III. Охота на ведьм

США, Нью-Йорк — Идеально, — пробормотала Виви, растерянно оглядывая беспорядочно разбросанные по покрывалу предметы… дресс-кода. — Но… — Эй, даже не думай, — угрожающе пророкотала Кора, но глаза её искрились плохо сдерживаемым весельем. — Я не дам тебе испортить мой идеальный план и сорвать наше приключение! И вообще… Когда мы в последний раз вот так отрывались? Виви, ты знаешь, у меня много чего произошло, и я, наверное, надолго впала в анабиоз, но ведь так продолжаться не может. Надо жить, надо проживать жизнь без оглядки! Когда, если не сейчас? Эй! Эхо «без оглядки» всколыхнуло и подняло внутри целую бурю. Сейчас, сегодня выпадал такой шанс забыться, выплеснуть всё, что наросло, собралось в ней, распирало невыносимо. Ведь там её никто не знает. Значит, можно не держать лицо, не держать себя… С другой стороны, конечно, опасно… Отправляться ночью на какую-то явно нелегальную мотогонку в компании совершенных незнакомцев (для неё, по крайней мере) казалось, да нет, являлось сущим безумием. Если отец узнает… Виви взглянула в горящие глаза подруги, на лице которой расцветала озорная улыбка. — Не обижайся, медвежонок, но… — Виви накрыла её руку своей, наблюдая, как гаснет огонь в глазах и обесцвечивается миловидное личико. — Нет… Ты чего? Серьёзно? — Кора попыталась выдернуть руку, обиженно поджав губы, но Виви держала крепко. — Но… — Ван Арт эффектно выдержала драматическую паузу, уже приняв окончательное решение, — твой идеальный план на деле — ни к чёрту! Несколько секунд подруга сидела молча, даже не моргая, а потом: — Ах ты!.. — взвизгнула она, опрокидывая на кровать Виви и яростно щекоча. — Ну погоди, коза!.. — Подожди… стой… — хохоча, Ван Арт отбивалась попавшейся под руку подушкой, но противник с лёгкостью парировал удары, продолжая наступление… От хохота уже болел живот и началась икота, — пощады! — икнув, тонко пропищала она и схватила что-то из разбросанного по кровати, энергично размахивая им во всё стороны, — белый… ой, ну типа… ик… флаг! Хватит! Удовлетворëнная Кора смилостивилась, напоследок швырнув в поверженного врага отобранного у него же подушкой: — Не смешно, — заявила она, — я и правда поверила. — Хотя вообще-то, — раскрасневшаяся Виви, убирая за уши растрепавшиеся волосы, уселась по-турецки, прижала к животу подушку, отбросив «белый» флаг в виде подобия чëрного топика, и снова икнула, — на такое только чокнутый бы подписался. — Вот потому я в тебе и не сомневалась, — хихикнула Уотсон, ловко увернувшись от летящего в её физиономию мягкого снаряда. — И между прочим, я в ах… в негодовании: ты разнесла мой план. — Ну… — икнула и потребовала: — Водички! И я разложу по пунктам, где ты прокололась. — Хм… — насупилась Кора и молча вышла из комнаты. И в это самое мгновение вибрация по запястью известила Виви о пришедшем сообщении. Отец в своей манере просил освободить от планов завтрашний вечер, чтобы вместе посетить премьеру спектакля… Как чувствует… Прости, папа, но… И приглашение это… Виви и не помнила, когда последний раз они ходили куда-то вдвоём. Он, определëнно, что-то задумал… Нужно уже что-то ответить. И желательно быстрее. Если отец позвонит, точно что-нибудь заподозрит: голос непременно выдаст её, а чутьë его не подводит, даже сейчас… Да и спектакль этот она всё равно собиралась посмотреть. Вот и случай подвернулся. Открыв экран, Виви быстро набрала ответ, с удовольствием соглашаясь и принимая пожелания приятного времяпрепровождения сегодня (здесь нервно хихикнула). Сняла браслет, положила на тумбочку, продолжая сверлить его взглядом. — Чего, парень не пишет? — голос Коры вывел её из задумчивости. — М? — растерянно промычала Ван Арт, не сразу осознавая смысл вопроса. — А, нет… Пишет. Отец. Приглашает завтра в театр. Ну слышала, наверное, сейчас обсуждают, «Я иду себя искать». — Не особо доверяю тому, что обсуждают. Но не слышала. Похоже, если и обсуждают, то не в нашей среде. Хотя теперь понятно, откуда у тебя увлечение театром. — Нет, это скорее от мамы. — Ну вот, ещё крупица информации о твоих сверхсекретных предках. — Прекращай… — Смотрю, водичка уже неактуальна. Только понявшая, что икота прошла сама, Виви, всё же протянула руку к стакану: — Нет, но давай, зря что ли тебя гоняла? — отпила. — Итак… — Итак, — подруга присела рядом, выжидающе уставясь на неё. — Во-первых, вот это всё, — Виви обвела взглядом чёрные клочки дресс-кода, — жуткое клише. А значит, с огромной долей вероятности, мы будем выглядеть нелепо. Но это не главное. Такое вот вообще не моё, так что надевать на себя не буду. Ты как хочешь — я пас. — Зануда, — обиженно буркнула Кора. — Просто хочу чувствовать себя комфортно, насколько это вообще возможно при подобных вводных. — В платье