как-то так он тебя встретил, да? — сочувственно посмотрела на Мию. — Эмм... — замявшись, улыбнулась та, украдкой бросив взгляд на Виктора, только убравшего верхнюю одежду. — Вообще-то не совсем. — А-га, — значительно произнесла девушка, словно уличив кого-то в преступном намерении. — И насколько не совсем? — Кхм, Вивиан... — Виктора явно не прельщала перспектива пикировки у самого порога, но ситуация грозила вот-вот выйти... — Вот даже как. Тогда обойдёмся без подробностей, которых мне знать не полагается... И сразу перейдём к поиску моих манер и заодно сюрприза. — Чудесная идея, — подхватила Мия, искренне радуясь, что всё решилось подозрительно быстро. — Я занесу вещи в комнату, ты пока располагайся. — Спасибо, Вик. Этот пакет оставь здесь. Это тебе, детка, за пропущенный мною день рождения. Виви, протянув было правую руку, сразу убрала её, заменив левой, но Мия успела заметить на ладони криво наклеенный пластырь. — Не обращай внимания, мам. Просто лёгкая несовместимость с тем, что касается кулинарии, у меня в крови. Тем более ценным должен оказаться результат, добытый потом и кровью... Да ладно, — патетика устала и сдалась, — обожглась немного, пока доставала... сюрприз, ничего серьёзного, честно! Сейчас я хочу знать, что там, — прижав к животу пакет, девушка побарабанила по нему пальцами. — Ну пойдём посмотрим, — улыбнулась Мия, всё же добавив, — если действительно ничего серьёзного. — Будь уверена, — подтвердила Виви и настолько энергично кивнула, что тяжёлые волосы, скрученные в узел, получили свободу, рассыпавшись по плечам чёрным, мерцающим шёлком. Спускаясь по лестнице в гостиную, вампир на мгновение задержался, очарованный беззаботным щебетанием склонившихся над загадочным пакетом как будто подруг-ровесниц. Маленькая, обманчиво хрупкая, светловолосая Мия, выглядевшая младше своих застывших в вечности двадцати двух. И яркая, горделиво грациозная Вивиан в нетерпеливом стремлении взросления... Две половины давно не принадлежащего ему сердца... — Взгляни, пап! — повинуясь естественному изяществу рук, на клетчатую рубашку с подкатанными рукавами лёг пламенный шёлк мантона с искусной, тонкой вышивкой по краю и огнистой бахромой. Следом в умелых, ловких пальцах драматичным контрастом чёрного и красного кружева раскрылся веер – царственно выгнулась бровь, приподнялся подбородок, из-под густых, угольных ресниц вспыхнул, взвился пожар... Вампир, в мгновение преодолев расстояние, оказался рядом с дочерью и, отставив ногу чуть в сторону, набросал причудливый ритм хлопками ладоней. Ответом ему стал взгляд-кинжал, отточенный взмах руки, экспрессивный взлёт веера, дробь, мастерски выбитая босыми сейчас ступнями и... снисходительная улыбка: — Локти чуть выше и прямее, пап. Забравшаяся с ногами на диван и полностью покорённая красотой действа, Мия едва удержала рвущийся на свободу вопрос о возможности испанских влияний в родословной своего супруга, неминуемо затронувший бы довольно скользкую и крайне тревожную пока для Виви тему. Дробный перестук продолжил молчаливо до этого негодовавший Говард, громким уханьем напоминая о своём существовании. Мягко улыбнувшись, Мия поднялась и прошла за лестницу, выпуская из вольера несчастного пернатого пленника. Сделав небольшой круг по гостиной, белая сова с достоинством заняла место на плече своей хозяйки, потеревшись мягкими перьями о её щёку. Она в ответ пощекотала птицу под клювом. Филин довольно ухнул. — Мы тут досмотрим наши сокровища, а ты... сделаешь то, в чём тебе нет равных: заваришь чай? — Вивиан присела на диван, аккуратно складывая мантон. — А то мой сюрприз перестанет быть таким горячим. — Совершенно недопустимо, — нарочито серьёзно ответил вампир, погасив улыбку уголком губ, и удалился на кухню, бросив. — Всё хорошо, что