поедешь? — Ага, — невозмутимо отреагировала Ван Арт. — Именно это я и имела в виду под определением комфорта. Как леди Годива, верхом в неглиже… — Чего? — Ладно, — фыркнула Виви, — просто не будь жопкой и дай запустить ручонки в свой гардероб. И первая проблема решится сама собой. — Это изначально не было проблемой, — возмутилась Кора, — но фиг с тобой. Дальше. — Дальше… Твоя чудесная фантазия о том, как мы перебираемся из окна по ветке дерева. Напомни, когда мы проворачивали подобное? — Умф… лет так… -… Много назад. Ага. С тех пор мы немножко подросли, моя хорошая, и я справедливо опасаюсь, как бы лëгкий испуг нас, твоего отца и соседей, не был лучшим вариантом преждевременного финала нашего приключения. Нет, конечно, острые ощущения нам обеспечены… — Мимо комнаты отца мы незаметно не проберëмся, — Кора озадачилась не на шутку. — А что если сразу заночевать на дереве? Типа вспомнить детство, наши ночные посиделки, пожарить зефирки на заднем дворе… — Ты чëртов гений, Ван Арт!.. Вот только там… Представляешь, сколько уже никого не было? Какая жесть творится? Пол должен быть крепким, но крыша по-любому прогнила. — Ничего не мешает нам всё проверить, в том числе и лестницу. Дождя ночью вроде не обещали, а с остальным — ну приберëмся, одеял натащим, время позволяет. Лицо попроще, поверь, это лучше, чем снова загреметь в больницу, вспомни о своей ноге! — Дважды зануда. И судя по тому, как ты смотришь на меня, это ещё не всё. — Не всё. Чтобы потом ни у кого из нас не было проблем, свой браслет я взять не смогу. — Почему? Постой… — Кора прищурилась. — Они что, следят за тобой? Да? Твои предки мало того, что сверхсекретные, ещё и… — Нет. Не нужно. Они делают это ради моей безопасности. С моего согласия. — Так говорят все, кто повëрнут на контроле. — Возможно. Но в моём случае их опасения небеспочвенны. И связаны… с родом их деятельности. — Угу. Ладно, я молчу, но ты знаешь, что я об этом думаю. — Я просто хочу иметь какие-то гарантии, если что-то пойдёт не так. — Да что может пойти не так? — Если ты уверена, что знаешь Расти, то касаемо его приятеля сведений нет ни у кого из нас. — Да брось… — И сама гонка… Я не утверждаю, что с нами обязательно должно что-то произойти, просто… — С каких пор ты стала такой трусишкой? — Ты потом можешь удалить трек, это займёт не больше секунды. — Хорошо, вот, смотри… — Кора набрала комбинацию кнопок на экране браслета. — Всё, довольна? — Вполне, — Виви снова бросила взгляд на свой браслет, чтобы узнать время, — похоже, пора действовать. *** По всему выходило, что с объëмом работы, на который Мартин щедро отвëл себе, помимо вечера, ещё и всю ночь, он справлялся гораздо быстрее. И не сказать, чтобы его это радовало. Теперь придётся думать над тем, чем бы забить оставшееся время. Хотя… Конечно, можно было потренироваться здесь, или совершить пробежку по ночному городу, или вообще найти укромное место где-нибудь в Центральном парке или за городом и помедитировать… Да, после закрытия в парке везде, кроме центральных аллей, отключают освещение — почему бы просто не посмотреть на звëзды: ночь сегодня ясная. Или просто завалиться в вечно пустой спорт-бар в двух кварталах отсюда, поглядеть бои… Хотя пиво там на редкость дрянное, а бездарно убить время можно и не выходя из дома, за телеком. Или… Внезапно он поймал себя на мысли о том, что ни в одном из вариантов не фигурирует кто-то, кроме него самого. А, да, и его славного то ли питомца, то ли приятеля, то ли… Такого привычно молчаливого, удобного и неимоверно преданного одиночества. Усевшись на пол в пустом, полутëмном и полуубранном зале, Мартин грустно усмехнулся. Ассаль права: он и впрямь становится похож на отшельника. Если бы не занятия с учениками. Там вампир по-прежнему выкладывался по полной. А вот с неформальным общением, стоило признать, дела обстояли из рук вон плохо. Чему и пошла на пользу его одиссея в поисках себя, так точно способности выносить самого себя без вмешательства посторонних. За последние годы его одиночество стало почти материальным и вполне себе уютным. Сейчас даже казалось странным, что именно оно когда-то срывало Мартина с места, вынуждая метаться между очередными «забыть» и «найти». И в глупых попытках избавиться от него завязывались всё новые и новые изначально обречëнные отношения, приводящие всё к тому же, замыкающие тот же порочный круг. Линн не раз размышлял, с чего всё началось. В детстве, в старшей школе, колледже он никогда не был одиночкой. Наоборот. У обаяшки Мартина, лёгкого и в общении, и на подъëм точно не было недостатка ни в друзьях, ни в интересе к нему со стороны прекрасного пола. Кэтти нередко высказывала ему… Глупышка. Она всегда была единственной. Даже… Смерть родителей и брата. Стала для него ударом. В поездку они должны были отправиться вместе, если бы не та глупая ссора. Он уже сделал предложение Кэтти, и она, конечно, согласилась, но оба были студентами, а на свадьбу и чтобы снимать квартиру требовались деньги. Отец был против того, чтобы сын бросал учëбу, тем более до получения диплома оставалось меньше двух лет — свадьба могла и подождать. Мама, по обыкновению, пыталась сгладить углы, но отец был непреклонен. Мартин вспылил тогда, ушëл, хлопнув дверью. В их ежегодное семейное автопутешествие они отправились втроëм. А через два дня официально сочувствующий голос с незнакомого номера оповестил его о случившемся и пригласил на опознание. Он плохо помнил происходящее тогда, даже лицо офицера, приведшего его в паталогоанатомическое отделение, было мутным пятном. Мартина мутило. Мама всегда водила отвратительно. В долгих поездках отец и он сменяли за рулëм друг друга. Сейчас разобраться в том, кто именно не справился с управлением на скользкой после дождя ночной трассе не представлялось возможным. Тяжëлый внедорожник смял, как металлическую фольгу, водительскую сторону их пикапа, угробив и своего хозяина. Мартин узнал родимое пятно у локтя на изуродованной, лишëнной пальцев руке. Мартин узнал её обручальное кольцо. Отец и Дерек. В ссадинах. И мертвы. Мартин кивнул на вопрос копа. Кремацию покрыла страховка, что-то собрали в колледже, друзья, соседи… Дальше он ничего не помнил. Весь следующий месяц. Грызущее чувство вины топил в алкоголе. А потом пришла она. Кэтти. Её голос Мартин запомнил, он потом ещё долго отдавался эхом в стенах пустого, мëртвого дома, звенящий, дрожащий от гнева голос, когда она выгоняла из комнат его ещё способных к передвижению пьяных дружков. А Билл вытаскивал остальных. И всю ту дрянь, которая была с ними. Он запомнил её руки, от какой мерзости они отмывали его… Её губы, её горячее тело рядом… Кэтти была рядом. Она оставалась с ним. Из колледжа его отчислили за прогулы. Работы не было. Как оказалось, и друзей — пересчитать по пальцам. Но Кэтти осталась. И три урны с прахом в гостиной на каминной полке, чудом уцелевшие в творящейся здесь вакханалии. Потом Доннованы заказали катер, и Мартин развеял прах над Гудзоном у Статуи Свободы, там, где мама с отцом впервые встретились. Так, как они хотели. Его младший брат, конечно, не задумывался о том, что будет с ним после смерти. Мартин решил сам. Дерек всегда был ближе к родителям, он точно бы не хотел быть один. Потом он мчался на байке по ночной трассе, куда-то в поле и кричал, кричал, пока связки не сдались… Потом снова была она. Её шëпот. Что любит, что он не один, не последний, что скоро они поженятся и всё-всё будет… Потом он восстановился в колледже, нашёл работу тренером единоборств в спортивном клубе, перевëлся на заочное. Они сняли квартиру: оставаться в доме родителей Мартин не мог, продать его — тоже. Всё, действительно, стало налаживаться. Вот только денег едва хватало, чтобы свести концы с концами. Тогда он устроился разгружать товар в соседний супермаркет на ночные смены, и теперь удавалось даже понемногу откладывать на свадьбу. Правда, на учëбу не оставалось ни сил, ни времени. Ничего, ведь они были счастливы! А раз, возвращаясь с одной из таких смен, он перестал быть человеком. И Кэтти ушла. Да, не совсем так. Просто, когда Мартин вдруг появился, она чуть не задушила его буквально, ведь они с братом сбились с ног, разыскивая его, а потом в объятиях. Кэтти была так рада, счастлива ему, что Мартин поверил, будто она примет его, что сможет принять и таким. И он признался, он хотел объяснить, что для них ничего не изменилось, что по-прежнему… Всё решили её глаза, за миг до этого искрящиеся, а теперь полные ужаса. И её: «Не подходи! Не подходи ко мне!» Хорошо, что Мартин позвал тогда с собой Артура. Хорошо, что после у неё всё сложилось. Мартин был действительно рад. Потому что изменилось всё, просто тогда он и сам не осознавал, насколько. И Кэтти заслуживала быть счастливой. А он… Он познакомился с Мией и всей этой братией, и то, во что он оказался втянут, на некоторое время избавило его от всяких духовных метаний. Откровенно говоря, Линн тогда вознамерился просто покончить со всем, разом, и никак не ожидал для себя продолжения истории, но оно стало реальностью. Совершенно иной. Всё пришлось начинать с нуля. Но история Мии и Князя была примером более чем показательным, что в этой жизни чего только не случается. И Линн продолжал жить. Появились новые знакомства. На личном фронте, правда, не всё было гладко. Как оказалось, проблем познакомиться с понравившейся ему девушкой не было. Проблемы начинались потом, когда встречи становились более частыми, а взаимодействия — более близкими. Закономерно