кстати. Среди сокровищ оказались ручной работы и росписи гребень для волос, деревянные кастаньеты, сувенирная мозаичная ящерица, копия знаменитой работы Гауди, и подарок Бенту – крупный, с ладонь, напоминающий заледеневший коралл, арагонит. — Красивый какой, ты посмотри! — Виви осторожно поворачивала кристалл, наблюдая, как свет множит оттенки серо-голубого. — Говард! — окрикнула птицу, явно вознамерившуюся с плеча подошедшей Мии попробовать диковинку на клюв и смешно вытянувшую шею. Филин обиженно щелкнул клювом и нахохлился. — Голубого у меня ещё не было... — Говорит, сам нашёл в экспедиции прошлым месяцем. Сразу вспомнил о тебе... — Уж конечно!.. — фыркнула Виви. — Но поблагодарить надо будет. Иначе, как папа ни скажет, где мои манеры! — Теперь завтра только. Разница во времени... — А чего? Он сколько раз среди ночи тебе звонил... Ну и мы перепутаем. — Виви!.. Но Вивиан уже набирала номер. Удивительно, на вызов ответили почти мгновенно и подозрительно бодро для... где-то двух ночи?.. — Вот сюрприз – так сюрприз! С прошедшим, красавица! — Спасибо... — Виви от подобной прыти несколько опешила. — А ты чего не спишь? — Я... Да знаешь, сон не идёт... Думаю. — О чём? — О тебе. — Да ну тебя, Бенту, я серьёзно! — К семинару готовлюсь, скучному – жуть! Потому днём времени не хватило. И видишь, как удачно... — Я вообще поблагодарить. За подарок. — Ну благодари. — Ну спасибо. — Ну пожалуйста. Ты только смотри, осторожней с ним на солнце, а то ведь разобьётся, рассыпется, как моё горячее волчье сердце! Виви улыбнулась вышедшему в гостиную отцу, нарочито беспечно ожидающему завершения разговора. — Не беспокойся. Я буду предельно аккуратна. Займёт достойное место в моей коллекции, — правильно, не обязательно конкретизировать, что именно. И папе вроде бы стало интересно... — Ой, меня зовут, ужинать пора. Ещё раз спасибо за поздравление и подарок! — Рад был услышать, Виви, звони чаще! — Угу. Пока! — Boa noite, linda! Бровь вампира взывала к пояснениям, кто это был (такой бессмертный). — Бенту, — невинно пожала плечами Виви. — Она просто поблагодарила за подарок, Вик, — вступилась Мия. — Подарок... Манера общения твоего... подопечного видится мне неуместно фривольной. Конечно, от кого и в какое время (с учётом часовых поясов) исходила инициатива звонка, Мия уточнять не стала. А Виви всерьёз задумалась о том, насколько разнообразилась бы папина мимика, поприсутствуй он на школьной перемене... Настолько всерьёз, что в реальность её вернуло только лёгкое касание к плечу и тихое мамино: — Мы всё ещё ждём обещанный горячий сюрприз. И он оказался действительно горячим. Рассыпчато-хрустящим, с обжигающей язык яблочной лавой и тающими шариками сливочно-ванильного мороженого. Идеальный (несмотря на слишком подрумянившийся левый край) яблочный пай (так сказала мама, и Виви с удовлетворением отметила, как отец положил на свою тарелку столь же крошечный, но всё же второй кусочек – это многое значило). Идеальный семейный ужин... Пока Мия не поинтересовалась: — Мне так никто и не рассказал, что за подарок подготовил тебе на день рождения папа. Виктор, кашлянув, отложил нож и вилку, вытер уголок губ салфеткой и, скомкав, оставил её в руке. — Видишь ли, мы нашли его несколько... несвоевременным. — Однако, — негромко произнесла Виви, не поднимая глаз от тарелки, — крайне полезным, да, папа? — По крайней мере, благодаря ему, удалось бы избежать инцидентов, подобных произошедшему. — Вик... — Мия осознала ошибку, но... — Я всё тебе рассказала, папа, — вилка стукнула о край тарелки. — Ты могла и не иметь такой возможности. — Папа, о чём ты?! Ты сам себя слышишь? Это был Мартин! — Который отсутствовал здесь почти четыре года, и никто из нас ничего о нём не знал. Почему он позвонил тебе, не известив о своём