со стороны девушки возникали определëнные вопросы, а врать Мартин не умел, да и не собирался. С другой стороны, постоянно обращаться за помощью к Артуру или Мие, чтобы стереть память очередной пассии, казалось полной нелепицей. Оттого самым простым решением становилось элементарно разойтись с очередной кандидаткой на совместное светлое будущее. Решение это давалось Линну удивительно легко, что само по себе отвечало на вопрос, а стоило ли. С физиологической стороны вопрос решался… обыкновенно. Либо находились вампирши, которых ни по статусу, ни по положению Мартин, ясное дело, не удовлетворял, зато… В общем, на раз, на два, без взаимных обязательств. Эмоциональную пустоту Линн забивал работой. А потом родилась Ви, и с этого момента стало много проще. Вся нерастраченная теплота в нëм наконец нашла себе благодарную цель. Да и с Мией, по-своему одинокой в то время, он ещё больше сблизился. И как это ни эгоистично прозвучит, пожалуй, ему стоило быть благодарным Ван Арту за то, что на целый год он избавил его от проклятия одиночества: у него появилась семья. Да, он ненавидел Ван Арта. Да, он страшно переживал за Мию, он как мог поддерживал её, он понимал, что явно занимает чужое место, но видел, что он был нужен, необходим Мие и, в гораздо большей степени, Ви. И Мартин был страшно рад, когда наконец все недоразумения разрешились, когда Мия выжила, выбралась, вернулась. И ему было страшно и больно возвращать Ви. Но… Он понимал. И был рад. И тому, что от него не отвернулись, он продолжал быть рядом, видеть, участвовать в том, как росла Ви. И у него появилась Ассаль. Тоже ненадолго. Но он благодарен ей. За то, что было, за честность, смелость, за то, что она решила первой. Наверное, во многом это всё же его вина. Наверное, ему стоило… А после всё вернулось на круги своя. Всё те же круги. В стремлении разорвать их Мартин стал уезжать. Просто. Оставляя всё. Налегке. Туда, где не был ни разу, где его никто не знает, и заботы о выживании первое время позволяли не думать о другом, ни о чëм вообще, давали кратковременную иллюзию свободы. А потом иллюзия заканчивалась. И он возвращался. И здесь его всегда ждали, встречали те же: Ассаль, Мия и Ви. Ви особенно радостно, открыто, правильно. Вот только на этот раз всё изменилось. То ли путешествие его затянулось, то ли он чересчур заигрался в поисках своего пути, вернувшись, Мартин остро почувствовал что почти потерял, теряет сейчас и то немногое, что у него оставалось. Ассаль странно вела себя последнее время: сказывалась ли на их отношениях обида на его продолжительное отсутствие или что-то другое, они значительно отдалились, и Линн прекрасно понимал, что сам он не предпринимает никаких попыток сближения. Мия разрывалась между Орденом, семьëй и работой, везде катастрофически не успевала — в общем, жила полной жизнью, уж точно не нуждающейся в его присутствии, и выглядела вполне счастливой, что, конечно, не могло не радовать. И Ви. Так вдруг переставшая быть крошкой. Оплеухой наотмашь стала их первая встреча. То, как она изменилась, повзрослевшая, гордая, красивая, — совсем другая; то, с какой настороженностью она держала дистанцию, как болезненно ломко отвечала на любой его шаг навстречу — как с чужим, — должно было убедить его отпустить, уйти в сторону, оставить. Если бы не его одиночество, почуявшее своë, тождественное, и зверино потянувшееся к ней. Если бы маленькая девочка с огромными прозрачными глазами, готовыми вместить целый мир, укрыв густыми ресницами, рядом с которой никак не должно было жить это чëрное, голодное, жадное лихо, вдруг не прошептала: «Я рада, что ты вернулся». Он бы не стал. Но всё случилось именно так. И теперь завтра они снова увидятся. Но… Это будет завтра. А сейчас за окном уже совсем темно. И в зале по-прежнему царит разгром. А значит… Вампир легко поднялся на ноги… Точно не затем, чтобы услышать рокот заглушаемого мотора, а через полминуты — хлопок входной двери и знакомый голос: — Время отдавать должок, Линн! Готов повеселиться? *** Со двора вместе с недожаренными зефирками их прогнали час назад, а ещё через полчаса в комнате мистера Уотсона погас свет. По шею укутанные в одеяла от ночной прохлады, девчонки заговорщицки переглянулись, после чего Кора зажгла фонарь и принялась переодеваться. Виви планировала остаться в том, что было на ней: темно-синих скинни (единственных из гардероба Коры, что налезли на её попу, при этом на загляденье её обтянув) и белом широком топе оверсайз с размытым рисунком (а вот в груди Виви была значительно скромнее подруги, так что, кроме футболок, топ тоже оказался единственным вариантом) — набросив сверху джинсовку. Кора же пришла к компромиссу, в итоге тоже выбрав джинсы, но оставив на себе короткий топик под чёрную косуху. Виви сразу забрала волосы в низкий хвост. Кора, глядя на неё, тряхнула яркими кудряшками, решительно заявив: — Потом! Ван Арт ехидно прищурилась: — Чтобы предстать во всей красе, ммм? — Иди ты! — фыркнув, отмахнулась та. Про то, чтобы освежить макияж, в таких условиях речи не шло вообще, оставалось надеяться на добросовестность мастеров салона Триши и качество косметики. Посматривая друг на друга, они уселись на крохотных кроватках, дожидаясь сигнала. Наконец пришло сообщение от Расти: ребята были на месте. Но только девчонки собрались выдвигаться, — в доме неожиданно зажëгся свет, раздался грохот, затем свет загорелся и на первом этаже, створка окна отворилась, и сквозь неё, жалко мяукнув, сопровождаемый оглушительным стуком, неуклюже вывалился толстый, даже в бледном свете садовых фонарей, чёрно-белый кот. Стук прекратился, оборвавшись возгласом Уотсона: — Ещё появишься тут! Вот я тебе устрою, мелкий пакостник! — Томас… чтоб тебя раздуло! — вполголоса выругалась Кора. — Скромнее, его и так уже… Бедный котейка, — посочувствовала животине Виви. — Ага, бедный… Поверь, он тот ещё засранец. Но такую подставу я ему точно не забуду… Оставалось только ждать, когда снова всё успокоиться, и предупредить Расти. Через пять минут окна в доме снова потемнели. Следующие минут двадцать Виви и Кора провели как на иголках. Наконец они решились. Лестница, предательски скрипя и ругаясь, их не подвела, и, скользнув тенями по двору, они выбрались к дороге. Ребята ждали, как и было условлено, на углу соседнего квартала. Оба одетые в чёрные джинсы и спортивные кожаные куртки (вот тебе и клише).Расти оказался довольно обычным блондином с частым атрибутом своего возраста в виде проблем с кожей, но улыбка у него была приятной, и при взгляде на Кору глаза загорались, этого Виви не отметить не могла, как и то обстоятельство, что поприветствовали они друг друга поцелуем, причëм явно подобная форма приветствия была использована сейчас не впервые. Выкуси, Адам… Приятель Расти выглядел интереснее. Он был выше, спортивнее, очевидно, чуть старше. В темноте его волосы казались абсолютно чëрными, а оттенок кожи, густые брови и прямой, с выраженной горбинкой, нос красноречиво выдавали примесь индейской крови. И он курил. И при их приближении просто швырнул сигарету на тротуар, придавив ботинком. Виви поморщилась. — Ты реально горяча, детка, — с этими словами Расти наконец отвлëкся от Коры, переключив внимание на кого-то кроме. — Привет, я Расти, это Нейт, мой бро. А ты та самая Виви, да? Та самая Виви извлекла из кармана сумки салфетку, молча подошла к Нейту, наклонилась под удивлёнными взглядами парней (Кора уже догадалась, впрочем, как и о том, что Нейту, похоже, не светит), вытащила из-под его ноги сигарету и выбросила в урну, стоявшую рядом, буквально в пяти шагах. — Вивиан, — произнесла она, вернувшись обратно. Нейт усмехнулся: — Вот так, значит. Не любишь курящих? Голос его звучал низко, хрипловато, как будто принадлежал кому-то много взрослее, и в иных обстоятельствах, возможно, Виви бы даже сочла его приятным, но… — Гадящих, — поправила она и добавила. — Да и курение — тоже такое себе… Несовременная привычка. — А ты, — хмыкнул он, протягивая ей шлем, — смотрю, та ещё… штучка. Эй, поехали уже, хорош лизаться! — окликнул он забывших обо всём и всех Расти и Кору. — И так столько времени потеряли. Помогать Виви никто не торопился. К счастью, застëгивался шлем так же, как и тот, в котором она ездила с Мартином. Справилась она быстро, попутно поймав одобрение в хмуром взгляде Нейта, заводившего мотоцикл, и заметив, как скривился Расти, седлавший свой байк, и как обеспокоенно склонилась к нему Кора. — Ну, держись, штучка современная! — даже в рëве моторов услышалось обидно. Виви отчëтливо помнила то волшебное ощущение от своей поездки с Мартином, но, несмотря на все её попытки, волшебство сейчас не приходило. От разочарования хотелось плакать. Это было глупо. Глупо было ожидать. За рулём был не Мартин, а Нейт, и Виви держалась за сидение (оказалось, довольно удобно, или сидение было другим, или, скорее, водитель). И плакать было глупо. Потому Виви шмыгнула носом и закрыла глаза, стараясь развести прошлую и эту ситуации, попасть в сейчас, открыла, вернулась. Если слëзы и были, их высушил ветер. Нейт вёл быстро, но аккуратно. Дорога была почти пустой, они редко останавливались на светофорах. Через некоторое время Виви удалось расслабиться, поймать волну, и стало почти хорошо. Под счастливый визг Коры их обогнал байк Раста, дразня, посигналил им. К её приятному удивлению, Нейт не повëлся. Виви уже начинала верить, что их дорога пройдёт вовсе без приключений, как на очередном перекрëстке рядом с ними затормозило