приезде меня, маму? — Маме он звонил. — Он мог тебе сказать всё, что угодно. — Ассаль знала. — Чудесно. Полагаю, нам следует закрыть эту тему. И продолжить ужин. — Я продолжу тренировки. — Несомненно. Твой интерес к освоению восточных боевых искусств, внезапно пробудившийся, достоин внимания. Мы подберём опытного инструктора... Мия вздрогнула от неожиданно взрезавшего туго натянутые нити звяканья приборов. Виви поднялась из-за стола. — Merci. Pour un bon dîner, — процедила она, и, выпрямив спину, быстрым шагом покинула кухню. Следом, выложив на стол превратившуюся в идеальный шарик салфетку, встал Виктор и так же молча вышел. — Приятный ужин... — озадаченно пробормотала Мия. Филин за её спиной сокрушённо ухнул. *** Мия осторожно постучала. — Я могу войти? Услышав угрюмое "угу", открыла дверь. Свет не горел. — Не включай, — предупредила её действие завёрнутая в одеяло, забившаяся в угол кровати Виви. Вздохнув, Мия подошла и села на край. — Знаешь, что у меня был за подарок? Да мои одноклассники от зависти бы преремёрли, — ядовито прошипела она. — На чём вы приехали... У меня мог быть такой же. С режимом полной автономии, синхронной передачи данных о передвижениях и функцией дистанционной корректировки и блокировки маршрута. Удобно, ага? — Послушай, я понимаю, чем вызвано твоё негодование, но ведь вы решили этот вопрос? — Решили, — криво улыбнулась Виви. — Что же касается... Мартина... Ты должна понять, чем продиктована... — И ты туда же? Ты же сама рассказывала, как он всегда помогал, как спас тебя, когда ты ещё была беременной, как ты доверяла ему меня, когда грозила опасность, а теперь... — Детка... Я не говорю, что поверила, будто Мартин мог причинить тебе зло. Но ведь и вправду странно, что он позвонил именно тебе... — Он сказал, что не смог дозвониться, а потом решил дождаться твоего возвращения. А я... сразу ответила. — Ты можешь показать номер? Мартина... — Угу... — Виви дотянулась до тумбочки, взяв браслет, мазнув пару раз по экрану, передала его Мии. — Хм... Да, у меня есть пропущенные с него... Послушай, давай так. Завтра я постараюсь встретиться с Мартином. А с папой... потом поговорю. — Мама, — она выпуталась из одеяла, очень странно и несвойственно неуклюже подползла ближе... на Мию взглянули так похожие на её когда-то, но совершенно иные глаза. — Мама, как же хорошо... — шмыгнула носом и прижалась к её груди (она всё ещё была её маленькой девочкой). — Как хорошо, что ты вернулась... — Я ничего не обещаю Виви, — гладя по густым, текучим волосам. — Папа сам примет решение. — Конечно, — улыбаясь, сквозь слёзы. — Конечно. Как всегда... — Не выйдешь больше? — Спать. Лягу. С папой завтра поговорю. Может. — Хорошо, тогда давай немного у тебя проветрим, — Мия осторожно высвободилась из объятий и поднялась с кровати. — Душно очень. Я приоткрою окно ненадолго. Пока ты в ванную перед сном... — Подожди!.. — скорости внезапно подскочившей к ней Виви позавидовал бы и бывалый вампир. Она предельно бережно перенесла с подоконника горшок с каким-то цветком на тумбочку. — Сквозняка не любит, — скомканно пояснила она. — Очередной тепличный неженка? — усмехнулась уже привычная к подобному Мия. — Нет, — отрезала. — Не очередной. Особенный. И очень сильный. Просто ему привыкнуть надо. Освоиться. Ему надо ко мне привыкнуть. *** Виктор стоял перед камином, вороша кочергой догорающие угли. — Я собиралась прогуляться с Говардом, — негромко произнесла Мия. — Не составишь нам компанию? *** Медленно и молчаливо они шли по дорожке к озеру. Говард покинул плечо Мии почти сразу, как только за ними захлопнулась дверь, взмахнув до сияния белыми крыльями и растворившись во мраке ночи. — Трудно, но следует признать: я не справляюсь. — Вик... — Мия обхватила ладонью его предплечье. — Вечная