такси. В общем-то, ничего особенного в машине не было, кроме пассажира. На заднем сидении сидела женщина. Несмотря на тëмное время суток, глаза и добрая половина лица её были скрыты солнечными очками. И Виви готова была поклясться, что именно эту женщину она видела на стоянке у школы. — Эй! Послушайте! — крикнула она и махнула рукой, пытаясь привлечь внимание странной женщины, ещё толком не понимая, зачем. И как раз в тот момент, когда лицо загадочной незнакомки совершило полуоборот к ней, такси тронулось с места, свернув на соседнюю улицу. — Ты чего? — они по-прежнему стояли, и Нейт настороженно обернулся. — Я… Нет, ничего, — действительно, сейчас Виви была вообще не уверена, что в темноте салона разглядела знакомое ей лицо, её сознание могло сыграть с ней злую шутку, а она разоралась, руками размахалась, идиотка… — Ты точно в порядке, штучка? — Да, — Виви приходила в себя. — Точно. И я Вивиан. — Точно. Штучка. Да он издевается! Виви не успела ни возмутиться, ни ответить толком. Мотор взревел, и они понеслись вдогонку далеко ушедшему от них байку Раста. *** — Слушай, своими планами на сегодня я с тобой поделился ещё днëм. Сама видишь, что тут. — Тут, — Ассаль потëрла кончик носа тыльной стороной ладони, оглядываясь вокруг, — как в заднице: темно, душно и засрано. Не надоело? — Что? Работа? — Не, прятать голову в задницу. Мартин молча проследовал к выключателю, тронул его, включая свет. — Ага, и эту срань ты тоже уберëшь и помощи не попросишь, не сомневаюсь. И в заднице станет чище, светлей и уютней. — Хорош. Знаешь ведь сама, что тот зал трещит по швам, и чем быстрее мы откроем… — Отмазы. Но я тут не затем, чтобы лечить, да и скоро начнëтся уже. — Отлично. Значит, ещё увидимся. Как там, кстати, эта твоя… Энни? — Эми. Норм, проверила — дрыхнет уже. А ты с темы не съезжай. Вампир поднял с пола шуруповёрт, мельком сверился со схемой сборки и вытащил из горы вскрытых коробок нужную. — Эй, да ты игноришь меня! — взвилась Ассаль. Мартин повернулся к ней: — Я не игнорирую тебя. Я просто не понимаю, как доходчивее тебе объяснить, что там мне делать нечего, в отличие от здесь. Покататься — окей, я за. Но после того, как разберусь с делами. И точно не там. Я против уличных гонок и тебе известно, почему. — Лады, согласна, много отмороженных, я и сама сейчас там редко мелькаю. Но сегодня гонка на перекрытой дороге. Ты же знаешь, что объездную ремонтируют. Там уже пару дней работы стоят. А они такую трассу подготовили — чума! Сегодня проезжала там. Поехали, тебе понравится! Спробуем трассу, потом помогу тут, так уж и быть. — Ты ведь не отстанешь. — Неа, — расплылась в улыбке она. *** Сначала Виви подумала, что они опоздали. Но Раст пояснил, что основные заезды не начались, а они будут в третьем. Сейчас разминаются новички, лузеры и придурки. Ёмко. Здесь была адова туча народа для нелегальных гонок. И чëрт возьми, светло как днëм! Масса людей была неоднородна, байков — тоже. Даже на её неискушенный взгляд, выделялась группа с явно более дорогими машинами и амуницией. И своим персональным отрядом «чир-лидерш», или как там их принято в здешних кругах… — Золотые мальчики, — презрительно прокомментировал Нейт, проследив направление её взгляда. — Нравятся? Что, не туда тебя занесло? А ты попробуй, там таких любят, — и вытащил сигареты. — Как скажешь, — равнодушно повела плечиком Виви, добавив про себя пару определений, удачно гармонирующих с личностью её нового знакомого, и отошла в сторону: там наверняка происходило что-то более интересное… и не воняло. — Подожди, я ненадолго, — Кора вывернулась из объятий Раста, заметив манëвр подруги. — Ладно, детка, только смотрите не заблудитесь. Виви тем временем отыскала себе местечко, с которого было неплохо видно всё, что происходило на трассе. Вообще, как она поняла, было два участка. Один прямой, как раз по дороге, которую ремонтировали. Другой, где сейчас развлекались новички, — довольно большой круг, раскатанный спецтехникой и наскоро превращëнный в трассу ограничителями из пустых бочек, пробитых колëс и прочего хлама. В этот хлам периодически влетали под свист и улюлюканье собравшихся на безопасном расстоянии… Болельщиками их назвать было трудно. Скорее любителями почесать чувство собственной важности. Двое таких знатоков оказались прямо перед ней, и каждая ошибка незадачливых пилотов немедля удостаивалась острого комментария. Правда, и у них нашлись фавориты. — Да я вообще не догоняю, что эти двое тут забыли. — Ага, остальных обошли круга на четыре. — Ты задрых, что ли? На четыре… Кругов на шесть, не меньше. Чистенько летят! Она сразу поняла, о ком шла речь. Двое байкеров и впрямь выделялись. И летели. Уверенно, красиво. Если им и соревноваться, то только друг с другом, но не похоже было, чтобы это особенно их волновало. Нет, они не соревновались. Дразнили, подзуживали друг друга, ловили кайф… — Стой! А на чëрном девка! — Не звезди. — Да точно тебе говорю. Давно её не видно было. Ставлю на девку… — Виви! — Кора наконец добралась до неё. — Ты чего ушла? Нейт обидел? — На идиотов не обижаются. — Ясно. Плакали мои влажные фантазии о парных свиданиях… — Ну извини, что разрушила твои планы. Кора прыснула и легонько толкнула её плечом. — А как тебе Расти? — Честно? — в окружающем шуме приходилось почти кричать, но едва ли до них кому было дело. — Да! — Адам поинтереснее будет. — Адам — та птичка в кустах. А Раст… Он здесь, под боком… И с ним так, не знаю… — Влюбилась? — Неет. Да нет же! — Но ты ему точно нравишься! — в самое ухо прокричала подруге Виви, потому что значительно прибавившая в численности толпа разразилась криками про последний круг. Кора просияла. И, по-видимому, узнав для себя главное, молча уставилась на трассу. А там было на что посмотреть. Никто уже не обращал внимания на клоунов, калечащих бочки и свои байки. Взгляды толпы были прикованы к тем двоим. И они, то ли заражëнные напряжением, искрившим в воздухе, то ли решив поиграть с собравшимися, разошлись не на шутку, ощутимо прибавив газа. Разлëт между ними был в полколеса, не больше, с поочередным успехом. Тут и там уже не шутя заключали пари, делали ставки. И в итоге первым финишировал… оба, клюв в клюв, идеально! Теперь и Виви точно видела, что одним из наделавших шуму пилотов была девушка, и сейчас, эффектно развернувшись параллелью со своим соперником, она отстëгивала шлем. — Чëрт! — не сдержалась Виви. — Пойдём, — потянула подругу за руку. — Ты… Да в чëм дело? Подожди… Смотри второй какой… Как с обложки… Да Виви! Обернувшись, девушка увидела то, что заставило её застыть на месте, прикрыв глаза рукой от ударившего прямо в них света фар. Вторым, с обложки, был Мартин, непривычно для него сейчас счастливый. И руки Ассаль (её-то и узнала Виви) так по-… точно не дружески зарылись в кудрявую шевелюру. А потом они поцеловались. И мир Виви рухнул. Это было… потрясающе! Нет, это было… Снимая шлем, Мартин, ловил те давно забытые ощущения, которые вдруг ожили и встряхнули, оживили его. Вокруг что-то кричали люди, творился какой-то балаган, им на шеи водрузили старые камеры (чем не лавровые венки?), бросились их обнимать, его, Ассаль, потом его обнимала Ассаль, что-то радостно крича, а потом… Его зрение случайно выхватило из толпы то, что показалось ему настоящей галлюцинацией. Как раз в тот момент, когда Ассаль, обхватив его голову, чмокнула на радостях его в губы. И галлюцинация не рассеялась, она застыла на месте, всё больше убеждая его в собственной материальности… Он сорвался с места, оставив байк, следом за наваждением бросаясь в толпу… И, как в стену, упëрся в чью-то широкую грудь. — Не так быстро. Вот это сюрприз, Дикáя! — чернокожий здоровяк кивнул подоспевшей Ассаль. — Здорово, Дюк. Ты куда? — а этот вопрос уже адресовался Мартину, лихорадочно выбирающему траекторию избегания препятствия. — Ви здесь! — бросил он ей. Пока Ассаль переваривала полученную информацию, здоровяк положил руку Линну на плечо: — Не спеши, говорю, приятель. Скатаешься теперь со мной. — Без проблем, но в другой раз, приятель! — Линн выдавил из себя улыбку, хотя эмоции его оппонента были далеки от дружелюбных. — Ты, похоже, не понял, — на другое плечо тяжело опустилась вторая рука, придавив Мартина к земле. — Здесь от моих приглашений не отказываются. — Значит… — Линн шутя сбросил с себя тяжелые тиски и, воспользовавшись мгновенным замешательством Дюка, никак не ожидавшего такого подвоха, снял с шеи камеру и, растянув, ловко нацепил на плечи здоровяка, со второй помогла пришедшая в себя Ассаль, — я у тебя буду первым. С этими словами он толкнул грузное тело в подтянувшуюся поглазеть на разборки толпу и крикнул Ассаль: — Разделимся! Она с подругой! Виви перещëлкнуло только тогда, когда за курчавой головой Ассаль она увидела ошарашенный взгляд Мартина, направленный прямо на неё. И тогда, вновь нащупав руку подруги, она бросилась наутëк. Сложно было назвать это бегом, скорее протискиванием, огибанием, проникновением сквозь. Но в принципе, несмотря на возмущëнные возгласы, угрозы и причитания Коры, в этом виде спорта они вполне преуспевали. Пока их, словно нашкодивших щенков, кто-то крепко не ухватил за шкирки (вороты курток). — Какие люди! Виви думала, что ничего хуже в этот вечер уже не произойдёт, но перед ней тошнотворно осклабилась самая ненавистная щербатая физиономия. — Действительно, неожиданная встреча, Бен, — Виви отчаянно боролась с дыханием и пульсом. — Ван Арт, Уотсон, — глаза Блевинса были мутны и подозрительно