проблема отцов и детей. Впрочем, в нашем случае удивительным бы стало скорее её отсутствие. — Через подобное все проходили. И я. Просто к тому времени, как мы встретились, я была почти паинькой, да и не перед кем... А ты? Себя в этом возрасте помнишь? — Скудно. Весьма смутно. — Отчего-то Ноэль не удивляется выходкам Виви, не замечал? — Ноэля едва ли что-то вообще способно вывести из равновесия. На это, весьма спорное, замечание Мия предпочла благоразумно промолчать. — Её оскорбляет твоё недоверие, Вик... — Она же, напротив, излишне доверчива. Я опасаюсь... — Я понимаю. Ты хочешь её оградить. Но ведь и ты понимаешь, что это невозможно. Она должна учиться, понимать. Возможно, на ошибках. — Любая ошибка может стать роковой. — А может и не стать. Правда? Как иначе получать свой опыт? И потом, я нахожу Виви гораздо рассудительнее и серьёзнее её одногодок. Вампир скептично скривился. — Попробуй услышать её, дать ей свободу для шага. Как со мной когда-то... Разумную свободу. — Позволю себе предположить: далее разговор пойдёт о тренировках. И – нет. История с Линном мне непонятна. — Так давай попробуем понять. Он действительно звонил мне, Вик. У меня пропущенные с его нового номера. Я не верю, что Мартин способен... — Дело даже не в этом. Зачем? — Вик, он знает Виви с младенчества, даже раньше. Она к нему очень привязана. Он замечательный друг. — Друг... Он твой ровесник. Какая общность интересов может их объединять? Мия поймала себя на том, что благоразумное молчание – кредо её сегодняшнего вечера, жаль только, что оно подвело её за ужином. — И всё же. Завтра я встречаюсь с Виктором. Попробую увидеться и с Мартином. И только потом делать определённые выводы. — День знаменательных встреч... — Эта твоя ирония... Незаметно они подошли к берегу и, не ступая на песок, взяли левее, не сговариваясь, к упавшей иве (всё ещё живой). Запахнув полы плотного, вязаного кардигана, Мия устроилась на стволе. Вампир присел рядом. Молчали. С ними молчала и ночь. Молчала притихшим ветром, шёпотом волн, ложившихся на песок. Тонкий, только народившийся месяц кротко улыбался с тёмного, мерцающего искрами звёзд неба. И с удивлением Мия услышала, а потом, подняв взгляд, поняла, что и вампир. Улыбался. Тихо и... счастливо. — Вик? — Проблема отцов и детей... — а вот такую улыбку, неосмотрительно приоткрывающую клыки, Мия на красивом, но скупом на эмоции лице наблюдала впервые. — По природе своей для меня невозможна. Сколько жизней я проживаю с тобой, милая... — И тебя начинают радовать проблемы... — хихикнула девушка. — Скорее я их принимаю как неизбежное. — Помнится, мы предполагали, что однажды это время настанет. — Но не предполагали, что так скоро. — Больше двадцати лет... Огромный срок. Для человеческой жизни. — Для меня с тобой это было бы ничтожно мало. — Ни полумер, ни полурешений... Как и прежде, всё или... — Всё. Без или... Ты удивительно хороша сейчас. Чиста, естественна, юна, пленительна в своей противоречивой нежности, как эта майская ночь... — Глаза, Виктор. Всё, что прошло, там. — Ничего не прошло, девочка моя, — прохладные пальцы бережно приподняли её подбородок. — Ты смотришь на меня так же, как в ночь, когда стала моей... А значит, всё есть... И я тебя люблю, милая. Она хотела ответить, что ночью, прохладной, томительной, до страстной бездыханности, до переполненной боли в груди, её ночью всегда и сейчас был он, и только... Только успела подумать об этом — как сама ночь коснулась её губ, волос, охватила, оплела тело сладкой истомой, заставляя вновь забыть и забыться... — Я... буду вынужден... — между поцелуями... — уйти... к утру... — Прекрасно... — и прежде чем остановиться удивлённо ласкам... — у нас впереди так много часов... и в них так много тебя... мгновений... целая вечность...