расфокусированы, — одни и без охраны. В то время, когда всем хорошим девочкам давно надо быть в постельке. — Мы как раз туда направлялись, придурок, — зло выплюнула Кора, выворачиваясь из его руки. — Ай, как невежливо, — Виви заметила, как хмыкая и усмехаясь, смыкают круг, видимо, его приятели. — Но мы сегодня, на редкость, добрые. Да, ребят? Проводим вас, а то, похоже, вы заблудились. — Отвали, Блевинс, по хорошему прошу, — Виви старалась звучать как можно спокойнее. — А то что, Ван Арт? — развязно ухмыляясь, он навис над девушкой. — Что будет? Неожиданно Блевинс полетел куда-то в сторону — Виви едва успела увернуться. — Проблемы. Никогда бы Ван Арт не подумала, что обрадуется этому голосу. Рядом стоял Нейт, потирая ушибленный кулак. Раст прижимал к себе порядком напуганную Кору. С земли поднимался Бен, вытирая кровь с разбитой губы. — Проблемы у вас, ушлëпки, — угрожающе тихо произнëс он. — А ведь можно было всё решить мирно. Цивилизованные ведь люди. И мы не жадные. Попользовались бы и отдали… За плечами у Бена выстраивалась группа поддержки. Но, как оказалось, и Раст с Нейтом не были в одиночестве.Ван Арт сглотнула. Намечалось… — Ви, сюда! — раздалось откуда-то сбоку, и одновременно с противоположной стороны: — Мать твою, ну что ты путаешься под ногами!.. — Ты хорошо знаешь их, штучка? — негромко спросил Нейт, не поворачивая голову в её сторону, готовясь к схватке. А Виви сейчас смотрела в лицо тому, кто мог бы побороться за главный приз с Беном в плане желательности их персон в её сегодняшнем вечере и вообще в жизни. Вот только времени на эти сопли не было. — Да, — просто ответила она. — Уходите! — стало последней репликой. После Раст толкнул к ней в руки Кору, и уже их обеих куда-то подхватили и понесли. Кровь оглушительно шумела в ушах, разгоняемая бешеным пульсом. И Кора, пытавшаяся вернуться обратно, но ловко стреноженная Ассаль и повисшая у неё на плече. — Он позвонит, — беспомощно повторяла она, — он сказал… Они свои здесь, они разберутся. Он позвонит… Виви не могла ей помочь, и себе. Они отъехали уже прилично, как сзади послышались сигналы сирен. Не останавливаясь, добрались до жилых кварталов. Только там, затормозив, Мартин и Ассаль надели шлемы на своих беглянок и узнали конечную точку маршрута. Весь долгий путь Виви провела, как во сне, её мозг словно отказывался воспринимать реальность. Когда они добрались до отправной точки сегодняшнего приключения, уже начало светать. Мартин попросил Ассаль проводить Кору, оставшись наедине с причиной возможного инсульта, будь он человеком. Причина неловко мялась рядом с байком, даже не пытаясь снять шлем. Когда это сделал он, поразился, насколько бледным было её лицо. Казалось, ещё немного — и она рухнет в обморок. — Ви… — он попытался придержать её за плечи. Но девушка резко вскинула руки, попятилась назад: — Нет. Не трогай. Я в порядке. Ты… — она крепче запахнула свободно сидящую на ней чужую джинсовку, — ты, наверное, хочешь узнать, какого чёрта я там делала. А я скажу, что это была попытка, — она хихикнула, — бунт на корабле, понимаешь? Но… мне не понравилось, — она говорила быстро, словно стремясь успеть за какой-то мыслью в своей голове, тихо и странно безэмоционально. — Мне точно не понравилось. Поэтому, если ты захочешь взять с меня обещание, что такого больше не повторится, я дам. Обещание. Такого не повторится. Другое — не знаю, не пробовала ещё, но такое точно. — И… — это должно было хотя бы напоминать серьёзный разговор, но сейчас он серьёзно не понимал, как себя с ней вести, — ты больше ничего не хочешь мне сказать? — Хочу. Пожалуйста, не говори ничего родителям. Я не хочу подставлять Кору, а тем более, её отца. Мистеру Уотсону вообще нельзя нервничать. — Ты очень вовремя вспомнила об этом. Ты вообще понимаешь, чем… — Мартин против воли выходил из себя. — Теперь понимаю, — она оборвала всё с той же интонацией. — Да и перед понимала. Я же не идиотка. Вернее… В общем, ты должен знать. Мне жаль, что я тебя… вас во всё это втравила. Это уж точно никак не твоя забота. И пожалуйста, пойдём уже, я жутко хочу спать. До дома Коры они дошли в тишине. Виви больше не произнесла ни слова. А Мартин, глядя на пошатывающуюся девушку, с трудом, но сдерживал себя. Бове, караулящая у дороги, подошла к ним. — Привет, Ассаль, — не глядя на неё, произнесла бесцветно Виви. — Даëшь, малая! — покачала головой Рождëнная. — Ну, я пойду, — двинулась по направлению к дому, но, пройдя несколько шагов обернулась, улыбнулась бледными губами. — Отлично смотритесь, ребята. — Чëрт знает что такое, — выругался Линн, как только она скрылась из виду. — Тебе там теперь не появиться. — Да похер, — отмахнулась Бове, — невелика потеря. А вот ты, похоже, попал, Мартин.